Разврат

Они сидели так далеко друг от друга, насколько это физически было возможно в кабинете Парсонса. Ноги Снейпа практически прижимались к стене из-за его попыток повернуться спиной к Гермионе. Она сосредоточенно рассматривала чистую страницу своего блокнота, чтобы не обращать на него внимания. Парсонс опаздывал. Несмотря на то, что с момента, как Снейп закрыл жалюзи, а Гермиона затем хлопнула своей дверью, прошли целые выходные, напряжение не спало ни на йоту. Оба жаждали поскорее закончить встречу, чтобы вернуться к делу – снова молчаливо ненавидеть друг друга, сидя в своих уютных кабинетах. Снейп шумно выдохнул, и Гермиона заставила себя не смотреть, решив ни в коем случае не признавать сам факт его существования. Листая страницы, она сделала вид, будто ищет что-то. Интересно, Парсонс специально заставляет их ждать? Он прекрасно знал, что они не ладят, особенно после того, как застал их со Снейпом, когда тот требовал у нее «убраться нахуй» из его кабинета. Гермиона не была любимицей Парсонса из-за ее высказываний после инцидента с троллем и последующих циничных комментариев по поводу успешно завершенного расследования, когда тот вышел сухим из воды. Она скрестила ноги и отвернулась от темной фигуры, маячившей в уголке глаза. Если Парсонс хотел вот так наказать ее, он более чем преуспел. В присутствии Снейпа она едва могла дышать, не желая давать ему повод напасть. – Как здорово, что вы оба здесь! – Парсонс ворвался в кабинет, потрясая вторым подбородком. Никто ему не ответил. Он втиснул свою тучную фигуру за стол и сел, откашлявшись и с воодушевлением хлопнув ладонями. – Итак… вам обоим, наверно, интересно, зачем я позвал вас на встречу? Гермиона все еще не знала, что ответить. В конце концов, это был риторический вопрос. Парсонс всегда был пустословом. – Что ж… у меня для вас есть интересное предложение, – его поросячьи глазки стрельнули по ним, а толстые губы скривились в самодовольной усмешке. Гермиона ответила ему взглядом, в котором сквозило опасение. – Насколько я знаю, вы оба весьма продвинулись в своих расследования, и между ними могут быть некоторые… совпадения. Ответом ему была опять тишина. Гермиона закусила губу. Нога Снейпа дернулась. – Итак… я предлагаю сотрудничество, – Парсонс качнулся на стуле и добродушно подмигнул. – Возможность работать вместе. Наладить контакт друг с другом. – Что за сотрудничество? – спросила Гермиона ровным голосом, почти подняв глаза на Снейпа, но вовремя отвернувшись. – Я думал о чем-то типа… научной командировки, – Парсонс склонил голову. – Да. Нам нужно, чтобы вы лично провели расследование на месте. Я считаю, что поступающие к нам данные, по меньшей мере, неоднозначны. Уверен, что два ярких, талантливых ума вместе смогут разобраться, что происходит. Снейп издал странный сдавленный звук и прочистил горло. – При всем уважении, мистер Парсонс, не представляю, как мы сможем улучшить данные, собранные квалифицированными специалистами по полевым исследованиям. – О, ерунда, – Парсонс махнул ему пухлой рукой. – Там что-то происходит. Вам это известно, и мне это известно. У вас обоих достаточно знаний и опыта, чтобы найти доказательства, необходимые для решения этой проблемы. – И под «этой проблемой», полагаю, вы подразумеваете возможность восстания темных тварей? – от изумления Гермиона повысила голос. – Вы хотите, чтобы мы вдвоем отправились к существам, численность которых нам неизвестна и которые, возможно, собираются устроить самый крупный бунт со времен Волдеморта? – Именно, – Парсонс поднял на нее глаза. – А кто будет сопровождать нас – для защиты? Парсонс усмехнулся, и его кустистые брови удивленно взлетели вверх. – Всего лишь один из самых могущественных волшебников в мире! – он кивнул в сторону Снейпа. – Человек, который в одиночку победил тролля. Если это не защита, то я не знаю, что это! – Простите, но это не добавляет мне оптимизма, – пробормотала Гермиона куда-то в свой блокнот, чувствуя отвращение. Взгляд Снейпа опалил ее жаром, но она проигнорировала его. – Значит, решено! – Парсонс встал, будто разговор был окончен. – Когда состоится эта командировка? – голос Снейпа был низким и напряженным. – Вам понадобится пара дней на подготовку, не больше, – Парсонс вылез из-за стола и встал между ними. – Снаряжение есть на складе, просто возьмите, что вам нужно. – Снаряжение? – Гермиона нахмурилась. – Да, палатки, спальные мешки и все такое. Думаю, там даже должна быть походная горелка. Челюсть Снейпа судорожно сжалась. – И как долго, по-вашему, продлится эта командировка? – О, думаю, по меньшей мере, неделю или две, – Парсонс направился к двери. – Неделю или две?! – хором воскликнули Снейп и Гермиона, вскакивая с мест. Парсонс обернулся, и на его одутловатом лице было написано недоумение. – Вы оба должны выполнять свои обязанности, работая в Министерстве, не так ли? – он пристально посмотрел на них, и его брови над малюсенькими глазками нахмурились, словно два пушистых слизняка, выражая крайнее неудовольствие. – Да, мистер Парсонс, – пробормотала Гермиона. Снейп просто хмыкнул и скрестил руки на груди. Парсонс некоторое время изучал их, а затем уже спокойнее добавил: – Очень на это надеюсь. Мне бы не хотелось думать, что я переоценил… вашу пригодность… для этой работы. Когда Парсонс повернулся и вразвалочку вышел, Гермиона почувствовала, как воздух вокруг нее сгущается, и она едва может вздохнуть. Наконец она подняла глаза на Снейпа. И если бы взглядом можно было убивать, они оба уже рухнули бы на пол кабинета Парсонса, подумала она. Вместо этого она просто развернулась на каблуках и стремительно вышла, оставив его кипеть. Она даст ему день, чтобы уволиться. Если не уйдет он, уйдет она. *** – Не понимаю, – Джинни вытянула ногу и запрокинула ее на спинку дивана, где лежала, наблюдая за Гермионой, мечущейся по кухоньке как пинбольный*(1) мячик. – Тут нечего понимать, – фыркнула Гермиона, запихивая в сумку лук и картошку, а затем кинулась обратно в кладовку. – Так он собирается уволиться? – Джинни бросила в рот горсть арахиса. – Нет. – А ты? – Очевидно, что нет, иначе я не собирала бы вещи. Джинни пожала плечами и сделала глоток вина. – Так что ты собираешься делать? Гермиона запихнула в сумку несколько консервных банок и возбужденно уперла руку в бедро. – Я собираюсь отморозить себе задницу, скитаясь по унылым болотам Шотландии и пытаясь избежать нападения темных тварей, самым страшным из которых является мой попутчик, которого мне придется постоянно держать на прицеле волшебной палочки, чтобы в случае чего оторвать ему яйца. – Значит, «разобраться в нем» не вышло? – Джинни села, подтянув колени к груди. – Нет, Джинни, – отрезала Гермиона. – Боюсь, что не смогу привить ему человечность ради твоих будущих счастливых потрахушек. Он животное. – М-м-м, это точно, – пробормотала Джинни. – И не в хорошем смысле слова, – бросила Гермиона через плечо, доставая из ящика столовые приборы. – Тогда ты, наверное, не захочешь получить подарок, который я тебе принесла, – Джинни сделала еще один глоток вина. – Это зависит… – Гермиона схватила миску и тарелку из верхнего шкафа. – От? – От того, что это за подарок: если это зелье, вызывающее импотенцию, то оно очень пригодится одному человеку, у которого нет ни грамма самоконтроля. – Вообще-то, – Джинни подняла бровь, – ты удивительно близка к истине. Гермиона схватила свой бокал с вином и на пути в гостиную двумя большими глотками осушила половину. – Так что это? Джинни закусила губу, разглядывая раскрасневшиеся щеки и растрепанные волосы подруги. – Не уверена, что хочу тебе говорить, когда ты в таком настроении. Гермиона плюхнулась на диван рядом с ней и вытерла вино, плеснувшее ей на колени. – Если это поможет мне выжить, я хочу знать, что это. – Я так думала… но теперь я уже не уверена. Гермиона повернулась лицом к Джинни. – Выкладывай. Я уезжаю завтра. Джинни помолчала, явно все еще сомневаясь, но потом поставила стакан на кофейный столик и потянулась за сумкой. Покопавшись внутри, она вытащила маленькую синюю бутылочку и протянула ее Гермионе. – Так это все-таки зелье для импотенции? – Гермиона поднесла бутылку к свету и медленно покрутила. – М-м-м... не совсем. Это больше похоже на Амортенцию. Гермиона нахмурилась. – Ты хочешь дать Снейпу любовное зелье? – Это не для него, – тихо ответила Джинни. Несколько секунд Гермиона осознавала сказанное. А затем взорвалась. – Нет! – воскликнула она, бросая бутылочку на диван. – Ты хочешь, чтобы я влюбилась?! В этого ублюдка?! – Это не любовное зелье, Гермиона. Это зелье Эймори, вызывающее похоть. – Похоть? Еще лучше! Ты хочешь, чтобы я захотела самого неразборчивого мудака на планете? Который переспал с половиной лондонских женщин? Джинни вздохнула. – Я же говорила, сейчас не самое подходящее время давать его тебе. – А когда будет подходящее время? Когда для меня настанет идеальное время переспать с самым мерзким и развратным человеком, с каким я когда-либо имела несчастье общаться? – Сделаем вид, что я тебе его не давала, – Джинни забрала бутылочку. – Я лучше пойду. – Нет. Ответь мне, – Гермиона схватила Джинни за запястье. – Для чего оно на самом деле? Джинни поджала губы и отбросила упавшие на глаза волосы. – Если хочешь знать, мы решили, что это лучший способ тебе разобраться в нем… И ему в тебе. – Подожди минутку, – пальцы Гермионы сжались еще крепче. – Кто это мы? – Отпусти меня, – вздохнула Джинни. Гермиона стиснула зубы: она не хотела, чтобы подруга ушла, не ответив на ее вопросы. – Миона. Та неохотно выпустила ее запястье, отбросив его с раздражением. Джинни схватила Гермиону за руку, сжав ее обеими ладонями. – Не надо меня ненавидеть, Миона. Пожалуйста. Гермиона вздохнула. – Если бы я хотела возненавидеть тебя, то сделала бы это уже давно. Джинни слегка улыбнулась, но вдруг стала серьезной. – Он мудак – это бесспорно. Но когда я была с ним, у меня появилось ощущение, что он действительно облажался. – Серьезно, – устало простонала Гермиона. – Мы уже обсуждали это. – И я подумала… – продолжила Джинни, – ему нужно, чтобы кто-то его любил. Кто-то жесткий… и властный, чтобы он не смел больше шляться по бабам. У Гермионы отвисла челюсть, но Джинни успела отскочить, прежде чем та снова взорвалась. – Гермионы, это ты! Ты смогла бы удержать его на верном пути. – И зачем мне это нужно? – скептически спросила она. – Затем, что… затем, что… Просто я не знаю никого, кто был бы достаточно умен для тебя, – Джинни раздраженно вскинула руку. Гермиона растерянно нахмурилась. – О чем ты говоришь? – Миона, – вздохнула Джинни. – У тебя нет секса, потому что ты считаешь их слишком глупыми, чтобы с ними возиться. – Я такого не говорила! – Гермиона вырвала свою руку из хватки Джинни. – Вообще-то говорила, – Джинни скрестила руки на груди. – И не раз. Гермиона засопела. К сожалению, она помнила, что и впрямь говорила это. И это было отчасти правдой, хоть и делало ее похожей на унылую ханжу. Которой она не являлась. У нее просто были… свои стандарты. – Но ты же сама сказала, что хочешь потрахаться с ним снова, поэтому я должна «разобраться в нем», – Гермиона подозрительно сощурилась. – Интересно, почему? – воскликнула Джинни. – Если бы я сказала, что вы идеально подходите друг другу, как ты бы это восприняла? Гермиона потерла глаза пальцами: от разговоров о нем у нее начала болеть голова. – Ты так и не сказала мне, что значит «мы». – Ох, – Джинни отвела взгляд. – Мы это я… и… Драко. – Что?! – Гермиона подпрыгнула. – Драко Малфой? – А ты знаешь какого-то другого? Это не слишком распространенное имя, – огрызнулась Джинни, уставшая от вспышек гнева подруги. – И зачем вмешивать во все это Драко? – Потому что он один из лучших зельеваров, которых я знаю, – заявила Джинни. – И у нас есть… общие интересы. – Джинни! Как ты могла! – Гермиона взялась рукой за лоб и начала ходить туда-сюда. – Миона, я не хочу больше это обсуждать, – раздраженно ответила Джинни. – Что я делаю со своей личной жизнью – мое дело. Я просто была рада, что Драко согласился сварить зелье Эймори, используя… ну ты понимаешь… материал Снейпа, так что… – Подожди-ка минутку, черт тебя побери! – прорычала Гермиона, поворачиваясь к ней. – Что ты сказала? Используя какой такой материал Снейпа? Джинни бросила на нее сердитый взгляд. – Его сперму. Ясно? – Не хочу знать, откуда она у тебя, – усмехнулась Гермиона. – Неважно… так или иначе, зелье было сделано с добрыми намерениями. – С добрыми, мать их, намерениями? Драко Малфой? Не смеши меня, – издевательски улыбнулась Гермиона. – Ну, может, намерения Драко были слегка эгоистичными, – признала Джинни. – Его достало, что Снейп трахает всех, кто ему нравится. Он мечтает убрать его со сцены. – Разве ему мало девок, которые вечно ошиваются вокруг него? Джинни вздохнула, прекрасно понимая, на кого намекает Гермиона. – Все, я ухожу, – она схватила сумку. – С меня хватит этого дерьма. – Значит нас таких двое, – отрезала Гермиона. – Я просто не понимаю, с чего ты взяла, что мне вообще нужен мужчина. Не говоря уже о таком, как Снейп. – Потому что, моя дорогая подруга, – Джинни серьезно посмотрела на нее с неподдельным беспокойством на лице, – тебе срочно нужно вволю потрахаться. После чего она направилась к двери. – Знаю, ты не веришь мне, но я правда надеюсь, что эта ваша поездка сработает. Прежде чем Гермиона успела спросить, что она имеет в виду под словом "сработает", Джинни исчезла за дверью. *** Пока Северус плелся к воротам Хогвартса, ему казалось, что к ногам привязаны неподъемные гири. За последние годы он неоднократно возвращался в школу в качестве учителя и гостя. Но на этот раз его вызвал сам Дамблдор. В прошлом ему удавалось избегать бывшего директора и его пронзительного испытующего взгляда. И Дамблдор не вмешивался, давая ему полную свободу, хотя, без сомнения, был в курсе сложившейся ситуации. Однако на этот раз он вторгся в его жизнь, и это пробудило слишком много воспоминаний, которые мог вызвать только Дамблдор и от которых на сердце поселилась тяжесть. Со своего первого прибытия в школу, еще будучи тощим пареньком из Коукворта, он почитал Дамблдора как наставника. И даже когда Снейп стал самым пугающим профессором школы – после того, как сменил свою неуверенность на авторитарность и избавился от акцента, чтобы тот не напоминал о прошлом, – даже тогда Дамблдор имел для него значение и прекрасно знал об этом. Минерва встретила его у ворот. – Северус, рада тебя видеть, – докатился до него ее неукротимый шотландский акцент. В ее голосе звучала легкая обеспокоенность, но за ней скрывалось нечто большее. Ее тревожило такое нервозное состояние бывшего коллеги, и это было очевидно даже Снейпу. – Минерва, – Северус сухо кивнул. – Полагаю, у тебя все хорошо? – Да, а у тебя? – Думаю, вполне, – вздохнул он. – Так в чем же дело? У меня много работы, и я не могу позволить себе задержаться здесь дольше, чем необходимо. Минерва, как и всегда, когда дело касалось Дамблдора, ожидала от Северуса обычных колкостей, но он, скорее, был измученным и покорным, чем раздраженным. Она постаралась говорить спокойно: – Дамблдор лишь просил меня встретить тебя. Остальное будет между вами. – Прекрасно, – пробормотал Северус. – Тогда давай покончим с этим. Ведя Северуса по коридорам, Минерва заметила, что он больше не шагает так целеустремленно, как раньше, и ей пришлось замедлить шаг, чтобы подстроиться под его усталую походку. Она знала, что ему не по душе вернуться в то место, с которым его связывали суровые и безжалостные воспоминания. В этих стенах над Северусом то издевались, то пренебрегали им, затем недооценивали его, боялись и, в конечном счете, осуждали весь тот год, когда он был директором при Темном Лорде. Она не могла представить себе, как он вообще может выносить это место. – Интересно, почему в этом случае ты сочла нужным сопровождать меня? Мне не доверяют? – голос Снейпа трепетал, как мантия, которая была на нем, а его баритон стал заметно мягче. – Конечно, нет, Северус. Это обычная вежливость. – Я знаю, она была здесь, – продолжил он еще тише. – Подозреваю, что именно ты рассказала ей о моей… деятельности. Минерва остановилась и повернулась к нему. – Если ты о мисс Грейнджер, то так и говори, – спокойно ответила она, сверкнув зелеными глазами. – Да, она была здесь. Она спрашивала о тебе, и я отвечала на ее вопросы… правду. – Ты не имела права, – процедил он, сверкая глазами в ответ с не меньшей интенсивностью, – потворствовать ее вмешательству. – Вмешательству? – она быстро огляделась и понизила голос. – На самом деле, это было беспокойство. Ты, наверно, удивишься, что есть еще те, кому небезразлично, что случится с тобой, даже если тебе самому все равно. Снейп усмехнулся. – Ей есть дело только до себя самой. Маленькие победы подпитывают ее огромное эго. – И поэтому она так сильно тревожилась, когда тролль чуть было не покалечил тебя? – Тревожилась? – усмехнулся он. – Если она так тревожилась, то где же она была? Пряталась со всеми остальными? – Она была там. С тобой. И все время держала тебя за руку, – хрипло ответила Минерва напряженным из-за эмоций голосом. Северус нахмурился. – Нет, это была… – он вдруг умолк. Минерва склонилась, пристально глядя на него. – Да, похоже, ты скорее поверишь в невозможное, чем в правду, которая прямо перед тобой. Северус отвел взгляд. Он явно был потрясен. – И уверяю, мой мальчик, если бы я была на месте мисс Грейнджер в тот вечер, когда ты чуть не задушил ее, ты больше не смог бы продолжать свои безнравственные выходки, – она обхватила его руку морщинистой ладонью. – Она хорошая девушка. И как бы сильно я ни любила тебя, Северус, если с ней что-нибудь случится в этой поездке, я спрошу с тебя лично. Слегка сжав его руку, она повернулась и спешно удалилась. *** В голове Северуса кружился вихрь слов и образов. Невозможно было отличить реальность от вымысла, порождающего самые яркие его сны, после которых он просыпался мокрым от пота и слез. Дамблдор был последним человеком, которого он хотел бы видеть сейчас, но все же его нельзя было и дальше избегать. Повернув дверную ручку, он вошел в его кабинет, тяжело ступая. – Северус, – голос Альбуса звучал мягко, но в нем чувствовалась тяжесть прожитых лет. – Рад, что ты смог прийти. Северус был не в силах ответить. Вместо этого он подошел к креслу Минервы и сел, зажав руки между коленями. – Как твои дела? – спросил Дамблдор. – Ты за этим меня сюда позвал? Обменяться любезностями? – пробормотал Снейп, опустив взгляд. – В некотором смысле, да, – мягко ответил Альбус. – Я беспокоюсь о тебе. – Как мне повезло, что обо мне все так беспокоятся, – с горечью процедил Снейп сквозь зубы. Дамблдор вздохнул. – И впрямь, наверное, уже поздно. Не могу выразить, как я сожалею… – Довольно! – прошипел Снейп. – Я пришел сюда не ради отпущения твоих грехов. И не для того, чтобы выслушивать оправдания… – Нет, никаких оправданий, Северус, – голос Дамблдора был тихим, успокаивающим. – Но возможно, я задолжал тебе извинение за все, что произошло между нами… Северус резко вскинул голову, его глаза были наполнены болью. – …включает ли твое извинение тот день, когда Поттер и Блэк устроили так, чтобы Люпин мог растерзать меня под Гремучей Ивой? Когда этот гребаный волк чуть не разодрал меня до смерти, и я две недели проторчал в больничном крыле? Когда ты всего лишь пожурил их за содеянное, а мне сказал… нет, приказал… молчать об этом? Твои драгоценные Мародеры. Ты защищал их. Ты ценил их. А что я? Просто отребье из бедного промышленного городка. Северус переживет. Северус будет молчать… хороший мальчик, наш прекрасный мальчик для битья… Глаза Дамблдора наполнились слезами. Он покачал головой и опустил взгляд. Так много боли от того, что случилось более тридцати лет назад. И у него было чувство, что это лишь верхушка айсберга, лишь одна ниточка, вытянутая из клубка страданий, в котором запуталась измученная душа Снейпа. – Мой дорогой мальчик, – медленно начал Дамблдор. – Пожалуйста, скажи, чем я могу помочь тебе? Ты страдаешь. Это очевидно. Что я могу сделать, чтобы помочь? – Слишком поздно, – сдавленно прохрипел Снейп после своей вспышки. – Что бы ни произошло между нами… это произошло. И это нельзя отменить. Теперь я сам делаю выбор и принимаю решения. Никто не властен надо мной. Больше нет. – Но, Северус, пожалуйста, подумай хорошенько. Вряд ли ты хозяин своей жизни. Не тогда, когда ты причиняешь себе столько вреда. Ты стал рабом собственных прихотей, собственного нездорового влечения... – И что с того? – прорычал Северус. – По крайней мере, это МОЙ выбор. Ни твой, ни гребаных Мародеров, ни ублюдка Волдеморта… мой! Мой собственный! – И какой же ценой? – тихо спросил Дамблдор. Северус помолчал, дрожащей рукой проводя по волосам. – Я… я не знаю, – прошептал он скорее самому себе, чем портрету. Он вспомнил о том, что сказала ему Минерва. О той лжи, которую он сам себе внушил. Очевидно, не только он расплачивался за все. Он втянул в процесс бессмысленного саморазрушения множество других людей. И впрямь, какой ценой? Он упал в бездну столь глубокую, из какой не видел выхода. Он утопал в грязи собственной могилы, которую сам же и вырыл себе. Не Дамблдор. Не Мародеры. Не его родители. И даже не Темный Лорд. А он сам. И он хотел выбраться. Чертовски сильно хотел. Но просто не мог понять как. _____________________________________________________________________ * (1) Пинбол – просто посмотрите фото по ссылке, уверена, все видели эту игру в фильмах https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B8%D0%BD%D0%B1%D0%BE%D0%BB