Never Looked Better

Риз неловко опускается на колени, смущенно засовывая свой опавший член обратно в боксеры и ожидая какого-то знака от нависающего над ним Джека. Но он просто смотрит на него сверху вниз, улыбаясь и склонив голову набок. Риз оказывается напротив очевидно вставшего члена в брюках Джека, не пялиться в такой момент очень трудно. Неужели он действительно сделал это, сделал это с Джеком? От этой мысли, и от недавно испытанного оргазма, его потряхивает. Джек слегка приподнимает его подбородок указательным пальцем, чтобы их глаза встретились. Другой рукой он расстегивает собственную пряжку ремня. – Не можешь оторвать от него глаз, а, тигр? – Насмешливо говорит он. В сложившейся ситуации трудно сделать какой-то другой выбор, кроме как подчиниться Джеку, даже несмотря на ту небольшую его часть (ту, что с достоинством), которую бесит покровительственный тон. Риз только молча качает головой, изо всех сил стараясь сохранить зрительный контакт, который так демонстративно установил Джек. Ногтем согнутого пальца Джек проводит черту по подбородку Риза, останавливаясь под губой, чтобы лениво постучать. – Ну, я думаю, пришло время для твоей настоящей награды, – говорит Джек, проводя пальцем по губам Риза. Риз все понимает верно и делает единственное, что он может сделать – открывает рот, прежде чем закрыть глаза, когда палец проскальзывает внутрь. Ему кажется, что он слышит одобрительное хмыканье Джека, а потом он чувствует мозолистую подушечку второго пальца, когда тот проскальзывает вслед за первым. Как могут пальцы Джека быть такими грубыми? Риз знает, что тот иногда улетает с Гелиоса для секретных "поручений", но все же Джек в основном работает за письменным столом… – Не настолько пухлые, чтобы называть их «идеальными для отсоса», но я скажу тебе одну вещь, пацан, – Джек усмехается, когда Риз инстинктивно проводит по его пальцам языком, пробуя на вкус чернила и следы его собственной спермы, – твои губы чертовски мягкие и на них приятно смотреть. Риз открывает глаза, когда Джек с резким звуком вынимает пальцы, и наблюдает, как Джек расстегивает ширинку, позволяя штанам упасть, звякнув пряжкой ремня по полу. На нем полосатые желтые боксеры, которые и не пытаются скрыть, что Джек возбужден. И это пугает. Сердце Риза снова забилось в раздражающем ритме отбойного молотка, будто пыталось вырваться из груди. – Я ... – Риз сглатывает. – Я давно этого не делал... – после того, как он кончил и возбуждение стало спадать, вся эта ситуация снова стала неуютной. Стал бы Красавчик Джек стрелять в него за плохой минет? Джек театрально закатывает глаза. – Да, но я и не жду, что ты станешь местным королем отсосов. Сними рубашку. Руки Риза в нерешительности останавливаются на воротнике рубашки, прежде чем он повинуется, послушно расстегивая его. Он стаскивает галстук и бросает одежду на пол рядом с собой. Кажется, это зрелище что-то задевает в Джеке, потому что он слегка рычит, хватая Риза за волосы и подтаскивая его вперед. – Давай, пирожочек. Покажи мне, на что ты способен. Этот рот должен для чего-то подходить. Риз неуверенно тянется, чтобы стянуть с Джека боксеры, открывая конец темной, но аккуратной счастливой дорожки и начало сильных бедер. Так что, да, член у Джека определенно больше, чем у него самого, но ничего слишком безумного. Его Эхо-устройство услужливо подсказывает ему, что размером он 7", что… ладно, ну, по крайней мере, ему не вставляют это в задницу, верно? Потому что он не настолько больше среднего, но и не абы что. Джек нетерпеливо сжимает волосы на его затылке. Риз наклоняется, осторожно облизывая, начиная у основания, пока не достигает кончика. Ему кажется, что он чувствует, как Джек выдыхает с подлинным удовлетворением, и это забавно, поэтому он делает это движение снова, на этот раз открывая рот сильнее, чтобы провести языком по стволу. Пальцы Джека путаются в его волосах, и это снова отдаётся в его животе слабым жаром. Подчиняться становится немного легче. В конце концов, это же Красавчик Джек, напоминает он себе. Он старается не думать обо всем том ужасном дерьме, которое Джек делал на его глазах, просто пытается вспомнить, каким он видел Джека раньше: невероятно привлекательным, полным очарования, остроумия и необузданной власти. Джек немного жестко заставляет его взять головку в рот. – Да, то, что надо, – стонет Джек, слегка поглаживая его волосы. Риз думает начать раскачиваться взад и вперед, но Джек его опережает, и его бедра начинают двигаются, а рука сжимает его волосы так крепко, что он не может пошевелиться, так что все, что он делает, это изо всех сил пытается продолжить работать языком. – О, малыш, я с самого первого дня думал, что хотел бы трахнуть твою хорошенькую мордашку, – шипит Джек, немного наращивая темп. В этот момент Риз изо всех сил стараться не закрывать рот, хотя, к счастью, Джек не входит полностью. И да, у него определенно опять стоит, поэтому он не может сдержать тихий стон, слыша эти слова. – Я имею в виду, ты знаешь, как это раздражает? – Джек делает еще более глубокий толчок, от которого на глазах у Риза выступают слезы, и он беспомощно сжимает свой член. – Сидеть за столом и смотреть, как ты весь день нагибаешься и делаешь другое соблазнительное дерьмо в этих своих узких штанишках? Если бы Риз хоть немного соображал в этот момент, то он мог бы отметить, что Джек сам все устроил, но в данный момент Риз не был особенно здравомыслящим человеком, не в тот момент, когда он надрачивает себе через штаны, когда Красавчик Джек трахает его в истекающий слюной рот. – Я просто не понимаю, – шипит Джек между толчками, и в этот момент Ризу приходится схватиться за его бедра, чтобы не упасть, поскольку, кажется темп Джека увеличивается пропорционально его ярости, и он удивлен, когда его не отталкивают. – Почему ты? Почему мне не насрать на тощего, – толчок, – мелкого, – толчок – подражателя, – толчок. Риз смотрит сквозь прикрытые ресницы. Он отчаянно втягивает носом воздух, не зная, сколько еще сможет выдержать, но какая-то идиотская часть его не хочет подводить Джека. В этот момент Джек теряет способность или желание говорить. Он слишком поглощен злобной похотью, с которой толкается в рот Риза. Ризу приходится игнорировать свое собственное возбуждение, потому что он все равно не сможет кончить так скоро, и ему требуются все усилия, чтобы не задохнуться, когда Джек проникает все глубже. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем Джек вцепился обеими руками в его волосы, заставляя его слегка поднять голову. Джек смотрит на него с чем-то средним между насмешкой и необузданным желанием, а затем он полностью погружается в рот Риза с придушенным “блять!” и кончает. Не похоже, что у него есть шанс сплюнуть, не тогда, когда Джек остается во рту Риза до последнего. Риз умудряется сглотнуть все, горячее и соленое, обжигающее горло. Его глаза слезятся, как будто он только что получил хороший удар по яйцам. Джек на мгновение замирает, тяжело дыша, его руки все еще сжимают волосы Риза, словно он не собирается их отпускать. Наконец он вынимает свой член, бодро подтягивая штаны и застегивая ширинку и пряжку, глядя вниз на полностью опустошенного Риза. Он протягивает руку, чтобы стереть каплю слюны с губы Риза, явно больше с отвращением, чем с нежностью, и задумчиво смотрит на него сверху вниз. – Да, там в шкафу есть свежие рубашки, – говорит он, тыча пальцем через плечо. – Одолжи одну и принеси обратно на следующей неделе, чистой. И вот так просто, Джек уходит. Не объясняя, куда он идет или что только что произошло. Никаких указаний на то, должен ли Риз просто забыть об этом или ожидать, что это станет частью его обязанностей или, что хуже всего, упаковать свои вещи и убраться ко всем хуям. В эту ночь Риз вваливается в квартиру, которую он делит с Воном, в очень дорогой шелковой рубашке, принадлежащей Красавчику Джеку, абсолютно без понятия, будет ли он мертв в понедельник, забыт, или Джек добавит “секс” к своим способам издевательств. Он падает в постель и жалеет, что не чувствует запах одеколона Джека на своей коже.