Янтарь в серебре

      Он помнит день, когда всё это началось. Было бы странно, будь иначе — упускать из вида подобное опасно.       Крах одной из крупнейших производственных компаний не мог пройти мимо него. Торговля хуже поля битвы. На войне хотя бы есть понятие чести и долга, здесь же главное, чтобы не поймали за руку. Все соглашения и договора летят к чертям, как только ты показываешь хоть каплю слабости или открываешь своё слабое место. Вопрос времени, когда тебя настигнет удар в спину. Тут лучше глаза не закрывать даже на секунду. Если, конечно, хочется жить.       Вэй Усянь не интересовался производством, но умел продавать. Своё призвание мужчина нашёл в другом, и только поэтому чувствовал себя в относительной безопасности, когда китайский рынок лихорадило.       Вдобавок ко всему, альфа вёл аскетичный образ жизни. Вынужденно. Банально у него было мало времени на то, чтобы забивать себе голову всякой ерундой в духе "нужна ли ему какая-нибудь новая навороченная ерундовина на кухне", которой, вероятно, он будет пользоваться пару раз в год.       Он мог себе позволить многое, но в основном в список дел попадала только работа, а мастхэв покупок состоял из офисной техники, запчастей и мебели.       Даже недвижимость он приобретал так, чтобы сократить встречи с риэлторами до максимального минимума. Человеку с его уровнем дохода вываливали на стол десятки папок, стараясь разрекламировать всё, что есть в базе. Но ему не нужно всё, ему нужно просто что-то подходящее под его конкретные запросы.       Из-за этого аскетизма и отстранённости нередко его считали мудаком. Все разговоры о новом запущенном на рынок товаре вызывали у него равнодушие или же сонную зевоту. Было бы глупо скрывать своё отношение от всех этих трясущихся пижонов, которые всегда держат руку на неровном пульсе хотелок людей.       Политики управляют ими, средства массовой информации программируют потребности, а толпы предпринимателей на волне хайпа впаривают свой товар. Замкнутый круг, в который соваться нет никакого желания. Зачем ему? Ему не нужна новая машина, ещё одна квартира или новый бизнес. Всё это лишнее, оно отнимает время, а у него его настолько мало, что даже на нормальный сон не хватает.       Рынок всё равно поимеет каждого, от этого никуда не деться. Главное, не давать ему воли и возможности драть тебя, как последнюю суку, выкачивая деньги, нервы и силы. Нет ни одного производителя в этой стране, которого бы не драли так. Он видел это своими глазами, и видит до сих пор. Поэтому, стоит ему услышать, как кто-то заводит речь о том, чтобы объединиться над каким-нибудь очередным проектом, имя этого смельчака вычеркивается из списка адекватных людей. А этот список у него и так короткий.       Он вот очень не любит, когда его имеют. Даже если бы это делал друг или его отец, который питал к нему почти отеческую привязанность с того момента, как они с Вэнь Сюем начали общаться. Нет, он предпочитал нагибать сам.       Семью Лань вот поимели, и где они теперь? На его попечении, по счастливой случайности, а могли оказаться в сточной канаве. И не спал бы сейчас Лань Ванцзи на качественном турецком хлопке, а в лучшем случае ютился бы с дядей в той сырой бетонной коробке. В лучшем случае. О худшем лучше не думать.       Парень, как и его семья, стал жертвой рынка и этого жадного общества, которое сжевало и выплюнуло их, стоило только дать слабину. Всё, как он и говорит. Никому в этой стране нельзя верить. Потому что мужчина, глядя со стороны на всю эту ситуацию, с уверенностью мог назвать минимум три фамилии, которые приложили руку к тому, что чистенькие и непорочные прежде Лани оказались на самом дне так быстро.       А ведь ранее они были одной из немногих влиятельных и уважаемых семей. Вэнь Цин даже шутила, когда они только начинали работать, что, скорее, небеса упадут, чем Лани со своих облачных глубин. И вот, пожалуйста.       Было бы странно, если бы он не знал про тот скачок на рынке, про то, что у многих компаний возникнут неожиданные проблемы с реализацией продукции, а сам рынок обвалится. Разорение ГуСу было умело подстроено. Кто-то или надеялся, что молодой наследник семьи не справится, или имел другие мотивы, но стоило Лань Сичэню устоять, как в ход пошли грязные приемчики. И что самое печальное, сейчас-то уже поздно что-то делать, компания официально признана банкротом и закрыта. Это было достаточно жестоко — оставить целую семью без всего, но, как думал он сам, они ещё легко отделались.       Каждый день в стране случаются вещи и похуже. Горят дома и квартиры, прогорает чей-то бизнес, кого-то убивают в доках или тёмной подворотне, домогаются или насилуют прямо на работе. Жизнь — она такая, с этим ничего не поделаешь. В эту историю мужчина на тот момент предпочёл не лезть, игнорируя кричащие заголовки газет, статьи в интернете и прочий-прочий-прочий шлак, который лился буквально из каждого чайника.       Компания семьи Лань закрылась, освободив место, которое тут же заняли другие, отплясывая на чужом горе и делясь сочными подробностями, большая часть которых вымысел от и до. Как будто мало было того, что сыпалось сверху на двух молодых наследников и двух их старших, которые были просто не в состоянии отбиться. Он сам видел бледное напряжённое лицо Лань Сичэня, столкнувшись с тем в здании суда. Ещё совсем недавно по этому молодому альфе вздыхали омеги, расписывая в красках его тёплый взгляд и шикарную улыбку. Перед ним же был ребёнок, практически сирота, который в свои двадцать с лишним не знал, куда деться. Грустное зрелище.       Ещё и Вэнь Цин с Вэнь Сюем снова начали на него давить под шум всего того, что творилось. Мало ему было паники среди клиентов, так ещё и эти двое усиленно начали по ушам кататься, вспоминая ему его возраст. Он бы этих двоих, как обычно, послал, но вот незадача, этот трёп некстати услышал брат. А тот молчать не любит и вообще отличается особой впечатлительностью. Мужчина и слова сказать не успел, как тот радостно вклинился между Вэнями, обсуждая его одинокую спокойную личную жизнь и набирая номер своей дорогой супруги. Вэй Усянь чихнуть не успел, как мать узнала, что он якобы жениться надумал, наконец.       И вот он смотрит на юных и не совсем юношей и девушек, перебирая варианты. Все разные, все скучные, или просто неподходящие. Мужчина даже наведался в пару салонов в компании Вэнь Чао, которого туда ссылали брат и отец, чтобы парень под ногами не путался. Вот уж с кем было весело заниматься подбором под острые язвительные комментарии. Не то чтобы младший братик его друга был сам хорош собой, но со своим гадким характером он определенно мог быть полезен. Забавный мальчик.       Это ведь Вэнь Чао надоумил его посмотреть себе женушку не среди холеных обеспеченных омег, а из тех, кто отчаянно стремится выйти замуж или кого выдадут родители. И ведь послушался же его, сел дома с рабочим ноутбуком и принялся просматривать сайты по тем ссылкам, что ему скинул Чао.       Интересного там было немало, и забавного тоже. Одна омега за тридцать, уже дважды бывшая в браке за бетой, искала себе новую жертву, к примеру. Или альфы, которые были готовы взять на содержание омегу помоложе, лишь бы ноги раздвигала, а так они всё ей дадут и оплатят. Прекрасный контингент, ничего не скажешь, и среди всего этого — объявление о поиске от анонимного пользователя, написанное понятным, грамотным образом с подробным описанием ситуации. Только позже мужчина узнал в переписке, кем оно было написано.       Господин Лань оказался человеком серьёзным и обстоятельным, они оба внимательно выслушали друг друга и пришли к соглашению. Ему даже не понадобилось исправлять или вносить новые пункты в брачное соглашение. Зато срочно потребовался нотариус и доверенность, потому что с его работой отвлечься даже на такое дело, как брак, было нельзя. Всё нужно было контролировать, чтобы работа шла спокойно и ровно. Он успевал только на бегу просматривать документы и читать приходящую информацию, живо раздавая поручения.       Всё было так быстро, что мужчине даже не верилось. Он думал, что просто посмотрит на потенциальную пассию, но торопиться не будет, время всегда можно было потянуть, но альфа так увлёкся, разглядывая фото молодого человека с длинными распущенными волосами и правильными чертами лица, что подписал соглашение и поставил всех перед фактом, что теперь у него есть омега, которая скоро будет, как и он, мозолить им глаза, и отправил он за будущим мужем свою дорогую личную помощницу, потому что в порту очередной “инцидент” приключился.       И вот теперь по документам у него есть муж. Ещё бы было на этого мужа время, всё совсем бы стало замечательно, но когда в его жизни всё было просто?       Когда он заключал сделку с семейством Лань, никто из них и словом не обмолвился о том, что у этого союза могут быть противники. Ни отец семейства, лежащий одной ногой в могиле, ни хмурый бета с козлиной короткой бородкой, за которой точно пряталось ещё одно симпатичное лицо. Сам Ванцзи и вовсе как пришибленный. Но он никакого протеста не демонстрировал, скорее, даже наоборот, вёл себя на редкость хорошо и послушно. Ложкой дёгтя в его банке мёда оказался Лань Сичэнь. И как альфа, Вэй Усянь мог его понять, молодой господин Лань уже примерил на себя костюм покойного отца, осталось подождать, пока тут остынет, и всё, он будет главным. И тут нарисовался он, и это почётное звание выдернул из-под самого носа да ещё и так коварно. Кто бы на его месте не нервничал.       Но на одном Лань Сичэне проблемы не кончились. В сети разошлась новость о том, что Лань Ванцзи выдан замуж, и десятки фото его брата, которого выставили в качестве информатора. Главное, что пока эта информация не была пущена в массовый тираж и не засветилась по телику, ведь это значительно усложнит ситуацию.       Мужчина просто не планировал вот так сразу афишировать смену своего семейного положения. Наперво он хотел реабилитировать семью Лань в глазах общественности, и уже когда чан дерьма остынет, вывести Лань Ванцзи в свет как свою потенциальную невесту, повальсировать у всех под носом пару месяцев и пожениться как приличные люди.       Но утро следующего дня поставили на его планах жирный крест, потому что, стоило ему встать с постели, умыться и принять холодный душ, как ровно в девять утра его телефон начал разрываться от звонков. Сегодня, по идее, у них у всех должен был быть выходной. Хотя для него выходной — это такой же рабочий день, только слегка посвободнее, чем другие, когда можно поспать подольше и выглядеть попроще. Но для звонящей Вэнь Цин это ничего не значило, потому что, стоило ему взять трубку, как женщина с ходу начала выливать на него нескончаемый поток информации, заставив выплюнуть горячий утренний кофе обратно в кружку и прокашляться.       Отец его зазнобы умер этой ночью — это первое. Второе: на почве этого у мальчишки случился нервный срыв. Третье: в печать уже пошли газеты и журналы, первую полосу которых занимает именно эта новость, сдобренная новой порцией яда, поливающего бедовую семейку. Четвертое: часть этой партии уже была изъята из продажи благодаря людям, которые вели бизнес на их территории, а вторую часть скоро так же достанут на главный склад вместе с теми умниками, которые пустили это в печать.       Увы, но газеты и журналы, так или иначе, успеют увидеть и купить, а значит, люди обязательно прочитают новость, которая расползется по всей сети пятном дёгтя.       Всё, что он может сделать в данную секунду, — это пару раз приложиться головой к столешнице и смириться с тем, что нормального завтрака у него сегодня точно не будет.       Мужчина собирается за десять минут и быстро, как только может, спускается на парковку, чтобы выехать на склад, на который рабочие свозят коробки, забитые доверху ровными стопками макулатуры, которую они отправят в печь. Хотя нет, у него есть идея получше, ведь эту дрянь кто-то написал. Так пусть этот кто-то ему расскажет, откуда у него информация о той грязи, что там написана. Он совсем не хочет, чтобы из-за этого дерьма у его компании начались проблемы. Не хочет, чтобы его мужа за спиной и в лицо называли малолетней потаскухой, и если он сейчас ничего не сделает, то именно так всё и будет.       Двух писак привезли к нему прямо из офиса газетенки вместе с ответственным редактором, который одобрил печать. У Вэй Усяня чесались кулаки разбить лицо мужчине, что жался в маленькое кресло своей жирной задницей. Пока работники на первом этаже склада избавлялись от бумаги, кромсая её измельчителем и тут же ворох обрывков сжигая в огне, разведённом прямо в старом железном контейнере, он проводил профилактическую беседу с этим неудачником, который, оказавшись к нему лицом, уже не был таким смелым, как по телефону. Этот кусок дерьма послал его в зад, так пусть теперь ощутит весь спектр феерических ощущений своего же предложения.       Всю информацию на компьютерах журналистов стёрли подчистую без всякой жалости. Никто не имеет права писать о его муже ничего порочащего его честное имя, пока Лань Ванцзи принадлежит ему. И уж тем более очернять эту фамилию тем, что собственный отец подкладывал сына в постель к своим партнёрам.       Вэй Усянь сделал за два часа всё, чтобы эта троица обделалась от ужаса, потеряла свою работу и социальные сети, а главное — позакрывала свои рты, если им ещё дорога их жизнь. Свобода слова только тогда свобода, когда за эти слова тебе не грозит сломанная челюсть. Теперь всё их издательство имело серьёзные проблемы, и это будет уроком всем остальным, кому неймется написать пару строк о семейке Лань, от которой и так почти ничего не осталось. Можно уже во всём Китае найти что-то более интересное.       Мужчина зажал парочку, что сидела в маленькой каморке за железным столом, и вывалил перед ними из картонной коробки ворох бумажной трухи. Это было то, что осталось на складе, ведь второй тираж так и не увидит свет, печатать было уже нечего. Молоденькие альфа и омега прижались друг к другу плечами и зло на него глядели, но молчали, зная, что в их положении недолго лишиться зубов. За то, что эти паскудники написали, им придётся есть своё творчество, пока он не посчитает, что хватит. В следующий раз он отправит их в Гонконг без обратного билета. По частям!       И только после всего этого ему дали поесть. Завтракать в двенадцать дня в выходной день было не здорово, когда тебе даже чашку кофе с утра выпить не дали, чтобы нормально проснуться. Он всё ещё зевал, разгуливая по офису с большой чёрной чашкой, в которой болтался остывающий американо. Сотрудники, занятые своей работой, почти не обращали на него внимания, только тихо здоровались или приветливо кивали, улыбаясь, и изредка спрашивали что-либо, пока он ошивался рядом.       На складе уже навели порядок, вернули на место контейнер и вытряхнули из него весь пепел, оставшийся от бумаги. Выпроводили, хотя правильнее будет вышвырнули, тех троих, и все вернулись к своей работе.       Только он не мог найти себе места, думая над тем, что может сделать во всей этой ситуации. Мужчина знал, что господин Лань мог умереть в ближайшие пару месяцев, но никак не рассчитывал, что это случится так скоро. Что делать с Лань Ванцзи, который к этому тоже, как оказалось, был не готов? Мальчик теперь остался сиротой, ведь от его дядюшки толку, как от родителя, немного, да и парень уже достаточно взрослый.       Смерть старика это ведь, вдобавок ко всему, серьёзное препятствие на пути к их свадьбе, которую он планировал устроить как можно скорее. Хрен ему теперь. Чёртов старик.       Как порядочный сын, Лань Ванцзи обязан нести траур по почившему главе семьи, и в период траура никаких радостных событий и празднеств не допускалось. Они даже на свидание как положено сходить не смогут, только если до могилки или храма, одна нога тут другая там.       Вэнь Цин сказала, что у мальчишки нервный срыв. Если не сегодня, то завтра нужно его навестить. Он ведь теперь его муж, должен сказать пару слов поддержки, озаботиться состоянием и окружить заботой. Не дай боги, Лань Ванцзи скопытится от тоски.       Меньше всего в этой истории повезло Лань Сичэню. Хотя бы потому, что в его руки попала та самая газета из-за его привычки подниматься ранним утром и выходить на прогулку, чтобы привести мысли со сна в порядок. Мужчину мучили кошмары, и сегодняшний был особенно ужасным. Альфа всегда был впечатлительным и чувствительным, когда дело касалось его семьи.       Ещё в тот день, когда отец сообщил Сичэню о своём решении выдать Ванцзи замуж, сын взял с отца обещание, что тот не будет подписывать документы без него. Тот согласился. Тогда старший сын упросил своего друга Цзинь Гуанъяо о ещё одном одолжении, на которое тот пошёл из-за их долгой близкой дружбы. Так у его отца появился помощник. Он ждал новостей каждый день, но было тихо. Мужчина и подумать не мог, что главе семьи хватит считанных дней, чтобы провести дело без его участия. Его просто использовали.       И самое обидное, что даже его друг всё знал, но ничего не сказал ему. Если бы не А-Цзи, сколько ещё ему было оставаться в неведении? А теперь их отец мёртв, и он читает грязные сплетни об их семье на первой полосе выставленных в витрине газет. Взяв одну в руки, Лань Сичэнь чувствует, как в его венах закипает кровь от каждой строчки, каждого предложения, напечатанного мелким шрифтом.       Разве они мало вынесли бед, чтобы даже сейчас в котел ненависти кто-то подливал масла?       Разумеется, Лань Сичэнь должен был принять меры, но в текущих обстоятельствах что он мог сделать? Он не глава семьи, у него нет средств, чтобы решить ситуацию с уже выпущенным тиражом газет, а в его окружении, очевидно, есть предатель. Всё, что мужчина мог сделать прямо сейчас, это вернуться в дом Не Минцзюэ и, поблагодарив его за помощь и гостеприимство, собрать вещи, надеясь на то, что Вэй Усянь не выставит его со своей территории.       Как бы ему ни было тяжело в реалиях нового мира, лучшее, что мужчина мог сделать, — быть рядом с Ванцзи. Они потеряли отца, на них теперь обязанность позаботиться о достойных похоронах и трауре. Пренебрежение традициями — лишний повод бросить в них камень.       За короткую дорогу обратно к дому семьи Не, Лань Сичэнь успел так накрутить себя, что внешне стал напоминать живой труп. Его кожа была бледной, глаза красными и воспалёнными от сдерживаемых слёз и напряжения, а руки и ноги сделались тяжёлыми и неловкими. Видя его состояние, Не Минцзюэ ожидаемо начал уговаривать его остаться. Хотя бы ещё на одну ночь, чтобы не пугать Ванцзи таким видом.       Но он всё равно уехал, собрав вещи. Как бы друг ни настаивал, едва ли Лань Ванцзи сейчас было дело до того, как выглядел Сичэнь, он и сам, скорее, имел вид не лучше.       Впрочем, мужчина не ошибся.       Приехав по адресу, который оставил ему младший брат, альфа, подхватив чемоданы и не тратя время на разглядывание замысловатых деталей фасада их нового дома, прошёл фойе к лифтам, нажимая кнопку вызова. От ресепшена тут же отклеился один из работников, предлагая ему помощь. Приятно, но Лань Сичэнь отказался, соврав о том, что его чемоданы достаточно лёгкие, чтобы он мог с ними справиться сам. Ему не хотелось, чтобы молодой парень в форме знал, в какую квартиру он идёт, ну, и у него не было денег, чтобы дать чаевые, ради которых вся эта вежливость.       Вэй Усянь, вероятно, заплатил местному персоналу, чтобы те следили за дверью. По крайней мере Лань Сичэнь бы не удивился. Он и сам бы поступил так, если речь была о его брате.       Ванцзи был очень рад его видеть. Гораздо сильнее, чем в прошлый раз, когда мужчине пришлось почти силком того тащить в ванную. И он может смириться с тем, что дело не только в том, что их отец покинул их, и Сичэнь сейчас здесь, чтобы позаботиться о нём. Ведь было вопросом времени, когда это случится, они оба знали это. Несмотря на то, что больно было всё равно, у Ванцзи были и другие причины радоваться.       Они с дядей были в безопасности, огражденные от грязи мира по ту сторону толстых стен.       — Ты ведь останешься? — когда Ванцзи смог уснуть, Лань Цижэнь начал разговор.       — Если мне будет позволено, — обдумав ответ, отозвался мужчина.       Альфы жили в конкуренции друг с другом, и для Лань Сичэня было очевидно, что для Вэй Усяня он потенциальная проблема, ведь несмотря на то, что у него ничего нет, он всё ещё последний альфа семьи Лань, а значит, может требовать, чтобы с ним считались. Конечно, он не собирался устраивать проблем. Это не в его интересах, но только до момента, как дело коснётся его брата.       Мужчина понятия не имеет о том, что в голове у Вэй Усяня, которого неизвестно где вообще нашёл почивший глава семьи. Зачем этому человеку понадобился Ванцзи и с какой такой радости он расщедрился на содержание оставшихся родственников. Господин Вэй же не пытался сослать их подальше с глаз. Нет, он поселил их на виду, окружил комфортом, нанял повара и уборщицу, приставил к Лань Ванцзи няньку в лице то ли секретаря, то ли личной помощницы.       Это было странно.       Не потому, что Лань Ванцзи был недостаточно хорош, как омега, чтобы тратить из-за него столько ресурсов, о нет, но это было бы понятно, будь у них прежний статус. Сейчас ни один влиятельный альфа ради них бы так не тратился, значит, у Вэй Усяня или были личные мотивы, или он сумасшедший альтруист, что, конечно, им на руку.       И в том, что за квартирой следят, мужчина оказался прав. Пришедшая вечером бета, чтобы приготовить ужин, уже знала, что за столом будет три персоны вместо двух. Оставалось вопросом, когда объявится сам Вэй Усянь.