Я помогу тебе вернуться

      За пределами столицы Великой Империи располагалась сокрытая в чаще густого леса от лишних глаз небольшая крепость. О том, что в ней находилось, существовало множество слухов: одни рассказывали, что это тайная резиденция императора, другие говорили, что это секретный военный штаб, а третьи утверждали, что этого места вовсе не существует, и если крепость действительно видели, то она давно заброшена и не представляет интереса. Самые осведомленные личности знали - это была жесточайшая тюрьма современности, попасть в которую в качестве заключенного означало навсегда потерять свое имя и стать забытым всеми, кто его когда-либо слышал.       Хлесть! - за обшарпанными стенами камеры для допроса раздавались звуки ударов плети. В направлении этих звуков по коридору уверенной походкой, но без спешки шел длинноволосый мужчина лет двадцати пяти в темно-зеленом ханьфу и мантии, являющейся частью формы, на груди его поблескивал золотой значок. Весь его облик излучал решительность и непоколебимый авторитет, казалось, что этот человек несмотря на свой относительно юный возраст уже был довольно влиятельным и значимым лицом. Черты его лица были мягки и приятны взору: оформленные темные брови, большие и выразительные глаза цвета охры с длинными ресницами, прямой нос и слегка потрескавшиеся губы с размытыми контурами. Взгляд был серьезным, но в то же время выражал усталость и некоторое безразличие, будто принадлежал кому-то уже многое повидавшему, он был совсем не под стать возрасту столь молодого человека. Дойдя до конца темного коридора, в котором располагалась камера, он, почти не прилагая усилий, отодвинул тяжелую железную дверь.       Посередине комнаты находился деревянный стол, покрытый множеством отметин засохшей крови, трещин и отпечатков пальцев. Рядом на стуле со стальными ножками сидел человек в форме начальника тюрьмы с серебряным значком на груди, который показывал его превосходство над двумя другими надзирателями, которые стояли напротив, держа в руках плети. Один из них словно боялся смотреть вниз. Там, между ними, опустившись на колени, на полу сидел связанный молодой мужчина в наручниках, из которых свисали и скручивались в петли длинные цепи с поржавевшими звеньями. Одежды его были разорваны, а оставшиеся лохмотья насквозь пропитались свежей кровью. Кровь, казалось, была везде: она текла из припухших губ, из носа, засыхала на запутанных темных волосах, среди которых виднелись серебристые седые пряди - похоже на следы применения одного общеизвестного в этих землях яда. Пустой измученный взгляд этого заключенного скользнул на внезапно открывшуюся дверь камеры и попал прямиком на вошедшего. Он, в свою очередь, оглядел обстановку, тяжело вздохнул, и шагнул внутрь. Человек с серебряным значком немедленно встал перед ним, уважительно кланяясь: - Господин Нэ, чем могу быть полезен?       Господин в зеленых одеждах сделал манерный жест рукой, показав, что человек может выпрямиться. Этим господином был Ли Сюань Нэ - главный командующий армией императора, которая являлась также основными военными силами страны, и по совместительству заведующий всеми вопросами по его безопасности. Золотой значок на его груди показывал статус и верховенство перед нижестоящими организациями, в которые в частности входили все государственные тюрьмы. - Что-нибудь узнали? - спросил он холодным и слегка осуждающим голосом, будто бы заранее зная ответ. - Мы делаем все возможное, этот мятежник отказывается говорить. - Оставьте нас.       Начальник тюрьмы был озадачен этой просьбой, но не мог не подчиниться, он приказал своим помощникам покинуть камеру и захлопнул дверь с обратной стороны. Ли Сюань Нэ издалека осмотрел заключенного, после чего его взгляд едва заметно смягчился. - Можешь двигаться? Присядь, - он говорил спокойно и снисходительно, плавно показывая рукой на единственный стул.       Парень в наручниках, звеня цепями, медленно поднялся и последовал указанию. По его походке Ли Сюань Нэ заключил, что серьезных внутренних повреждений и переломов мятежник не получал, и продолжил: - Как тебя зовут? - Хуа Циньлин, - хриплым голосом ответил молодой человек, с подозрением рассматривая нового собеседника, который, судя по форме, занимал должность министра обороны, и был несколько удивлен его появлению рядом с ним.       Министр, в свою очередь, сделал пару шагов к нему и встал напротив, глядя на его лицо сверху вниз. На нем было множество следов крови и царапин, изо рта по уголкам губ стекали две тонкие алые струйки. Сквозь всю эту "грязь" и густые волосы, скрывающие половину лица, тем не менее виднелись ровные приятные черты. Веки с растущими под углом к низу ресницами были слегка опущены, придавая взгляду некоторую загадочность и усталость - человек, кажется, не спал уже несколько ночей. На выраженных скулах с обеих сторон виднелись шрамы в форме небольших крестиков - такие отметины ставились на лицах особо опасных преступников, если им по какой-либо причине даровали свободу. Участки кожи, не покрытые кровью, имели мертвецки-бледный цвет, который контрастировал с цветом ярко-коричневых глаз с розовыми нижними веками и алых губ - все это делало его похожим на испачканную фарфоровую куклу. - Что они хотели узнать от тебя? - Ли Сюань, казалось, с легким оттенком заботы в голосе, не отводя пристального взгляда, задал следующий вопрос. - Стандартные вопросы: какими силами мы располагаем, - неторопливо с тем же недоверием и немного язвительно отвечал мятежник, загибая по пальцу на руке за каждый вопрос, - кто руководит мной, сообщники, план действия и что-то еще... - И что же ты ответил на это? - казалось, в этот момент его манера говорить заставила министра улыбнуться. - Я не знаю. Не знаю, что ответить, - с хриплого голоса мужчина, прокашлявшись, перешел на полушепот, но в этом тихом голосе все еще звучал намек на уверенность и легкая усмешка, - а если бы и знал, то не сказал бы. - Понятно, - Ли Сюань Нэ продолжал сдержанно улыбаться, - эти люди недавно на службе, они еще глупы и неопытны. Я не стану продолжать пытки, но ты должен ответить на мои простые вопросы.       Парень, сидящий напротив, после этих слов бессознательно почувствовал облегчение, но продолжил недоверчиво поглядывать в сторону благовидного господина в зеленом, поведение которого он счел немного странным. Казалось, одна его маленькая подсознательная часть, видя эту улыбку, уже хотела выдать все свои секреты этому опасному человеку, и никакие удары плетьми не могли вызвать и половины этого желания. Господин продолжил: - Мы ведь оба понимаем, что восстания не начинаются просто так. Почему бы нам не обсудить причину и не попробовать мирно уладить этот конфликт? - взгляд Ли Сюаня в этот момент встретился со взглядом заключенного, клинками врезаясь в его зрачки. Мятежник молча отвел глаза, посмотрев на свои рваные одежды, в этом взгляде читалось: "Это ты называешь "мирно уладить"?". Но молодой господин умышленно не обратил на него внимания и продолжил: - Ты ведь ученый, верно? - Господин верно осведомлен, - ответил Хуа Циньлин, решив, что он предварительно разузнал о его личности. - Я понял это по отметкам на твоих руках - похоже, это разделы западных книг. Ты занимался боевыми искусствами довольно долгое время, об этом говорит твоя походка, телосложение и шрамы. Такие совпадения всех трех позиций бывают лишь при тренировке определенных техник. Я слышал, им пришлось прибегнуть к помощи группы элитных бойцов, чтобы поймать тебя. - Господин очень внимателен, - заметил Хуа Циньлин. - Господин Хуа Циньлин, давайте, наконец, перейдем к первостепенному вопросу: что же заставило вас пойти на этот шаг? - улыбка на его лице вмиг сменилась серьезным выражением, а мягкий бархатный голос отчего-то теперь внушал страх.       Мятежник не мог позволить себе сдать позиции в такой момент, но также внутреннее чутье подсказывало, что этот господин видел его насквозь, и, чтобы обмануть его, потребуется немалое мастерство, которым Хуа Циньлин явно не обладал. К тому же глубокое чувство доверия отчего-то проскальзывало в его затуманенном сознании, то и дело стараясь вырваться из-под контроля. Был ли это эффект бессонных ночей, или пугающей и притягательной ауры господина в зеленом, или же этот голос казался смутно знакомым, но он знал, что рассказать ему правду о своих мотивах вовсе не будет ошибкой, к тому же другим протестующим и схватившим его бойцам они уже были известны. Поэтому, поколебавшись мгновение, мужчина ответил: - Я пришел к выводу, что нынешний император... самозванец.       Сердце Ли Сюань Нэ слегка сбило свой ритм от маленького разряда, которым ударили его эти слова, но контроль своих эмоций он тренировал еще с малых лет, поэтому этот шок никаким образом не отразился на лице. Промолчав несколько секунд, он усмехнулся: - Кажется, люди этой страны придумают какие угодно нелепые версии, чтобы объяснить себе политику этого некомпетентного императора. Разве император не может самолично совершать ошибки? Почему это обязательно должен быть кто-то другой?       Хуа Циньлин был озадачен таким откровенным несогласием подданного императора с его политикой. Он не мог ошибиться, определив его статус, ведь эту форму в свое время имел возможность видеть каждый день. Разве подданные императора не должны разделять его взгляды? Почему он позволяет себе так открыто критиковать правителя при незнакомом человеке, неся службу государству, неужели ему совсем не страшно или не совестно?       К слову, нынешний император Цао Лин Цзы был особо чувствителен к подобным настроениям в обществе, жестоко подавляя любые попытки выразить недовольство его политикой. Хоть эта политика была направлена, скорее, против того, чтобы можно было довольствоваться ей. Это было время процветания правления бездарных чиновников, а разрыв между бедными и богатыми составлял неимоверные масштабы. Большинство населения умирало с голоду, в то время как самые состоятельные слои хранили у себя тонны золота, не имея возможности пустить его в оборот из-за жестокого ограничения торговли среди простых людей. Если где-то вспыхивали мятежи, то предпринимались попытки лишь временно задобрить эту часть населения, но в целом ситуация в Великой империи оставалась такой же плачевной.       Обязанности министра армии и императорской охраны в это время сводились к подавлению возможных восстаний, устранению неугодных лиц и защите интересов императора, которые часто шли вразрез с интересами самого министра. В сложившейся ситуации он мог лишь изредка давать советы правителю, имеющему фактически безграничную власть, являясь по совместительству еще и его личным помощником. Только благодаря этим советам, способностям Ли Сюань Нэ и еще нескольких грамотных людей у власти эта страна не была разрушена полностью. Именно поэтому он должен был оставаться рядом с ненавистным ему императором, а он в свою очередь, хоть и сам недолюбливал подчиненного, но никак не мог позволить сместить его с поста. Хуа Циньлин, подумав, ответил: - У меня есть основания для этого решения, - мужчина снова сделал длинную паузу. - Продолжай, - с интересом поторопил его Ли Сюань. - Я встречался с настоящим императором. Десять лет назад, - голос его звучал уверенно. - И я абсолютно уверен, что тот, кто выступал недавно на площади, - другой человек.       Эти слова вызвали у Ли Сюаня искреннее удивление. Сейчас ему едва хватало сил сохранять самообладание. Причиной этому было одно далекое воспоминание, возникшее размытыми образами в его памяти, только что мужчина понял, что этот голос, пусть и слегка отличавшийся от того, что он слышал в далеком прошлом, был до боли знакомым.       Десять лет назад. В императорском саду.       Ше Сичжень, миловидный юноша пятнадцати лет в расшитой золотом мантии, неспешно прогуливался под осенним дождем из пожелтевших листьев молодых яблонь. За ним некоторое время молча следовал еще один прекрасный молодой господин примерно того же возраста. Если не вглядываться в их лица, можно было посчитать их близнецами, однако если рассмотреть внимательнее, разница в их чертах все же была. Ше Цисюань, так звали второго юношу, был одет не хуже своего двоюродного брата, а на его груди сверкала золотистая брошь с гербом империи, что подчеркивало его статус будущего наследника престола. Юноша, уверенно шедший впереди, наконец, не выдержал: - Почему молодой господин следует за мной? Если хочешь что-то сказать - говори прямо, - Ше Сичжень был явно раздражен его молчанием. - Я считаю, что брат Сичжень был несправедливо наказан сегодня, - спокойно отвечал юноша. - Я должен поблагодарить молодого господина за это сочувствие от всей души? - в его резком голосе звучали нотки сарказма. - Ты не должен изливать на меня свой гнев. Я всего лишь хотел предложить тебе свою помощь. - Ну конечно, не должен, передо мной ведь великий императорский наследник, какое право я, бездарная посредственность, имею злиться на Его Высочество, чьи умения в тысячу раз превосходят мои. - Брат Сичжень... Я думаю, твои способности вовсе не плохи. Жаль, что ты сам не понимаешь этого и постоянно срываешься по мелочам. - Оставь меня, - махнув рукой, бросил Ше Сичжень и направился в свою комнату.       Ше Цисюань больше не следовал за ним, решив прогуляться по саду. Пройдя вглубь аккуратно высаженной рощи молодых деревьев, он остановился и заметил человека, уснувшего на скамейке под пожелтевшей вишней. На скулах этого приятного юноши, который был явно не старше принца, упала пара засохших листиков, а на его груди, придерживаемая рукой, лежала раскрытая книга красной обложкой к верху. Листья засыпали также его легкое бело-зеленоватое ханьфу, судя по всему, он уснул не менее часа назад. Наследник тихо подошел к скамейке, чтобы стряхнуть несколько из них, и уже протянул руку, как вдруг мгновенно проснувшийся человек резко открыл глаза. - Что ты делаешь?       Он выглядел испуганно, листья начали медленно осыпаться с небрежно завязанных одежд, растрепанных волос и лица, открывая взору его правильные черты и бледную кожу. Окончательно проснувшись и оглядев стоящего перед ним человека, который уже успел убрать ранее протянутую руку за спину, парень, кажется, сделал вывод о его личности, встал и виновато поклонился со словами: - Его высочество молодой господин Ше, прошу простить вашему подданному его невежливость.       Услышав это, Цисюань Ше мягко улыбнулся и соответствующим тоном голоса ответил: - Господину не нужно приносить извинений, я напугал Вас.