A Sickness With No Remedy

      Пока они не дошли до другой конюшни, где приезжие оставляли своих лошадей, Джон чуть ли не лишился руки, ноги и жизни. Конь был чересчур пугливым и, казалось бы, что он не видел жизни за пределами конюшни. Шарахался повозок, пугался собак и толп людей, что шли и махали руками. Под конец Марстон уже не выдержал и передал повод в руки Артура, сказав, что он его выбрал, вот теперь пусть и обучает нормально, чтобы он не был похож на бешеного. Тот и не сказал ничего. Потрепал животное по голове и пошел дальше, изредка что-то спокойным голосом наговаривая ему на ухо. И тот, к удивлению Джона, шел спокойно и до конца пути больше ничего не шарахался.       И он подумал просто — у Моргана дар к общению с лошадьми. Не иначе.       Они поставили его в конюшню, расплатились с хозяином, Джон подождал, пока Артур наиграется с Купером, который пока жил при конюшне, и потом они вместе пошли на улицу. И там уже Артур распрощался с парнем, сказав, что еще увидятся. Хлопнул по плечу и пошел по своим делам, по пути доставая из сумки пачку сигарет, чтобы закурить. Плечи Джона опустились, и сам он весь осел из-за горечи расставания. Он любил общаться с Артуром, особенно последнее время и то, что теперь они будут опять вот так общаться, его не радовало. Он понимал, что надо дать им время, что должно быть личное пространство, но ничего не мог поделать со своим сердцем, что желало только одного — мужчину рядом с собой.       Но так или иначе, ему придется это принять. Он проводил взглядом спину Моргана, пока тот не скрылся за углом, и сам пошел по своим делам, которых в общем-то и не было.       И он действительно не знал, чем себя занять. Отдыхать в номере? Не весело. Ошиваться по городу? Успеется еще. Узнать, есть ли дела у шерифа? Это он скорее с Морганом будет делать. Почему вот мужчина всегда находил себе дела, а Джон не мог этого сделать? Всегда маялся от скуки, не видел очевидного перед носом, а потом нагоняй получал из-за того, что ленится. Он бы с радостью чем занял себя, только вот идей в голове не было. Мог бы конем заняться, мог бы Датча или остальных найти, чтобы у них спросить чего. Мог бы Артура нагнать и к нему привязаться, но это уже крайняя мера.       Так и не найдя, чем заняться, Джон сначала пошел в салун перекусить, а потом направился в номер. Выспится и отдохнет. А завтра уже и на дела какие пойдет. Он и так с утра спать хотел.       И проспал он до вечера. Проснулся, когда за окном уже было темно, и лениво потянулся. В комнате тепло, кровать мягкая, одеяло сверху такое же теплое и вставать, несмотря на то, что проспал он большую часть дня, все еще не хотелось, но желудок затребовал еды, и Джон неохотно спустил ноги с постели. На холодный деревянный пол с заусенцами. И стоило его пальцам коснуться его, как сразу перехотелось куда-либо идти. Он поджал ноги, закутался в одеяло и через всю комнату посмотрел в окно, за которым играла самая настоящая метель. Если он не выйдет, значит, он останется голодным и в одиночестве. А если выйдет, то увидит Моргана и плотно поест.       Решение было очевидно.       Собравшись, он быстро вышел и сразу направился к салуну, надеясь, что там сейчас есть кто-нибудь, и он не придет туда, чтобы поужинать в одиночестве.       Денег тратить не хотелось на то, что они могут добыть сами. Охота давалась им нетрудно, особенно, если они прибывали в богатые на дичь места. А тут за одну тарелку платить несколько долларов. Да, тут мясо с приправами и еще овощей подсыпано, но все равно не то. Так, излишки, ведь он привык к обычной еде, что Пирсон в лагере готовит или он сам, пока находится вдалеке от него. Но все же пару раз поесть и такой еды было приятным удовольствием. Особенно зимой.       Пока он дошел до салуна, он успел истечь слюной.       Внутри, как он и опасался, не было знакомых лиц. И что делали остальные, он мог лишь догадываться, пока шел к бармену, чтобы заказать еды и выпить. Если больше никого не было, это значило только то, что после еды он опять пойдет спать. Не хотелось, и так день впустую провел, не считая покупки лошади.       Он в одиночестве поедал свой ужин, лениво осматривался по сторонам и вполуха слушал разговоры в салуне, не особо вникая в них. В лагере всегда кто-то был, тут же сплошное одиночество, и к нему Джон не привык.       Скучная жизнь скучного человека.       Гуся бы сбегал своровал, что ли. Когда он жил с уличной шпаной, они любили это делать. Днем или ночью, неважно. Забегали в хозяйство, пугали собак и все, что есть живое; брали самого жирного гуся, какого могли унести вдвоем, и убегали, чтобы свернуть ему шею и зажарить. Чаще всего, конечно, не получалось — птица слишком жирная и агрессивная, чтобы так легко было уйти и унести ее с собой. Чаще они от собак отхватывали и от самого гуся, который крылом мог и руку сломать. Зато, когда это удавалось, все были сытые. Да и занятие было веселым.       Сейчас все вспоминалось с грустной улыбкой на лице.       Интересно, когда Артур жил один на улицах, как выживал он? Джон никогда не интересовался этим, никогда и вопроса не задавал, чтобы выяснить. Ни у самого мужчины ни у других. Сейчас вот стало интересно и надо бы не забыть спросить у него об этом, как выдастся возможность.       Заметив Бесси, которая вошла в салун, Джон сразу замахал ей рукой, чтобы она заметила его и подсела, если она вообще зашла сюда есть. Хорошо было остальным. Артур всегда сам находил себе дела, Дядюшка не умел скучать, Пирсон тоже. У Датча есть Хозия, у женщин есть они сами, что последнее время все время ходили вдвоем. У Джона есть только Джон и ни одного друга, чтобы с ним ошиваться по округе. Может, их семья еще немного сможет расшириться, и для его напарника место найдется? Они с Артуром знакомы уже не один год, но ладить нормально так и не начали, чтобы гулять по округе и творить странные дела. Как друзья.       Бесси быстро растолкала толпу, которая начала образовываться под вечер и подошла к Джону. — Привет, — сказал Джон и отодвинул от себя тарелку. — Привет, дорогой. Как поживаешь? Весь день тебя не видела.       Села рядом с ним и скинула с плеч пальто. — Я спал… с утра только с Артуром коня купил. — Это хорошая новость! Его я, правда, тоже весь день не видела. Как я выгляжу? — спросила она и поправила волосы, убирая их с лица.       Джон усмехнулся на вечные женские вопросы. — Хорошо, как обычно. — Как обычно, — скривилась она. — Ты выглядишь замечательно, — уже настало время закатить глаза Джону. — Вот почему у тебя еще никого нет! — сказала она утвердительно и взяла бутылку с пивом у Джона из-под носа. — Кстати, а почему у тебя еще никого нет? — Пф, а смысл? — сразу попытался уйти от этого Джон и откинулся на спинку стула. Только не этот разговор. Он бы и рад кого-нибудь поиметь. Кого-нибудь женского пола, только вот жизнь пошла как-то не так, чтобы он женщину хотел. Да нет, он и хочет, только вот есть кое-кто, кого он хочет сильнее женщины. И этот кто-то не другая женщина. — Где остальные? — Не отвязывайся от разговора, милый. От шлюх добра не жди, уж это я тебе как женщина говорю. От них только беды и не только денежные. Подхватишь болячку, а потом нам тебя выхаживать до того момента, пока ты ноги не откинешь и еще половину населения города не перезаражаешь.        Джон чуть ли не застонал. — Я не сую член в кажд… — Я не хочу знать, что и куда ты суешь, огороди меня от этого. Просто будь аккуратнее и найди кого-нибудь, чтобы ты знал этого человека. Любил, это уж чтобы было прям замечательно. — Смысл в этой любви. Одни беды… — сказал он скорее нечаянно вслух, но Бесси приняла это на свой счет. — Эх, Джон… — вздохнула она грустно и сделала глоток, — вот влюбишься и поймешь, что сильнее этого чувства на свете нет ничего. Ты хороший парень. Симпатичный и неглупый. Даже умеешь быть заботливым, когда хочешь. Странно, что ты еще не влюбился и не пропадал с девочкой неделями.       И хихикнула, словно представила это. — Артур, помню, так и делал, когда Мэри появилась. — Мэри? — Девушка его. Давняя. — Я так и не знаю кто это. — Ну, ты и появился тогда, когда они разошлись как раз. Где-то в это время. — Что у них было? — спросил он аккуратно и посмотрел на Бесси, которая сразу как-то потупила взгляд. Он никогда не решался завести этот разговор, а тут он уж сам подвернулся. И Бесси, вроде, довольна открыта для этого разговора. Он же просто интересуется этой девушкой, мало ли почему. Любопытства ради, она не должна на это косо посмотреть. — Что было, — усмехнулась она, — любовь была. — Я имею в виду… — Она бросила его, — сказала она и замолчала. — Кажется, в тот самый день, как он предложил ей выйти за него.       И Джону стало как-то неприятно от этой мысли. — Странная она была, скажу тебе честно. Вроде и девчушка хорошая, а с другой стороны… Ну не пара она Артуру. Правильная, богатая, вся такая чистая и невинная, под себя его подмять пыталась. А кто Артур? Босяк с улицы, что умеет только грабить и убивать. И дело даже не в том, что он такой плохой. Артур золотой человек, уж я точно говорю. А вот она… кто тут еще более гнилой…       Джон ничего не понял из только что услышанного, но вспомнил прочитанное в дневнике и осознал то, что после всего случившегося Артур все еще любит ее. И стало так резко обидно за всю эту ситуацию. То, что случилось в палатке, точно было шуткой. Злой, мерзкой шуткой, которую надо прекратить. Каким был идиотом Джон, чтобы позволить себе подумать, что это что-то значит, когда все, что хочет поиметь у себя в жизни Морган, это та проклятая стерва, которая и так разбила ему сердце в такой момент. Каким надо быть жалким и низким человеком, чтобы любить кого-то все еще после всего произошедшего? У Артура что, гордости нет? Или его самооценка настолько плоха?       Он разозлился и расстроился одновременно. И на что он разозлился и из-за чего расстроился, он не особо понимал. Просто гремучая смесь начала захватывать его эмоции. — Я ничего не хочу говорить противного, — все продолжала говорить Бесси, — но я рада, что все так получилось. Да, у бедного мальчика было окончательно разбито сердце, и у меня у самой оно разбилось наполовину от его вида в тот день, но, будь я проклята, если я не была рада в тот момент. Я бы не хотела его отпускать к ней. — А чего не получилось? — отстраненно спросил Джон. — Она нашла богаче человека. Образованного, богатого, приличного. Сучка, — фыркнула женщина и достала пачку сигарет. — Как можно так уничтожить человека. Учись, Джон. Бедный Артур, на него слишком много свалилось за эту жизнь, и мне страшно подумать, что его еще может ждать впереди. — У него есть мы, — выдохнул устало Джон и потер глаза. Он устал. — Вот это верно! — воскликнула она. — Мы всегда рядом, чтобы помочь, это ты правильно заметил. Ладно, что-то опаздывают мальчики, — сказала она, сверив время на часах. — Пошли какие-то знакомства новые заводить. Напились, небось, и теперь не знают, где они. Сьюзан, видимо, тоже с ними. Я не буду их до вечера ждать. Пойду спать. Доброй ночи, Джон! — Доброй, Бесси, — махнул ей Джон и встал следом, чтобы тоже пойти к себе.       Настроения как-то уже не было. И все из-за той, что уже не появится в их жизни, но которая все еще имела огромное влияние на человека, которого он так сильно любит.       Поганое чувство незнания. Что происходит и что с этим делать. А разговора он боится, чтобы его как-то начинать. Слышать ответы, которые разрушат надежду и их общение окончательно. Лучше бы не было той ночи в палатке. Лучше бы он сдох от холода, чем теперь жить так.       И что будет дальше?       Завалившись к себе, Джон сразу упал на кровать и зарылся носом в подушку, пытаясь думать над тем, чем заняться, а не над тем, что делать с Морганом. Им и так последнее время все его мысли заняты. А ведь есть дела поважнее. Наверное. Джон устал и просто хочет отвлечься. Выпить, почитать, в карты поиграть. Для этого, правда, опять надо выйти на улицу, к салуну желательно, а он уже на кровать упал. Все, что он может, это почитать. Что он и сделает.       Встал, достал книгу, сел в кресло и принялся читать, упорно сосредотачиваясь на тексте, а не на мыслях, которые изо всех сил пытались вырвать парня из чтения. И стоило Джону более менее начать вникать в текст, как в дверь постучались, а потом ее дернули на себя. — Какого черта, — шепнул Джон и встал с кресла. Положил книгу текстом вниз и пошел к двери, чтобы проверить, кого занесло к нему в такое время. Хоть бы голос подали, чтобы он знал, что там происходит. — Чего? — рыкнул он, когда открыл дверь. И сразу сделал шаг назад, когда увидел на пороге Моргана.       Весь какой-то задумчивый, даже загадочный. Смотрит через плечо Джона и молчит, сосредоточенно покусывая губу, словно над чем-то усердно размышлял. — Ты внутрь или просто решил постоять? — решил спросить Джон. — Внутрь, — сразу сказал он и прошел в номер, когда Джон отошел в сторону, пропуская незваного гостя.       Артур зашел как к себе в номер. Сразу снял шляпу, кинул ее на комод, повесил пальто на крючок рядом с дверью и прошел к креслу, где недавно читал Джон. Книгу в руках покрутил, полистал ее немного, оставив ее обратно совсем не на том месте, где остановился Джон. Достал пачку сигарет, спички и закурил. — Я не люблю спать в накуренном помещении, Морган, — не побоялся сказать Джон, закрывая дверь. — Не будь занудой, — фыркнул тот в ответ и все-таки продолжил нервно курить. — Какого черта ты тут забыл? — Думал, ты всегда рад меня видеть, — пожал он плечами, словно это самая обычная вещь, которую он может сказать, хотя еще недавно и смотреть на парня боялся не так. — Могу уйти.       Джон проигнорировал то, как ухнуло сердце в его груди, и взял всю свою волю в кулак, чтобы не сделать глупости. Он опять играть пришел? Издеваться? Мучить? Готовит что-то, чтобы выставить парня посмешищем? — Если хочешь, — сказал Джон в итоге и прикусил кончик языка.       Артур быстро затушил сигарету о пепельницу, выдохнул остаток дыма из легких и встал с кресла, явно намереваясь уйти. И зачем заходил, спрашивается.       Джон отошел с дороги, чтобы не мешать ему, все думая, что опять не так. Что за нелепые ситуации между ними, какого черта он ведет себя так, и вместо того, чтобы поговорить, просто прогоняет его. Вдруг ему надо что-то? Не зря он тоже немного взвинчен.       Почему бы Артуру просто не забыть эту Мэри и не продолжить то, что они начали той ночью? Джон бы все отдал, чтобы опять почувствовать его губы на своих.       Парень фыркнул от этих мыслей, чувствуя себя влюбленной девушкой, а не мужиком с яйцами. Но, черт, как же приятны одни только мысли о тепле тела мужчины. Его руках, колене меж ног, упругом бедре и…       Артур встал перед ним и этим оборвал все мысли парня. Навис над ним, как орел над добычей, и явно чего-то ждал. Кажется, даже воздуха меньше стало, как и места в помещении. Джон, впрочем, тоже ждал, что будет и сам никак не действовал. Он сказал, что ему тут не особо рады, если тот зашел без какого-либо смысла, остальное за Артуром. Либо показать намерения, либо уйти. Выбор за ним, Джон может немного подождать.       Артур бегло посмотрел на дверь, зачесал пятерней волосы назад и, вздохнув, быстро поймал губы парня, что едва ли не отклонился в сторону. Хорошо, что его реакция в некоторых моментах была хуже, чем у мертвой змеи.       Поцелуй был новым по сравнению с тем, что он помнил с ночи. Осторожным, аккуратным и немного боязливым, словно теперь Артур четко осознавал, что делает. Медленным и слишком чувственным, чтобы Джон продолжил думать о чем-то постороннем. Рука сама вцепилась в его воротник, чтобы не отпускать.       Только вот… Какого черта? — Ты все еще любишь ее? — спросил он, все еще чувствуя губы Моргана на своих, вырывая Артура из мыслей, что привели его к этим действиям. Он отстранился, выгнул одну бровь и замер. А Джон уже пожалел, что спросил это. Но… он хочет знать, что все это значит. Он живой человек, чтобы игнорировать то, как все горит внутри от желания обладать и любить. — Кого? — все же спросил Артур таким тоном, словно давно был раздражен поведением Марстона. — М-Мэри?       Морган фыркнул. Отцепил запястье парня от своей рубашки и тяжело, глубоко вздохнул. — Я не хочу говорить об этом.       Джон резко опустил взгляд в пол.       Все это слишком глупо, чтобы быть правдой. — Пошли на кровать, — сказал Артур и кивнул в ее сторону. — Что… — Кровать, Джон.       «Какого черта», — хотел спросить он, но вместо этого безотчетно пошел за мужчиной, отчаянно пытаясь привести в норму сердцебиение и дыхание, которые сошли с ума от происходящего. Он ни то боялся, ни то предвкушал. И все с неприятной горечью разочарования на языке от мыслей об одной женщине.       Артур лег, слегка прислонившись спиной к стене и точно ждал Джона. И Марстон, посмотрев на него сверху-вниз, просто не мог остановиться на этом. Облокотился коленом о мягкий матрас, склонился над мужчиной, боясь того, что он все не совсем так понял и, быстро посмотрев в его глаза, на сей раз поцеловал сам, чувствуя, что сердце вот-вот остановится от бешеного ритма, который тело уже не выдерживало.       Морган быстро закрыл глаза и впутал пальцы в волосы на затылке парня. Расслабился, придвинул его ближе к себе и просто начал наслаждаться поцелуем. В то время, как Джон пытался держать себя в руках. Хотя все, чего хотело его тело — это просто отдаться моменту. — Расслабься, а, — шепнул сквозь поцелуй Морган и слегка погладил Джона по затылку, ероша волосы.       И Джон глупо кивнул, продолжая поцелуй. Со вкусом сигарет, которые недавно курил Артур.       Расслаблялся он по мере того, как вел его Артур: успокаивал, как испуганную девочку, что целуется впервые, гладил слегка по волосам, поцелуй все не спешил углублять, напора не увеличивал. Все ждал, и когда почувствовал, что парень наконец-то расслабился, решил сделать шаг дальше. А Джону тошно было от того, что он сам вел себя так и расслабиться не мог. От мыслей недавних, от того, что все опять произошло так неожиданно, от того, что под ним Морган, а не дешевая шлюха.       Морган, а не шлюха.       И от этой мысли его сознание начало вести. И вместо пугливости он почувствовал необъяснимое желание взять все в свои руки.       Вцепился обеими руками в рубашку Артура, прикусил его за губу и сам углубил поцелуй, прижимаясь все плотнее и плотнее к телу мужчины. Только вот ладони Моргана, что по-собственнически залезли под его рубашку, остудили пыл вести. Джон едва ли задрожал в его руках, когда почувствовал грубые подушечки пальцев на талии и отстранился, прерывая мокрый поцелуй. И с губ сорвался ни то стон, ни то какое-то жалкое нытье. Он слишком долго этого ждал, чтобы как-то сдерживать себя. Да и само тело действовало так, как хочет оно, а не сам парень.       Глаз он так и не открывал, чтобы видеть перед собой Артура. Разочарование на его лице или что-то еще. Прикусил губу, сдерживая мощную волну возбуждения, почти выбивающую почву из-под ног, и вновь склонился над мужчиной, слепо находя его губы, которые, как и прежде, с готовностью ответили на поцелуй. И на сей раз с такой жадностью, что Джон даже на несколько секунд забыл, как дышать.       Ладони мужчины быстро переместились с талии парня на его бедра и с силой надавили на них, заставляя парня сесть на него. Джон перекинул ногу через Артура и сел сверху, притираясь задницей о его пах. И мужчина лишь сильнее сдавил в руках тело Джона, что-то неразборчивая шипя сквозь поцелуй. Марстон хотел снять с себя эту одежду и так же поступить с Артуром. Не сквозь ткань тепло почувствовать и не только подушечками пальцев текстуру кожи прощупать. Но как бы ни пьянила эта мысль, он понимал, что он не готов к этому. Как бы сделать этого ни хотелось, он позволил себе лишь дрожащими пальцами расстегнуть пару пуговиц на рубашке Моргана и только малую доступную часть его голой кожи исследовать. Руки, шею, грудь, лицо. Сдавить в пальцах его запястья, чувствуя, как напрягаются под ними мышцы, огладить грубо скулы, ощущая, как двигается в поцелуе его челюсть, по груди провести, цепляя случайно меж пальцев волоски.       Несмотря на то, что он дышал, воздуха все равно не хватало. Он открыл глаза и отстранился, выпрямляясь. Уставился сверху-вниз на Моргана и тяжело вздохнул, прогоняя по горящим легким немного прохладного воздуха. Возбуждение было настолько сильным, что Джон едва сдерживал себя, чтобы не притереться об Артура или при помощи ладони давление такое нужное не найти. Просто хотелось наконец-то коснуться себя, возможно, стало бы легче.       А вот Морган был довольно спокоен и, как заметил Джон, окинув быстрым взглядом его тело, даже не возбужден. А что для мужчины возбуждение, если не крепкий стояк в штанах? Только его глаза горели азартным огнем, и он явно ждал чего-то еще от парня. Продолжения или чего-то подобного. И определенно видел, в каком состоянии находится парень на нем. Сам обвел его тело быстрым взглядом и тяжело сглотнул, когда зацепился взглядом за его пах. Да он и чувствовать это должен был, пока Джон прижимался к нему так, словно хотел слиться в единое тело.       Прогоняя все ненужные мысли о том, что Артуру просто это не нравится, и он явно преследует какие-то свои цели, Джон вновь склонился над ним, чтобы поцеловать.       В палатке ему это точно нравилось. Джон это своим бедром чувствовал.       Здесь же лишь жаркие, голодные поцелуи и бесцеремонные пальцы, которые хотели исследовать все больше тела парня. — Полегче, — с усмешкой шепнул ему в губы Артур и придержал Джона за талию, когда тот все же подался бедрами навстречу чужому телу.       Джон замер и тяжело сглотнул, стараясь прийти в норму. Прислонился любом к чужому плечу и приоткрыл глаза, ловя ртом воздух, а головой трезвые мысли. Вот только пальцы на его затылке не давали этого сделать. Перебирали волосы, изредка голову массировали и все было так аккуратно, что он едва ли не заурчал, спохватился только в последний момент и дыхание задержал, чтобы глупостей не сделать.       Что это все-таки значит? — Ты в порядке? — тихо спросил Морган, шепнув ему на ухо. И Джон молча кивнул, нечетко смотря перед собой в плечо Моргана. — Да, — ответил он хрипло после и кое-как сполз с мужчины, чтобы лечь рядом.       Ладно, все кончилось так же внезапно, как и началось. Теперь осталось понять, что делать дальше. А Джон пока плохо соображал для этого. Его тело все еще горело. Губы покалывало, а сердце на удивление спокойно билось в его груди.       Он уставился в потолок и просто молчал. Как и молчал рядом с ним Артур, и на него парень даже не смотрел. А потом: — Ты скучаешь по своему отцу? — спросил он внезапно.       Артур рядом с ним прыснул со смеху. — Нет. Я даже рад, что он умер. И был рад в тот момент, когда он умирал. С чего вопрос?       Джон пожал плечами. Наверное, просто не нравилась ему эта тишина и он решил разбавить ее первым влезшим в его голову вопросом. Возможно, пытался себя успокоить, потому что вся магия момента уже ушла, и страх опять начал охватывать его внутренности и мысли. — Как ты выживал на улице, когда остался один? — задал он очередной вопрос, все так же смотря в потолок. — Уже поздно, Джон… — осторожно ответил Артур и лениво сел на кровати.       Сердце Джона сделало скачок, и парень все же перевел взгляд на мужчину рядом. Взъерошенного, с припухшими губами и почти расстегнутой рубашкой. Все еще привлекательный и все еще тот, кого Джон хотел бы видеть рядом с собой двадцать четыре часа в сутки. — Ложись? — спросил он едва ли испуганно, и Артур посмотрел на него. Хмыкнул, потер шею, как обычно делает, когда думает, а потом слабо кивнул.       И Джон почти улыбнулся. Почти. Улыбнулся бы, если бы был чуть свободнее от мыслей.       Морган так же лениво лег поверх покрывала, сняв лишь кобуру, чтобы было удобнее. Придвинулся к краю, оставляя у стенки место для Джона и удобнее устроился на спине. Джон подождал, пока тот наконец-то успокоится, и лег сам, пытаясь как можно компактнее уместиться на одноместной кровати. И потом, плюнув на все и на свои опасения, положил голову на плечо Моргана и наконец-то закрыл глаза, чувствуя, как под ладонью, которую он положил на грудь мужчине, беспокойно бьется чужое сердце.       Артур реален. Все это реально, как и сердце, что усиленно перекачивает кровь по чужому организму. Такое же живое, как и у него. И, наверное, такое же испуганное тем, что происходит.       Чуть скомкав рубашку поверх сердца Моргана, Джон открыл глаза и, подняв голову, чтобы посмотреть на мужчину, столкнулся с пустым взглядом.       Он почти начал задыхаться от того, как бешено билось сердце в его груди, но все же произнес то, что так сильно боялся сказать. — Люблю тебя, — шепнул он ему в шею и оставил на ней слабый поцелуй, перед тем, как опять уложить голову на плечо мужчины. — Спи, Джон, — услышал он в ответ сухую фразу и закрыл глаза, больше не игнорируя того, как ухает его сердце куда-то в пропасть и то, как глубоко и опасно бухнуло в чужой груди чужое сердце, словно сделало свой последний рывок.       Он еще узнает, что происходит. Даже, если это разрушит все его надежды хоть на что-то светлое.