Never Looked Better

Ни у прутьев клетки, ни тока в них, очевидно, нет шансов, когда гнев сталкера смешивается с бешеным отчаянием самого Риза. Сочетание его кислотного плевка и нескольких ударов его огромного тела - все, что требуется для того, чтобы прутья согнулись до точки разлома. Каждый бросок на ограду только разжигает его животную ярость, только заставляет его кричать от злости, когда он все сильнее и сильнее врезается в железные прутья своей тюрьмы под руководством Риза и перчатки. Риз мог бы подумать, что поступает жестоко, заставляя зверя действовать так, что это жестоко из-за конвульсий, которые сотрясают его тело при каждом столкновении, но Риз чувствует, как сильно он хочет вырваться. Их нейронная связь посылает этот поток в его собственный мозг, жгучую потребность быть свободным, и требуется немалая воля, чтобы удержать свои собственные мысли доминирующими. Чтобы не быть подавленным. В конце концов, он прорывается с последним рывком, и Риз лишь слегка ощущает электрический удар, который танцует над блестящей шкурой сталкера. - Блять.- Ему приходится заставить себя осознать, что эта боль – не его, но постоянный прилив адреналина встряхивает его, когда он жестикулирует перчаткой, и сталкер скользит через большую дыру, которую он разорвал, широко раскрыв пасть. Искатели хранилища, по-видимому, обратили на это внимание. Риз слышит, как они кричат, перекрывая шум крови в ушах. Но он застрял в этой связи, и то, что происходит за пределами сталкера и его самого, трудно переварить. - Эм. Что это за чертовщина? - Спрашивает Лилит, когда Риз поворачивает перчатку ладонью вниз и аккуратно опускает ее. Сталкер наклоняется, его глаз неотрывно смотрит на него. Он в два раза выше Риза и весит существенно больше. Риз не знает, что толкает его на это, но вскарабкивается ему на спину, быстро и решительно. Он подтягивается, упираясь ладонью в задний выступ его перепончатой ноги, устраивается на стыке между шеей и плечами, как будто проделывал это миллион раз. В своем сознании он теперь знает каждый изгиб сталкера, каждый глубокий старый шрам на его шкуре, каждое мягкое пятно и острый зуб. Между ног у него столько силы, что он толкает сталкера вперед, через брешь в вольере, проделанную ракетной установкой Брика, и когда он проходит и вытягивается во весь рост, Риз оказывается высоко над полом пещеры, и крепкая хватка его протеза на костяном шипе - единственное, что удерживает от падения. Но он не боится. Это кажется естественным, как будто они почти-не-совсем одно. И он не боится. - Риз, какого черта ты делаешь? - Кричит Джек, злой и отчаянный, сбитый искателями в какой-то момент с ног. Риз едва замечает страх в его глазах. Его турели кусками разбросаны вокруг, кровь заливает его маску и пропитывает рубашку. Лилит и Брик стоят рядом с ним, пристально глядя на Риза. Или, точнее, на сталкера. - ... Можно мне его ударить? – Наконец, спрашивает Брик, поворачиваясь лицом к Лилит. - Подожди минутку, - отвечает она, поднимаясь с колен, и убирая нож от нежной кожи горла Джека. Ее пальцы танцуют на рукоятке пистолета, когда она сдувает волосы с лица. - Ну? Риз борется с непреодолимым желанием сокрушить, уничтожить, импульсы сталкера путаются с его собственным желанием защитить. Он держит зверя в узде и сглатывает с большим усилием, чем когда-либо в жизни. - Уходите, - говорит он, обращаясь то ли к Джеку, то ли к искателям. – Мы здесь не для того, чтобы... причинить вред Пандоре. Его тело дрожит, потому что он не должен чувствовать все эти вещи сразу, и ему приходится напрягаться, чтобы выбирать, на чем именно сосредотачиваться. - Так это и есть твоя маленькая игрушка, а, Джек? – Весело спрашивает Лилит, с холодом в голосе и ни на секунду не отводя глаз от громадины. - Не прикасайся к нему, - выплевывает Джек в ответ, собираясь встать, но тут же замолкает от удара ботинком в грудь. Лилит игнорирует полученные проклятия, искаженные кровью во рту Джека. Она кричит Ризу, который все еще удерживает сталкера сжатым кулаком перчатки, несмотря на силу ярости, которая расцветает в нем, когда он видит, как пятка Лилит впивается в грудь Джека. - Ты же знаешь, что твой парень просто использует тебя, верно? - Спрашивает она, указывая на Джека пистолетом. - Как он использует всех подряд? Посмотри, что он с тобой сделал. Подключил тебя к монстру, потому что для этого придурка все – расходный материал. - Я этого не делал, - сердито говорит Джек. Ему подбили глаз, и он успел заплыть, а желудок Риза скручивает то болью, то яростью. - Риз, сейчас же отключи эту штуку, идиот, она… - Лилит снова бьет его ботинком по ребрам, и он замолкает. - Ты, тише. – Она снова смотрит на Риза, убирает нож и медленно вытаскивает второй пистолет из набедренной кобуры. - Послушай, парниша, я не знаю, что ты нашел в этом маньяке. Но нам приходилось иметь дело и с кое-кем похуже твоего дружка. - Сталкер тихо шипит, как по команде. – Я даю тебе один шанс, один шанс слезть с этой штуки, прежде чем мы ее подожжем. Ты был бы мне полезнее живым, чем мертвым. - Мы убили монстра хранилища, придурок, - услужливо добавляет Брик. Сталкер упирается лапами в землю, мотает головой. Риз давится словами. - Пожалуйста, просто ... нгх... - Он надеялся только на то, чтобы ... ну, наверное, отпугнуть их. Он знает, что они не плохие люди. Он знает, что у них есть все основания желать смерти Джека. Но от попыток контролировать все это в нем начинает пульсировать боль, и он больше не может удержать ее. Сталкер делает неуверенный шаг вперед, и плотина его контроля, наконец, лопается. Лилит жестом указывает на Брика, и ее татуировки оживают. Когда Брик бросается на сталкера с неистовым воплем, ожидая кровопролития, Риз щелкает перчаткой. И так легко Брик летит в стену пещеры от удара длинного хлыстовидного хвоста сталкера. Возбуждение и удовольствие, которые это вызывает у Риза, ужасны. Но отпустить – это все, что он может сделать. Пули из пистолета Лилит, как иглы, впиваются в кожу сталкера. Его гулкий крик ужасен, и челюсть Риза сжимается в такт его крикам, как будто они рвутся из его собственного горла. Все сумбурно, Лилит кувыркается в сторону, чтобы едва избежать щелчка зубов сталкера, когда он прыгает к ней. Брик быстро отскочил, наступая с фланга. Джек пользуется случаем, чтобы с трудом встать и убраться с дороги, подхватывая на ходу пистолет и прижимая руку к ребрам. - Беги, - стонет Риз, - беги, я не могу это контролировать… Ризу трудно увидеть что-либо за пределами яростного туннельного зрения, доминирующего в его сознании, но его глаза— умоляющие, испуганные— встретились с глазами Джека, только на мгновение. Выражение его лица трудно расшифровать, но, когда хвост сталкера сбивает с ног обоих искателей хранилища, оно меняется на пламенную решимость. Он многозначительно смотрит на Риза, всего на долю секунды, а затем поворачивается, чтобы бежать. У Риза нет времени думать о боли в груди. Не в тумане битвы, когда сталкер бросается на Лилит и Брика, едва не задевая их каждый раз, и его колени рефлекторно впиваются в его шею, чтобы удержаться на месте. Он не думает сознательно о том, как двигать перчатку, о тонких изгибах и поворотах, которые заставляют сталкера нападать на обоих искателей, когда они кружат. Когда он выплевывает свою кислоту, ослепительно шипящую на щите Лилит, желудок Риза переворачивается. Кислота разрушает щит, пятнает ее кожу коррозией, которая просачивается сквозь нее. - Ты еще пожалеешь об этом, - хрипит она, ее глаза вспыхивают синим, когда она выпускает ударную волну, которая омывает сталкера и Риза. В этот момент ему наплевать на угрожающие последствия, он просто… Он надеется, что Джек сбежал. И слава богу, что Джек заставил его носить поглощающий щит все время на Пандоре, потому что Лилит окликает его, отвлекая, когда кулаки Брика ударяют в бока сталкера. Он ловит себя на том, что нажимает кнопку в ладони перчатки, зная, что это сделает сталкера невидимым, даже если это не должно сработать на нем, но это работает. Больно. Это чертовски больно, потому что у него на самом деле нет органов, которые сталкеры используют для такого небольшого трюка, мешочков, которые генерируют электрический ток, так что сталкер пропускает ток по нему, как если бы он был еще одной его конечностью. Правда, плохо изолированной конечность. Его тело горит, но они мгновенно превращаются в ничто, сталкер так быстр, несмотря на свои размеры, и когда они возвращаются в реальность позади Лилит, Риз плавно вытаскивает свой револьвер и стреляет. Это рефлекс. Это мышечная память о тех часах, что он провел в тире, тренируясь с этой штукой, которая была так дорога ему, с этим револьвером, который олицетворяет доверие и уверенность Джека. Щит Лилит все еще не восстановился, и три пули, выпущенные им, пробивают ее насквозь. По одному в каждое плечо, один в спину. Он в ужасе от того, сколько холодного удовлетворения испытывает от крика боли и удивления, когда Лилит падает на четвереньки. Рука Риза все еще протянута к ней, револьвер дрожит в его руке, его глаза широко раскрыты, когда он с усилием дышит. Он весь в поту. Пулевые отверстия в Лилит шипят черным, струйки дыма поднимаются от того места, где кислота вступает в реакцию с ее плотью. Ее спина тяжело поднимается и опадает от дыхания. - Лил, - кричит Брик, который уже бросается на них, и даже не глядя, Риз поднимает перчатку к нему, сгибает палец, и перепончатая нога сталкера вспыхивает и отправляет его в полет прямо в компьютерный терминал. Риза ужасно тошнит от голода, который, как он чувствует, испытывает сталкер, от отчетливого запаха горелой плоти, от того, как у него самого слюнки текут в ответ. Лилит испускает последний болезненный крик, прежде чем рухнуть от, как думает Риз, шока. Коррозивные пули нанесут ей серьезный урон, но он не прострелил ей позвоночник или какие-нибудь важные органы. Даже в этом жалком состоянии полубытия он надеется на это. Он вытягивает шею, чтобы посмотреть туда, где Брик с трудом поднялся на ноги, все еще спотыкаясь, когда его потряхивает от заряда, который он получил от терминала. Теперь Риз почти ничего не видит сквозь пот, струящийся по его лбу. Его сердце бьется опасно быстро. Сопротивление слишком сильно нагружает его систему. - Пожалуйста, уходи, - всхлипывает он, впиваясь пальцами в бок сталкера, стискивая зубы между каждым напряженным словом. - Джек ушел… твоя подруга ранена… Пожалуйста, нгх, пожалуйста, уходи. - Даже сейчас сталкер медленно побеждает. Он делает спотыкающийся шаг к распростертой Лилит. - Черт, - ругается Риз. Брик явно на грани. Но когда сталкер приближается к Лилит, когда становится очевидно, что Риз пытается сдержать его, защитить ее… ему требуется лишь короткое мгновение, и он уже бежит к ней. Подхватывает ее своими толстыми руками так же легко, как мешок с покупками. Брик замирает на мгновение, Лилит прижимается к его массивной груди, ПП перекинут через плечо. Он смотрит в лихорадочно горящие глаза Риза, как будто ужасное лицо сталкера не маячит всего в нескольких футах от его собственного. - Тебе повезло, что она отключилась, иначе я бы скорее убил тебя, чем стал спасать ее, - серьезно говорит он. – Только за то, что ты пытался защитить Джека, она хотела бы твоей смерти. А потом он убегает, пригнув голову и спеша к одному из выходов, ведущих в задние туннели. Риз слабо соображает, что у них должна быть неплохая разведка, если они знают, как выйти в этом направлении. Он надеется, что Джек успеет, что обещанный им транспорт доставит его в безопасное место. Как только искатели исчезают из виду, все это обрушивается на него, как тонна кирпичей, и внезапно он чувствует, что кто-то распутывает его кибернетику и выдергивает ее провод за проводом, раскалывая его голову надвое, вырывая ему глаз. Сталкер, должно быть, тоже это чувствует, потому что он визжит, пьяно спотыкаясь, и все, что может сделать Риз, это вцепиться ему в шею. Сейчас он уже не чувствует себя синхронизированным. Они соединены, безусловно, но тянутся в двух разных направлениях, как пара запаниковавших лошадей в повозке. Они врезаются в стену, рыхлый камень, который начинает падать на него сверху, ничто по сравнению с раскаленной добела болью внутри. Она не устойчивая, эта связь. Он слишком разгорячен. Он чувствует это, чувствует, что они оба сгорят заживо изнутри. Он поднимает свою металлическую руку к лицу, чтобы закрыть глаза, которые пульсируют от давления, как будто они могут вырваться из его черепа в любую минуту. Его пальцы покрываются кровью. Он едва способен думать, но он знает; он должен отключиться. Когда сталкер натыкается на очередной выступ камня, воя от боли, Риз успевает поднять руку, слабо царапая ею воздух, пока его ладонь не падает на шнур, в данный момент подсоединенный к его голове. - О боже, - шипит он, пробираясь пальцами вверх по длинному кабелю, пока не находит место, где он соединяется с его виском. Слезы щиплют ему глаза, или кровь, он не знает, он не знает. С последним стоном усилия он вырывает его, и боль, которая разрывает каждую клеточку его существа, внезапно становится намного хуже, чем то, что было до этого. Он кричит так громко в такт сталкеру, что его голосовые связки напрягаются, и тогда приходит темнота. *** Когда он приходит в себя, то сначала ощущает только тяжесть, давящую на ногу, боль в глазах и режущую боль в каждой мышце. Он не может двигаться, но что-то передвигает его, и постепенно он начинает осознавать голос рядом с ним. - Я сказал, поднимайте, вы, чертовы слабаки, - кричит Джек, и в его голосе безошибочно угадывается гнев. Руки у Риза под мышками, теплые. - Поднимайте! Тяжесть внезапно исчезает с ноги Риза, и, не чувствуя давления, он слишком быстро осознает, что она раздроблена. Его крик звучит искаженно, когда руки неуклюже тянут его, тащат по грубой грязи. Он слышит громкий удар и звуки тяжелого дыхания. - Ты там не спишь, кексик? - Снова голос Джека, руки мягко опускают его на землю. К его лицу нежно прижимается прохладная ладонь. Затем голос звучит более отчаянно. - Риз? Наконец, ему удается открыть веки с выдохом. Он видит над собой лицо Джека, усталое и перепачканное кровью, и в его разноцветных глазах – какое-то странное безумное выражение. Но… Левым глазом он ничего не видит. - Джа'г, - пытается сказать он, скрипуче и испуганно. Но язык у него толстый и распухший, как будто он его укусил, и вкус собственной крови невыносим. Пальцы Джека непроизвольно сжимают его лицо. - Тсс. Не разговаривай, солнышко. Ты выглядишь как... - Он изо всех сил старается говорить спокойно, но голос у него напряженный. – Ты выглядишь как дерьмо скага. Он поднимает Риза обеими руками с явным усилием и вздрагивает. Риз задыхается от резкой боли, слабо откашливая кровь, которая течет по его языку. Его глаза снова закрываются, и он не может заставить их открыться. Он слышит другой голос, приглушенный. - Сэр, вы ранены… - Не трогай его, - рычит Джек. - Готовь гребаный шаттл, пока я не засунул гранату тебе в задницу. Ризу кажется, что он плывет по воздуху, рывками перемещаясь в пространстве. Ему трудно оставаться в сознании, но по ритму шагов и хриплому дыханию Джека он может сказать, что ему больно, что ему трудно нести его. Он хочет сказать ему, чтобы тот опустил его, но никогда еще он не чувствовал себя настолько уставшим. - Я же говорил, что вытащу тебя отсюда, малыш, - тихо говорит ему Джек. – Мне пришлось убить десяток другой Алых налетчиков, но я расчистил путь к шаттлу, и прибыло несколько отрядов подкрепления. - Его прерывает стон боли, и на мгновение Ризу кажется, что он вот-вот упадет. Но Джек снова выпрямляется, и движение возобновляется. Вскоре он чувствует жар солнечного света, бьющего по векам. Он лежит на чем-то твердом и металлическом, но руки Джека не отпускают его. - Ты идиот, - бормочет он, и в его голосе слышится жгучий гнев. - Ты тупой гребаный робот-идиот. Риз теряет сознание.