Шоу уродов господина Окерлунда

      Никогда до этого Кристиан не чувствовал себя таким жалким. Всегда проходя мимо попрошаек с таким видом, будто не видит ничего, что творится не прямо перед носом, Кристиан не мог уважать их. Мысли о том, что всегда есть место, где тебе будет работа, пусть и тяжёлая, занимала тогда его голову, заставляя считать побирающихся просто лентяями. Но то было раньше.       Прошло чуть больше суток с того момента, как Кристиана выставили за двери больницы. Единственным имуществом у него были лишь очки, его золотое трико, которое ему разрешили забрать вместе с серебряным просто потому, что оно никому больше не могло подойти, и подаренные на прощание костыли, обращаться с которыми нормально он пока так и не мог. И чуть не остался из-за этого даже без них уже через пару часов, когда прямо посреди улицы какой-то мелкий оборванец вцепился в костыли и попытался побежать. Кристиан, разумеется, упал, но держал крепко, а потому неудавшийся грабитель быстро сдался и убежал в неизвестном направлении. И именно с того момента Кристиан мог бы вести счёт сваливавшимся на него бедам.       К тому, что его будут отвергать во всех хоть сколько-то успешных местах, Кристиан был готов. С тем, что его не возьмут и на более простые должности, он тоже смирился. Но когда его вышвырнули из маленького кабака жуткого вида, где нужны были любые работники и их подобия, кроме владельца, Кристиан начал понимать, что найти себе место будет не так-то просто.       Следующим стало то, что из единственной бесплатной ночлежки его буквально выкинули местные обитатели, которым очень не понравилось то, что какой-то хиляк в золотистом трико — другой одежды у Лоренца не было — попытался занять их место. В результате падения Кристиан не слабо ударился головой и грудью, а один из швырнутых в стену костылей очень нехорошо хрустнул. Который из двух, Лоренц не понял, но с того момента старался как можно меньше опираться на них, из-за чего адски болели ноги.       Ночь, проведённая в небольшом закоулке, где сильно пахло рыбной лавкой, зато не было ветра, подарила наутро Кристиану саднящее горло, заложенный нос и ноющую боль во всём теле. И если бы не грозного вида собака, громким лаем выгнавшая человека в холодный утренний туман, Кристиан бы мог провести там весь день. Но вместо этого ему пришлось брести в лёгкой дымке, оседающей на волосах холодными капельками, до самого рынка. Пройдя несколько ещё закрытых лавочек, Кристиан прислонился к стене, чтобы отдохнуть, и тут же упал. Он был рад, что ещё никого не было, поскольку тогда люди могли бы видеть искажённое болью лицо худого человека, сжимавшего обломки ног. Сидя на промёрзших за ночь камнях, он пытался согреть и без того горящие ноги. От прикосновений, правда, становилось лишь больнее, но Кристиану было нужно сделать хоть что-то, чтобы немного успокоиться.       За этим занятием он не сразу заметил, как из рассеивающегося тумана стали появляться люди. Многие проходившие мимо не замечали его, остальные же смотрели с неприязнью. Для них он был очередным попрошайкой, решившим, что многолюдный рынок принесёт больше денег, а странный костюм привлечёт внимание. А именно такие сидели всего в нескольких метрах от Лоренца, не стесняясь громко голосить и даже хватать за одежду людей с лицом подобрее. Им кидали мелочь, чтобы отстали, а Кристиан хотел уйти, но уже боялся, ведь толпа легко затоптала бы его, даже не заметив едва стоящего мужчину.       Так он и сидел, ожидая, когда основная масса людей уйдёт. Тихо покашливая и пытаясь поспать, он не привлекал внимания, но всё равно в какой-то момент перед ним на землю упали несколько монет. Не успев подумать, Кристиан с омерзением отбросил их, чем заслужил непонимание и смешки со стороны соседей, которые тут же кинулись поднимать деньги прямо из-под ног прохожих. Но даже через полчаса, когда желудок жалобно забурчал, Кристиан и не подумал протянуть руку. Он хотел сохранить хоть немного гордости, хоть и понимал, что это может его погубить в очень короткие сроки.       И Кристиан не был сильно против такого расклада, поскольку не хотел до бесконечности ненавидеть свою оплошность и последовавшую за ней беспомощность. Даже слезящиеся от солнца глаза он ненавидел, ведь так он выглядел ещё ещё более жалким не только для прохожих, но и для самого себя. Но он не мог заставить солнце скрыться за бледно-серыми облаками, как и не мог ничем от него закрыться. И потому когда перед ним кто-то остановился, загородив солнце, он не смог этого не заметить. — Чего-то ждёшь? — Спросил один из остановившихся. — Когда люди разойдутся, — честно ответил Кристиан, не поднимая головы. Смысла врать он не видел. — И что тогда? — Уже более заинтересованно спросил всё тот же человек. — Пойду куда-нибудь. — А есть куда?       Кристиан покачал головой. — И что, никто не хватится? — Больше нет, — вздохнул Кристиан, и жалость к себе плеснулась в нём, и маленькая её капелька показалась в углу глаза. — Отлично, — не обратив на это внимания, тихо сказал незнакомец, и в следующий миг Кристиана схватили за плечи.       Он не успел даже воздуха набрать, чтобы возмутиться, как рот ему зажала большая ладонь, сплошь покрытая шрамами. Лоренца подхватили под локти и, даже не дав поймать равновесие, куда-то потащили. Костыли и кулёк со второй одеждой, в которые Кристиан вцепился, как в последнюю надежду, с тихим постукиванием тащились за ним, в то время как сам он пытался вырваться. Ещё больше паника Кристиана усилилась, когда с рыночной площади они свернули на более узкую улочку и там запетляли по множеству закоулков.       Не зная, что придумать, Кристиан укусил зажавшую рот ладонь. По его собственному мнению получилось достаточно сильно, но хозяин руки только тихо усмехнулся: — Побереги зубы.       Ожидавший совсем не этого Лоренц лишь сильнее сжал челюсть. Но в тот момент, когда ему показалось, что на его губы попало что-то мокрое и горячее, первый человек, заговоривший с ним на рынке, хлопнул его по спине. Удар был не очень сильным, но его хватило, чтобы у Лоренца вышибло воздух из лёгких и он отпустил ладонь. — Успокойся ты, мы же помочь тебе хотим, — прошипел первый ему на ухо.       Кристиан только закрутил головой, и очки слетели с него. Ругаясь, первый наклонился за ними и на миг отпустил руку Кристиана. В следующую секунду второй удивлённо воскликнул, ведь он не ожидал, что это худое тело сможет вырваться. Но прилива сил, взявшихся из безумного желания спастись, не хватило на то, чтобы убежать, и Кристиан, даже не успев подставить костыли, грохнулся на землю. Из прикушенного языка в рот потекла тонкая струйка крови, и мужчина взвыл. — Да тихо ты, — тут же кинулся к нему первый, пока второй пытался зажать Кристиану рот, пачкая его лицо кровью из собственной ладони. — Ещё раз тебе говорю: мы действуем и в твоих интересах тоже, — склонившись над Кристианом, проговорил человек. — Или ты глухой и тебе написать надо?       Лоренц завертел головой. Если секунду назад его переполняла энергия, то теперь вся она застыла, сковав Кристиана. — Похоже, ты его напугал, — констатировал второй, поднимаясь на ноги. — Зато хоть доведём нормально, а то меня он всего испинал! — Недовольно огрызнулся его товарищ.       А Кристиан был бы рад продолжить борьбу, но больше не мог. Неожиданное безразличие, с которым он сидел на площади, в момент заменило любое желание решать проблему. Если бы тащившие его люди были чуть внимательней, то заметили бы, как трясётся тело в их руках. Но они либо не хотели этого делать, либо не считали достойным внимания.       Через несколько минут они снова вышли на свет, но прежде, чем Кристиан сообразил снова закричать, его опять втащили в тень. Однако воздух здесь по-прежнему был уличный, а вокруг мерещилось шуршание ткани. Подняв голову, Лоренц понял, что они действительно стоят под каким-то большим навесом, разнородном внутри множеством свисающих с «потолка» плотных полотнищ. — Вы же шли только за капустой и за обрезками к мяснику, если не зажмёт, — тут же раздалось из-за ближайшей «стены», и Кристиан смог различить, как там двинулась тень. — Что приволокли? — Кого, — Поправил его первый. — В каком смысле? — Не сразу понял человек и замер в шаге от просвета в ткани. — В том смысле, что шоу Окерлунда скоро покажет нового персонажа!       И в этот момент Кристиан насторожился. Он хоть и не слишком хорошо помнил, что привиделось ему в бреду в больнице, но эта фамилия как-то слишком сильно связывала его с тем ужасом, который разбудил его криком. — И всё же, что вы притащили? — Повторил человек, выходя к ним. — Учтите, если он будет недостаточен, то мы и эту вашу зверюшку выкинем, — пригрозил человек, указывая куда-то пальцем.       Именно что куда-то. Не прямо на трёх мужчин, а им за плечи, в дырку, хотя мужчина явно говорил с пришедшими. Да и шёл он неправильно. Вторая рука скользила по ткани, а ноги совсем не отрывались от пола, находя все камни, ямки и просто неровности и мусор в земле, ведь никакого покрытия не было. И глядя на него, Кристиан никак не мог сказать, что здесь имеют место проблемы с развитием, ведь он и предположить не мог, что явно крупный человек может быть как-то физически недоразвит. И от этого непонимания, такой странной несостыковки, встреченной уже на входе, насторожённость и неприязнь к этому месту только возрастали. — Пойдём, с остальными посмотришь, — позвал человека первый — Очень смешно, — озлобился тот, приблизившись уже почти вплотную.       Вместо ответа первый дёрнул Кристиана дальше в проход, а второй спокойно взял человека за рукав. Но стоило его руке немного потянуть ткань, призывая человека пойти, как тот согнул её, без раздумий ударив. От одного только звука Лоренцу стало больно, но второй по-прежнему оставался спокоен, будто его лишь слегка шлёпнули.       Всё произошло за секунду, и уже в следующую Кристиан забыл про это, ведь его втолкнули куда-то под громкое «Смотрите, что нашли!». Нелепо взмахнув руками, Кристиан отпустил костыли, но схватился за полотнище, тут же обжёгшее дёрнувшие его ладони. Вскрикнув от неожиданной боли, Лоренц разжал пальцы и уже в который раз упал, добавляя к синякам перепачканные в земле волосы, одежду и лицо. — Вы нам клоуна нашли? — Тут же рассмеялся новый голос. — Ну, может и клоуном будет, — фыркнул первый, перешагивая через Кристиана. — Олли, подними его, чтоб видно было.       Второй, названый Оливером, спокойно взял Кристиана за предплечья и потянул наверх. Ноги привычно задвигались, пытаясь найти опору, но вместо того, чтобы встать, Кристиан только воткнулся костями в землю и упёрся спиной в ноги Оливера. — Хочешь кого-то удивить безногим? — С сомнением спросил голос, доносившийся как будто от земли, совсем недалеко от Кристиана.       И прежде, чем тот перевёл взгляд, что-то тёплое коснулось обломка ноги. — Хотя костей наружу видело не так уж много людей, — задумчиво проговорил всё тот же голос, но окончание фразы перекрыл крик Кристиана.       Не раздумывая, он дёрнул ногой, пиная прислонившееся к ней человеческое тело. Именно тело. Ни рук, ни ног — только голова и изогнувшийся от удара торс. — Я так-то чувствую боль! — Тут же отозвалось тело и легко перевернулось со спины на живот, а затем смогло выпрямиться.       Его голова оказалась ненамного ниже лица Кристиана. От него пахло табаком, и на миг Лоренцу померещилась трубка в его зубах. Но раньше, чем "человек-змея" успел что-то сделать, к ним приблизился кто-то ещё. — Успокойся, Риш, он и так сейчас в обморок грохнется, — ещё один голос, и «тело» кто-то оттащил явно привычным движением. — Ага, а ты прямо успокоишь его, — огрызнулся Риша, смотря на уже начинающего икать от страха Кристиана.       А тот смотрел и не мог оторваться от склонившегося к нему человека. Он был единственным, кто оказался достаточно близко, чтобы Кристиан мог хорошенько рассмотреть черты лица, но это совсем не радовало. Длинная красная полоса рта пересекала всё его лицо, заканчиваясь едва ли не у уха. Складки кожи, за много лет превратившиеся в застывшую маску, доходили почти до самых глаз и продолжались над вскинутыми в вечном удивлении бровями. По воле человека двигались только глаза, сейчас рассматривавшие остатки чужих ног с заинтересованным прищуром. — Тилль, а ты уже осмотрел его? — Спросил он, едва шевеля губами. — А есть на что взглянуть? — Усмехнулся встреченный в коридоре, отгибая край входа. — Есть, — уверил его улыбающийся и сделал пару шагов назад, увлекая за собой и Рихарда. — Подожди, пусть и он на нас взглянет, — вдруг вспомнил первый, и через несколько секунд Кристиану вернули заляпанные очки.       В тот же момент Оливер отпустил его, и место его рук заняли более широкие и грубые. Кристиан попытался вывернуться, но только упал, перевернувшись на спину, и встретился взглядом с названным Тиллем.       Вот только смотрела на него пустота. Белые глаза с обожженными веками не ловили чужой испуганный взор. Зато ладонь закрыла его, неаккуратно опускаясь на лицо. — Будете показывать людям очкарика? Тогда и здесь он проигрывает, — фыркнул слепой, одним движением спуская руку на шею и вновь сшибая очки. В нос Кристиану ударил сильный запах грязи, переваренной капусты и гари. — А ты ниже смотри, — ответил ему первый. — Тем, что ниже только ты можешь кого-то удивить, Кристоф, — фыркнул Тилль, хватая в страхе поднятую руку. — Тощий, но недостаточно, — пробормотал он под смех улыбающегося, до синяков сжав изящную кисть.       Тело, запертое между полусогнутых ног, изгибалось и дёргалось, пока руки быстро бежали по груди и бокам, умудряясь надавить на все ушибы и заставить Кристиана дёргаться в болезненной щекотке. — А он гибкий, — констатировал Тилль, на миг вцепив пальцы в дёрнувшиеся бёдра. — Кем он был? — Помнишь, я решил сходить посмотреть на обычный цирк, и там канатоходец упал? — Напомнил Кристоф. — Так вот этот больно на него похож. — Так это ты полетел вниз и попал к нам? — Спросил слепой у Кристиана, пока ладони сжимали кости. — Нет, я не с вами, я другой, я… — Зашептал Кристиан, закрывая голову руками. — А какой ты? — Навис над ним Тилль, надавливая коленом на живот. — Посмотри на меня и скажи, какой? — Прорычал он, дёргая одну руку, да так, что в ней что-то тихо щёлкнуло. — Лучше?! Да ни каким образом! Ты даже жальче нас! — Уже смеялся он, как будто видел чужие наворачивающиеся слёзы.       Мужчина хотел ещё что-то добавить и дабе наклонился для этого ещё ниже, но тут в проходе возник бесшумно подошедший человек в чёрном костюме. — Чего разорались? Сцена не готова, вы не готовы, только люди готовы над вами смеяться! — Недовольно воскликнул он, оглядывая всех. — А это кто?