На чердаке

— Я просто уточняю, как обычно, — сказал Костик. — М? Серафим с предельной аккуратностью развешивал перед большим зеркалом солнечные кристаллы и к Костику не обернулся. — Пальто наш Филантроп всё равно не отдает, да? — Получается, что нет, — ответил Серафим, сосредоточенно пододвигая один из кристаллов на пару миллиметров левее. — И добрее он вроде как не стал, да? — продолжал Костик. — Не знаю. — А я знаю, — сказал Костик, и что-то в его голосе заставило Серафима плюнуть на почти час работы, оставить кристаллы и обернуться. — Давайте отберем у него брошку, раз так, — предложил Костик, уже почти полностью скрытый за вывернутым наизнанку торсом. — Что-то мне больше нравилось, когда он меня просто так жрал, без улыбки. Несколько минут спустя, когда основательно потрепанного Костика всё же удалось извлечь из Феогноста, Серафим заключил: — Ну, хоть пальто с него сняли. — Ага, — весело согласился с ним Костик, глядя на клочки ткани, разбросанные по полу. — Может, будем считать это не случайностью, а моим гениальным планом? Ну, вроде как я сразу предположил, что ему придется раздеться, чтобы вывернуться наизнанку, и героически пожертвовал собой во имя… — Тогда получится, что ты сознательно испортил пальто-невидимку, — строго сказал Серафим. — Э, нет, тогда это просто случайность! — поспешно заявил Костик. — Счастливая случайность. Он подобрал с пола тот клочок, к которому была приколота брошка-кокетка, и осторожно раскрыл застежку. — Примерите? — спросил он, протягивая брошку Серафиму. — Нет, спасибо. — Тогда я сам, — вздохнул Костик. — Нет в вас духа авантюризма… Он встал перед зеркалом, под тихий полувсхлип-полустон со стороны Серафима смёл в сторону кристаллы, чтобы лучше себя видеть, полюбовался какое-то время, потом прицепил чуть пониже ворота очень условно белой летней рубашки брошь, стараясь соблюсти симметрию с черничным пятном. Отступил немного, снова приблизился, покрутился так и эдак, объявил: — Никакой разницы. Я и без нее чертовски красив. Серафим скептически хмыкнул, и Костик поспешно отцепил брошь: — Возьмите себе. Неужели вам не хочется хоть разочек побыть красивым? Брошь Серафим не взял, зато один за другим метнул в Костика валенки. — Надо будет их спрятать, — сказал Костик, уворачиваясь. — Чтобы вас обезоружить. — Тогда я, пожалуй, всё же нарушу правила еще раз и наколдую-таки бочку с розгами, — отозвался Серафим. Костик поспешно подобрал валенки и с нижайшим поклоном вручил их Серафиму: — Ваше метательное оружие, учитель. Серафим только отмахнулся и окинул печальным взором кристаллы. — Зачем вам стекляшки с бабушкиной люстры? — спросил Костик. — Это солнечные кристаллы. Мне нужно проверить, все ли на месте, потому что иначе они бесполезны. Но проверить можно только в том случае, если удастся определить их изначальный порядок, а зеркало покажет, есть результат или нет. — Их должно быть столько же, сколько на люстре? — деловито спросил Костик. — Да. — Но это же очень просто? — Нет, — с досадой ответил Серафим и нагнулся, чтобы собрать кристаллы с пола. — Люстры же разные бывают… — Их должно быть девяносто шесть, — уверенно сказал Костик, тоже подбирая рассыпанные кристаллы. — С чего ты взял? — Это же бабушкина люстра, — нетерпеливо пояснил Костик. — Я их считал. Он нырнул под трюмо, извлек оттуда еще несколько кристаллов, добавил их в общую кучу. — Девяносто пять, — разочарованно сообщил Серафим. — Эти кристаллы — очень важный артефакт? — Вроде того. — Настолько важный, что вы наденете брошку, чтобы только найти недостающую стекляшку? Серафим сердито отмахнулся. — Ну, что вам стоит, — дернул его за рукав Костик. — Это тебе не игрушки, — отмахнулся Серафим. — Если знаешь, где кристалл, так и скажи. — Даже не скажу, а покажу, — пообещал Костик, прилаживая к груди Серафима брошку. — Издеваешься, — сказал Серафим и нехотя повернулся к зеркалу. — Нет, похоже, я не рассчитал, — обеспокоенно сказал Костик несколько минут спустя. Он кое-как отлепил от зеркала растаявшего в блаженной улыбке Серафима, снял с него брошку, наплевав на вялые протесты, и снова развернул учителя лицом к отражению. — Отвяжись, чудовище, — сердито сказал Серафим, поспешно отворачиваясь, но Костик не отвязывался. Он ткнул пальцем в кристалл, запутавшийся в волосах Серафима, и торжественно объявил: — Девяносто шесть.