Янтарь в серебре

      Перелеты на дальние расстояния становятся с каждым разом все менее и менее волнительной частью его жизни. Аэропорты встречают огромными залами, заполненными людьми, которых так много, что не успев войти в огромные двери, у него уже начинает болеть нос, а чутье кричит о чужом чувстве страха, которое он игнорирует. Ему лично, нечего бояться и напрягаться нет смысла, подходя к металлоискателям. В его руках часто нет ничего, кроме пальто, которое вместо багажа медленно ползет в пасть огромного монстра на проверку, а там ключи от машины, которая брошена на крытой охраняемой парковке, бумажник, документы в пластиковом конверте и телефон. Ничего больше. Когда летишь на деловую встречу нет смысла брать с собой чемодан. Сменная одежда помещается в самую маленькую легкую сумку. Но времени, чтобы менять костюмы, у него не будет все равно. Все, что нужно — пластиковый прямоугольник цвета платины, открывающий любые двери и закрывающий любой рот. Он пользуется деньгами только в крайнем случае, следя за своим видом и словами, ни на секунду не забывая про свой чертов характер и порывистость.              Нет ничего хуже, чем терять время, пересекая материки и океаны, чтобы увидеть перед собой очередного мажора, от которого разит перегаром. Детки директоров крупных компаний не всегда в состоянии здраво оценивать свой вид. Чего мужчина только не успел повидать за все время. Казалось удивлять было уже нечем. Секретарши омеги, одетые как шлюхи, молодые альфы в мятом костюме от «Armani» или «Gucci», на который смотреть было тоскливо. Небритые мятые лица со следами недавнего веселья, иногда даже пятна от помады на белом воротничке рубашки, и нет, он не завидует. Чему тут завидовать? Если не обращать внимание на подобное, то можно влезть в серьезные неприятности. От таких компаний ждать нормального, плодотворного сотрудничества не приходилось, если уж руководители были не в состоянии контролировать сотрудников, ведущих переговоры. Контролировать собственных детей, которые должны были сменить их в директорском кресле. О чем вообще речь?                    Мужчина знает, сколько занимает перелет от Шанхая до Нью-Йорка. Минимум пятнадцать часов. Целых пятнадцать часов жизни, девяносто процентов из которых проводишь в небе, и хорошо, если повезло оказаться подальше от неадекватных людей. Иногда экономия была во вред. Он мог позволить себе приобрести не только грузовые самолеты, но и частный для себя, избегая летать с большим количеством людей, их детьми, а иногда ещё и животными. И ладно с ними, с четвероногими. Максимум, чем могли помешать кошки и собаки это громкими звуками, но как правило хозяева заботились о них больше, чем родители о своих детях, перед вылетом в зале ожидания вливая в пасти успокаивающие суспензии, позволяющие уснуть или перенести путь максимально спокойно.              Альфа предпочитал не жаловаться. Это было важной частью его работы, поэтому даже к самым бешеным ситуациям он старался относиться максимально спокойно, не тратя нервы попусту. Зачем ему? Любой относительно быстрый и комфортный рейс всегда был дешевле частного перелета. Даже если твой багаж потеряли, кстати именно поэтому он перестал брать с собой чемоданы и сумки, иногда просто обходясь ручной кладью. И даже если рейс задерживали больше чем на пять часов. Все равно получалось дешевле. Просто потому, что мужчина прекрасно знал свои права и обязанности, которые брали на себя авиакомпании. Сразу и багаж находился, и за небольшую доплату ему меняли время вылета. Самое важное было успеть в срок на встречу, потому что как бы он внутренне не кривился на представителей компаний, если была на то причина, следил в первую очередь за собой.              Но он не хотел, чтобы Лань Чжань чувствовал дискомфорт. Да что там, мужчина не хотел, чтобы на юношу смотрели больше необходимого посторонние люди и случайно, а может и нет, касались его. Даже в первом классе этого было, увы, не избежать. Сколько денег за полет не заплати, вокруг этого святого очарования ограду не поставишь, если мальчишка так и просится наружу. В его возрасте нормально быть таким активным и, наблюдая за тем, как постепенно расцветает строгое лицо, окрашиваясь здоровым румянцем, мужчина успокаивается. Все, кто был знаком с его женушкой, говорили ему о том, что парень очень хмурый, холодный и закрытый. Но он видел совсем другое. Как загораются янтарные глаза живым теплом, как тот любопытно тянется к новому и как дёргаются круглые ушки, когда в очередной раз мужчина заговаривает о чем-то, что кажется юноше интересным.              Вэй Ин пообещал ему, что если тот посидит дома ещё немного, то он отвезёт его куда угодно. И это правда. Все, что пожелает его малыш ровно на одну неделю, семь дней. В рамках разумного, конечно же, потому что телепортироваться никто, увы, не умеет. Альфа дал своему мужу ровно ночь и день, чтобы обдумать предложение и принять решение, куда именно ему хочется. Неделя на самом деле это очень и очень мало, но ничего не поделаешь, на дольше компанию оставлять было нельзя.              Ванцзи мог попроситься в любую страну, в любой город. Единственное, мужчина очень надеялся, что тому не приглянется Япония. Просто потому, что ему не хотелось лететь туда сейчас. Можно будет подобрать более удачный момент. Так, если смотреть, перед мальчишкой буквально был целый мир, покорить который не составит труда. Это стоило того, чтобы они стали ближе, чтобы омега остался только с ним, смог посмотреть на него без дымки мнения посторонних людей, которые зачастую думали, что знают много, а на самом деле ничего. Он сам хотел узнать его, понять, что прячется за холодным выражением лица и опущенными уголками тонких губ.              У них, альф, перед омегами была настоящая слабость. Это можно отрицать бесконечно, агрессировать, понтоваться, делать больно и разбивать сердца. Швыряние деньгами в толпу ради того, чтобы никто не смотрел на твое разбитое лицо, это лишь бессмысленно прожитая молодость. Множество мужчин с юности боятся, думая, что эти создания ищут лишь выгоду в них. Смешно. Какой же ты тогда альфа? Самая отъявленная сука превращается в нежный цветок, достаточно лишь разгадать, какой из путей ведёт к сердцу, а какой к постели, и что в конце концов из этого важнее. Пропали те, кто выбирают второе.              Природа ведь не дура, она не могла ошибиться, делая их такими разными, но идеально совпадающими как кусочки пазла. Но это лишь часть от целого. Люди хотят невозможного. Они хотят быть исключительными и сочиняют сказки, пытаясь подогнать всю мировую историю, науку и культуру к этому вымыслу, губя неокрепшие разумы. Как бы хорош не был союз альфы и омеги, петь оды избранности как минимум глупо. Это заставляет множество людей ожидать невозможного от отношений и творить сумасшедшие вещи. Заставляет насиловать себя, придумывать образы, разрушающие индивидуальность в угоду идее, что этот самый образ полюбят. Только если такие же идиоты разве что.              Поначалу ему казалось, что его Лань Чжань такой же глупый. Но только в самом начале, когда Вэй Усянь ничего толком о нем не знал и за свое первое впечатление старался не цепляться, прекрасно понимая, что оно может быть ошибочным. Юноша был молод, воспитан людьми, которые потакали ему и даже баловали. Но с другой стороны, как его не баловать? Такой сахарный мальчик, тонкая статуэтка из белого нефрита сорта «бараний жир», и эта прелесть, как и большинство других, горстями жевала таблетки, даже не понимая, что творит со своим собственным телом. Доктор, которому мужчина доверил мужа, долго и сочно ругался, объясняя ему действия каждого препарата. Что с тринадцати лет методично принимала его зазноба. Встреться они раньше, до того как семья Ланей потеряла влияние, едва ли Вэй Ин заметил бы омегу вообще, ведь его организм почти не вырабатывал феромонов, отличающих юношу от беты. Но ладно одно это. Запах Ванцзи в медицинской карте почти не описывался, а ведь все они имеют отличительные черты, по которым можно примерно понять, совместимы ли люди. Что-то подсказывало, что и с этим были серьезные проблемы.              Его женушка на все ухаживания реагировала так, будто никто ни разу в жизни за ним не то что не ухлестывал с его то внешними данными, пусть и без ферамонов и явного аромата тела, но и банальной заинтересованности в нем не проявлял. Поверить в такое было крайне тяжело. Омега, конечно, вид имел замороженный, но взгляд притягивал. Тому явно не часто говорили о том, что он красивый, а ведь это правда. Хотя, возможно, в данный момент Вэй Усянь выражается не совсем корректно. Мальчишке по любому говорили, что тот хорош, лицом вышел, но этого явно не делали его сверстники или посторонние альфы. Семья и знакомые не в счет, у тех все красавицы и красавцы. Тут дело именно в демонстрации своей приязни этой недотроге, которая всякий раз на него недоверчиво глаза скашивает, но видно же, что тому приятно, даже когда хмурится и морозится.              Мужчина не привык скрывать собственных чувств, это было глупо и бессмысленно. Если они супруги и им предстояло прожить вдвоем остаток жизни, то Ванцзи придется или принять его симпатию и заинтересованность, или научиться разговаривать. Первое, конечно, было гораздо заманчивее и приятнее для них обоих, хотя бы просто потому, что альфа чувствовал, что мальчишка не такая уж невинная овечка, и на некоторые его знаки внимания тот отзывается, а тело проявляет явный интерес. Нужно только переступить тонкую грань. Сейчас им достаточно будет просто подружиться.              Мужчина сделал достаточно для того, чтобы расчистить путь к супругу и успокоить общественность. По телевидению о них говорили лишь в общих чертах, и в паре программ несколько подробнее, но эти передачи смотрели в основном подростки среднего класса. Ничего конкретного, только догадки, как и в сети на множестве форумов, за которыми периодически наблюдали специалисты службы безопасности, чтобы Вэй Ину не пришлось никому ничего ломать. Хватило того, что его откровенно побаивались молодые стажеры издательств, с которыми он сотрудничал. Вэнь Цин говорила, что все дело в лице, которое выглядело хмурым и злым из-за тканевой маски, что защищала от пыли и песка, который приносил ветер.              Но дело было не только в ветре. Сидя в офисе или разъезжая по городу с помощницей, мужчина возвращался мыслями к мужу, который ждал его один в квартире. Что тот придумает? Куда захочет отправиться с ним? Он думал не только о предстоящем путешествии, но и о Лань Чжане в целом. С ним хотелось сблизиться, понять, почему с раннего детства юноша не пожелал дать шанса этому миру и людям в нем прикоснуться к себе, сразу забираясь под стеклянный колпак. Было странно узнать, что тот не хотел детей. Крайне редкое явление среди омег, или же просто он чего-то не знает или не понимает.              — Вэнь Цин, скажи, ты хочешь детей? — вопрос в тишине салона авто прозвучал неожиданно даже для него, не то что для женщины, которая сидела, уткнувшись в экран своего телефона, просматривая короткие видео клипы в тиктоке.              — Ну, если честно, я не то чтобы хочу рожать, если ты об этом. Да и какие дети? Куда я их дену? — она сначала нахмурилась, а потом вскинула брови, внимательно сверля его затылок, ненадежно защищаемый подголовником кресла. — Только не говори, что ты скоро станешь отцом, я тебя умоляю. Ты же говорил, что он еще маленький!              — Да нет же, — прервав начавшую повышать голос на эмоциях подругу, выдохнул господин Вэй, сжимая пальцами освободившейся руки переносицу, разгоняя кровь. — Просто думаю о том, что мне сказал врач.              — И что он тебе сказал? — Вэнь Цин придвинулась ближе, усаживаясь косо и кладя голову на край соседнего с его сидения, которое по обыкновению пустовало.              — Он сказал, что с того момента, как родители узнали о том, что Ванцзи омега, они оплачивали ему полный курс мощных блокаторов, который прописывают омегам только в очень крайних случаях, когда те слишком активны в сексуальном плане с раннего возраста. Это очень застопорило его организм, вводя его в заблуждение, мол, что он все еще ребенок…              — Ребенок? — женщина перебила его, высовываясь еще сильнее, чтобы попытаться заглянуть в лицо начальнику пока была такая возможность. — Но зачем?              — Потому что парень сказал, что не хочет рожать или вообще иметь детей, — Вэй Ин хмурился, сжимая пальцы одной руки на руле, а другой рычаг переключения передач.              — Ну сказал и что с того? Сколько ему вообще тогда лет-то было? — Вэнь Цин фыркнула и откинулась обратно на спинку своего кресла, скрещивая руки на груди. — Разве можно слушать все то, что говорят подростки? А-Нин, пока был ребенком, говорил что пойдет в летчики, а в итоге ему и в твоей приемной замечательно работается.              — Ему было тринадцать, — кивнув в ответ на то, что говорила подруга, ответил альфа. — Не знаю, можно ли слушать и принимать такое серьезно, но если бы так продолжилось и дальше, его организм бы в итоге просто застрял и уже не смог бы так легко перестроиться. Я спрашивал пару человек, и Вэнь Чао попросил узнать, чтобы подтвердить свою теорию. — Вэй Ин выдохнул и, дождавшись своей очереди, свернул наконец в нужную сторону, пока сигнал светофора не сменился и стоять в пробке не пришлось дольше потому, что с выездом на этом участке дороги всегда были проблемы.              — Теорию? Какую такую теорию? — они могли без проблем разговаривать не только на личные темы, но и обо всем том, что касалось особенностей людского тела, ведь Вэнь Цин могла без проблем стать хорошим врачом, если бы не слабое чутье, прикрывшее ей путь в хирургию.              — Скажи, если бы твой ребенок изначально проявлял пассивность в общении и не желал сближаться с другими, чтобы ты сделала? Можешь не отвечать, уверен, ты бы отвела его к специалисту, чтобы разобраться, что стало причиной, ведь это странно, что маленький ребенок ведёт себя с другими так отстранённо. Это должно что-то значить. А еще, если этот же ребенок вместо того, чтобы разбираться в себе и других посредством физического контакта и общения, читает научные статьи и книжки, делая выводы. Нормально вообще? Какие книжки? Почему не объяснить, что в них пропаганды больше, чем реальных фактов? Почему не объяснить, что статистика условна, и всё это не имеет реального подтверждения. Боже, ты только задумайся, — его голос звучал ровно и спокойно, но женщина на заднем сидении все равно напряглась, пока слушала его.              — Вэй Ин, ты судишь их как человек, выросший в совершенно другом обществе с другим укладом. Там, откуда ты, всё иначе, и даже омеги воспринимаются в обществе по-другому. Но я совру, если скажу, что не могу с тобой согласиться, — она положила свою сухую теплую ладонь ему на плечо и сжала пальцы, приободряя его. — Это даже мило, что ты так о нем переживаешь, если задуматься.              — Иногда мне кажется, что в его голове вата, а иногда я поражаюсь тому, насколько он умный. Так вообще бывает? — мужчина паркуется перед зданием и оборачивается, встречаясь с темными глазами Вэнь Цин, которая тепло ему улыбается и пожимает плечами.              Возможно, ему действительно не понять, как можно поступить так с собственным ребенком. Как можно пойти на поводу у того, кто еще сам до конца не разобрался в том, чего на самом деле хочет. Откуда ему знать в тринадцать лет? Что вообще в этом возрасте можно действительно знать, а не думать, что понимаешь то, о чем говорят вокруг. Альфа не спорил с тем, что в мире жили омеги, которые могли не хотеть детей. Были же женщины беты, которые не хотели рожать, так почему бы и нет. Но что мог в этом понимать мальчишка, который поначитался научных статей, над которыми до сих пор профессора спорят, или книжек, редактируемых новым правительством, которое намеренно тупит и дурит граждан.              Вообще все эти таблетки, отдушки, витамины в ярких баночках чушь собачья. Хочешь витамины, так и покупай их в чистом виде в капсулах, или ходи на уколы в проверенные клиники, коли тебе чего-то не хватает. Ценность имели только те препараты, в которых организм действительно нуждался. Ну и контрацептивы тоже, защищающие от нежелательной беременности. А вот те же блокаторы вещью были довольно сомнительной. Принимая их, не было никакой гарантии, что на омегу не набросятся в темном переулке или в каморке на работе, чтобы изнасиловать или принудить к согласию. Нет, это просто набор химии, которая действует на организм, вводя людей в заблуждение. Единственный плюс — это понижение либидо у омег во время течки, но принимать их рекомендуется, как минимум, когда организм полностью сформировался, а никак не раньше.              Его же муж глотал такие блокаторы и заедал это кучей чего еще, превратившись для всех вокруг в ребенка, которого невозможно воспринимать ни как сексуальный объект сверстникам, ни как равного людям постарше. Просто спасибо богам, что все случилось так, как случилось, и он просто перестал жрать эту дрянь до того, как его организм не потерял способность к развитию репродуктивной системы. Мать бы его не поняла, окажись его женушка, в итоге, неспособной к рождению здоровых детей. Не хватало испортить этим их брак.              День выдался у мужчины непростым. Чем ближе был его отпуск, тем сильнее он старался сделать как можно больше перед недолгим отъездом, чтобы не бояться принимать входящие звонки. А ведь еще предстояло сделать визу. Не попросится же его женушка куда-нибудь в провинцию. Вэй Ин надеялся что нет, потому что ему самому хотелось к солнцу, песку и морю, погреть свои старые кости и попялиться на омегу в плавках, а может и что погорячее. Ну вдруг, мало ли.              В этот раз еды при нем не было. И Ванцзи, который привычно вышел, чтобы его встретить, немного нахмурился, принюхиваясь. Неужели так привык уже к вкусностям, даже при том, что в холодильнике еды для него было оставлено предостаточно. Но как бы мальчишка не тянул носом и не глазел на него, так ничего и не стал спрашивать или говорить. Молчаливый кивок, и вот он в плюшевых тапках шлепает на кухню, чтобы самостоятельно поставить на плиту чайник, пока Вэй Ин сбрасывает в спальне пальто с плеч и расстегивает ряд мелких черных пуговиц на плотной ткани рубашки. Он раздевается полностью только в ванной, переступая стеклянный порог душевой кабины, пуская из блестящей сталью лейки душа прохладную воду мощным напором. Вся пыль и соль смываются с кожи вместе с налипшим запахом стали и бензина. Лучше пахнуть собой и мылом, чем станцией погрузки и терпким потом.              Его ждут за столом, немного нетерпеливо постукивая подушечками пальцев по столешнице. Рядом стоит красиво расставленный чайный сервиз, и альфа умиленно щурится, стараясь не выдать того, что чувствует, лицом, чтобы не спугнуть мальчишку, который явно что-то задумал.              — Ты голоден? — Вэй Ин спрашивает потому, что уверен, что юноша вряд ли хорош в готовке и может сам приготовить что-либо достаточно сложное. И он все еще не пишет ему, чтобы самостоятельно что-то узнать или попросить.              — Немного. Я не умею готовить, — его тон был странным. Так говорит ребенок, который очень старается быть взрослым, и ему стыдно и одновременно грустно от того, что ничего не получается.              — Хочешь покажу что-нибудь не очень сложное? — конечно же мужчина понимает, что Лань Чжань не ребенок, что тот достаточно взрослый и, черт возьми, он его муж. Также мужчина понимает, что это просто прекрасная возможность подтянуть его к себе без особых хитростей.              Юноша кивает и поднимается, неспешно приближаясь к нему, с интересом оглядывая технику что перед ними. Послушно принимает из его рук фартук и убирает волосы, завязывая их потуже резинкой, чтобы пряди не выбивались. Даже не спорит, когда длинные волосы альфа заправляет за воротник светлого свитера, касаясь пальцами голой кожи шеи. Только косится одуванчиковыми глазами и ждет, что будет дальше, пряча смущение и подрагивающие пальцы.              Вэй Усянь помнит, что Ванцзи больше всего предпочитает есть рис и овощи. Мясо и морепродукты тот ест не так охотно, но готовить без них значит не получить наслаждения от ужина самому, поэтому он позволяет выбрать омеге, вынимая из морозилки то, что проще обработать. Креветки, какими бы вкусными они не были, отпадают почти сразу. Остается мясо птицы, говядина, пара свиных котлет и кольца кальмара. Рассматривая внимательно каждую пачку, парень заглядывает ему в лицо и прикусывает нижнюю губу, и жарить, видят боги, хочется уже кое-кого, а не кое-что.              Рис варить дело нетрудное. Главное запомнить как промывать и сколько воды нужно, чтобы крупа не разварилась в клей и не осталась жесткой. Лань Чжань внимательно наблюдает за тем, что и как он делает, и пробует делать сам, повторяя достаточно смело. Отвернув вентиль, спрятанный за вытяжкой, мужчина ее включает и, под блестящими от энтузиазма и, похоже, голода глазами, пускает газ и искру, следя, чтобы юноша понял, как именно это работает. Конфорку под массивной чугунной сковородой тот зажигает сам, довольно ловя его улыбку взглядом.              К тому моменту как они заканчивают, чай уже остыл и пить его горько, а от вина омега скромно отказывается, подозрительно сильно смущаясь. Зря он так, Вэй Ин же теперь запомнит и будет ждать удобного момента, чтобы узнать, что такого скрывает его зазноба. Ужин можно считать удавшимся на славу. Рис с овощами легкий, и котлеты в хрустящей панировке на подушке из салата с кисловатой заправкой выглядят очень аппетитно.              — Приятного аппетита, Лань Чжань, — голос господина Вэй бархатный и глубокий, с игривыми нотками. Он очень нравится омеге, но заставляет смущаться и отводить взгляд.              — Приятного аппетита, — тихо, будто дуновение летнего ветерка, произносит Ванцзи, опуская взгляд в тарелку.       Едят они в тишине, потому что мужчина знает, что юноше так гораздо удобнее и спокойнее воспринимать его компанию за столом. К тому же, если говорить с ним сейчас, он все равно ничего не ответит, пока не закончит есть. Поговорить они успеют, и главное им есть о чем, ведь омега точно должен был придумать, куда хочет отправиться.              Но это оказалось не совсем так. Лань Чжань и правда раздумывал, куда бы ему хотелось, и даже поискал информацию в сети по относительно недорогим и интересным местам. Ему просто не хотелось, чтобы господин Вэй тратился, ведь ясно же, что все это он предложил ради него. На самом деле омеге было очень приятно, ведь одно дело отходить совсем недалеко от дома, как юноша предлагал мужу еще вчера, и совсем другое иметь возможность посмотреть на Лувр или Большой каньон. Его глаза разбегались от количества разнообразных интересных мест, которые были буквально везде. Так много, что посетить их всех может быть не хватит жизни.              Ванцзи, стоило альфе предложить пересесть в гостиную, бодро и решительно кивнув, побрел за ним следом, стараясь не бежать до лестницы, что вела к его комнате. Ему очень нужен был атлас, который тонкой, но крупной книжкой примостился между двумя томами стихов, которые подпирали корешок с золотистым тиснением. Юноша листал его целый день и долго, очень долго разглядывал физическую карту. Сам он выбрать не мог, так может Вэй Усянь сможет помочь.              Мужчина никак не ожидал, что мальчишка вернется с книжкой в руках, на обложке которой был нарисован большой земной шар, и честно постарался не заржать, скрывая вырвавшийся смешок за кашлем. Ему и правда досталось самое настоящее сокровище, которое, усаживаясь рядом с ним на диван перед кофейным столиком, раскрыло атлас по середине и положило его на стеклянную поверхность, переводя абсолютно серьезный взгляд на него. Боги, за что вы подарили ему это чудо?              — И куда? — когда молчание совсем затянулось, спросил наконец альфа, не выдерживая долго и серьезно смотреть на сосредоточенную мордашку своего Ланя.              — Не знаю. Я не смог выбрать, — покаянно поведало это сокровище, опуская взгляд и тихонечко шмыгая носом. Господи, он закончится прямо здесь и сейчас как человек.              — Давай тогда так, ты закроешь глаза, я возьму карту и ты ткнешь наугад пальцем. Так будем сокращать круг, пока не выберешь? Ммм? — Лань Чжань посмотрел на него с сомнением, но сразу не отказался, раздумывая, хорошая ли это вообще идея. Впрочем, ничего другого они больше не придумали.              Ванцзи, крепко зажмурившись, тыкал три раза, пока они определялись с направлением. Первый раз он попал в огромную Россию и, побледнев лицом, посмотрел на него потерянно и печально. Вэй Ин был с ним согласен просто потому, что в начале весны там наверняка холодно и сыро, а значит никакого пляжа, пальм и мужа в плавках. Второй раз тонкий палец попал в океан. А вот уже на третий в Северную Америку, на которой они и остановились, разыскивая страницу в атласе, на которой материк был изображен покрупнее.              — Ну как? Нравится что-нибудь? — Вэй Усянь все еще держал книгу и молча радовался, что омега этому не возмущался, увлеченный выбором. Он подполз к нему очень близко, устраиваясь так, что их бедра соприкасались, а длинные прямые волосы щекотали кожу руки.              — Так много… — Лань Чжань водил пальцем по странице и тихо вздыхал. — Я нигде не был.              — Значит давай постараемся выбрать то, что точно тебе понравиться. В Нью-Йорке, например, сейчас достаточно прохладно, но там много красивых зданий, бродвей, и вполне атмосферно. В Чикаго ветрено очень, но есть пара очень крутых ресторанов и красивых мест, которые мне очень нравятся. Да уж, глаза и правда разбегаются, — мужчина почесал подбородок задумавшись, пока юноша его рассматривал и вслушивался в каждое слово. — Тебе же нравится море, так?              — Да. Очень нравится. — Ванцзи кивнул, отчего его хвост качнулся, пощекотав кожу альфы, но тот удержал лицо, чтобы не дать повода омеге отстраниться.              — Хорошо, тогда давай выбирать из тех штатов, где сейчас тепло и есть море. Есть Калифорния, и Флорида, — называя штаты, мужчина показывал их на карте, наблюдая за тем, как юноша следит за движением его пальцев. — Какой нравится больше?              Стараясь просверлить в странице дырку взглядом, омега ткнул пальцем в тот, что ему показали последним. То есть во Флориду, которая была, в их случае, одним из приоритетных вариантов. Лететь только до нее было долго, но с этим фактом мужчина сам найдет как разобраться. Оставалось выбрать город.              — Тогда, как тебе Майами? — Лань Чжань не ответил вслух, только пожал плечами, а после кивнул, откидываясь на спинку сидения рядом с ним, расслабляясь. То, что он не стремился от него убежать, сейчас было почти что победой, и мужчина не собирался портить момент, наслаждаясь им.              Утром следующего дня Вэй Усянь отправил документы в американское посольство на получение визы. Не для себя, а для мужа, потому что его, все еще была активна. Обычно делали ее не очень быстро, и часто нужно было пройти еще и собеседование, но всего этого удалось избежать и да это незаконно. Правда, кого это волнует, если никто об этом не узнает. Четыре дня и паспорт омеги привезет курьер, остается в таком случае только озаботиться транспортом, проживанием и конечно же перелетом. Последнее самое, наверное, печальное, потому что путь туда и обратно в общей сумме составит больше суток. Двадцать шесть часов и это в лучшем случае.              Но даже из этой ситуации был выход. И этот выход звали Вэнь Сюй, который задолжал ему подарок на свадьбу. Старый друг, собственно, сначала не понял, зачем ему вдруг понадобился самолет их семьи. Этот придурошный подумал, что у него вдруг что-то страшное случилось, и умудрился переполошить всех от младшего брата до господина Жоханя. Пришлось перекрикивать друга, чтобы напомнить про то, что, вообще-то, у него недавно случилось торжество, и именно в связи с ним ему и нужен был транспорт. С этими людьми разговаривать быстро и коротко было просто нереально. Нужно было просто попросить брата прислать за ним самолет, вот и все.              Все дело было в «embraer lineage 1000». На борту этой красотки, украшенной красными полосами и изображением солнца, семья Вэнь обустроила спальню с нормальной кроватью, на которой можно спокойно спать вдвоем. Да чего уж тут, они и втроём на ней помещались. Он это точно помнит. И поскольку лететь, чтобы не тратить драгоценное время впустую, им с мужем лучше ночью, этот самолет лучшее, что можно придумать.              Вэй Ин не стал говорить Ванцзи, что полетят они не как все простые смертные. Это будет еще один маленький сюрприз и подарок для него, так что пусть пока читает статьи дома и собирает вещи. Что касается чемоданов и их содержимого, мужчина вечером за день до вылета попросил омегу показать, что именно тот успел туда натолкать, чтобы тот не набрал лишнего. Много вещей брать смысла не было банально потому, что во Флориде жарко. Муж сжимал губы, пока Усянь выкладывал вещь за вещью, комментируя свои действия. Большинство из того, что взял он, было из плотной ткани, в них он просто спариться на солнце. В итоге сумка стала легче в целых два раза, а Лань тише и задумчивее обычного, поглядывая на него растерянно и взволновано.              Альфа не так часто летал куда-либо, чтобы просто отдохнуть, поэтому мог вполне позволить себе потратить деньги на то, чтобы его диди чувствовал себя максимально комфортно и счастливо. Это первое их совместное путешествие куда-либо, так почему бы и нет. Оно должно стать счастливым воспоминанием, а для подобного вопрос цены вообще не стоял. Поэтому и самолет частный и гостиница самая лучшая, что только можно найти в южной части Майами, чтобы не высотка под сто этажей с толпой туристов, а милое богемное местечко с хорошей кухней и номером с большой ванной комнатой и высокими потолками. И без люстры на потолке.              Последний рабочий день перед отпуском господин Вэй провел проверяя то, как работники усвоили инструкции. Те же собрались, и сначала в офисе его поздравили, запустив в воздух шарики, достав достаточно большой торт, которого по небольшому кусочку досталось всем, кто хотел попробовать, а затем и в порту. Только там был не торт, а кое-что гораздо посущественнее, но от мяса, пусть и в бургере, Вэнь Цин отказалась, отдавая ему щедро врученную в ее тонкую ручку булку. Лань Чжань, сидящий дома весь день, ждал его практически сидя у порога, а не как обычно в гостиной, где было удобнее всего. Рядом стоял его чемодан и лежало плюшевое на вид светло коричневое пальто, брать которое не самая хорошая идея, но его можно будет и в машине оставить. Юноша уже весь извелся и выглядел уставшим, будто вместо него мотался по всему городу, разбирая остаток дел.              — Я смотрю, ты уже готов, — мужчина улыбнулся, проходя в квартиру, сразу же сворачивая в коридор к супружеской спальне, где у кровати стояла его спортивная сумка, подхватив которую он вышел, чтобы проверить, плотно ли затянут вентиль газа и у скрытого за дверцей пульта выключил электричество и перекрыл воду. Мало ли, лучше перестраховаться, лишним не будет. Как и в прошлый раз, Усянь вывел Лань Чжаня из квартиры, сам вынес вещи и, только внимательно все осмотрев, запер дверь на все замки, активируя систему безопасности. Диди не обязательно знать, что каждый раз, когда он оставался дома один, его защищала система «умного дома» и дверь плотно впивалась защитными блоками-замками в проем. Меньше знает, крепче спит и вопросов не задает, что тоже немаловажно.              Чужой легкий маленький чемодан был у него в одной руке, а тонкая ладонь в другой, и омега даже не сопротивлялся, живо переставляя ноги, хотя господин Вэй и не думал торопиться, как бы юноше не хотелось бежать до парковки. Даже лифт ехал казалось бы медленнее, чем обычно. Ванцзи старался сдерживать себя и не вертеться, но не удержался и поднял глаза на спокойное лицо мужчины, на его светлые хищные глаза, ровный нос и четкий контур губ. Такой мужественный и спокойный, с тенью легкой улыбки в уголках рта.              Машина стояла на том же месте, что и в прошлый раз, и, помня, как его сдвинули в сторону от переднего сидения, парень сам отошел, дожидаясь, пока муж откроет перед ним дверь, давая устроиться в еще не остывшем салоне. Сзади открылась дверь багажника и послышался шум и шорох, за которыми последовал достаточно громкий хлопок. С каждой минутой Лань Чжаню все больше верилось в то, что тот самый день, наконец, настал и вот они выезжают на улицы, освещенные светом фонарей и огромных экранов, на которых сияет реклама, разгоняя темноту улиц.              Он не знал, во сколько вылетал их рейс и каким из множества он был, потому что все, что смог найти парень, было долгим и обязательно с пересадками. Но это было не так страшно. Наверное. На самом деле он был не уверен, потому что никогда раньше не летал так далеко, только в пределах страны на короткие расстояния, и в детстве вместе с родителями, поэтому воспоминания были слегка расплывчатыми. Теперь же ему предстоял вылет за границу на огромном самолете с целой толпой разных незнакомых ему людей. Но если с ним будет муж это будет не так плохо. Наверное. Этот человек заботится о нем.        Международный аэропорт Пудун ночью выглядит очень завораживающе из окна машины. Ванцзи смотрит на него, прильнув к стеклу, чувствуя как грохочет сердце в груди. Огромное здание, яркие огни в небе, и видно, как в вышине пролетают самолёты, скрываясь в темноте и облаках. Они едут странно, объезжая очередь из машин к въезду, который так же загорожен, но выглядит иначе. Муж выходит из авто, перед этим мягко ему улыбнувшись, и в темноте его тяжело разглядеть, но возвращается он быстро и движение продолжается.       Это был путь к крытой парковке, на которой не так много машин, как ожидал юноша. Господин Вэй ориентируется по указателям, чтобы найти их место, и наконец они останавливаются.              — Ну вот и все. Добро пожаловать в Пудун, следующая остановка Майами, штат Флорида. Снимай пальто, думаю, оно тебе не понадобится, — муж выходит из авто, достает багаж, пока Ванцзи расстегивает крупные пуговицы и стаскивает с себя верхнюю одежду, чтобы аккуратно сложить ее на сидении, и когда дверь с его стороны открывается, принимает протянутую руку.       Он ждет, что их будут досматривать на входе и проверять багаж. Так ведь делают всегда, ему это известно, но рядом с Вэй Усянем ему не так неловко, когда они выходят из тишины коридоров в огромный холл, сверкающий начищенной плиткой пола и множеством ламп. Людей очень много, очереди повсюду, и они идут вдоль ограждения из лент к крупным рамам металлоискателей, у которых толпятся те, кто пришел через другие двери.              Какого же его удивление, что вместо того, чтобы встать в очередь, к ним спешат двое людей в форме, чтобы расстегнуть заградительную ленту и пропустить их мимо толпы людей. Лань Чжань вскидывает лицо, взглядом пытаясь встретиться с глазами супруга, но тот свободной рукой обнимает его за плечи и ведет следом за службой безопасности к отдельному входу для прохождения границы. Все документы у господина Вэй. Омега даже не успевает заволноваться, как тот кладёт паспорта на стойку перед двумя девушками и как те ставят штамп о прохождении пограничной зоны на вылет. Багаж у них забирают там же двое мужчин, которых он не успевает опознать даже по запаху, так быстро все происходит.              Взяв его за руку, альфа мягко тянет следом за собой через металоискатель к огромной двери, за которой Ванцзи видит окно с видом на самолеты в ожидании посадки, и людей за очередной лентой, которая отрезает их от них.              Он правда думал, что они полетят как все, на одном из этих огромных монстров с тремя рядами кресел, узкими проходами, вечно занятыми кабинками туалетов и шумными соседями со всех сторон. Юноша смотрит своими большими яркими глазами на мужчину, стоя перед панорамным окном, за которым небо окрашено в темно синий с постепенно темнеющей полосой алого от севшего красного солнца. Самолеты взлетают с шумом, которого они не слышат, только стук сердца и гул вокруг.              — Господа, ваш самолет готов к посадке, прошу за мной, — стройная бета в костюме проводницы останавливается в паре шагов и кланяется, готовая вести их прочь от людской суеты и шума.              Лань Чжань видит один единственный самолет вдалеке, к которому присоединен телескопический трап, и невольно крепче сжимает пальцами широкую ладонь от волнения, ведь он такой здоровый, а кроме них больше никого. Перед ними открывают дверь, и муж подталкивает его сделать первый шаг. Экипаж встречает их искренними улыбками, а омега теряется от того, что видит перед собой. Но он так устал, что садится в ближайшее кресло и замирает, чувствуя как глаза закрываются от усталости и пережитого волнения.       Вэй Усянь шепчет ему, что осмотреться будет можно после того, как они взлетят и наберут высоту. Хорошо, пускай так. Он чувствует движение и видит, как сменяется вид за окном, когда борт отстыковывается и движется, а стюардесса начинает рассказывать правила и технику безопасности на борту. Парень правда старается слушать ее внимательно, хотя все это на самом деле ему уже давно известно. Он пристегивает ремень и откидывается на спинку, склоняя голову к чужому плечу, вдыхая запах альфы. Тот убирает пряди с его лица и сжимает ладонь. Воздушное судно набирает скорость, разгоняется, и вот первый звуковой сигнал, за ним второй, и легкий толчок, внутренности сжимаются и юноша понимает, все, они в воздухе.              Лань Ванцзи засыпает до того, как ремень можно отстегнуть и подняться, чтобы пройтись. Вэй Ин делает это за него, прижимая тяжелое тело к своей груди, чтобы было удобнее его поднять. В Китае ночь, начало первого, и неудивительно, что мальчишка уснул. Но спать сидя необязательно, они уже высоко в небе, поэтому можно просто лечь. Не зря же он просил самолет.