На чердаке

— У меня идея, — объявил Костик, спрыгивая с дымохода. — Ох, только не это, — взмолился Серафим. — Вот любите вы крылья подрезать, — оскорбился Костик. — У меня хорошая идея. — А у тебя хоть раз бывала плохая? — спросил Серафим. — Не-а. — Во-о-от. — Что сразу «вот»? — А то, что все вот эти жабы, которыми я целые сутки плевался, все дыры в полу, из-за которых тут так светло, невидимый Феогност, зеленка, от которой мы с тобой никогда полностью не отмоемся… Это всё — твои хорошие идеи, понимаешь? — Нет, — радостно отозвался Костик и полез в шкаф. — Куда! Серафим тут же выдернул его обратно и поспешил запечатать двери. — Ну, — расстроенно сказал Костик, — это уже ни в какие ворота не лезет. Как я буду воплощать идею, если вы мне мешаете? — Идея заключалась в самоубийстве? — спросил Серафим. Костик сердито отвернулся, скрестив на груди руки. — Я с тобой с ума сойду, — простонал Серафим. — Рассказывай уже свою хорошую идею. — Фиг вам. Костик взлетел на балку и повис на ней вверх ногами. Серафим проводил его задумчивым взглядом, потом пожал плечами и вернулся к своим зельям. Должно же быть что-то, что вернет Феогносту видимость… — Вы что, даже выпытывать не будете? — спросил Костик. — Нет. — Ну и зря, интересно же… — Да вот не очень. — Ну хоть разочек, а? — Отстань. — Вам ведь любопытно? — Слушай, чудище, давай так, — сказал Серафим и на всякий случай подставил ладонь, но жаба с губ не слетела. — Ты помолчишь пять минут и дашь мне поработать спокойно. Если продержишься и ни слова за эти пять минут не скажешь, можешь исполнять свой план. — Правда? — с восторгом воскликнул Костик. Серафим вынул часы из кармана и объявил: — Время пошло. Костик поспешно захлопнул рот и принялся жестикулировать. — Язык жестов тоже считается, — сообщил Серафим и отвернулся. Костик хихикнул. — И смеяться тоже нельзя. Костик спрыгнул с балки, влез на шкаф, схватил свой блокнот и принялся черкать в нем. — И это тоже считается, — сказал Серафим, не оборачиваясь. Костик с досадой отшвырнул блокнот, взял в руки пересмешника. — Нет! Костик огорченно отложил пересмешника в сторону, вырвал из блокнота листок, скомкал, бросил бумажный шарик в Серафима. — Перестань. Костик вырвал следующий лист. — Честное слово, пакость ты мелкая, еще раз бросишь — и я на тебя чесотку нашлю. Костик изобразил на лице крайнее огорчение, с трудом подавив смешок, и неожиданно спрыгнул со шкафа, угодив на перину. — Что ты творишь? — возмутился Серафим. Костик развел руками, тут же подхватил с пола дико хихикающий резиновый мячик и зашвырнул его за трюмо. Извернулся, поднырнул под руку Серафима, пытавшегося его перехватить, плюхнулся в самую гущу чемоданов и обрушил на себя стопку старых газет. Запустил руку в саквояж, вынул оттуда выцветший красный мешок, завязанный шнурком от ботинка. — Не смей! — крикнул Серафим. Костик зажал рот руками, давясь смехом, задышал глубже, почти успокоился, но потом объявил: — Нет, всё, сдаюсь. Не могу больше. Пять минут уже прошло, да же? Серафим посмотрел на часы: — Одна минута и восемь секунд. Карликов отдай. Костик покорно протянул ему мешок, потом спросил: — Часы хоть не сломались? Не может быть, чтобы всего одна минута… — И восемь секунд. Для урагана неплохой результат, — признал Серафим, возвращая мешок в саквояж. — Но что это было вообще? — Что? — Ну, всё это швыряние предметами и прыжки по чердаку… Как-то слишком — даже для тебя. — Вы хоть раз пробовали молчать пять минут? Это ужасно сложно. Надо же как-то себя отвлечь… — Ну, вообще-то так даже лучше, — сказал Серафим. — Одной проблемой меньше. — Какой проблемой? — Твоей гениальной идеей. — Ой, — расстроился Костик. — Я и забыл. Давайте так: теперь вы помолчите пять минут, и если у вас не получится, то мы всё равно сделаем по-моему, а? — По-твоему, у меня не получится молчать пять минут, — нахмурился Серафим. — Ну, давайте шесть тогда, — великодушно согласился Костик. — Засекай, — сказал Серафим, вручая Костику часы. Костик осиял его улыбкой и перебросил часы из левой руки в правую. Серафим насупился, но ничего не сказал. Пошел к сундуку, уселся на него, скрестив руки на груди. Костик вынул из саквояжа красный мешок, направился с ним к Серафиму, на ходу развязывая шнурок. — Что, совсем сдурел, что ли? — возмутился Серафим. — Одиннадцать секунд. Неплохой результат для такого недоверчивого, контролирующего и властного зануды.