Трудности воспитания

Еще два месяца спустя… На дисплее телефона отражалось восемь утра, когда Мэллори требовательно постучала в комнату Майкла. Несмотря на их вчерашнюю договоренность, что парень поднимется пораньше, няня почти не сомневалась, что он сейчас опять дрых без задних ног. Не дождавшись никакого ответа, девушка, закатив глаза, надавила на металлическую ручку. Войдя внутрь и бегло пройдясь по спальне взглядом, Мэллори снова невольно поежилась. Ей все еще сложно было привыкнуть к свежему ремонту и перестановке мебели, произошедшей здесь пару недель назад. От старой детской в нежно-голубых пастельных тонах не осталась даже следа. Темно-серые монохромные стены, черная мебель с редкими вкраплениями контрастно-белого, обновленная техника в виде баснословно дорогого ноутбука, плазмы на стене и X-Box, а в довершении всего — огромная кровать, на которой спокойно могли бы уместиться четверо человек. Однако все это великолепие здесь находилось исключительно ради одного парня… В край обнаглевшего парня, если уж выражаться точнее. Мэллори не знала и сейчас не могла наверняка сказать, когда в Майкле вдруг начали происходить столь сильные перемены. Вероятно, спустя несколько недель после рождества, а может быть даже и раньше. С каждым днем с мальчиком творилось что-то странное, как будто его психика взрослела на несколько месяцев за одни только сутки. Поначалу няне казалось, что парень опять стал замыкаться в себе, но спустя некоторое время, напротив, принялся все активней выходить на контакт. Только вот способ он выбрал довольно сомнительный. Может, пересмотрев сериалов на Fox, а может, наслушавшись свою бабушку, речь Майкла стала все сильней пополняться остротами и сарказмом. Как будто мальчик считал, что благодаря своей язвительности его станут более охотно воспринимать всерьез, или же, с его стороны это было просто попыткой скрыть свои настоящие чувства от окружающих. Вместе с новыми привычками в парне постепенно начала крепнуть уверенность в себе. Уже спустя месяц после сочельника, Майкл уже слабо напоминал Мэллори то застенчивое трогательное солнышко, каким она успела его запомнить. И если с одной стороны, развившаяся самостоятельность воспитанника снимала с няни большую часть прежних обязанностей, то с другой — добавило головной боли иного рода. Если раньше парень спокойно следовал предписанному ему распорядку дня, то теперь, его все сложнее было заставить заниматься чем-либо по расписанию. В обнимку с ноутбуком или приставкой, Майкл мог просидеть до самого утра, из-за чего потом отсыпался до самого обеда. Загнать его за стол делать уроки становилось теперь и вовсе непосильной задачей. Будучи себе на уме, парень лишь небрежно отмахивался от Мэллори с ее тетрадями и учебниками, хотя в остальном, охотно проводил рядом с ней время. Майклу нравилось по сложившейся традиции играть вместе с няней в приставку по вечерам, или выходить в супермаркет, при этом увлеченно вступая в дискуссии на тему новостей, увиденных за завтраком. И все было бы довольно неплохо, если бы из состояния задорного и любознательного мальчика, он временами не превращался в неуправляемого засранца, на которого уже даже Констанс никак не могла повлиять. К слову о миссис Лэнгдон — вот уж чье поведение удивило Мэллори не на шутку. Женщина, третировавшая своего внука столько лет, на этот раз решила избрать политику невмешательства. Причем в тот период, когда Майкла как раз-таки стоило хоть немного приструнить и поставить на место. Иногда у няни создавалось странное впечатление, словно Констанс побаивалась собственного внука. И побаивалась настолько, что ни в чем не хотела спорить с его сумасбродным мнением и завышенными требованиями к своей персоне. Бабушке оказалось куда проще выписать мальчишке очередной чек, который на время заткнет его хотелки, чем вступать с ним в открытую перепалку. И откровенно говоря, все это виделось Мэллори весьма и весьма подозрительным. За два месяца, помимо ремонта в комнате и ее до неузнаваемости изменившегося владельца, произошло еще кое-что. Няня Мэллори Уотсон теперь официально сменила должность на личного репетитора Майкла Лэнгдона. Было очевидно, что мальчик больше не нуждался в опекуне, однако, он ни в какую не планировал расставаться с девушкой. Разумеется, Мэллори не раз пыталась завести речь о том, что раз ее воспитанник хочет себе репетитора по школьным дисциплинам, то будет лучше найти кого-то более квалифицированного и опытного, да только вот Майкл и слушать ничего не хотел. Никаких новых людей в доме и никаких идей няни о переезде в отдельное жилье! Стоило Мэллори лишь заикнуться о последнем, как парень тут же обозлился и ощетинился. Пусть девушка больше и не была обеспечена здесь круглосуточной занятостью, Майкл ни в какую не соглашался отпускать ее из дома. Даже миссис Лэнгдон, что с радостью бы сбагрила опостылевшую няньку куда подальше, выступила против желания Мэллори переехать, а чтобы та наверняка согласилась, еще и существенно повысила ей жалованье. В общем, жизнь в доме Констанс становилась все страннее и страннее и девушке лишь оставалось надеяться, что согласие остаться здесь, рано или поздно не выйдет ей боком. Приблизившись к кровати, няня скептически бросила взгляд на роскошное постельное белье цвета антрацита. Помнится, когда она случайно заметила ценник от этой вещички, то едва не лишилась дара речи. Кое-кто, чья кудрявая голова сейчас утыкалась в мягкую сатиновую подушку, успел слишком зажраться за последнее время. И ладно бы он сам зарабатывал деньги на все свои нескромные запросы, так нет же… — Майкл, — тихо произнесла Мэллори, немного тормоша парня за плечо, — мы же договаривались, что ты сегодня встанешь пораньше. В ответ девушке тут же послышался неразборчивый недовольный стон. Пытаясь увернуться от рук няни, Майкл перекатился на другой бок, обнимая руками подушку. — Не встанешь сейчас, и ни в какой торговый центр я тебя не повезу, — прищурившись, добавила няня, сдергивая с воспитанника край одеяла. — А после обеда туда поехать тебе религия не позволяет, или что? — хриплым сонным голосом отозвался парень, лениво натягивая одеяло обратно. — Поумничай мне тут еще, — буркнула под нос девушка, — если через пятнадцать минут не выйдешь в столовую, никаких тебе сегодня новых шмоток не светит. Сдавленно и тихо зарычав, Майкл наконец перекатился на спину, после чего машинально потянулся рукой за смартфоном на тумбочке, проверяя сонным взглядом новостную ленту. Ну, раз мальчишка уже взялся за телефон, значит дальше дрыхнуть уже точно не станет. — Пятнадцать минут, Майкл, — строго напомнила Мэллори, направляясь к двери, — не позже! — Да понял я, — недовольно цыкнув ответил парень ей вслед. … Держа в руках огромную охапку вещей, забракованных Майклом во время примерки, Мэллори уже едва сдерживалась, чтобы не застонать в голос. Они приехали в торговый центр еще с полудня, а сейчас на часах показывалась уже половина четвертого. Даже шопинг с неугомонной Коко никогда не казался девушке настолько долгим и утомительным. Этому недоделанному Джону Гальяно с невероятно притязательным и изысканным вкусом просто невозможно было угодить! Здесь ему не тот цвет, тут идиотский рисунок, а вон там ему что-то жмет и натирает. Ну просто гребаная принцесса на горошине! Голодная злая и уставшая, Мэллори снова спросила через задернутую штору: — Майкл, ну сколько можно? Скоро ты там уже? — Если бы здесь продавали что-то нормальное, а не всякое дешевое дерьмо, мы бы уже отсюда ушли, — язвительным голосом отозвался парень. — Это же просто джинсы и футболка, а не смокинг на встречу с королевой Англии, — сквозь зубы процедила девушка, закатывая глаза, — и между прочим, это «дешевое дерьмо» стоит по тридцать баксов за одни только носки! Не купишь что-то хотя бы здесь, и тогда точно пойдем в H&M! — Я к этой помойке на пушечный выстрел на подойду, — фыркнул Майкл в ответ, — лучше пожалей детей из Пакистана. Им, между прочим, это тряпье за бесплатно круглыми сутками латать приходится. — Ну не всем, знаешь ли, повезло в этой жизни спать на итальянских простынях! — огрызнулась Мэллори, — и потом, когда-нибудь у твоей бабушки капиталы иссякнут. Тогда-то и вспомнишь про «помойки» родом из Пакистана… Раздался резкий звук одернутой шторы и из примерочной показался Майкл с весьма недовольным выражением лица и зажатой в руке светло-бежевой рубашкой. — Это что, прости? — вскинув бровь, спросил парень настолько ехидным тоном, что его няню невольно пробрало мурашками от ярких ассоциаций с Констанс Лэнгдон. Впрочем, далеко не только голос Майкла вызвал в ней странные чувства. Не потрудившись надеть хоть какую-то из десятка футболок, отобранных на примерку, парень сейчас стоял перед ней в одних только черных джинсах с висящей сбоку биркой. По правде говоря, Мэллори уже довольно давно не видела своего воспитанника без одежды, и с тех пор, к ее немалому удивлению, мальчик успел существенно подрасти. При этом, не особо понятно каким образом… Разве что, Майкл втайне ото всех оборудовал у себя в комнате мини-спортзал, а иначе откуда у парня, почти не выходящего на улицу, мог вдруг появиться столь заметный пресс на животе, выраженные грудные мышцы и бицепсы? — Мэлл, ты меня слышишь вообще? — выбил ее из растерянности все тот же бархатный голос. Встрепенувшись, Мэллори быстро вскинула взгляд наверх, только сейчас замечая мужскую рубашку у себя перед носом. — Сделай одолжение, убери это, пожалуйста, куда-нибудь подальше и больше не подсовывай среди моих вещей, — продолжая ерничать проговорил Майкл, вручая отвергнутую вещь девушке. — Думала, может возьмешь хоть что-то не черное. И так уже выглядишь, будто решил построить карьеру в ритуальном бюро, — тихо буркнула Мэллори, забирая светлую рубашку. Закатив глаза, парень снова задернул штору, продолжив сосредоточенно перебирать вещи. В стильных советах от своей няни он явно не нуждался и нисколько не стеснялся дать ей это понять. Проторчав в магазине еще не меньше получаса, девушка едва не убила Майкла, когда наконец увидела, на чем он в итоге остановил свой выбор. — У тебя таких футболок и рубашек уже полный шкаф! — воскликнула она, глядя на очередной ворох черных тряпок с баснословными ценниками, — и ради этого мы здесь шатались пять часов?! — Могла бы и в машине посидеть, — хмыкнув, отозвался парень, расплачиваясь на кассе кредиткой Констанс, — таскаться за мной следом я тебя не заставлял. Шумно выдохнув через нос, Мэллори злобно зыркнула на воспитанника. Вот дождется он, что няня однажды не выдержит и всыпет ему этим дорогущим ремнем от Alexander McQueen прямо по заднице. Хоть кому-то, но нужно было это сделать. Пока мальчишка все еще торчал у стойки, девушка неосознанно скользнула взглядом по его высокой плечистой фигуре, затянутой в черное. Может, ее и раздражала тяга Майкла к траурным цветам, но сложно было поспорить с тем, насколько они шли ему к лицу. А еще в этих узких джинсах становилось все сложнее не смотреть на пятую точку парня, которая сейчас смотрелась до криминальности соблазнительно… Отряхнувшись от нахлынувших мыслей, Мэллори неловко откашлялась. Господи боже мой, и о чем она только думала. Спустившись на парковку, с трудом уже терпя голодные спазмы в животе, няня впилась зубами в припасенный с собой пирожок, за что тут же поймала на себе неодобрительный взгляд Майкла. — Что? — с набитым ртом и неприкрытым раздражением откликнулась она. — Да ничего, — пожал плечами парень, — просто мы вроде договаривались отсюда заехать куда-нибудь поесть… — Не в этот раз, — пробурчала девушка, отряхиваясь от крошек и залезая на водительское сидение, — уже почти вечер, а ты за свои уроки еще даже не садился. — Ой, да ладно, — закатил глаза Майкл, разваливаясь на соседнем кресле и утыкаясь взглядом в телефон, — от того, что я сделаю алгебру завтра, а не сегодня, никто не умрет. — Ну уж нет! — сердито сказала Мэллори, пристегивая ремень безопасности, — ты обещал, Майкл! — Не помню я что-то такого, — с ехидной улыбкой продолжал валять дурака парень. Понимая, что чаша терпения оказалась переполнена уже до последней капли, девушка, не сдержавшись, гаркнула: — Или ты сегодня делаешь уроки, или я отберу твой ноутбук вместе с приставкой на неделю! Все ясно?! После гневного выпада няни, ухмылка медленно сползла с лица Лэнгдона. Раздраженно дернув бровью, он тихо буркнул в ответ: — Ясно. Мэллори стоило бы порадоваться, что хотя бы криком и жестким тоном, от Майкла еще можно было добиться послушания, но что-то ей подсказывало, что скоро и этот метод утратит свое воздействие. Мрачно притихнув, парень неотрывно глядел в телефон, пока няня в напряженном молчании вела машину по направлению к дому. Последнее время, девушке приходилось вот так срываться на Майкла все чаще, ибо иным способом он просто не воспринимал ее слова всерьез. Кажется, что парень и вовсе не считал Мэллори каким-то взрослым авторитетом, предпочитая относиться к ней больше как к своей подружке, чем как к наемному репетитору. Конечно, отчасти девушка могла это понять, ведь она пока по-прежнему оставалась единственным человеком, с кем Майкл вел тесное общение, но с другой стороны, иногда это начинало уже переходить через допустимые границы. Припарковавшись у дома, Мэллори наскоро вылезла из машины, решив, что с пакетами в багажнике парень разберется как-нибудь сам. Но стоило девушке лишь ступить на узкую дорожку, как каблук на ее туфельке неожиданно подвернулся. Испуганно запищав, няня, не удержав равновесие, грохнулась на брусчатку, больно ударившись коленками. — Ты чего там? — тут же послышался сверху испуганный голос, из которого мигом куда-то пропали все ехидство и спесь. Девушка ничего не успела ответить, когда сильные руки уже потянули ее наверх, помогая встать на ноги. — Похоже, каблук сломался, — тихо пробормотала Мэллори, все еще цепляясь за плечо Майкла и стаскивая с ноги испорченную обувь, — вот же черт… На разбитых коленях выступили ссадины и сукровица, впрочем, девушка не сильно придала этому значение. Подняв взгляд на парня, Мэллори на секунду успела уловить знакомое выражение лица. Казалось, когда няня случайно травмировалась или же попадала в какую-то мелкую передрягу, где-то глубоко внутри Майкла снова просыпался тот милый и скромный мальчик, каким он был еще пару месяцев назад, и по которому девушка так сильно скучала… Особенно это было заметно, когда неделю назад, Мэллори на пару дней слегла с температурой и насморком. Язвительность и капризность Майкла в тот же миг словно рукой сняло. Девушка до сих пор с удивлением вспоминала, как этот вечно недовольный и ехидный тип молча носился из ее спальни на кухню и обратно, поднося горячий чай и лекарства, хотя его об этом даже никто не просил. — Спасибо, солнышко, до дома я сама дойду, — добавила Мэллори, отстраняясь от парня. — А можно вот как-то без этого? — тут же скривился Майкл, заслышав прозвище, которым частенько пользовалась няня. — Ну простите, мистер Лэнгдон, — усмехнулась девушка, прихрамывающей походкой направляясь в дом, — оговорилась… Снова с раздражением цыкнув, парень вошел за порог, придерживая дверь перед хромающей няней. — Может, ты тогда отдыхай, а с уроками уже завтра разберемся? — снова попытался выкрутиться Майкл, захлопывая дверь, — ну, раз тебе сложно ходить… — Вот только не делай тут из меня инвалида, — фыркнула Мэллори, покачав головой, - поешь что-нибудь на кухне и через полчаса начнем. Проковыляв в свою комнату, девушка не успела заметить, насколько голодным и жадным взглядом Майкл только что смерил ее со спины. Няня в принципе не замечала многих вещей… Или же, попросту не хотела этого делать ради сохранности собственной нервной системы, которой и так хватало потрясений. Хотя, о некоторых мелочах, как казалось парню, Мэллори уже стала понемногу догадываться.