ДНК бога 2: Древнее Зло

      Сознание включилось резко, словно по щелчку. В голове звенящая пустота и общая встревоженность организма, словно после дурного сна, о котором он уже ничего не помнил, но послевкусие осталось.       Янтарные глаза слегка приоткрылись и тут же сощурились на свет из окна. Заспанная серая мордашка полностью показалась из-под одеяла и с легкой растерянностью стегнула ушами, не сразу сориентировавшись, где находится.       «А, точно… Собаки. Сколько я уже у них? За всеми этими событиями теряется счет дней, » — Волкас почти по-кошачьи потянулся, широко зевая.       На середине движения он уловил знакомый запах, отчего уткнулся носом в простыню и получше принюхался.       Ага, значит Кира ночью не приснилась. Зачастила она к нему что-то. Скоро подобные ночевки могут войти в привычку.       Почему-то от этой мысли захотелось расплыться в дебильной улыбке и сыто заурчать, чувствуя душевный подъем. Но коп быстро отогнал от себя всякие глупые мысли, встряхнувшись, как после дождя, и решительно вставая.       Хм? А это что?       Девид протянул лапу и с заметным усилием вытащил из своей подушки знакомый солдатский нож, с недоумением и легкой брезгливостью его разглядывая. На ум пришло лишь одно объяснение тому, откуда ЭТО оказалось в его постели.       — КИРА!!!       Нет, ну что за ненормальная?! Это же надо было додуматься! И что он должен об этом думать? Это угроза? Намек? Шутка? У этой хуманши своеобразное чувство юмора, которое он совершенно не понимает и за которое этот самый нож ей самой хочется засунуть… гм…       Наверное, он слишком задумался, иначе бы заметил шарахающихся от него слуг, мимо которых проходил быстрым шагом. Наспех одевшись и приведя себя в порядок, он не посмотрел, как выглядит со стороны со встопорщившейся на загривке шерстью, гневно сверкающим взглядом и крепко зажатым в ладони ножом, который твердо был намерен вернуть отправителю. Тем более, что брюнетка этим утром решила остаться в поместье и завтракала вместе с остальными за общим столом вместо того, чтобы бежать исполнять свои злодейские планы. Выходной решила взять? Или сегодня какой-то хуманский праздник? Неважно. Главное, что нашел он бывшую наемницу довольно быстро.       — Это совершенно не смешно! — прорычал он, едва переступив порог обеденного зала.       Что-то на удивление мало народа сегодня. Ещё до восхода солнца в городе случилось какое-то событие, вытащившее правящую верхушку Редфорта из постелей и отправившее на разборки. Но пока что никто еще не вернулся с объяснениями, так что завтрак проходил в напряжении и тишине. Если не считать бормотание телевизора на заднем фоне, иногда удостаивающееся косого взгляда чистокровок.       Из Кёнигов из взрослых самцов на завтрак спустился лишь Джефф, сидящий между женой и дочерью. И это еще не считая множество тетушек, племянниц и их потомство, приходящихся нынешнему правителю родственниками хрен знает в каком колене и прибывших погостить или по делам вместе со своими мужьями и сыновьями. Вроде бы половина из них по вечерам разъезжается по гостиницам или домам, потому что гостевых комнат на всех не хватает. С появлением Киры желающих поглазеть на живого хумана и пообщаться с живым божеством слишком уж много, но у Айзека не хватает твердости выставить за порог собственную Семью. Разве что договорился, чтобы те хотя бы на ночь оставляли его в покое своими торжествами и приемами, вежливо отклоняя приглашения на ответный визит.       А тут вваливается сердитый взъерошенный волк с ножом в лапе, сразу же собрав на себе всё внимание трапезничавших. Всех, кроме самой Войны, медитирующей на удерживаемую в ладонях чашку с чаем. Та на него даже ухом не повела, мелкими редкими глотками вкушая травяной отвар. Одета она была не так, как вчера. Вчера на ней были штаны, теплая шерстяная кофта и куртка с короткими сапожками, проходящие по определению повседневной одежды. А сегодня, кажется, она ограбила шкаф одного из телохранителей. Черные брюки из искусственной кожи, к которой не пристает шерсть, плотно облегали крутые бедра, становясь свободными снизу, скрывая невзрачные черные ботинки. Белая льняная рубашка заправлена и застегнута на все пуговицы. Вместо пиджака — тяжелый длинный осенний плащ из того же материала, что и брюки, сейчас свободно расстегнутый, чтобы не мешать. И где только взяла? Особенно обувь. В их мире она ведь особо не распространена, разве что в самых холодных регионах планеты обязательна и на опасных производствах.       — Доброе утро, Давид, — спокойно произнесла хуман, не меняя положения, стоило лишь ему оказаться достаточно близко, переступив невидимую черту.       — Волчонок, — поправил тот на автомате, открывая пасть для гневной тирады, да так и застыл. — Погодь… Ты меня сейчас назвала по имени?       — Да. Тебя это не устраивает? — слегка повернула голову, скользнув по нему взглядом снизу вверх.       — Это… — невольно шагнул назад, под ее черными глазами почувствовав себя, как олень в свете фар, и встряхнул головой. — Нет, я не против. Просто ты впервые за все время назвала меня по имени, — удивленно посмотрел в ответ, благополучно забыв все свои претензии. — С чего бы вдруг?       — Издержки перевода, — вернулась та к своему напитку, источая непривычный покой и умиротворение. — Я не могла обращаться по именам, потому что они либо игнорировались переводчиком, либо звучали как совершенно постороннее слово.       — И что изменилось теперь? — присел с ней рядом волк, положив удерживаемое оружие перед ней на стол.       — Я поняла, что надо произносить не само имя, а его первоначальное значение, чтобы добиться нужного перевода. К примеру, первоначальное значение имени Николас — «Победитель Народов».       — А что? Мне нравится, — усмехнулся лис, с интересом поглядывающий на пришельца.       Он с Джуди предпочли расположиться с краю стола, чтобы не мешать другим и не привлекать к себе лишнего внимания. Настроение у зайки было далеко не радужное, ведь сегодня идет поезд, который вернет их в Зверополис, а с бывшим парнем она так и не помирилась.       — Джефф — «Мир бога», Ральф — «Мудрый волк», Айзек — «Смеющийся», — сделала еще один мелкий глоток из чашки, Война на секунду прикрыв глаза. — Вы можете не знать значения ваших имен из-за их человеческого происхождения. Можете не соответствовать их значению из-за того, что не выбраны вами от рождения. Но я вынуждена называть вас именно по их изначальному толкованию, так что не обижайтесь.       — Мы не обижаемся, госпожа. Это было довольно познавательно, — улыбнулся старший черный дог, получив вежливый кивок от нее.       — И как же переводится мое имя? — полюбопытствовал волк. — Каким словом ты называешь меня?       — Как называю тебя? — вновь подняла она на него черные немигающие глаза и кажется даже немного напряглась. — Я могу не отвечать на этот вопрос? — выдала она спустя несколько секунд молчания.       «Нецензурно, значит…» — возмущенно посмотрел на неё Волкас.       — А какое значение имеет мое имя на языке создателей? — не выдержав стороннего разговора, вклинилась одна из гостящих догш, тем самым запуская волну.       Теперь каждый считал необходимым называть свое имя и просить его перевести, зачастую перекрикивая друг друга и начиная из-за этого ссоры. Анималийцы с опаской косились на двухметровых собак, спустя пару минут уже никак не соответствующих своему высокому происхождению. Чисто тетки на базаре. Хотя у чистокровок умение держать себя относится только к мужской части, оставив женскую половину самим решать, что для них приемлемо. И не для всех такое послабление воспитания пошло на пользу, судя по тому, как раздраженно дернулся глаз бывшего правителя, прожигающего родственниц гневным взглядом. Судя по всему, с этого дня у Айзека с подачи отца найдется достаточно твердости для отзыва приглашений в поместье для некоторых особей. По крайней мере, пока тут проживает Кира, потому что резиденцию Ральфа спешно восстанавливают, обещая, что в ближайшие дни первый этаж и часть второго будут полностью пригодны для проживания. Хотя там и убирать особо нечего. Подумаешь, радиация. Давно уже развеяться должна была по словам Киры. А от пожара вообще пострадал лишь кабинет начальника разведки, который успели быстро потушить.       Кира, что странно, на лающих не обращала совершенно никакого внимания, как и на их вопросы, мыслями пребывая где-то далеко. Вот она точно напоминала сейчас настоящую аристократку своей невозмутимостью и осанкой. На фоне её обычного поведения, где она кричала бы громче всех, отстаивая свою точку зрения, а то и вовсе бы что-нибудь сломала (например, чужие кости), нынешнее состояние более чем странное. Но больной или уставшей та не выглядела. Просто сохраняла ледяное спокойствие, отрешившись от всего мира.       — Какое имеет толкование на языке твоего народа твое имя? — не найдя новой темы для разговора, Девид вернулся к предыдущей.       Спрашивая, он занял лапы накладыванием завтрака, все равно ощущая на себе пробирающий до костей взгляд из-под ресниц, от которого хотелось зябко передернуть плечами и отряхнуться.       — Какое из? — позволила та себе непонятную снисходительную усмешку.       — Кира! — осуждающе посмотрел на нее Волкас.       — Кира — в переводе с ирландского означает «темная», с новогреческого «хозяйка, госпожа», — глотнула чаю, пряча на дне чашки взгляд.       Спор за столом как-то сам собой поутих. Прислушиваются.       — То есть, каждый раз, когда кто-то зовет тебя по имени… — подозрительно посмотрел на нее серый хищник.       — То называете «хозяином». Забавно, правда? — в глубине черных глаз промелькнуло несколько ехидных искр огня. — Так что можно без излишнего официоза.       — Самомнения в тебе, конечно… — недовольно фыркнул зверь.       — Однако, благодаря веянию культуры, в последние десятилетия это имя часто стало ассоциироваться со словом «killer» и потому приобрело еще одно значение — «убийца».       Волкас резко вскинул голову, оборачиваясь, чтобы застыть под прямым внимательным взглядом Вераса.       — Вот и сами думайте, что может на ваш взгляд означать по смыслу Кира Вольная. Либо это та, кто сама себе хозяйка. Либо обычный свободный убийца.       — Неужели? — иронично посмотрел на нее волк, давно раскусив тягу хумана к нездоровому саморазрушению и стремлению выставить себя в негативном свете в глазах окружающих. — Прямо таки настоящий маньяк?       Это было ясно еще с тех пор, как Кира начала свою шарманку, что Верасы опасны, что она никогда не впишется в общество, что от нее надо держаться подальше и т.д. и т.п. Просто мечта психотерапевта. Кстати, удастся ли затащить Киру на прием к Маргарите? Эта собака показала свои умения на Нике. Может быть, ей удастся достучаться до рассудка Вераса своим гипнозом и сделать Войну более социальной?       — Маньяки творят зло ради идеи или собственного удовлетворения, — смерила его пустым взглядом брюнетка. — Для меня же это жизненная необходимость.       Кто-то подавился за столом. И этот кто-то был не единственным, кому кусок попал не в то горло после таких слов, произнесенных равнодушным тоном. Девушка же спокойно пила чай с закрытыми глазами, начисто игнорируя чужие взгляды.       — Так, а ну прекращай это… — сурово сдвинул брови Девид, разворачиваясь к ней всем корпусом. — Разве ты не обещала, что прошлое оставишь в прошлом? Ты теперь в новом мире с новыми порядками и у тебя новая жизнь, которую ты не обязана проживать по старым понятиям. Хватит вспомина… — он недоуменно уставился на человеческую ладонь, быстро сжавшую его челюсти посреди фразы.       — Тц-ц… А ты действительно опасен, Давид, — пугающие черные глаза с красным отблеском оказались неприлично близко из-за того, что не по-женски сильная рука грубо притянула его голову ближе к лицу. — Советую следить за языком и не забывать, с кем разговариваешь. Своими речами ты мог только что откатить мой уровень интеллекта до детского возраста и заблокировать память, запретив при этом что-либо вспоминать. Не желаю возвращаться на исходные позиции. Вполне достаточно было того, что ты заставил меня на секунду умереть, спасая это животное, — слабо кивнула в сторону напрягшегося лиса, но холодный взгляд её остался неподвижным. — Не жди от меня благодарностей за это. Ты должен радоваться тому, что сам до сих пор жив остался. Мертвым быть тебе бы точно не понравилось, — столь же грубо оттолкнула опешившего зверя от себя и вернулась к своему прежнему занятию, как ни в чем не бывало.       Воцарила ошарашенная тишина. Все, как один, с опаской и любопытством переводили взгляд со спокойно греющей ладони о чашку Войны на изумленно взирающего на неё серого волка.       — Что это с тобой с утра пораньше? — осторожно спросил Волкас, существенно поубавив обороты. — Ты сегодня какая-то злая…       — Я абсолютно спокойна, Давид, — прятала та от него свой взгляд.       — По тебе видно…       Тонкие пальцы сжали фарфор чуть сильнее до побелевших костяшек, но почти сразу же расслабились.       Волкас с интересом наблюдал за этими маленькими погрешностями, выдающими настоящее поведение девушки, но заданный ею без предупреждения вопрос в упор выбил из головы все мысли:       — Что означает «долг жизни», Давид? — произнесено было спокойным невинным тоном, но от него у полицейского перехватило дыхание, словно от удара под дых.       — Что? — непонимающе заморгал тот, натянуто улыбнувшись. — О чем ты говоришь?       — Я напомню, — отставила та чашку на стол и щелкнула пальцами, оставив руку поднятой.       В тот же момент к ней подскочил незамечаемый до этого белый борзой, вкладывая в её ладонь её же «Удалец». И выглядел при этом чрезвычайно чем-то довольным.       У Волкаса засосало под ложечкой от плохого предчувствия. Наблюдая за тем, как Кира включает свой наручный компьютер, он начал догадываться, о чем та решила поднять речь. Ведь про диктофон он давным давно забыл.       <» — Вы понимаете, что с каждым днем мне все сложнее находить причины вашего нахождения здесь? Мне надоело выслушивать вашего капитана, требующего вернуть ему его лучших офицеров.       — Бого так про нас и сказал? Лучших? — лис.       — Тебя лично шеф уж точно не имел в виду, ленивая задница! — Хоппс.       — И на что вы намекаете своим заявлением? — Волкас. — Что нам надо убраться назад в Зверополис и не мешаться, оставив вам хумана?       — Полагаете, мы не понимаем, что в таком случае мы больше её никогда не увидим?»       Ник недоуменно покачал головой, уже второй раз услышав на записи свой голос. Ну да, он же этого больше не помнит.       » — Разве это для вас плохо? — Ральф. — Ведь, насколько я понял, стоило вам связаться с Войной, так понятие «спокойная жизнь» стало для вас чем-то недостижимым. Бесконечно скрывать сами вы ее не сможете. Только в Редфорте к хуману будут относиться спокойно. Здесь ей самое место, тогда как в Зверополисе ей опасно выйти без маскировки, чтобы не посеять панику. В глазах других животных она выглядит чудовищем. Вспомните свою первую реакцию во время первой с ней встречи. Ей даже не дана была свобода передвижения.       — Будто здесь ей дадут, — Джуди.       — Мы, вроде, говорили, что не будем мешать богам делать то, что они посчитают нужным, — снова Кёниг. — Захочет уйти — пусть идет куда пожелает, но с нашим сопровождением.       — Одну. Киру. Не. Оставим!»       Девид едва удерживался от того, чтобы не отвернуться, чувствуя себя крайне неуютно под тяжелым взглядом демона, мерно отстукивающей ногтем по столешнице мерный ритм. В сознании волка так звучали последние секунды его свободы. Потому что ему совершенно не верилось, что Кира не воспользуется ситуацией, узнав, в каком положении он находится! Запись ведь идет на оригинальном языке. Неужели уже успела перевести?       » — Война не может с вами уйти, но и вы с ней оставаться не можете, — снова Ральф. — Семья готова предоставить вам право находиться на нашей территории сколько пожелаете, вот только о работе в полиции в таком случае вам придется забыть! Пока вы официально в правоохранительных органах, мэр Зверополиса не оставит попыток вернуть вас обратно. Наверное, боится, что Семья у вас стратегически важную информацию выпытывает. Так и до скандала недалеко. Да и слушать каждый день рев рогатого и кошкообразного здоровяков мне надоело.       — Уволиться?»       Ушки Джуди поникли, как и до этого во время записи.       » — Это в любом случае произойдет, если вы трое и дальше будете отсутствовать на рабочем месте. К сожалению, запас моего красноречия исчерпал себя и у Семьи нет официальных причин для вашего дальнейшего задержания. Кто столько времени берет показания у свидетелей? Если вы останетесь в Редфорте еще на несколько дней, то вопросы возникнут уже к вам.       — Вероятно, вы плохо понимаете смысл понятия «долг жизни». Звание на совесть не меняется!»       Постукивание пальцем прекратилось. Хуман изменила позу, положив подбородок на сгиб кисти, продолжая сверлить нервничавшего волка взглядом исподлобья.       » — Вы все имеете долг перед ней? Это из-за того нага? — Рейвуд.       — Да! — Джуди.       — Нет! — Девид. — Ребята не знают, что говорят. Долг жизни перед Кирой имею только я.       — Эй! Нас она тоже спасла вообще-то!       — Как и еще десяток жителей, но кровниками они ей при этом не стали. Так что вы можете спокойно возвращаться в Зверополис в участок. Я сам останусь с ней.       — Вот уж нет! — оба напарника.       — Что Война такого сделала, сержант, что ты решил вспомнить про этот пережиток прошлого? — Ральф.       — Вытащила с того света, когда я был уже практически труп, — ответил волк на записи. — Как считаете, достаточная причина для вспоминания древних обычаев моего народа?»       Прислушивающийся Ник нахмурился, настороженно покосившись на брюнетку. Он не помнит этого, но судя по словам окружающих это существо тоже спасло его от смерти. И по логике он тоже может стать ее кровником. Будет ли та требовать от него долг, о котором тот напрочь забыл?       » — А ты, значит, сторонник древних обычаев? — фыркнули псы на записи. — Теперь ясно почему ты о ней так печешься. Как именно она тебя спасла? Напоила своей кровью?       — Не ваше дело! — зарычал полицейский. — Факта все равно не изменить! Я должен ей свою жизнь, и поэтому вам меня с ней не разлучить!       — Эм… Похоже, мы и вправду немного не в курсе, — протянул Ник. — Что вы понимаете под долгом жизни, а то я что-то не догоняю!       — Долг жизни был известен в Анималии много веков назад среди узкого круга животных, в основном крупных хищников, и уже почти забыт, — Рейвуд. — Ваши предки не признавали его, так что неудивительно, что для вас этот обычай звучит, как набор красивых слов. Есть много оговорок, при которых признается долг жизни и, если хорошо знать правила, то можно еще попробовать отвертеться. Но ваш приятель решил идти до конца и тем самым подписал себе приговор.       — Приговор?       — Если сержант признал долг жизни перед Войной, то хуман обретает почти полную власть над своим кровником и может делать с ним, что заблагорассудиться. Даже вернуть назад подаренную жизнь. Прикажет спрыгнуть со скалы — спрыгнет, начнет душить — он даже сопротивляться не имеет права. Хотя с последним пунктом неувязочка… Никогда не слышал, чтобы кровник на своего принимающего в ответ замахивался. А этот еще огрызается и даже командовать смеет. Должники не могут позволить себе ранить своего спасителя, но царапины на ее шее говорят, что этим правилом он тоже пренебрег. Сержант решил схитрить и ничего не рассказывать хуману? Он должен был рассказать! Своим молчанием он только наживет себе лишние проблемы, если создатель узнает об нарушениях обычая. Такое раньше не прощали…»       — Значит, «долг жизни»? — нажав на паузу, девушка переплела пальцы в замок, внимательно разглядывая слегка покачивающего хвостом анималийца, не смеющего поднимать на нее взгляд. — Почему я узнаю о чем-то подобном самой последней? И то лишь за счет привычки перестраховываться.       — Слушай, ты могла все не так понять, — выставил тот перед собой лапы в защитном жесте.       — Правда? — изогнула та бровь. — Тогда не будешь ли ты так любезен объяснить мне, что я поняла не так?       Девид несколько секунд задумчиво изучал ее лицо, после чего тяжело вздохнул, сполз со стула и склонился перед ней в поклоне. Ну вот и все. Допрыгался. Кира узнала правду и теперь будет вертеть им, как заблагорассудится. А он даже отбрехаться не может теперь, свидетели не дадут.       Война никак не отреагировала, разве что ее радужка перестала отражать свет, став еще чернее. Но эта мелочь осталась никем не замеченной. Все затаили дыхание, ожидая, чем закончится развернувшееся перед ними представление.       — Я приношу глубочайшие извинения за свое предыдущее поведение, госпожа, — глухо произнес Девид, не поднимая головы. — Если пожелаете я произнесу полный текст клятвы крови и поступлю в полное ваше распоряжение до тех пор, пока долг жизни не будет полностью выплачен.       В полной тишине щелкнули костяшки сильно сжавшейся ладони. Волкас опасливо приподнял морду и вздрогнул, тут же отведя взгляд. Хуман внешне сохраняла ледяное спокойствие, но вот черные глаза выдавали ее состояние сильной злости, нагоняя первобытный страх. Он разозлил ее? Но почему? Что он сделал не так? Разве она не должна наоборот радоваться возможности безнаказанно издеваться над ним? Нет, она и раньше над ним издевалась (чего только стоит рукопашный бой на крыше в 4 утра?), но отныне он даже пикнуть против не посмеет. По сути «клятва жизни» — это добровольное рабство.       — Я правильно поняла, что этот твой надуманный долг — единственное, что удерживает тебя рядом со мной и заставляет помогать?       «Чего? — удивился Волкас. — О чем это она?»       — По твоему виду понятно, что это так, — потеряла к нему интерес хуман, недовольно поджав губы. — Тебе не нужно волноваться на мой счет. И терпеть тоже больше не придется.       — Терпеть? — медленно выпрямился, растерявшись от такой реакции.       — Возможно ли отозвать у Давида право зваться моим опекуном на основании моей просьбы? — не обратила та на него внимания, развернувшись к притихшим догам.       — Да, но моя гос… — неуверенно протянул Джефф и оказался перебит.       — Отлично. Значит отныне меня с этим волком не будет связывать эта пародия надзора, — твердым тоном постановила Верас, вставая на ноги. — И я попрошу не искать никакую замену на этот пост.       — Как пожелаете, но моя… — все больше напрягался черный дог, пытаясь вставить слово и остановить ее злые речи, пока не стало поздно.       — Так же я настаиваю на том, чтобы сержант вернулся в Зверополис вместе с остальными офицерами.       — Что?! — воскликнули Девид с Джеффом одновременно.       — Мне повторить? — холодно смерила их обоих взглядом исподлобья.       — Я понял ваши слова, богиня, — нервно улыбнулся пес. — Но не будете ли вы столь великодушны, чтобы объяснить причину такого неожиданного решения?       — Причина проста — я не собираюсь использовать и удерживать кого-то возле себя против воли, — ее губы презрительно скривились, выдавая раздражение. — Мне плевать на все эти долги и обязательства. И терпеть себя никого не заставляю. Тихо ненавидящий меня бесправный раб — это последнее, что мне нужно. Так что если один лишь только факт спасения жизни заставляет этого волка мне помогать, то я отказываюсь от всех претензий и отказываюсь признавать за ним этот долг. Считай это не долгом, а даром, — смерила остолбеневшего хищника неприязненным взглядом. — Дар полагается принимать и просто поблагодарить, а не навязывать ответные услуги.       — Но… — откровенно растерялся Девид, не ожидавший ТАКОЙ реакции.       — Никаких долгов за жизнь, — подняла та один палец, — никакого опекунства, — подняла второй, — никаких причин и дальше здесь задерживаться, — подняла третий палец, через секунду опуская руку, и сжала в кулак. — Тебе больше ничего не мешает вернуться домой и к своей должности, Давид. Эта работа — все для тебя и она тебе нравится, потому что позволяет чувствовать себя на своем месте. Не стоит доводить дело до увольнения.       Анималиец смотрел на нее широко раскрытыми глазами в неверии. Он боялся, что Кира воспользуется ситуацией и его неосторожными словами, превратив в свою игрушку? Забудьте. Потому что сейчас он испугался по-настоящему!       — Ты… Меня прогоняешь? — сипло выдавил он из-за схватившего горло колючего спазма. — Но почему?! Почему ты так считаешь?! Да, я умолчал! Вернее, воспользовался давно забытым обетом, повернув его в свою пользу, чтобы остаться рядом с тобой! Иначе просто было никак, но я пошел на это осознанно! — он сам не заметил, как преодолел разделяющее их расстояние и встряхнул ее за плечи. — Почему ты считаешь, будто я тебя обманывал?! Что я сделал не так?! Почему ты поверила, что я был с тобой неискренним?!       Но все, чего он добился, так это равнодушного пустого взгляда, безразлично наблюдавшего за быстро сменяющими друг друга эмоциями на его испуганной мордашке. Ни капли тепла. Ни капли понимания. Абсолютно безжизненный взгляд, от которого ощущения, как от ледяной ванны.       — К чему так надрываться ради какого-то пришельца? Тебя ведь больше ничто не принуждает, — по-птичьи склонила та голову к плечу. — Я тебя практически не знаю, и ты меня тоже. Я мало того, что далеко не святая, так еще не принадлежу твоему миру…       — Ты для меня никогда не была чужаком, а на остальное плевать!       Верас едва ощутимо вздрогнула, уже не выглядя такой непрошибаемой. Девид смотрел на нее с более явной надеждой, заметив в глубине круглых зрачков слабое удивление и что-то еще, но…       — Для тебя же будет лучше постараться меня забыть, — твердая ладонь уперлась ему в грудь, отстраняя и заставляя себя отпустить. — Возвращайся к своей жизни обычного полицейского. И не ищи со мной встречи, офицер.       Волкас дернулся от этого безликого «офицер», как от пощечины, жалобно прижав уши. Не поверила. Его просто послали.       Ему ничего не оставалось другого, кроме как остаться на месте и потерянно смотреть ей вслед, когда хуман покинула помещение вместе со своим до неприличия довольным телохранителем. Все присутствовавшие были в шоке. И только Джефф в ужасе.