***
В следующий раз, когда Питер пошевелился, на его лицо падали лучи света из открытого окна. Мэй не пришла, чтобы разбудить его, а значит, все еще было довольно рано. Плюс, он обычно просыпался, когда свет не бил ему в лицо. Издалека доносилось тихое щебетание птиц, заглушаемое шумом моторов и голосами прохожих, спешащих на работу. Он неохотно открыл глаза и покосился на будильник: пять сорок утра. Решив, что несколько лишних минут сна того не стоят, Питер направился в ванную, чтобы подготовиться к школе. Он всегда мог прийти пораньше и немного позаниматься, вместо того, чтобы лежать с закрытыми глазами еще час, думая обо всех тех вещах, в которых он облажался. Одевшись, почистив зубы и пропустив завтрак, Питер схватил пульт и растянулся на диване, переключая каналы. По телевизору не шло ничего интересного, как это обычно и бывало по утрам, поэтому Питер выбрал какое-то дурацкое реалити-шоу и полез в сумку за учебником химии. Он открыл его на нужной странице и сосредоточился на уравнениях, пока на фоне у домохозяйки из шоу происходил кризис среднего возраста. В конце концов, Мэй вышла из своей комнаты с усталыми глазами, легко сутулясь. Она бросила ему тихое «доброе утро, Пит», а затем направилась в ванную. Питеру потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он не может сосредоточиться ни на одном слове в учебнике перед собой прежде, чем положить его обратно в рюкзак. Он взял свои ключи, решив, что может просто медленно прогуляться до школы, крикнул "пока, Мэй" и направился к выходу. На улице сегодня было теплее, чем в течение последних нескольких месяцев. На небе почти не было облаков, поэтому солнце беспрепятственно грело лучами спину Питера. Его тело наконец-то расслабилось после метаний во сне, и Питер чувствовал себя так хорошо, как только мог чувствовать себя в сложившейся ситуации. Ему не потребовалось много времени, чтобы добраться до школы, и как раз перед тем, как он вошел в дверь, раздался звонок мобильного. Это была Мэй. — Что случилось, Мэй? — спросил Питер, не понимая, почему она звонит ему, когда он видел ее буквально полчаса назад. — Я забыла сказать! Твоя встреча с мистером Беком назначена на два сорок пять, так что, пожалуйста, не забудь о ней! — Ох, точно, конечно. Спасибо, Мэй. — Хорошего дня, милый. — Да, — Питер не удержался и закатил глаза на ее пожелания. Он направился мимо парадных дверей прямиков в здание школы.***
День Питера проходил без происшествий вплоть до обедненного перерыва. После занятий в спортзале ЭмДжей присоединилась к нему на время обеда. Нед решил провести свое свободное время с Бетти, что было вполне справедливо. Питер и ЭмДжей казались одинаково угрюмыми все эти дни, так что они идеально подходили друг другу. Они почти не разговаривали, ЭмДжей читала роман и ела свой сэндвич, а Питер готовился через двадцать минут отправиться в офис мистера Бека. Ему даже пришлось спросить ее, где тот находился, поскольку сам он никогда там не бывал, а она навещала его пару раз в прошлом. Питер не спрашивал почему, а она, похоже, не собиралась делиться. Питер вертел в руках мобильник, его бутерброд был съеден лишь наполовину. ЭмДжей заметила, что аппетит у Питера резко снизился, но он только отмахнулся от нее тем же глупым предлогом, которым пользовались все остальные: Щелчок. Она была достаточно наблюдательна, чтобы понять, что вовсе не Щелчок уменьшил аппетит Питера, но решила не упоминать об этом. Будучи сама сдержанным человеком, она могла уловить тот момент, когда тема становилась немного болезненной для собеседника. Она добавила ее в список вещей, которые Питер не желал обсуждать. Большую часть обеда они провели вместе в молчании, если не обсуждали классную работу или странный факт, который ЭмДжей недавно узнала. Когда, наконец, пробило два сорок, Питер решил, что пора уходить. — Увидимся позже, — сказал он ЭмДжей и, получив в ответ кивок, направился к кабинету мистера Бека на следующем этаже. Когда он подошел к двери, то не знал, что делать. Ему стоило постучать? Или может быть, кто-то из учеников еще был внутри, или мистер Бек на обеденном перерыве и не хотел, чтобы его прерывали, или… Так и не придя к решению, Питер несколько минут неловко топтался около двери. Студенты проходили мимо, никто не обращал на него внимания, и Питер был благодарен за это. Пять месяцев назад большинство людей оставили его в покое; в конце концов, превращение в пыль на пять лет и внезапное возвращение невредимым (за вычетом психологической травмы) было более запоминающимся, чем "Пенис Паркер". Даже Флэш Томпсон перестал выдумывать дурацкие клички, давая всем передышку. Все в мире были немного травмированы событиями, произошедшими пять лет назад, по крайней мере, достаточно, чтобы остыть к издевательствам. Постукивая пальцами по экрану телефона, Питер наблюдал, как мимо него прошла пара. Они держались за руки. Прямо перед тем, как произошел Щелчок, он подумывал пригласить ЭмДжей на свидание. На свидание как друзья или как кто-то еще. На самом деле он не знал. Сейчас все казалось другим, словно каждый вокруг был незнакомцем. Питер никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким, будто он так никогда по-настоящему и не вернулся. Может быть, он придумал все это в своей голове, чтобы справиться с тем фактом, что однажды он полностью перестал существовать и был где-то в небытие? Все еще живой, но когда ничто, кроме его сознания, не составляло ему компанию...? Прежде чем Питер успел обдумать пришедшую ему в голову мысль, дверь рядом с ним открылась, и из-за косяка выглянул мужчина. Он был высоким. Таково было первое впечатление Питера. Примерно на голову выше него, с большими руками, обтянутыми белой рубашкой, не застегнутой до самого верха. Его подбородок был покрыт щетиной, а волосы выглядели более растрепанными, чем ожидал Питер. Каштановые, и несколько серебристых волосков, разбросанных тут и там. Его глаза были голубее, чем Питер мог себе представить, такие, которые смотрели прямо в душу, но не заставляли чувствовать себя незначительным или маленьким. Как два сверкающих сапфира. Но это не испугало Питера. Сейчас осталось мало вещей, который могли его испугать. — Питер? — спросил мужчина. Его голос был нежным и мягким, как теплая карамель на ванильном мороженом. Он смотрел прямо на Питера. — Да, — короткое слово было всем, на что оказался способен парень. — Ты должен был постучать! Я не знал, что ты здесь, — он завел Питера внутрь, закрыв за собой дверь, и жестом указал на уютное кресло. — Я не хотел мешать или… — тихо сказал Питер, только сейчас осознав, как по-детски это прозвучало. Ведь это у него была назначена встреча… Бек усмехнулся, усаживаясь в кресло напротив Питера и закидывая ногу на ногу. — Ну, если у тебя назначена встреча, то нет ничего, чему бы ты мог помешать. Разве что мне, пока я буду есть сэндвич, приди ты раньше. Питер застенчиво рассмеялся, отводя взгляд от Бека на несколько долгих секунд. Мужчина казался слишком дружелюбным. Это заставляло Питера нервничать. — Я могу тебе чем-нибудь помочь сегодня, Питер? Или ты здесь только для того, чтобы твоя тетя перестала волноваться? Питер взглянул на него, нахмурившись, весь его вид кричал: "откуда ты знаешь?" — и был встречен понимающей улыбкой. — Такое происходит довольно часто. Родители звонят, чтобы назначить своим детям встречи, потому те отказываются говорить с ними, когда на самом деле проблема заключается в самих родителях, а не в ребенке. Не волнуйся, я давно этим занимаюсь и могу сказать, когда кто-то хочет рассказать свою историю жизни. Или не хочет. Питер расслабил плечи, только сейчас замечая, как был напряжен. Во всяком случае, Бек не оказался учителем, который хотел быстрее записать все, что Питер бы ему ни рассказал, и выложить эту информацию его тете. Кстати… — Ты не собираешься… — Записывать что-нибудь? Нет, все сказанное здесь строго конфиденциально. Только, если ты не скажешь, что хочешь навредить себе или другим, тогда я обязан буду рассказать об этом. А ты ведь не собираешься навредить мне, Питер? — поддразнил он. Его глаза хитро блестели. — Конечно нет! — запротестовал Питер. Возможно, более громко, чем следовало. Мистер Бек насмешливо приподнял бровь, улыбаясь. Он сказал: — Итак, Питер Паркер, ты хочешь поговорить со мной о чем-нибудь конкретном? Или ты чувствуешь, что не можешь открыться? По крайней мере, перед незнакомым мужчиной, которого встретил шестьдесят секунд назад. Питер замялся. — Я не знаю… я не думаю, что могу тебе что-то рассказать… Мистер Бек некоторое время изучал его, рассматривая лицо и анализируя язык тела. Питер не чувствовал себя неловко, но и не чувствовал себя в своей тарелке. Его руки переместились на колени, и он избегал внимательного взгляда мужчины. — Тогда зачем ты здесь? Питер был озадачен резкой постановкой вопроса. — Я… я не знаю, наверное? Моя тетя, она водила меня к психотерапевтам после того как… вы знаете… и ни один из них просто не понял. И это кажется таким бессмысленным, я имею в виду попытки донести это до кого-то. — Я тоже исчезал, парень. А кто-нибудь из твоих терапевтов? — Нет, — пробормотал Питер тихо. — Может быть, у нас есть нечто общее. — Ну не знаю, — Питер покачал головой. — Давай же, испытай меня! — мистер Бек наклонился к нему всем телом, с нетерпением, написанным на лице. — Или это вопрос жизни и смерти, о котором ты не можешь рассказать? — Что-то вроде того. Мистер Бек склонил голову в легком замешательстве. — Может быть, именно поэтому другие терапевты не смогли помочь? Он все еще изучал Питера своими умными, внимательными глазами. «Может, он умеет читать мысли…» Питер быстро отогнал эту мысль подальше. — Глубоко в твоем подсознании могут быть и другие психологические проблемы, о которых ты, возможно, даже не догадываешься? Иногда самые заметные проблемы являются самыми незначительными. Ты парень из средней школы, за исключением того, что ты не обычный парень — пять лет назад половина населения планеты, включая тебя и меня, исчезла и внезапно вернулась, не зная, что случилось. То, что произошло между этими пятью годами, потенциально отличается для каждого человека. Я, например, ничего не помню. Я только припоминаю ощущение, когда каждое чувство покидает мое тело... словно я парализован, но я не боюсь, потому что эти ощущения были далеки от моего физического тела. Я даже не знаю, почему я это запомнил, правда. Это длилось секунду, а потом я вернулся туда, где был, только пять лет спустя. Питер заворожено ловил каждое слово Бека — он никогда раньше не слышал, чтобы кто-то так открыто говорил о произошедшем. И уж тем более он не слышал, чтобы кто-то говорил об этом и описывал свои чувства так расслаблено. Голос мужчины звучал успокаивающе, Питер поймал себя на том, что мог бы слушать его часами. Уже одно это позволило ему почувствовать себя в десять раз лучше, чем до того, как он впервые вошел в кабинет. Питер ничего не смог добавить к рассказу Бека, поэтому он просто кивнул, не отводя взгляда ни на секунду. Когда Бек замолчал, Питер открыл рот. — Я хочу поговорить об этом, но я просто чувствую, что… как будто что-то сдерживает меня, — Тони удерживал его. Человек-Паук. Каждый его маленький секрет. Он просто, черт возьми, хотел рассказать кому-нибудь..! — Хорошо, Питер, — мистер Бек расслаблено откинулся на спинку кресла, при этом он не сводил с Питера внимательного взгляда. — Ты когда-нибудь пробовал гипнотерапию? — Гипнотерапию? — Питер нахмурился. — Я гипнотизирую тебя — нет, не для того, чтобы воспользоваться твоим бессознательным разумом или что-то подобное, — мистер Бек насмешливо фыркнул, сделав большие глаза, затем продолжил. — Просто для того, чтобы твое подсознание смогло открыть нам то, что больше всего беспокоит тебя психологически. И, если ты чувствуешь, что это то, о чем в глубине души ты желаешь поговорить, то ты расскажешь мне. Если нет, и это то, о чем ты не можешь или не хочешь говорить, то ты не будешь. Это просто способ заставить твой мозг рассказать о вещах, что тебя беспокоят, способ справиться с ними — способ сказать другим девяноста процентам мозга, которые ты не можешь контролировать, что все не так плохо, как выглядит. Ты не обязан говорить мне то, чего на самом деле не хочешь. Я не Доктор Стрендж. Сердце Питера подпрыгнуло в груди при этом имени, и он поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Беком. В них не было ничего такого, только налет легкого беззаботного юмора. Гипнотерапия звучала так, словно выходила из зоны комфорта Питера. Но он хотел попробовать. Для Мэй, для себя. Он устал от того, что сидел без дела, осмеиваемый голосами в своей голове, которые обвиняли его за каждую мелочь, которая когда-либо шла не так в его жизни. И которых, так уж случилось, было много. Питеру потребовалось достаточно времени, чтобы довериться кому-то, и с уходом Тони он должен был поверить кому-то еще. Найти кого-то, с кем он мог говорить обо всех глупых вещах, которые не были действительно важны, и которые по закону обязаны были оставаться в этой комнате, если только Питер не признается в том, что был массовым убийцей. Его внутренности сжались, и прежде, чем он успел хорошенько подумать, Питер согласился. — Конечно. Что может пойти не так? — Замечательно! Большинство людей обычно не проявляют такого энтузиазма, но я рад, что ты хочешь попробовать, — Мистер Бек тепло улыбался. Он покинул кресло и направился к своему столу в углу комнаты. — Мне нужно получить твое письменное согласие, прежде чем мы что-то сделаем, просто чтобы быть уверенным, что это то, чего ты действительно хочешь, хорошо? Я уже могу сказать, что ты сознательно не желаешь говорить мне, что тебя беспокоит, но я знаю, что в глубине души тебе нужно с кем-то поговорить. Я просто надеюсь, что смогу стать тем человеком для тебя. Не торопись, спешить некуда. Бек снова появился рядом с Питером с официальным документом и ручкой. Воодушевленный его словами, Питер бегло прочитал большую часть текста, в котором упоминались такие вещи как конфиденциальность, временные интервалы, риски гипнотерапии и прочее, прочее, прочее. Довольный соглашением, Питер поставил внизу подпись и отметил, что тетя Мэй уже поставила свою, ведь Питеру еще не было восемнадцати и все такое. — Отлично, Питер, я рад, что ты пришел сегодня ко мне. Эй, и я знаю, что это нелегко. Я не пытаюсь строить из себя покровителя или кого бы то ни было, я просто хочу, чтобы ты понимал, что я не плохой парень в этой истории. Я не жду тебя в ближайшее время, но на случай, если ты захочешь связаться со мной в нерабочее время — просто чтобы с кем-то поговорить — вот мой номер. Я здесь, чтобы дать тебе пару советов, в которых ты нуждаешься, и стать тебе другом, если ты позволишь. Питер взял листок бумаги с напечатанным на нем номером и с благодарностью положил его в карман. Питер, конечно же, не собирался звонить ему посреди ночи после очередного кошмара, но сама мысль была приятной. — Спасибо, мистер Бек. — Можешь звать меня Квентин. Я не то чтобы один из твоих учителей, — Квентин подмигнул ему, прежде чем сесть за стол. — Приходи ко мне завтра во время пятого урока и убедись, что на этот раз ты постучишь, хорошо? Не могу представить, чтобы тебе нравилось стоять за дверью Бог знает сколько времени. — Я постучу, — Питер улыбнулся ему. Это была его первая искренняя улыбка за пять. Чертовых. Месяцев. Что ж. Формально пять лет. — Спасибо, Квентин. — Увидимся завтра, парень. И Питер вышел из кабинета, впервые за целую вечность настроенный позитивно. Как ни странно, он с нетерпением ждал завтрашнего дня — надеялся, что этот гипнотерапевт/психолог/наставник сможет улучшить его психическое состояние.