Джейн Эйр наших дней

Ты проснулась раньше обычного — виной тому был странный резкий звук, напоминающий крик птицы. Он донёсся до твоего слуха отдалённым и приглушенным, но было в нём что-то пугающее, отчего сон как рукой сняло, и ты, приподнявшись на локтях, встревоженно оглядела комнату. Разумеется, никого не увидела. Может, тебе почудилось? Подождав ещё с минуту, ты уже собралась снова прилечь, как вдруг звук раздался опять. Вряд ли ты смогла бы объяснить, что в нём такого, отчего сердце тревожно сжималось, но оставаться в постели и дальше тебе не хотелось. Ты натянула джинсы и футболку и вышла из комнаты, стараясь шагать бесшумно. Больше загадочный крик не повторялся, но в левом крыле дома — куда тебе не позволялось ходить, — послышался шорох. Не успев задуматься, стоит ли соваться туда, ты, как в тумане, двинулась к источнику шума. Кажется, где-то скрипнула дверь, и будто бы ключ повернулся в замке, а затем ты различила негромкий разговор. — Нет повода для волнений, сэр, я подготовлю отчёт, — этот голос, женский, был тебе незнаком. — Поторопитесь, возможно, потребуется вмешательство специалиста, — а вот этот волнующий тембр ты уже научилась определять безошибочно и запоздало сообразила, что лучше бы развернуться и поскорее уйти, но было поздно. В коридоре показался мистер Рочестер в сопровождении женщины лет сорока. — Мисс Т/Ф? — он удивился и нахмурился. — Вам разве не сообщали, что эта часть дома закрыта для служащих? Ты потупилась, не зная, как объяснить своё появление здесь. С того момента, как ты узнала правду об Адель и выслушала отповедь от Рочестера, ты старалась не показываться ему лишний раз на глаза, и теперь ощущала себя настолько неловко, что с радостью слилась бы со стеной, если бы умела. Женщина между тем сохраняла непроницаемое выражение лица. — Мисс Т/И Т/Ф — мисс Грейс Пул, — представил он вас друг другу. — Т/Ф обучает детей, Грейс — мой… секретарь. Секундная заминка не ускользнула от твоего внимания, да и должность, озвученная Рочестером, слабо сочеталась с обликом мисс Пул. Одета она была скорее как сиделка и не производила впечатления человека, которому легко даётся деловая коммуникация. Отталкивающая внешность и недружелюбный взгляд — вот первое, что бросалось в глаза. Как бы там ни было, ты вежливо улыбнулась и на своё «очень приятно» получила от неё отрывистое «взаимно». — Итак, я жду от вас отчёта, а пока вы свободны, — сказал ей Рочестер и, дождавшись, пока она удалится, повернулся к тебе. Ты приготовилась к казни и теребила край футболки, по-прежнему не зная, как оправдаться. Однако Рочестер не торопился тебя отчитывать, облокотившись на стену с отсутствующим видом, словно и не рассердился вовсе. — Отчёты, документы, доходы и расходы… Как порой утомляет всё это, — с усталой улыбкой заметил он. — Никуда не деться с подводной лодки. — Такова цена успеха и богатства, не мне вам об этом рассказывать. Рочестер слегка наклонил голову, окидывая тебя изучающим взглядом, а затем вдруг устремился вперёд, щёлкнув пальцами, и в следующий миг уже вёл тебя за собой, бережно, но уверенно придерживая за локоть. — Вот и не будем обсуждать всякое занудство. Моя нога наконец-то выздоровела, а вы, помнится, проявляли интерес к моим гривастым красавцам. Самое время проведать их. Ты пролепетала что-то, пытаясь отговорить его — тебе и в голову не приходило, что он действительно решит провернуть такое, — но Рочестер не пожелал ничего слушать. На него напало какое-то лихорадочное воодушевление, и он то и дело поглядывал на тебя с хитростью и задором. — Это Инцитат, — Рочестер подвёл тебя к крупному гнедому коню и потрепал его по спине. — Самый мирный и послушный, так что, думаю, для вас подойдёт. — А вы, в таком случае, Калигула? — не удержалась ты, услышав кличку коня. Рочестер усмехнулся. — Он уже достался мне с таким именем, так что ваши намёки беспочвенны. — Тогда скажу без всяких намёков: затея всё ещё представляется мне крайне рискованной. Серьёзно, мистер Рочестер, я никогда не ездила верхом и трясусь при одной мысли об этой перспективе. — Зачем бояться, ведь с вами я, — просто сказал он и развернул тебя к себе лицом. — Не думаете же вы, что я замыслил угробить ценного сотрудника. — Тут важнее, что думает по этому поводу Инцитат, — отшутилась ты, но на самом деле тебе было не до смеха. То, что Рочестер не отступится, ведомый странной прихотью, ты уже поняла, но даже приблизиться к огромному животному — для тебя это уже подвиг. — Никаких возражений не принимаю, — подтвердил Рочестер твои опасения. — Я подсажу вас, и поначалу вам потребуется только крепко держать поводья, я поведу Инцитата сам. — Я буду настаивать на увеличении жалования, — пригрозила ты, но Рочестера это не напугало, и он, с лёгкостью приподняв тебя, помог взобраться на коня. Всё оказалось даже хуже, чем ты думала. Со стороны конь и так выглядел внушительным, но стоило сесть на него, как ты поняла: он высоченный. И твои ноги болтались в стременах так далеко от земли, что мышцы свело от страха. Прямо под тобой — что-то массивное, безудержно сильное и живое! И едва ли такое послушное, как обещал Рочестер. Ты не могла пошевелиться и одеревеневшими пальцами вцепилась в поводья, едва слушая, что он тебе рассказывает об управлении ими. При каждом шаге Инцитата тебя вело из стороны в сторону, и хотя ты понимала, что упасть не можешь, ведь он шёл очень медленно, у тебя всё равно никак не получалось расслабиться. — Я здесь, — напомнил Рочестер, видя, насколько ты скованна. — Ничего плохого не случится. А для того, чтобы почувствовать уверенность, есть разные упражнения. Например, попробуйте откинуться назад. — Ни за что, — ты по-прежнему боялась сделать даже крошечное движение, а он предложил тебе лечь на спину! — Так вы протрясётесь до конца поездки и останетесь при убеждении, что всё это ужасно, — сказал он. — А я хочу показать вам, как это прекрасно. — Я ведь говорила, что не стоит, — упрекнула его ты. — Я вряд ли проникнусь. — С первого раза, может, и нет, — Рочестер дотронулся до твоей ладони. — Сначала нужно приспособиться. Его прикосновение не могло не смутить тебя. Покраснев, ты попыталась незаметно скосить глаза в его сторону, но он разгадал твоё намерение и открыто улыбнулся, возвращая тебе взгляд. Тебе было очень непривычно смотреть на Рочестера сверху вниз. С такого ракурса он отчего-то казался совсем не таким сосредоточенным и строгим, как обычно, и в его облике даже проступило что-то ребяческое. Сбитая с толку этой переменой, ты несмело улыбнулась в ответ. Рочестер заговорил о чём-то отвлечённом, заставляя тебя забыть о том, что ты находишься на спине у лошади, а когда понял, что успешно завладел твоим вниманием, принялся рассказывать о парке, где вы прогуливались. Постепенно, захваченная его повествованием, ты действительно перестала вздрагивать при каждом шаге Инцитата. Летний воздух, наполненный цветочными ароматами и уже тёплый, несмотря на раннее утро, действовал умиротворяюще, а шелест листьев, переплетаясь с речью Рочестера, усыпил твои страхи. Впрочем, путь, проделанный вами, получился не таким уж длинным. — К сожалению, нам пора обратно, — сказал Рочестер, и в его голосе действительно сквозило сожаление. — Первая поездка не должна быть долгой, иначе всё тело потом будет ломить. Попробуете развернуть Инцитата сами? Ещё совсем недавно ты не отважилась бы, но сейчас, кивнув, выслушала указания Рочестера. Натянув левый повод, ты упёрлась правой ногой в бок коня, стараясь при этом не менять положение корпуса. И, о чудо — Инцитат сделал то, что от него ожидалось, неспешно разворачиваясь влево. Окрылённая удачей, ты легонько погладила его по шее и счастливо выдохнула, а потом, поддавшись неожиданному импульсу, отклонилась назад, почти касаясь крупа Инцитата. Над твоей головой раскинулось небо. Рочестер легонько придержал твою голову, пока ты, затаив дыхание, прислушивалась к абсолютно новым ощущениям. — Что скажете, Т/И? — шёпотом произнёс он, и от того, как интимно прозвучала эта совершенно непримечательная фраза, ты мигом пришла в себя, будто очнувшись от наваждения. Он назвал тебя по имени, с чего вдруг? — Всё-таки что-то в этом есть, ваша взяла, — сказала ты, но скованность и напряжение вернулись к тебе. Ты снова села, как положено, и обратный путь вы проделали в молчании. Сложно судить, легко ли оно давалось Рочестеру, но тебе в тишине было, с одной стороны, спокойнее, с другой — она томила и вызывала чувство неловкости. Когда он завёл Инцитата в конюшню, ты приготовилась выдохнуть с облегчением, но, как выяснилось, поторопилась, потому что тебя ждало ещё одно испытание: сильные руки Рочестера легли на твою талию, и тебе пришлось обнять его за шею, пока он снимал тебя с коня. — Признайтесь, что вы не пожалели, — почти приказал он, не торопясь опускать тебя на землю. Ты вспыхнула, и тогда он всё-таки вернул тебе почву под ногами, но, судя по его лицу, твоё смущение его весьма позабавило. — Ну же! — Конечно, не пожалела, — ответила ты, продолжая отчаянно краснеть. — Это было очень познавательно. Вот, выучила новое слово — шенкель. Губы Рочестера дрогнули, будто бы он с трудом сдерживал смех. — Ладно, мисс Т/Ф, идите к себе, не буду больше вас мучить. Если бы ты дала себе волю, то умчалась бы отсюда быстрее ветра, но ноги, непривычные к конным прогулкам, пока не очень хорошо слушались, да и оставить Рочестера столь поспешно было бы верхом неприличия. Поэтому ты выдавила из себя улыбку, пару дежурных фраз и только тогда ретировалась. Оставшись без свидетелей, ты заперлась в своей комнате и, свернувшись в кресле калачиком, долго лежала практически неподвижно, раз за разом прогоняя в памяти обрывки недавних событий. Тебе никогда бы не пришло в голову, что твой работодатель сможет ввести тебя в глубочайшее замешательство, вызвав бурю противоречивых эмоций. Узнав, кто нанял тебя, ты не сомневалась, что видеться с Рочестером будешь крайне редко — он птица другого полёта и едва ли обратит на тебя внимание. Однако всё пошло не так, как тебе представлялось, и сегодня смятение достигло пика: скрывать от самой себя, что Рочестер будит в тебе странные, не совсем недопустимые чувства, дальше было невозможно. Тебе не доводилось испытывать влюблённость прежде, и мысль о том, что, быть может, её вызывал Рочестер, повергла тебя в шок. Сама того не замечая, ты думала о нём почти постоянно, но прежде списывала это на его переменчивый характер, который не давал тебе покоя — а сегодня впервые заподозрила: что, если твоё сердце попало в ловушку? Что, если Рочестер, в чью сторону надёжнее было бы даже не смотреть, ухитрился запасть тебе в душу? Иначе почему его прикосновения заставляли голову идти кругом, дыхание — сбиваться, ноги — подкашиваться? Утомившись от бесплодных терзаний, ты нехотя встала, зашла в ванную и, ополоснув лицо холодной водой, посмотрела в зеркало. Отражение ответило тебе потерянным тревожным взглядом. Твоя внешность всегда казалась тебе невзрачной, а с таким выражением на лице — тем более. Зато это подействовало отрезвляюще: Рочестер, которому были доступны первые красавицы, едва ли мог увлечься тобой. Значит, все те моменты между вами, вызывавшие в тебе трепет, были не более чем случайным стечением обстоятельств, а твоё воображение сыграло с тобой дурную шутку. По сути, тебе не случалось раньше общаться с мужчинами хоть сколь-нибудь долго, Рочестер стал первым — и при этом, без сомнений, весьма своеобразным. Нет ничего удивительного в том, что он пробудил в тебе неясные эмоции, но влюблённостью, конечно, это быть не может. Успокоив себя таким образом, ты вернулась в комнату и, снова забравшись в кресло, достала телефон, чтобы написать Элен о новостях — разумеется, обходя стороной размышления о природе твоих чувств к Рочестеру.