Концертные истории

— Дин, ну, Динк, — Света возмущённо засопела и отвернулась недовольным комочком к иллюминатору. Воздушные дороги в этот раз почему-то были дырявее, чем обычно. Самолёт трясло, и Сурганова, которая и так не была поклонницей воздушного транспорта, окончательно раскапризничалась. Ещё и Динка, с какого-то перепуга, отказалась предоставлять колени в качестве подушки. А путь предстоял дальний — в Новосибирск. Дальше только Магадан. — Динь, ну, пожалуйста, — обижалась Света недолго. Уже скоро в дело пустили руки, следующими по плану были губы. Осталось только подгадать время, когда стюардессы отправятся по делам, а Мартемки, вытребовавшие ознакомительную экскурсию с широтами Родины, окончательно уткнуться в гаджеты. — Приём, шкет один, обстановка? — Тема одним глазом зыркнул за кресла и удовлетворенно кивнул: — Раунд один. Ма один идёт в наступление. — Причина конфронтации? — Марта строчила в телефоне заметки с поля боя. — Колени Ма два, приём. — Вас понял, шкет два, — Артём пригнулся пониже и приготовился к длительной засаде. Сейчас мать будет игнорировать, а мама Света уговаривать. Не в первый раз уже такое происходит. И к концу полёта они помирятся. Пойдут в туалет вдвоём. Артём этой женской солидарности не понимал. Что можно делать в туалете вдвоём? В школе девочки тоже бегали стайками. Марта в этот аспект действительности ясности тоже не внесла. Какие помады? Какие сумочки надо подержать? Пол на что? Поставил и пусть себе стоит. Странные все-таки эти девчонки. Засада затягивалась. Уже объявили о посадке, а мамы мириться как-то не спешили. Мама Света так и полусидела-полулежала, отвернувшись к иллюминатору, а Диана… дрыхла. Разве что не храпела. — Дин, мне не хорошо, — Диана только дернула плечом, отмахиваясь, как от мухи, — Дин, правда, плохо. — Что? — белое лицо, синеватые губы, и Светка, с силой сжимающая виски. И это ее Сурик, который ни словом, ни полусловом о плохом самочувствии. — Ребзя, вода есть? — теперь уже Диана просачивалась между кресел. Руки почему-то задрожали, воздуха стало не хватать. «И вот надо было играть комедию?» Голова совершенно не соображала. К кому обращаться, что говорить? — Где, что болит? Заяц? — ладони с силой сжали плечи и Света даже ойкнула. — Голова кружится, — сдернуть маску, снять три верхних одежки, уговорить все же попить воды, остановить пролетающую мимо бортпроводницу и с раздражённым: «Девушка!» — вытребовать шоколадку. — Кушать надо, — чмокнуть в морщущийся нос, — говорила бы хоть. А то не хочу, не хочу, а потом хочу, — Диана смотрела строго, но почти сразу смягчалась. — Уже все хорошо. Ну, да, маловато было салата. Это же не в первый раз. — И в последний. Однозначно! Прибью Жукову, — под нос, — ты ешь-ешь, не отвлекайся, — Диана подсунула ещё и свой чай, щедро сдобренный сахаром. И с умилением наблюдала, как жена аккуратно откусывала от плитки маленькие кусочки и жмурилась от удовольствия. — Тут, кусочек, — хихикала, когда Диана, совершенно неприлично пыталась слизать шоколадную крошку из уголка рта. — Динь, — и сверкала глазами. Не зря они все-таки решили лететь, раз уж так все совпало. — Спасибо тебе. — Ну че, видала? Нифига я не продул! Помирились! — Артём нахохлившись сидел в кресле и не понимал, чего это сестра хмуро свела брови. — Дурак ты, Тема, маме Свете плохо было, а ты… про победу.