Трудности воспитания

— Значит, конец октября? — деловито переспросил Майкл, глядя в записи блокнота миссис Марш, — еще и Самайн… Вам не кажется, что это как-то даже пошло? — Я все посчитала, — нервно затараторила женщина, словно пытаясь оправдаться, — это лучший день, в который мы сможем провести вашу Мессу, мистер Лэнгдон. Можете даже не сомневаться! — Допустим, — дернув бровью, отозвался парень, снова пробегаясь взглядом по строчкам, — а что там с подготовительной и организационной частью? Можете напомнить еще раз? — За одну ночь до Мессы, вам потребуется пройти ритуал освобождения, — с горящим в глазах энтузиазмом проговорила миссис Марш, — иными словами — погружение в некий транс, который, как правило, занимает несколько часов… Иногда затягивается на сутки. У каждого происходит по-разному. Главное, о чем нужно будет позаботиться заранее — это уединенное место. Вас никто не должен побеспокоить и отвлекать, даже собственные мысли. После последних слов женщины, Майкл на секунду недовольно скривился. Попробуй тут отключить собственные мысли, когда в доме последние пару недель творилось такое… Похоже, этот этап ритуала, ему и правда дастся с немалым трудом, но что поделать. Раз уж парень набрался решимости ввязаться во всю эту канитель с апокалипсисом, придется играть по правилам и идти до конца. — И во-вторых, — продолжила женщина, теребя золотую цепочку на шее, — нужно заранее найти жертву. Я могу заняться этим, если… — Не стоит, — сразу же оборвал ее Лэнгдон, покачав головой, — с этим я и сам справлюсь. Неловко было признаться в этом, но при всей своей браваде и уверенности в грядущих планах, перспектива прохождения Черной Мессы, все еще вызывала у парня ощущения на грани и омерзения и тошноты. Пару раз его уже пытались пригласить на ритуал, проводимый для кого-то из паствы, и однажды Майкл даже дал свое согласие, приехав ночью в какой-то арендованный на отшибе особняк. В конце концов все закончилось тем, что антихрист, не выдержав воплей незнакомой женщины, запертой в подвале, выпустил ее через задний двор, позволив сбежать, но пригрозив, чтобы впредь не вела себя идиоткой и держала язык за зубами. Месса оказалась сорвана, хотя, разумеется, никто не заподозрил, что виновником саботажа был самый важный и ценный гость этого вечера. А вот теперь, примерно через месяц, Лэнгдону предстояло самому пройти кровавый обряд, при одной только мысли от которого, его желудок сразу начинал протестующе дергаться в рвотных позывах. Еще и эта головная боль с поиском жертвы… С одной стороны, Майкл надеялся найти ублюдка, которого ему точно будет не жаль выпотрошить на глазах у культистов, а с другой — давиться сердцем какой-то грязной мрази… Все ж, нелегка была доля служителей Сатаны. … Спустив очередную порцию разноцветных таблеток в унитаз, Мэллори с усталым видом поплелась обратно в спальню. Спустя две недели после спешной выписки, девушку временами все еще немного мутило, однако она упрямо продолжала избавляться от лекарств, которые ей регулярно таскали в комнату горничные. Черт знает, что могло оказаться среди этих таблеток: снотворное, наркотики?.. Узнав подоплеку происходящего в этом доме, Мэллори уже ничему бы не удивилась. Она по-прежнему продолжала торчать взаперти, наедине с телевизором, кроватью, и собственными мыслями, от которых порой хотелось набраться храбрости и вскрыть себе вены. Сколько бы девушка ни пыталась отвертеться от услышанного и увиденного собственными глазами, безжалостная правда уверенно пригвоздила ее к стене, как бабочку, насаженную на иголку. По-хорошему, чтобы переварить все навалившееся, сейчас Мэллори требовались, как минимум, покой, толковый психотерапевт, и жесткий курс антидепрессантов, которые кое-как поставят ее на ноги. Хотя едва ли где-то в мире существовали таблетки на тот случай, если ты вдруг обнаружишь, что любимый человек, с которым ты провела целых три года — сын дьявола. Наверное, от такого мог помочь уже только цианистый калий… За последние дни, девушка так часто проматывала в своей голове события, воспоминания и моменты, связанные с Майклом, что все они принялись смешиваться в какой-то неразборчивый комок, откуда было уже сложно вычленить что-то вразумительное. Изводя себя бессонными ночами, Мэллори отчаянно старалась обнаружить в памяти тот момент, когда же ее мальчик, ее маленькое солнышко, вдруг показало себя с иной стороны. Неужели, воспитывая его и наблюдая за тем, как он постепенно превращался в мужчину, она могла оказаться настолько слепой идиоткой? Или же, Мэллори попросту не хотела замечать в Майкле того, что в свою очередь прекрасно видела Констанс. Старуха с самого начала знала, что из себя представлял ее внук, и теперь слова о многочисленных нянях, не подошедших мальчику, уже звучали для девушки совсем в ином контексте. Страшно даже думать об этом, но вероятно, что будучи еще совсем маленьким, Лэнгдон убивал уже не только грызунов и бродячих животных, но и неугодных его капризному нраву нянек. Быть может, их трупы до сих пор были похоронены под розами, как и все остальные «трофеи» Майкла. Так каким же чудом тогда удалось уцелеть Мэллори? Пожалуй, этот вопрос пугал девушку сильнее остальных. Что в ней оказалось такого, из-за чего ребенок сатаны решил оставить ее в живых? Почему вся эта «избранность» вдруг свалилась не на миссис Лэнгдон, единственную живую родственницу антихриста, а именно на ничего не подозревающую девицу из Кливленда? Все это было случайностью, или каким-то гребаным предназначением и судьбой, в которые Мэллори упрямо отказывалась верить раньше? Чем чаще девушка задавалась такими вопросами, тем сильнее они загоняли ее в тупик. Даже узнай Мэллори правду — разве ей станет хоть сколько-нибудь легче? Особенно сейчас, когда жизнь целой планеты подвисла на волоске, а обрубить ее собирался мужчина, которого она любила всем сердцем… По крайней мере, так ей казалось раньше. Ведь если подумать, возможно, что она никогда и не знала этого человека по-настоящему. Майкл так долго врал ей в лицо, что сейчас Мэллори уже не могла знать наверняка: мальчик, которого она полюбила, и тот жуткий тип, что оставил ее маяться здесь взаперти — было ли между ними хоть что-то общее? Лэнгдона, похоже, немало озадачило и огорчило, что девушку стали посещать подобные сомнения. Ну, а чего собственно он ждал? Что Мэллори, заразившись восторженной лихорадкой его прихлебателей, сразу же кинется молиться на него? Осознает «великую честь», оказанную ей свыше? Если Майкл в самом деле так считал, ему пришлось сурово разочароваться в первый же вечер, когда он решил зайти к девушке на примирительный разговор… Парой недель назад… Остановившись перед запертой дверью, парень тяжко выдохнул, медленно доставая ключ из кармана и вставляя его в замочную скважину. Они не виделись с Мэллори еще с позавчерашнего вечера, когда вернулись из госпиталя, а после успели крупно повздорить на ночь глядя. По правде говоря, Майкл не ожидал, что его нервы сорвутся до такой степени, что он наконец признается девушке во всем, что так долго скрывал. Планируя этот разговор раньше, парню хотелось смягчить его настолько, насколько это было возможно, учитывая все обстоятельства, но теперь чего уж было метаться — сказанное обратно уже не вернешь. Провернув ключ в замке, Лэнгдон тихо шагнул за порог. В спальне не горел свет, но даже в темноте парень без труда разглядел Мэллори, лежащую на краю кровати и развернувшуюся к нему спиной. В ту же секунду, в груди парня болезненно кольнула совесть. Не стоило так надолго оставлять ее одну, к тому же еще и без возможности выйти из комнаты. Пусть этот домашний арест и был вынужденной мерой, но все-таки, глядя сейчас на ссутуленные хрупкие плечи девушки, сердце Майкла ощутимо заныло от жалости и чувства вины. Рассеянно потерев шею ладонью, парень медленно подошел к кровати, по пути включая небольшой ночник на тумбочке. Вряд ли Мэллори сейчас на самом деле спала, учитывая, что на часах было только девять вечера. Скорей уж просто не хотела с ним разговаривать. Присев поверх смятого одеяла, Лэнгдон подвинулся к девушке почти вплотную, осторожно опуская руку на ее плечо, но не успел он прикоснуться к коже, как Мэллори тут же судорожно вздрогнула, шумно втянув носом воздух. — Извини, — негромко пробормотал парень, решив, что все-таки случайно ее разбудил, — не думал, что ты спишь. — Что тебе нужно? — сиплым шепотом выдавила из себя девушка, чуть приподнимаясь на локте, и награждая Майкла таким взглядом, что тот сразу же резко помрачнел. — Хотел узнать, как ты, — сухо отозвался он, дернув бровью. — А что, тюремщицы твои тебе недостаточно докладывают? — тихо огрызнулась Мэллори, отодвигаясь от Лэнгдона настолько, насколько позволяла ширина кровати, — если не собираешься меня отсюда выпустить, то лучше проваливай! С этими словами, девушка снова улеглась на краю постели, утыкаясь в подушку лицом, будто надеясь, что Майкл сейчас испарится отсюда как страшный сон, но как бы не так… Ухватившись за плечо Мэллори уже куда уверенней и жестче, парень резко потянул ее назад, заставляя перевернуться на спину. — Хватит уже истерить! — шикнул на нее Лэнгдон, снова заглядывая в карие глаза, — думаешь, мне так нравится, держать тебя здесь?! Я просто… — Защищаешь меня, да? — дрогнувшим от злобы голосом, переспросила она, глядя на парня снизу вверх, — может, тебя это удивит, Майкл, но каких-нибудь террористов с Ближнего Востока я боюсь и то меньше, чем тебя! Увидев, как Майкла перекосило от ярости, Мэллори опять испуганно шарахнулась от него, пытаясь подняться с кровати, но уже через секунду сильные пальцы до болезненных кровоподтеков сжались на ее руке. — Не смей со мной так говорить! — рявкнул на нее Лэнгдон, даже не замечая, как в уголках глаз девушки выступили слезы, — боишься меня, значит?.. С чего бы вдруг?! Как узнала, с кем жила и трахалась все это время, так сразу решила поиграть в набожную лицемерку?! В ответ девушка смогла лишь всхлипнуть, ибо предплечье сдавило уже до такой степени, что оно принялось стремительно синеть. Да и что она теперь могла сказать Майклу? Что не узнает в этой обозленной на весь мир сволочи и деспотичном тиране того, когда когда-то ласково называла солнышком? Кажется, парень и так уже начинал догадываться и не вина Мэллори, что эта мысль приводила его в бешенство. Выпустив руку девушки из хватки, мельком замечая на той синяки, Лэнгдона опять прошибло испепеляющим чувством вины. Все, чего он хотел сейчас — это увидеть в глазах Мэллори хоть что-то похожее на былую нежность, а не испуг, напополам со слезами и отвращением. Но едва ли у него была возможность добиться этого силой, сколько стараний ни прилагай. Придя сюда, Майкл был полон желания примириться с девушкой, возможно даже попросить прощения за то, что обошелся с ней так грубо тем злосчастным вечером… Но получив от Мэллори лишь озлобленное шипение и прожигающий душу взгляд, Лэнгдону пришлось признать свое поражение. Если девушка и сможет однажды примириться с тем, во что ввязалась, и простит Майкла, то вряд ли ему стоило надеяться на скорое развитие событий. Ему ли не знать, насколько Мэллори могла быть порой упряма… Но Лэнгдон будет ждать, пусть даже ему придется потратить на это целые годы, ведь даже в самом страшном кошмаре он ни на секунду не мог представить, что ее не будет рядом с ним. Глядя, как девушка сотрясалась от рыданий сжавшись на кровати в комок, Майкл, стараясь игнорировать рвущую боль в груди, наклонился, оставляя поцелуй на ее виске. — Я люблю тебя, — едва слышно произнес парень, на мгновение вдыхая запах ее волос, — думай, что хочешь, но я никогда тебя не отпущу. … — Ваш обед, мисс Уотсон, — без всяких эмоций проговорила горничная, входя в спальню девушки с сервированным подносом и бросая взгляд на нетронутый завтрак на столе, — вам еще что-нибудь принести? — Нет, — равнодушно отозвалась Мэллори, сидя на подоконнике и тыкаясь лбом в прохладное стекло. Забрав посуду, прислуга покинула комнату, привычно запирая дверь на ключ. Как часто девушку в последнее навещали мысли о том, чтобы вырубить горничную ударом одной из книг и провравшись в коридор, попытаться сбежать из дома. Или хотя бы найти телефон и позвонить Коко или в полицию… Но только Мэллори начинала задумываться над этим планом серьезней, как в нем тут же вылезало множество несостыковок. Во-первых, прислуги по особняку передвигался целый штат, во-вторых, почти на каждом углу были установлены камеры, а в-третьих, едва ли девушке удастся перелезть через огромные трехметровые ворота на улице до того, как ее поймает Майкл или охрана. В конце концов, Лэнгдон не зря изощрялся со своими мерами безопасности так долго и тщательно, предусматривая все возможные варианты… Почувствовав издалека запах, похожий на лазанью, Мэллори уныло обернулась к подносу. Кажется, она не ела еще со вчерашнего дня, напрочь растеряв весь аппетит. Последнее время, даже просто смотреть на еду девушке становилось мерзко. Наверное, это все последствия недавнего отравления, которое она напрочь отказывалась долечивать подносимыми прислугой таблетками. Может, вообще попытаться устроить бунт и объявить о своей голодовке? Впрочем, вряд ли это окажет на поведение Майкла хоть какой-то эффект. Скорей всего, он просто даст распоряжение кормить Мэллори насильно через трубку, раз уж глотать еду самостоятельно она не желает. Вздохнув и снова прислушавшись к своему голодному желудку, девушка вяло поднялась с подоконника, приближаясь к сервированному обеду. Отломив небольшой кусочек лазаньи, весьма аппетитно выглядящей на тарелке, Мэллори не задумываясь отправила его в рот. Вкус говядины, теста, томатов и пармезана в первые секунды показался весьма приятным, но стоило только девушке повторно потянуться к тарелке, как вилка со звоном выпала из ее пальцев. Резко прижав ладонь ко рту, Мэллори бегом кинулась в ванную комнату, резко сгибаясь над раковиной. Ну ничего себе… Она что, опять умудрилась чем-то отравиться? Вздрагивая от озноба и пытаясь отдышаться, сжимая руками края раковины, девушка испуганно оглянулась на поднос. А что, если кто-то из новой прислуги решил повторить подвиги бывшей горничной? С редкостным везением Мэллори, она вполне могла повторно напороться на эти грабли. На ватных ногах выбравшись в спальню, девушка, чувствуя, что повторный приступ рвоты уже подкрадывался к ее горлу, от безысходности ткнула в кнопку на электронной панели рядом с дверью. Теперь это был единственный способ Мэллори вызвать в комнату кого-то из прислуги, или самого Майкла, если тот соизволит оторваться от своих важных дел. Неизвестно, что за дрянь опять творилась с ее организмом, но где-то в глубине души девушки забрезжила надежда. Если сейчас ее отвезут в больницу, у нее наконец-то появится возможность сбежать из своего заточения! Или хотя бы поставить в известность семью и друзей. Хоть кто-нибудь, но сможет высвободить Мэллори из плена поехавшего головой антихриста… По крайней мере, ей очень хотелось в это верить. … — Простите, вы могли бы принести мне телефон? — с умоляющим взглядом спросила девушка, лежа на кушетке в кабинете врача, — мне очень нужно… — Простите, мисс Уотсон, — покачал головой доктор Морган, измеряющий ей давление, — боюсь, ваш супруг настоятельно попросил меня отказать вам в этой просьбе. — Мы не женаты! — сквозь зубы процедила девушка, — а Лэнгдон — просто больной псих! Он уже две недели держит меня взаперти! Умоляю, просто позвоните в полицию или моим родителям, я скажу вам номер… — Я не семейный психотерапевт, — чуть улыбнувшись, сказал врач, покачав головой, — а то, что вы сказали… Мистер Лэнгдон предупредил, что недавно вы пережили большое эмоциональное потрясение, из-за чего у вас сейчас немного путаются мысли… — Теперь он еще пытается и чокнутой меня сделать?! — вспылив, рявкнула Мэллори, пытаясь вскочить на своей кушетке, — да он!.. — Тише-тише, мисс Уотсон, — покачала головой медсестра, снова вынуждая девушку лечь, — не волнуйтесь, все будет в порядке. Дайте доктору закончить осмотр. Пыхтя от злости и негодования, девушка уставилась в белый потолок, пытаясь придумать, как бы ей вырваться отсюда и добежать до кабинета главврача, чтобы ее при этом еще и не приняли за сумасшедшую. Все же, Майкл отлично постарался, что слова Мэллори никто здесь не принял всерьез. Вот же гад… — Сьюзи, позвони пожалуйста, узнай, свободно сейчас УЗИ или нет, — обратившись к ассистентке, сказал доктор Морган, поднимаясь со стула, — и еще набери Дэвиса, что там с результатом анализов… — УЗИ? — с недоумением переспросила девушка, глядя терапевту в спину, — я же просто отравилась… — Не беспокойтесь, дорогая, — снова заюлил врач, говоря с Мэллори, будто с неуравновешенной истеричкой, — если с вами все с порядке, мы выпишем вас сразу же, после обследования. А пока просто отдыхайте… — Чарли, — проговорила в трубку медсестра, набирая короткий номер, — у тебя сейчас свободно? Да, у нас здесь по срочному вызову… Окей, сейчас тогда привезу. Так и не потрудившись ничего объяснить пациентке, Сьюзи, помогая той усесться на каталку, бодро повезла ее коридору. Беспомощно оглядываясь на проходящих мимо врачей и больных, Мэллори опять затрясло от волнения и страха. А вдруг на этот раз с ней действительно произошло что-то страшное, о чем ей не решился рассказать терапевт? Впрочем, в той ситуации, в которую уже угораздило вляпаться девушку — куда уж страшнее? Опять оказавшись на кушетке, только теперь в кабинете УЗИста, Мэллори в очередной раз замямлила: — Пожалуйста, можно мне позвонить?.. — Так, не шевелитесь пока, — не слушая нытье пациентки, сказал доктор, задирая на ней рубашку и выливая на живот скользкий гель, — звонить подружкам будете в коридоре. Чертыхаясь сквозь зубы, Мэллори попыталась хотя бы разглядеть изображение на мониторе, куда уже успел уставиться мужчина, водя аппаратом по ее коже. Хоть кто-нибудь здесь сегодня ей собирался что-то объяснять?! — Поздравляю, — хмыкнув, проговорил доктор, поправляя очки на носу, — похоже, у нас тут восьмая неделя… На мгновение девушке показалось, будто ее с размаху ударили чем-то тяжелым по голове. Даже в ушах тонко и противно зазвенело, как после оглушительного выстрела. Восьмая неделя? Нет, ради всего святого, только не это...