***
Справившись с государственными делами, Яков Вилимович заглянул к Пете, в надежде увидеть его в добром здравии. Однако то, что предстало взору уверенного в своих способностях мага, едва ли не выбило его из равновесия. Те снадобья должны были тотчас же поставить мальчика на ноги, но не усугублять положение. Ни о каком выздоровлении не могло идти и речи, не говоря уже о чудодейственном исцелении. Брюс застал Петю в сонном бреду: мальчик что-то хрипел о дьяволе и помиловании. Вид у него был несчастным: бледно-серый оттенок поглотил собою привычный румянец, под впавшими глазами образовались синяки, как от хороших тумаков, — сразу на оба глаза; губы иссохли, посинели. И еще одно: спальная сорочка Пети вся промокла — хоть выжимай! Что за проклятую хворь он подцепил, которая сразила его, вечно здорового и крепкого мальчика, за какие-нибудь восемь— девять часов? А главное — где? Конечно, Яков Вилимович был уверен, что Петя снесет все испытания, выпавшие на его долю, однако это не снимало с него ответственности за здоровье мальчика. Силясь понять, чем он захворал и насколько болезнь заразна, Яков Вилимович приготовил все необходимое для омовения — «пробившуюся» с потом инфекцию следовало сейчас же смыть. От острого взгляда Брюса, однако, не ушла едва заметная, розовеющая на фоне бледности кожи, сыпь. Причем она располагалась в необычном месте: на шее. Яков Вилимович насторожился: «Бубонная чума никак? — подумал. — Да нет, не похоже…» Поднеся свечу поближе к лицу Пети, Яков Вилимович присмотрелся: сыпь становилась ярче и имела причудливо ясные округлые очертания. Теперь Брюс был уверен, что дело тут точно не в инфекции. Он был уверен также и в том, что это вообще не болезнь… Петя очнулся с тем же тяжелым дыханием, спросонья не понимая, что происходит. — Тш-ш, успокойся, — сказал Яков Вилимович. — Все в порядке. Мальчик зашелся в приступе мучительного кашля. Казалось, он сейчас выплюнет в кулак глотку. Сопровождаемый выраженным свистом кашель закончился таким же неожиданным исходом, каким начался: на ладони у Пети остались темно-алые капли крови. Якова Вилимович бросило в жар. — Не бойся, — тем не менее спокойно сказал он. — Ты поправишься — даю слово. — Ч-что… что со мной, в-ваше сиятельство?.. — прохрипел в ответ мальчик. — Это что-то… что-то страшное, что-то страшное… — Дай мне руку, мы это вытрем. Не успел Петя исполнить наказ, как капли на руке начали пузыриться и жечь ладонь. Мальчик вздрогнул, крепко стиснув зубы. На тряпочке остались абсолютно черные пятна, вскоре прожегшие ткань до дыр. Якова Вилимовича пронизал новый всплеск адреналина, он догадался: дело куда опаснее, чем он думал. Даже опаснее бубонной чумы! — Петя, — сказал Яков Вилимович, взяв мальчика за плечи, — пожалуйста, скажи мне: о чем ты говорил с тем человеком в черных одеждах? — Яков Вилимович… — Ты говорил ему что-то — ответь, что! — О сем я и хотел сказать вам, ваше сиятельство, но вы удалились… — Говори же! Петя колебался. — Он… он… вы… что вы… — Не бойся, — сказал Брюс мягче. Если он продолжит требовать от этого дрожащего существа ответ так настойчиво и строго, не добьется ничего, кроме невнятного писка; а ответ — жизненно важен. — Будь честен, иначе я не смогу тебе помочь — понимаешь? Говори все слово в слово, Петя. Давай, я тебя внимательно слушаю. — Мы столкнулись невольно — сказал Петя, — и он… он… ну, господин сей… он отозвался о вас, как о… о… Я не могу сказать! Не могу, ваше сиятельство, хоть убейте! За такие слова и казнить могут! — Казнишь себя ты сам своим молчанием! Петя снова замялся, но пару секунд спустя все-таки выпалил: — Он сказал, что вы никудышный учитель, который… «предоставил воспитанному обществу» не такого ученика… дурного, глупого! Сказав это, Петя стыдливо опустил глаза. Яков Вилимович и не представлял, как тяжело ему было, верно, повторить ему такие ужасные слова. — И все? — спросил он. — Ты что-то ответил ему? — Д-да… — Что ты ответил? Говори, Петя! Я утомился вытягивать из тебя слова. — Я сказал… сказал ему, что ему должно быть зазорно говорить на вас такие… такие скверности… — Что же ты наделал? — сказал Яков Вилимович ни то с упреком, ни то с отчаянием. Он и сам не понимал. Никак не мог осознать того, что происходит. — Яков Вилимович, — сказал Петя, — я не смею обратиться к вам, но скажите: какое наказание ждет меня за ложь — за то, что я утаивал от вас правду? Меня исключат из школы, да?.. — Это Шварц, — перебил его лепет Брюс. — Он проклял тебя. — Шварц?.. — повторил Петя. — Проклял?.. — Он — темный маг. Злоречия о нем, как и обо мне, правдивы. Только обо мне шепчут ложь, а о нем — правду. И ежели на тебе его проклятие, у нас мало времени. — Д-до чего мало времени, ваше сиятельство? Ответ был очевиден, однако Яков Вилимович прекрасно понимал: Петя не хотел терять надежды, хотел верить в то, что еще не все потеряно. — Вы можете снять это проклятие?.. — тихо спросил мальчик. Яков Вилимович тяжело вздохнул. — Нет, не могу. Но может другой темный маг. Проклятия темных магов способны снять лишь темные маги, Петя. — Но где его взять? Их сиятельство граф Шварц ведь не станет снимать свое же проклятие! Какой же я дурак! Зачем я вообще на него наткнулся — дрянная, глупая башка!.. — Не казнись понапрасну, — сказал Брюс. — Мы справимся; опасный и долгий путь ожидает нас. Твоя задача — держаться. В этом пути я смогу облегчить твои маеты малым — но и оно, не будем терять веры, поможет тебе справиться. Мы отправимся туда, где нам помогут. Ты сможешь сам дойти до лаборатории? — Д-да, безусловно, ваше сиятельство. А куда направление держать нужно? — Без Волшебных миров не обойтись. — Вы объясните мне, куда следует держать направление?.. Яков Вилимович рассмеялся. — Ну что за дурашка? Мы отправимся туда вместе! Как я смогу оставить тебя в таком состоянии одного? Без моей помощи тебе не управиться. — Но, в-ваше сиятельство… — Петя побледнел, — вы же не… не можете покинуть государство из-за меня!.. — Я и не покину. Время здесь остановиться, подчас мы ступим на земли Погоста. — Яков Вилимович, а Погост сей… он… — Ничего не бойся. Яков Вилимович помог Пете подняться с постели и переодеться. Мальчика качало из стороны в сторону, словно он был безобразно пьян. «Лучше бы облегчать его состояние от первого помелья, — подумал Яков Вилимович, — и поносить за подобное невежество, чем столкнуться с темным проклятием…»Глава 3. Проклятие
18 сентября 2019 г. в 21:18
Петя не верил в суеверия, процветающие в его эпохе. Любые предрассудки, воспринимающиеся в простонародье излишне эмоционально — какими-то бессмысленными заговорами, плевками через плечо и еще бог знает как, — всегда мальчика только смешили. Да что уж говорить! До того дня, как ему стало известно о манускрипте, в котором заключается магическая сила чародея, Петя отказывался верить и в то, что болтали о Брюсе, — словно он каждую ночь летает на огненном драконе и железных птицах над Москвой. Болтали также и о некоем обществе Нептуна в Рапирном зале башни. Но сколько бы Петя не ухищрялся заглядывать в тот зал, кроме уроков фехтования больше ничего необычного там не видел.
— Балда, — говорили, — негде в башне хранится книга черная, охраняемая двенадцатью духами, в стену закладенная да алтынными гвоздями заколоченная!
Ясное дело: книги той Петя тоже не нашел.
Однако волшебство встало на дорогу судьбы мальчика — стало неотъемлемой частью его жизни. Быть значимой фигурой в этом удивительном мире — необыкновенное приключение! Знали бы люди, что в действительности вершиться за стенами башни, напрочь бы забыли бегать окольными путями от женщин с пустыми ведрами да от черных кошек, перебегающих дорогу. «Никогда им не понять, — думал Петя, — кто на самом деле есть Яков Вилимович. Для народа он — диковинка, ученый. Много ученых, что ли, они, темные, видали на своем веку? Вот все и робеют пред высокой, одинокой среди ветхих домиков, башней. И придумывают про Якова Вилимовиче всякие глупости!»