Средневековые рассказы. 1 - Ведьма

***

Отслужив первую свою утреннюю службу, на которую из любопытства собралось почти все село, молодой священник вернулся в маленькую заднюю комнатку, служившую ему одновременно спальней и кабинетом. Это был узкий продолговатый каменный чулан, справа от двери которого стояла жесткая кровать, а у маленького окошка, больше похожего на бойницу, были столик и стул. Несмотря на то, что комнатка была выбелена, света из окна не хватало, чтобы осветить ее всю, и она была вечно окутана плотным сумраком. Роман взял свою любимую библию в черном кожаном переплете, пару молитвенников и вышел из церкви через задний ход. Солнышко вовсю припекало, с юга дул теплый ласковый ветерок, и священник, карабкаясь вверх по склону холма, чувствовал огромное желание сбросить свой жаркий черный балахон. Но он даже не ослабил широкого ремня, которым был туго подпоясан, чтобы не показать никому своей слабости. Он уже почти дошел до забора, когда навстречу ему выскользнула толстая крестьянка. Увидев священника, она густо покраснела и что-то быстро сунула в карман своего платья. Поспешно раскланявшись и не переставая краснеть, она со всей скоростью, которую позволяла ее полнота, бросилась к деревне. Священник покачал головой и повернулся к дому. Он ожидал увидеть темное логово, но, к его удивлению, и дом, и невысокий забор были выкрашены светло-зеленой краской, кое-где уже облупившейся. Впрочем, это, видимо, не беспокоило обитательницу дома. На калитке не было засова. Он открыл ее и вошел. Огибая с двух сторон маленький колодец, дорожка вела к крыльцу, которое, как и весь дом, утопало в зелени. Роман насчитал около пяти яблонь, пару груш, несколько слив и вишен, не говоря уж о зарослях малины, ежевики и еще десятков неизвестных ему кустарников. И все это было усыпано плодами – ни разу не приходилось ему видеть такого обильного урожая, ветки просто ломились, отягощенные бесчисленными фруктами и ягодами. И ни одно яблочко, ни одна вишенка, падая на землю, не получали отбитого пятнышка – ведь вся земля была устлана травами и цветами, словно ковром, которые, казалось, буйствовали тем сильнее, чем ближе была осень. В первую секунду у Романа даже закружилась голова от запахов, и он вынужден был постоять немного, чтобы прийти в себя – должно быть, при этом он выглядел довольно глупо, потому что откуда-то донесся легкий девичий смешок. Священник покачал головой и продолжил свой путь вперед, к крыльцу, по усыпанной песком дорожке. У крыльца было ровно три ступеньки. Это смутило Романа – число три считалось благим, и неожиданно было видеть его в доме ведьмы. Ступеньки вели внутрь большой остекленной веранды – только у южных князей видел Роман столько стекла! – и дальше в дом. Дверь была распахнута вовнутрь, а проем завешен тонкой непрозрачной тканью сероватого цвета. Роман услышал смешок позади себя и резко обернулся. Сердце его подскочило и забилось, как у испуганного зайца, и он мысленно выругал себя за то, что позволил себе расслабиться и поглазеть. Чуть поодаль на дорожке стояла юная девушка. Маленького роста, стройная, с тонкими изящными руками, она была одета в зеленое платье, доходившее ей до щиколоток, подпоясанное длинным белым передником. Босые ее ноги были слегка запачканы песком. Она держала в обнимку огромную деревянную кадку, полную румяных яблок. Роман невольно покраснел, заглянув ей в глаза. Большие и зеленые, они светились теплом и лаской – словно само летнее солнышко взглядывало на землю. Личико в форме сердечка, но с довольно широкими скулами, обрамленное светлыми волосами, спускавшимися ниже талии, располагало к себе. Ничего злого или отталкивающего не было в ее облике – наоборот, открытая улыбка и внешняя беспомощность девушки привлекали. В некоторые пряди девушки были вплетены крупные зеленые бусины. «Нет, точно ведьма», - подумал Роман, стряхивая с себя наваждение и крестясь. – «Ишь, какой красавицей прикинулась!» Слова девушки окончательно вернули его в реальность. - А я вас, священник, вчера ждала, - весело сказала она. – Думала, как приедете, сразу знакомиться прибежите. Даже пряников напекла, угощать думала, как порядочной хозяйке следует. Ан не пришли вы, забоялись, что ли? Так и пришлось мне пряники детишкам раздать. То-то они рады были! Она прошла мимо него, с видимым трудом неся свою кадку, и поставила ее на верхнюю ступеньку. Когда она наклонилась, густые волосы рассыпались, закрыв ей лицо и коснувшись ступенек. Роман даже на миг пожалел такую красоту – и тут же она распрямилась и вновь откинула их за спину. Роман перекрестился вновь – они были так же чисты, словно и не касались пола. А девушка вновь рассмеялась. - Знаю я, зачем вы пришли, - сообщила она, глядя ему в лицо. Священник старательно не встречался с нею глазами, боясь быть околдованным, и эта игра, видимо, смешила ведьму. Она ступила на порог дома и откинула занавеску. – Да не черед разговору идти, черед в дом зайти. Уж ублажьте, будьте моим гостем, - игриво сказала она. «В конце концов, что мне грозит?» - подумал священник, покрепче перехватив книги. – «Надо знать, с чем я имею дело. Да и крест, и священное писание при мне». - Отчего же не войти, - сказал он и шагнул внутрь вслед за девушкой. Он оказался на веранде три шага шириной и шагов пять длиной. Справа, впритык к двери, была сплошная стена, а слева шли остекленные окна, и все пространство было занято цветами. Цветы, посаженные в бочки и кадки, подвешенные к потолку и стенам и заполонившие весь пол, были залиты ярким солнечным светом. Это была поистине волшебная картина – комната, полная света и зелени. Роман шагнул дальше, сквозь такой же занавешенный проем в сам дом, и оказался в кухне. Это была маленькая светлая комнатка, стены которой под потолком были увешаны сохнущими травами, пьянящий аромат которых пронизывал весь дом. Вдоль двух стен, параллельных веранде, тянулись столики и навесные шкафчики с множеством полочек и дверец, а у окна стоял дивной тонкой резьбы столик из белого дерева, накрытый белой скатертью, расшитой бледными зелеными и желтыми цветами и листьями. Позади столика, чуть ближе к проему во вторую комнату, который был расположен напротив двери и завешен такой же тканью, как и при входе, располагался очень странный столик. Точнее, это был даже и не столик, а, скорее всего, маленькая каменная печурка, выложенная прямо здесь, в деревянном доме. Однако в ней не было отверстия, в которое обычно закладываются дрова, и Роман предположил, что это делается через верх. Верхняя часть печурки, впрочем, тоже была удивительна – она представляла собой железный лист, к которому были приклепаны четыре толстых круга из другого металла, более темного и грубого на вид. На одном из этих кругов стоял довольно большой железный горшок с носиком, в южных землях называемый чайником, а рядом гнездилось несколько пустых кастрюль. - Что же вы, священник, стоите, как неродной? – в обычной своей шутливо-игривой манере поинтересовалась ведьма, наливая воду в чайник из большого ведра, стоявшего у окна. – Садитесь, гостем будете. Чаю заварю вот сейчас… Уж ублажьте, испейте со мной чаю. Роман сел, мысленно напомнив себе, что принимать любую пищу и питье из рук ведьмы строго запрещено. Пока он придумывал, как завязать с ведьмой разговор и наставить ее на путь истинный, она поставила на стол две большие чашки из тонкого фарфора и положила рядом целый пучок дикой ромашки. Тем временем чайник как-то сам собой закипел – Роман так и не смог увидеть разгадки тайны чудо-печки, только чувствовал исходящий от нее жар. Ведьма же взяла чайник и поставила его на стол. - Знаю я, что вам, священникам, не положено нашей воды испить. Но вода эта обычная, колодезная – из того колодца, что у меня во дворе. А чтоб вы знали, что я вас не обманываю и не околдовываю, соизвольте сами чай заварить. Воду я вскипятила вам, а вот и ромашка – уж простите меня, да лучше ромашкового чаю я до сих пор ничего не пила. Очень уж люблю я его, господин священник, да и вам попробовать предлагаю. И она, сняв крышку чайника, позволила священнику заглянуть внутрь и убедиться, что там, кроме прозрачной чистой воды, ничего нет. Роман перекрестил себе глаза, потом чайник и воду, но ничего не произошло. Тогда он снял с пояса маленькую кожаную ФЛЯГУ со святой водой и плеснул в чайник. И снова ничего не произошло – вода не забурлила, не изменила цвета. Ведьма, глядя на его возню с чайником, так смеялась, что вынуждена была ухватиться за край стола, чтобы не упасть. - Ой, священник, уморили вы меня, - сказала она, вытирая слезы. – Уж давно я так не смеялась. Нешто вы думаете, что я вас отравить али околдовать хочу? Сдались вы мне! Хозяйка радушная не станет наперед гостя травить, а потом привечать. Тут ее снова пробрал смех, и она рухнула на стул, закрыв лицо руками и сотрясаясь от неудержимого хохота. Священник снова покачал головой. Она и правда вела себя ненормально – еще одно доказательство, что дух ее нечист. - Да вы, священник, ромашку в кипяток-то положите, пусть заварится, - сквозь смех посоветовала ведьма, убирая упавшие на лицо волосы. – А то нескоро нам с вашей наукой чаю испить придется. Роман послушно кинул несколько веточек ромашки в чайник и накрыл его крышкой. Ведьма взяла его и поставила обратно на плиту, чтобы настоялся в тепле. Потом стала шарить по ящичкам. - Вот и правда, нечем мне вас угостить, священник. Ни пряников, ни леденцов, ни хоть хлеба нету. Уж застали вы меня врасплох, - пожаловалась она. – Фруктов только и могу предложить вам. - Не нужно, - ответил Роман. – Да и вовсе не обедать я к вам пришел. - А зачем же? – спросила ведьма. По ее глазам священник видел, что ответ она знает, но, видимо, хочет, чтобы он сказал сам. - А пришел я душу твою из лап дьявола вырвать да на путь истинный тебя наставить, - поучительно сказал он. Ведьма снова рассмеялась. - А ты видел-то его, дьявола? - Нет, конечно, - удивился Роман, крестясь. – Сохрани меня Господь от такой встречи. Ведьма смотрела на него ласково и с укором, как мать смотрит на нашалившего сына. - И как же ты меня наставлять вздумал? – спросила она. - Читала ли ты когда священное писание, ведьма? - Не приходилось, - ответила она, улыбаясь. - Что же, с него и начнем. Приходи завтра в церковь на утреннюю службу, а после, как все уйдут, прочтешь. - Я с утра не могу, господин священник, - сказала ведьма. – Травы надо с утра собрать да росу, да грядки прополоть, пока не слишком жарко. А приходите-ка вы лучше сами после службы, у меня здесь и стол у окна, светло и хорошо, чем не место для чтения? И я на месте всегда, если кому из селян помощь понадобится. А они, священник, заглядывают часто – то руку оглоблей ушибло, то дите упало и исцарапалось, то ягоду или гриб нехороший съел, то корова во время дойки лягнула, то трава по ногам нахлестала, и все – ко мне, и всем я помочь должна, а иначе зачем жить на земле, как не за помощью добрым людям, - рассуждая так, ведьма взяла чайник и разлила по кружкам напиток. Священник невольно оценил его насыщенный цвет и аромат. - Мысли ты верные говоришь, людям помогать хорошо. Может, и будет толк с тебя. А вот ведьмовения ты свои брось, не дело это, когда девица к дьявольским наущениям оборачивается. Ведьма снова рассмеялась. - Да вы пейте, священник, пока не остыло. Ежели боитесь, так я первая выпью. Я людям помогать должна, и все мои старания – им на благо. И уж не знаю, о каком вы там все зле говорите, а я людям добро несу, и отказываться от этого не собираюсь. - Ну-ну, - сказал священник, глядя, как она пьет из своей кружки. «Странно, неужели святая вода силу потеряла?» - тут же подумал он, глядя на ее блаженную улыбку. - Вкусно, - сообщила она. – Попробуйте же. Не доверяете, можете еще туда водицы своей плеснуть. Роман перекрестил чашку и вгляделся в ее содержимое. И пахло, и выглядело довольно аппетитно и безопасно, и он рискнул взять ее и сделать глоток. Настой был так крепок, что его передернуло, но, отхлебнув второй раз, он вынужден был признать, что на вкус он неплох. - Ну вот, - довольно сказала ведьма. – Хоть чем-то, а угостила вас. Что же, буду ждать вас завтра после службы с вашей книжицей. - Ты читать-то умеешь? – спросил Роман, допивая свою ромашку. - Умею, да на разных языках. Столько лет прожить – грех читать не выучиться, как вы говорите, - весело ответила ведьма. – Да мы, кстати, так и не познакомились с вами. Меня Элиной кличут. - Меня Романом, - ответил он. – Да для вас я господин священник. - А зря вы так, имя у вас хорошее, - сказала Элина. – Да и молоды вы еще. - А ты, значит, Элина. Это ж Елена по-нашему? – спросил Роман, игнорируя ее слова. Ведьма усмехнулась. - Все может быть, Элина и Елена – слова похожие. - Крещена ли ты? - Полно вам, господин священник, я время зазря тратить не люблю, особенно на такие бессмысленные вещи. Уж книгу вашу прочту, вас ублажу, да и то из интереса да и из уважения. - Вовсе и не бессмысленные, - начал было Роман, но его прервал стук в дверь – а точнее, в ее косяк. Ведьма звонко крикнула: «Войдите же!», и встала со стула. Шторка, закрывавшая дверной проём, отодвинулась, и в дом заглянула молодая женщина, укутанная в легкий вышитый платок. «Местная красавица», - подумал Роман. – «И дочь любимая, вон какие руки белые, словно работы и не касались. Да и ест за двоих небось, эк бока как платье распирают». Заглянувшая девушка, увидев священника, вспыхнула, как маков цвет, и попятилась назад. - Да не бойся ты, милая, - с обычным своим смешком сказала ведьма. – Не кусается наш священник. Что хотела ты? - Я, Элиночка, хотела у тебя ту мазь целебную попросить, что ты моему соседу давала зимой, когда тот спину застудил, - стесняясь и не переставая краснеть, прощебетала девушка. – Батюшка мой сено сгребал, да на земле в поле заночевал, да и мается теперь спиной. - Нету у меня мази готовой, Алёна. Да ежели ты вечером до захода солнца забежишь, я уже ее сготовлю, да и как использовать, научу. - Ах, спасибо, милая, непременно забегу. Что бы мы все делали-то без твоей помощи, красавица, давно б уж все передохли, наверно, - и, продолжая бормотать слова благодарности, девушка попятилась назад, безостановочно кланяясь почему-то в сторону священника. Как только под толстыми пятками Алёны заскрипели ступеньки крыльца, ведьма повернулась к Роману. - Что же, священник, пора и вам честь знать. А то уж полдень скоро, а у меня все обед не сготовлен. Да и батюшке алёниному мазь сделать надо, а мазь эта сложная. - Что же, спасибо за чай да за привет, Элина, - ответил Роман, вставая. – Надеюсь, вскоре ты образумишься, и я именем тебя единоверским нареку, а не варварским. Жди же меня завтра после утренней службы. - Как скажете, господин священник, - игриво сказала ведьма, провожая его в сад. По дороге она взяла стоящую на крыльце кадку, из которой каким-то мистическим образом уже успели исчезнуть яблоки, и пошла к дальним деревьям, приминая маленькими изящными ножками ароматный ковер буйствующих трав.