Предзнаменования

МИНИ-ОТЕЛЬ «БРЫКАЮЩАЯСЯ ЛОШАДЬ» 23 ИЮЛЯ 10:15       Малдер медленно проснулся и обнаружил, что ноги Скалли переплелись с его собственными; она прижималась к нему своим маленьким телом, положив голову ему на грудь. Его мгновенно охватило ликование, приправленное, однако, недоумением, а потом воспоминания о событиях прошлой ночи дали о себе знать: крики ворона, доносящиеся из комнаты Скалли, вид самой Скалли под обрушившимся на нее шквалом черных крыльев, ее израненная спина, ее татуировка, соль ее одинокой слезинки на его языке.              Он повернул голову и, стараясь не разбудить ее, отодвинул в сторону воротник своей футболки, которую он одолжил ей, чтобы проверить, не открылись ли ее раны. Бинты выглядели чистыми, так что он предположил, что швы не разошлись. Глянув на часы и увидев, сколько времени, он внутренне простонал. Прислушавшись, Малдер попытался уловить признаки того, что Рианнон дома, но тщетно.              Он не стал будить Скалли, давая ей поспать подольше и наслаждаясь ее волосами цвета осенних листьев, их теплым запахом. Она идеально устроилась в его объятиях. Он наблюдал за тем, как она дышит, одновременно преисполненный благоговения и удрученный. Когда он попытался отодвинуться, она застонала во сне. От этого звука у него перехватило дыхание, но после столь близкого контакта прошлой ночи он знал, что ей будет комфортнее проснуться без его вторжения в ее личное пространство.              Он свесил ноги с кровати и встал на холодную древесину пола.              Скалли шмыгнула носом и заграбастала все одеяла. Он вновь перевел на нее взгляд, и ее маленькое спеленатое тело напомнило ему о мертвом вороне. Он почувствовал, как шея птицы сломалась в его руках, и не сомневался, что убил ее, так куда же она делась?              Казалось, на это существовал только один ответ.              Когда он открыл дверь в коридор, на ходу натягивая свежую футболку, то едва не споткнулся о собаку. Она слизывала с пола пятно крови, но оторвалась от своего занятия, виновато посмотрела на него и потрусила вниз по лестнице.              Зайдя в ванную, Малдер как мог прибрался там, стараясь сильно не шуметь. Он вымыл раковину, кое-как протер пол и сложил окровавленные полотенца в ванне.              Вернувшись в спальню, он обнаружил, что Скалли проснулась.              – Доброе утро, – тихо поприветствовал ее он, усаживаясь на кровать и кладя руку на изгиб ее бедра. Она что-то неразборчиво пробормотала в ответ. – Ну же, Скалли, уже почти половина одиннадцатого.              – О боже, – словно в бреду воскликнула она. Выпутавшись из-под одеял, она села и тут же резко втянула воздух, явно позабыв о своем ранении. – О… Господи, – проворчала она, дотрагиваясь до бинтов.              Затем она подняла на него глаза, выглядя непостижимо юной и прекрасной. На ее щеке остались милые маленькие отметинки от подушки, глаза казались опухшими со сна. Отведя взгляд, она провела языком по губам.              – Рианнон дома, – сообщил он, пытаясь отвлечь ее от тягостных мыслей и боли. – Одевайся, и давай встретимся внизу. Попрошу ее проверить твои швы и раздобыть антибиотики. А потом, думается мне, нам будет что обсудить.        ***              Запах кофе разносился по воздуху, но он не слышал никаких звуков активности на кухне. Малдер осторожно пересек полутемный коридор и направился вниз по лестнице, старательно избегая смотреть на провожавших его взглядом женщин с фотографий.              – Рианнон? – Его голос разнесся по затихшему дому, когда он спускался, но ответа не последовало.              Малдер заглянул на кухню. Завтрак был накрыт для троих, кофейник – полон, однако Рианнон не было видно. Он перешел в столовую и сквозь нее – в гостиную, где и заметил ее.              Она спала под лоскутным одеялом, свернувшись в клубок в кресле, ее волнистые волосы были собраны в копну на ее голове. Гипатия, морда которой порозовела от крови Скалли, вернулась к ее ногам.              – Рианнон, – позвал он, но она не пошевелилась. Он осторожно приблизился и положил руку ей на плечо.              Она была холодной.              Малдер отшатнулся и уже собрался было позвать Скалли, когда она вдруг пошевелилась и открыла глаза.              – … Фокс?              Малдер не успел никак отреагировать – она мгновенно выпрямилась и коснулась его лицами ледяными ладонями.              – О боже, что с вами случилось?! – выдохнула она.              – Ночью к нам наведался маленький пернатый гость, – отозвался он, почти не скрывая враждебности в голосе, и оттолкнул ее руки. – Где вы были?              – Фокс, позвольте мне… позвольте… осмотреть вас, – запинаясь, произнесла она. – О боже, ворон? О боже… где Дана? Она в порядке?              – С агентом Скалли все хорошо, но я хочу, чтобы вы ее осмотрели. Ей потребовались швы, и, возможно, их нужно будет наложить заново. И ей понадобятся антибиотики, если они у вас есть. – Рианнон прижала ладони к щекам. – Где вы были прошлой ночью? – снова потребовал Малдер.              – Я… у Саломеи Штец. Преждевременные роды. Ребенок… ребенок не выжил. Со мной был Тео.              – И если бы я позвонил ему, он подтвердил бы ваши слова? – спросил Малдер. Рианнон помедлила и подняла на него взгляд, осторожно выгнув бровь.              – Разумеется, подтвердил бы. – Ее лицо исказила паника. Она явно что-то знала – в этом Малдер не сомневался.              Какого черта было в той запертой башне?              По-прежнему одетая в его футболку Скалли возникла в дверях. Волосы были убраны с ее умытого лица, и она выглядела такой юной, что Малдеру пришлось сделать над собой усилие, чтобы вновь не поддаться праведному гневу, вызванному желанием защитить ее. Рианнон перевела на нее взгляд и издала возглас отчаяния.              – Дана, о боже…              Малдер молча смотрел, как Скалли замерла на месте, позволяя Рианнон приблизиться и отодвинуть в сторону воротник, чтобы лучше рассмотреть ее повреждения.              – Пойдемте со мной, – сказала Рианнон, ведя Скалли на кухню, где она развязала наложенные Малдером бинты и проверила рану, нависая над израненным плечом Скалли. – Вы неплохо справились со швами, Фокс… их не нужно накладывать заново. – Дрожа всем телом, она оперлась на столешницу и спрятала лицо в ладонях.              – Рианнон, – позвал Малдер, немного смягчившись по отношению к ней при виде ее явного расстройства. – Если вам что-то известно… что угодно, что поможет пролить свет на происходящее… неважно, как странно это может прозвучать, расскажите нам об этом. Прежде, чем произошло что-нибудь еще.              Рианнон покачала головой, по-прежнему не отнимая рук от лица.              – Думаете, я не сделала бы всего, что в моих силах, чтобы все исправить? Думаете, я не отдала бы все, что угодно, чтобы вернуть свою дочь?              Скалли перевела взгляд на Малдер, поджав губы и смотря на него со сдержанным беспокойством.              Рианнон опустила руки.              – Клянусь вам именем Анны и всем, что я когда-либо любила… что я не могу вам помочь.        12:33       Наконец она осталась одна.              Из окна гостиной она наблюдала за машиной агентов, из-под шин которой вылетала грязь и вырванная с корнем трава, пока она не исчезла вдали. Она сделала для Даны все возможное и помогла ей вымыть волосы в раковине, после чего снабдила их с Фоксом дозой антибиотиков.              Так не должно было случиться. Ничего из этого не должно было произойти.              Рианнон бродила по узким коридорам дома, водя пальцами между портретами. Приблизившись к маленькому столику в фойе, куда она складывала почту и где стоял старый дисковый телефон ее матери, она подняла трубку и набрала номер.              – Прошлой ночью они пришли за Даной, – изо всех сил стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно, сказала она. – Нам нужно их остановить. Не знаю, получится ли у нас… но мы должны попытаться. Если нет…              – Ри… – прервала ее Мэрион. – Мне надо тебе кое-что сказать. ПОЛИЦЕЙСКИЙ УЧАСТОК ХОРАЙЗЕНА 14:40       Скалли сидела словно кол проглотив за громоздким устаревшим компьютером, изолированная от мира с помощью пары слишком больших наушников. Очевидно, она так и не записала свои надиктованные в процессе вскрытия накануне записи, так что последние полтора часа смиренно печатала, избегая смотреть на Малдера. Быстрое постукивание ее пальцев по клавиатуре и бульканье кофемашины были единственными звуками во всем участке. Край вновь наложенных бинтов виднелся из-под воротника ее блузки, и она выглядела бледной и осунувшейся, вероятно стиснув зубы превозмогая очередной из все чаще возникавших приступов головокружения.              Малдер наблюдал за ней из-за своего стола, прячась за стопкой пожелтевших газет, откинувшись на стуле и жуя карандаш. Порезы, оставленные вороном, чесались и горели. Пристроив на переносице очки, он лениво просматривал газеты на предмет любого упоминания Бишопов, Хью или «Брыкающейся лошади», но не мог сконцентрироваться, не мог избавиться от отвлекающего образа Скалли, истекающей кровью на полу, или воспоминания о пробуждении, когда его окутывал ее теплый соблазнительный запах. Он часто ловил себя на том, что читал одно и то же предложение в третий или четвертый раз подряд.              Сидевший позади него Тео шумно зевнул. Если верить ему, Рианнон не лгала, когда сказала, что они провели долгую ночь вместе в поселении, помогая Саломее и сдерживая впавшего в ярость, безутешного Авеля. В настоящее время многочисленные братья Саломеи переправляли ее в ближайшую больницу в Кат Банк для осмотра, а Тео проверял, что можно сделать насчет явного избиения Авелем своей жены.              Малдеру показалось, что Тео выглядел искренне потрясенным, когда они прибыли – как ситуацией с Саломеей, так и отметинами от клюва и когтей ворона на их со Скалли лицах. Он не задавал чересчур много вопросов насчет того, как и почему это произошло, но серьезно отнесся к произошедшему, предупредив их о том, что им следует присматривать друг за другом. Но, несмотря на первоначальное беспокойство, Тео был холоден со Скалли, бросая в ее сторону подозрительные, вопросительные взгляды, пока они работали. Малдер невольно задавался вопросом о том, что он видел в той закусочной. Невольно задавался вопросом о том, что, черт побери, Скалли имела в виду. «Не хочу, чтобы Тео внушил тебе ложные идеи…»              Что было особенно примечательно, думал Малдер, так это отсутствие Мэрион, и Тео как будто бы было все равно, или же он просто этого не заметил.              Малдер встряхнул старую газету и небрежно сложил ее, после чего бросил обратно в кипу.              – Глухо? – спросил Тео со своего стола в углу. Малдер оглянулся через плечо и многозначительно приподнял брови.              – Ну, я теперь знаю куда больше о погодных условиях и колебаниях цен на навоз, чем хотелось бы. У вас тут нет никаких генеалогических данных? Никакой любящей посплетничать старушки, которая назначила себя местным летописцем?              – А что? Что хочешь узнать, пацан?              – Ну, мне интересно, не случалось ли в Хорайзене чего-то подобного раньше, даже если единственным свидетельством этого станет байка или слух. И, э-э, я бы хотел побольше узнать о «Брыкающейся лошади». И о Бишопах.              – О Бишопах? – Тео напрягся, хмуря впечатляющую бровь.              – У них тут давняя история? В Хорайзене, я имею в виду.              – Бишопы всегда тут жили, – ответил Тео, наклонив голову и явно пытаясь понять, к чему Малдер клонит. – По крайней мере с того времени, когда был построен тот дом. В восемнадцатом веке или типа того…              – А вы знаете, откуда они прибыли?              Тео с трудом поднялся из-за стола, медленно подошел к Малдеру и склонился над ним, упирая руки в бедра.              – А теперь, Фокс, расскажите-ка, ради чего все это?              Скалли подняла взгляд от монитора и сняла наушники.              – Не тратьте время, суя нос в дела ни в чем не повинной женщины, – хмуро заявил Тео. – Рианнон не сделала ничего, кроме как приютила двух потерянных и одиноких девочек, которым нужны были дом и любовь.              – Вы двое как будто… близки, – продолжил Малдер, забрасывая удочку, и с интересом отмечая, как у его коренастого собеседника вспыхнула шея. – Мне любопытно узнать об отце Рианнон. Она когда-нибудь его упоминала?              – На что вы, черт побери, намекаете?              – И раз уж об этом зашла речь, где сегодня Мэрион?              Теперь уже краска добралась и до лица Тео, и он заметно стушевался.              – Что… почему… не ваше чертово дело, – ответил он. – Она взяла отгул! И, и вы не можете просто приехать из большого города, возомнив, что имеете право копаться в личной жизни людей… вы, вам следует присмотреться к Хью Дейли вместо того, чтобы тратить время на Рианнон из всех людей в округе.              – Тео, я просто действую по наитию, не стоит так распаляться.              – Малдер… я вынуждена согласиться, – сказала сидевшая позади них Скалли. – У Хью, вероятнее всего, есть для нас больше информации, чем я смогла узнать у него во время нашего… первоначального разговора.              Тео перевел на нее взгляд.              – О, вашего разговора, да? – Скалли глубоко вдохнула, готовясь к конфронтации, но ее лицо оставалось нарочито бесстрастным. – Вроде той милой беседы, которой вы наслаждались в «Полумесяце»?              – Эй, – возмутился Малдер, поднимаясь, но Скалли остановила его многозначительным взглядом.              – Послушайте, Тео, – сказала она, вновь посмотрев на него. – Я понимаю, что сейчас мы все немного на взводе, но вам надо позволить нам с Малдером делать свою работу, а это значит также позволить нам следовать своим инстинктам. Могу заверить вас, что мы движемся в том направлении в расследовании, которое представляется нам достойным нашего внимания. Прямо сейчас мы ни в чем не обвиняем Рианнон. И если бы даже и обвиняли, то ожидали бы вашего полного сотрудничества, несмотря на ваши личные отношения с ней. Я понятно выразилась?              Малдер обнаружил, что пытается побороть странное чувство гордости. О, его Скалли. Профессионал до конца.              – Эй, а теперь… – начал было Тео, но тут зазвонил его рабочий телефон, не давая ему продолжить спор и снимая напряженность в помещении. Тео что-то неразборчиво пробормотал, после чего вернулся к своему столу и поднял трубку. – Полицейский участок Хорайзена, – сказал он.              Малдер попытался встретиться со Скалли взглядом, попытался передать ей свою благодарность, но ее внимание было приковано к Тео. В тишине участка он слышал искаженный голос какой-то женщины на той стороне линии, но не мог различить слова.              – Угу, – пробормотал Тео и протянул трубку. – Агент Малдер, это вас. ЗАКУСОЧНАЯ «ПОЛУМЕСЯЦ» 16:22       Малдер открыл дверь в закусочную, пригнув голову при громком и неожиданном звуке колокольчика. Внутри почти никого не было, если не считать пары старожилов, одетых в джинсовую одежду и бейсболки дальнобойщиков, которые потягивали кофе и пререкались в процессе разгадывания кроссворда в газете. Сквозь окна проникал яркий свет – декадентский, словно пузырьки шампанского, и освещавший засохшую грязь на выложенной в шахматном порядке плитке.              Он опустился на свободный стул, кожаное покрытие которого протестующе скрипнуло под ним. В закусочной было тепло и пахло подгоревшим подсолнечным маслом и горечью старого кофе. Малдер снял пиджак и аккуратно положил на соседний стул, после чего закатал рукава и ослабил галстук, раздраженно почесав порезы.              Из хрипевшего статикой радио доносилось приглушенное пение Хэнка Уильямса (1), и Малдеру вдруг стало немного стыдно за свои дорогие носки и гладкие руки. Он прочистил горло и осмотрел соседние столики.              Его мозг принялся рисовать ему нелепые фантазии о том, как сидевшая напротив Хью Скалли скидывала туфли и проводила затянутой в чулок ступней вверх по его штанине. Или о том, как Скалли усаживалась на колени Хью за угловым столиком и принималась поглаживать его по черным волосам, смотря на него из-под полуопущенных век и призывно улыбаясь. Он вздохнул и попытался выкинуть эти образы из головы. Она бы никогда такого не сделала, разумеется. Никогда.              Однако же, она уже проделывала нечто подобное, разве нет? Сходила на свидание, где выпивала и вообще приятно проводила время, а позже переспала с Эдвардом Питером Джерсом 36-ти лет, группа крови А положительная…              – Вы тот парень из ФБР? Мистер Миллер? – От подобных мыслей его неожиданно спасло появление официантки. Она была молодой, не старше 22-23 лет, и немного худой для своего роста. Ее волосы цвета рожкового дерева были собраны в непрочно закрепленный пучок на макушке. Вытерев руки о старомодную униформу цвета лимона, она вежливо ему улыбнулась.              – Да, – подтвердил Малдер, роясь в снятом пиджаке в поисках удостоверения. Он продемонстрировал его девушке и подождал, пока она внимательно его изучит. – А вы Хизер? – уточнил он и сам ответил на собственный вопрос, переведя взгляд на ее именную табличку.              – Да. Та леди не пришла с вами? Ваша напарница или кто она там?              – Нет, она… здесь только я. Как вы и просили. И меня зовут Малдер, не Миллер. – После событий прошлой ночи ему было не по себе от необходимости оставлять Скалли одну. Особенно при отсутствии у нее обговоренных заранее планов на день и заявлении о том, что она намерена еще пообщаться с Дейли.              – Ладно. Мистер Малдер, хорошо. Вы, эм, хотите кофе или еще чего-нибудь? За счет заведения, – предложила Хизер. Присмотревшись, он осознал, что она симпатичная – очаровательная в типично американском стиле.              – Да, конечно. Спасибо.              – Пирог?              Он перевел взгляд на демонстрационный прилавок рядом с кассой. Пластиковая крышка запотела, а черника имела какой-то липкий сероватый налет.              – Нет, спасибо, не нужно.              Хизер рассмеялась.              – Может, и правильно. Роуг готовит ужасные пироги, – доверительно сообщила она, подбородком указывая в сторону кухни. – Ума не приложу, как ему это удается. Довольно трудно испортить пирог. Иначе бы и поговорки такой не было, верно? Просто, как пирог? (2) – Хизер с грохотом поставила толстую стеклянную чашку на стол перед ним и налила в нее кофе из стеклянного кофейника в коричневых пятнах. В воздух поднялся пар. – Эй, а что у вас с лицом? – спросила она, смотря за льющейся жидкостью.              – Ничего страшного, – ответил Малдер.              Она выгнула бровь, вернула кофейник обратно на подставку и поставила перед ним керамическую тарелку с пакетиками со сливками и сахаром. Затем облокотилась на барную стойку, подпирая декольтированную загорелую грудь локтями. Усилием воли Малдер постарался не смотреть вниз.              Хизер наблюдала за тем, как он помешивал кофе, и кокетливо моргала, ожидая его вопросов. Ей явно нравилось строить из себя маленькую мисс Информаторшу-97. Так она чувствовала себя особенной.              – Так зачем вы позвали меня сюда, Хизер? – наконец спросил Малдер, поднося кофе к губам. Сверху плавала какая-то мутная пленка, но по крайней мере в нем не было сои и меда.              – Думаю, вы захотите кое-что узнать. Насчет Анны. Она тут работала, знаете ли. Мы вроде как были подругами.              – Вот как?              – Ага. И знаете что, мистер Малдер? Думаю, что этот ее муж вполне мог ее убить. – Она отклонилась назад, довольно ухмыляясь, и скрестила руки на груди.              – И почему вы так решили?              – Все знают о нем и Мэрион. Думаю, он захотел избавиться от Анны, чтобы не скрывать больше своих отношений с ней.              – А почему бы просто не разойтись и не развестись? – резонно заметил Малдер.              – В этом-то и дело, верно? Почему бы просто не развестись? Так что мне кажется, что, может, развод невозможен, понимаете? Из-за того, какой была Анна. И даже из-за того, каков сам Хью.              – Что вы имеете в виду?              – Ну, Анна была не похожа на других людей, а Хью… он из тех парней, которые всегда получают то, что хотят, – пояснила она. – Я имею в виду даже ту леди, вашу напарницу. Вот почему я не хотела, чтобы она приходила. Мне ясно, что он ей нравится, и она не стала бы меня слушать. Они разговаривали о кино, мистер Малдер, кино. Когда весь город только и говорит, что о бедной Анне.              В желудке у Малдера словно бы зашевелилась змея. Он попытался утопить ее большим глотком обжигающего кофе.              – Ладно, – сказал он. – Хватит разговоров о моей напарнице. Чем именно Анна отличалась от других людей?              Хизер без особого успеха попробовала скрыть самодовольную улыбку, вытирая руки о передник. Развернувшись в сторону кухни, она крикнула:       – Роуг, у меня перерыв.              Из подсобки высунулась лысая морщинистая голова Роуга, сильно смахивавшего на черепаху.              – Ладно, милая. До скорого.              – Пойдемте, мистер Малдер, – сказала Хизер, забирая потрепанный синий свитер с вешалки в кухне и укутываясь в него. – Мне надо покурить.              Малдер подобрал собственный пиджак и перекинул его через руку, оставляя свой кофе, чтобы последовать за девушкой. Хизер обошла вокруг здания и, покачивая худощавыми бедрами, повела его к мусорным контейнерам. Прерии растянулись перед ней на мили вперед.              Вытащив из кармана свитера помятую пачку, она достала сигарету зубами и протянула открытую пачку Малдеру.              – Нет, спасибо. Бросил в 92-м, – отказался он, смотря, как она почиркала спичкой и зажгла сигарету. В естественном свете она казалась моложе, мягче. – Рак – штука опасная, Хизер.              – Вы что, мой отец? – огрызнулась она с усталым весельем в кошачьих глазах. – Этот поход в магазин на углу занял много времени. 15 лет? 16? Ты забыл молоко и вынужден был вернуться за ним?              Малдер смиренно вздохнул и поджал губы.              – Да, ладно. Так что насчет Анны?              Хизер глубоко затянулась, изящно держа сигарету пальцами. Окинув его косым взглядом, она поддела ногой землю.              – Она была из того поселения, верно?              Малдер кивнул.              – Полагаю, ее братец был тем еще распускающим руки говнюком. В общем, она сбегает, прибывает сюда в город, и Рианнон берет ее к себе. И, что ж, знаете, Рианнон немного… ведьма. Настоящая ведьма, вообще-то. И я ничего против не имею, не поймите меня неправильно. – Она подняла руки в защитном жесте, отчего горящая зола упала ей на свитер. Малдер смахнул ее прочь, игнорируя ее улыбку провинциального суккуба. – Но в любом случае, это вроде общеизвестного секрета. Она может всякое.              Вот оно.              – Всякое?              Хизер наклонилась вперед и игриво похлопала ресницами.              – Хотите услышать историю, мистер Малдер?              – Разумеется.              – Так вот, когда моя мама была беременна Джесси – это моя младшая сестра – Рианнон и ее мать пришли помочь с родами или типа того. Боже, они выглядели одинаково, словно близнецы. Но, в любом случае, когда Джесси родилась, она не дышала и была вся синяя, ее сердце не билось и все такое. Я вроде как пряталась в коридоре, но мать Рианнон промчалась мимо меня, и я увидела лицо Джесси. И богом клянусь, она была мертва. Но мать Рианнон вынесла ее под дождь, положила на землю – голую и безжизненную – и произнесла какие-то слова. Все это время моя мама плакала и выглядела испуганной, а отец уже куда-то свалил нафиг, чтобы надраться. Потом была какая-то безумная вспышка молнии, так что я ослепла и не могла ничего видеть несколько секунд. Следом раздался раскат грома, и когда все стихло, я услышала, как Джесси плачет. Мать Рианнон вернулась в дом, неся теперь уже закутанную Джесси, которая была жива и орала, как птеродактиль. Она оживила ее.              – Ого, – только и сказал Малдер, немного завороженный рассказом, однако практически слышал в своей голове голос Скалли, говорящей ему, что все дело в цианозе, и ребенок вовсе не был мертв. Да и потом, на детские воспоминания полагаться не стоит, особенно учитывая то, что люди склонны мифологизировать важный опыт. Но он помнил о странном холоде, исходившем от кожи Рианнон, слабом, но устойчивом свечении, ведущем его в башню, стене лиц с одинаковым носом. – Так вы когда-нибудь видели, как Рианнон делала нечто… подобное… сама?              – Ну, не совсем. Но Анна… я имею в виду, она ж должна была где-то этому научиться?              – Научиться чему? – «Ну же, Хизер, – подумал он, нетерпеливо покусывая губу, – добирайся уже до сути…»              – Ну, не знаю, была ли она странной до того, как поселилась у Рианнон, или стала такой из-за нее. Я была старше нее, так что мы не ходили в школу вместе. Но она начала работать тут после выпуска, и вот тут-то, говорю вам, и начались разные странности. Тот парень, который частенько заходил сюда, Джин? Тот еще придурок: вечно лапал нас и все такое. А через несколько недель после появления Анны он перестал приходить. Он парковался снаружи, пялился и выглядел сбитым с толку, но никогда не выходил из машины, никогда не заходил в закусочную. И ее братец тоже начал наведываться. И хотя поначалу Роуг выпроваживал его, через какое-то время ему уже не нужно было этого делать. Произошло то же самое. Он просто сидел там, в машине, а потом уезжал. О, и чаевые утроились.              – Вы спрашивали ее об этом? Она когда-нибудь намекала на то, что это ее рук дело? – спросил Малдер.              Хизер снова затянулась, а затем потушила сигарету о стену здания, оставляя на ней черный след.              – Не совсем. Но всякий раз, когда я заговаривала с ней об этом, она как-то странно улыбалась, словно ей известно то, чего я не знаю, – ответила Хизер, бросив бычок в мусорный контейнер.              – А что насчет Хью Дейли?              – Верно. Ладно. Когда Хью переехал в город, то стал проводить здесь до нелепого много времени, и Анна мгновенно запала на него. Знаете, я поначалу думала, что нравлюсь ему, но потом… что ж. Полагаю, он передумал. Кажется, он часто так делает. – Она одарила его многозначительным взглядом. – Скажите этой своей напарнице, чтоб была осторожнее. Он горяч, это верно, но сомневаюсь, что рядом с ним безопасно находиться.              – Передам ваше предупреждение, – упершись взглядом в собственные ботинки, отозвался Малдер.              – Но, эм, в любом случае, у Анны иногда бывало странное настроение. Она была милой девчонкой и все такое, но вам бы точно не захотелось оказаться поблизости, когда она не в духе, потому что она могла сделать с вами всякое, понимаете? Она могла внезапно затихнуть и расплакаться без причины, не давая вам приблизиться к себе. Мне приходилось часто прикрывать ее на работе и типа того. Не знаю, как она умудрилась не потерять работу. В любом случае, думается мне, что Хью не слишком-то нравились эти ее перепады настроения – потому он и спутался с Мэрион. Не мог сделать Анну счастливой, как бы ни старался. Это довольно удручающе, знаете ли. Вот почему мне кажется, это сделал он. Может, он просто вышел из себя или типа того, устал иметь с ней дело.              – Ее перепадов настроения было достаточно, чтобы побудить его убить ее?              Хизер надулась.              – Ну, так это звучит слишком серьезно.              – Убийство – это серьезное обвинение, Хизер. Вы знаете, в каком виде нашли тело Анны?              Хизер выглядела неуверенной.              – Ну, может, и нет. Не знаю. Но с этой девушкой что-то было не так, и они с Хью не были особенно счастливы.              Внезапно на Малдера снизошло озарение – нечто столь очевидное, что он сам удивился тому, что не подумал об этом раньше.              – Раз вы упомянули, что Анна обладала особыми силами, то можете ли вы сказать то же самое о Мэрион?              Хизер пожала плечами.              – Не знаю. Может. Я не слишком-то хорошо ее знаю. Иногда она забирала Анну после работы. Но если Рианнон учила их разному, уверена, что Мэрион тоже. Ого, так, может, это дело рук Мэрион! У вас есть какие-нибудь зацепки или типа того? Кто, по-вашему, это сделал?              – У нас есть несколько различных направлений расследования.              – Ну, я все равно думаю, что Хью должен быть первым в этом списке. У меня от этого парня мурашки – он вызывает у меня дурные предчувствия, – решительно заявила она, устремляя взгляд вдаль. – В любом случае, мне надо возвращаться. – Она кивнула на дверь.              – Погодите, – сказал Малдер. – Хизер, знаете, что такое предзнаменования?              – Ну, вроде того. Типа больших черных собак и всего в таком роде? Предупреждение о скорой смерти?              Малдер покачал головой.              – Неважно.              – Ладно, мистер Малдер. Хотите вернуться и допить кофе?              – Нет, мне надо бежать. Но, спасибо. – Пальцы сами собой потянулись к сотовому. Ему надо обсудить все со Скалли.              Хизер протянула руку и коснулась его галстука ногтем, покрашенным облупившимся лаком цвета клубники.              – Как долго вы пробудете в городе? – Малдер рефлекторно перехватил ее кисть и сжал ее. Она встретилась с ним взглядом и изогнула уголок рта в улыбке.              – Столько, сколько потребуется, – ответил он.              – Ну, знаете, – тихо заметила Хизер, – заняться тут особо нечем, но если вам потребуется перерыв или типа того… – Она чуть качнулась и закусила губу, улыбаясь, – то, может, вам удастся уговорить меня показать вам окрестности.              – Спасибо, – снова поблагодарил он, отпуская ее руку. – Я свяжусь с вами, если мне что-то понадобится.              – Но у вас же нет моего номера! – запротестовала она, когда он развернулся к парковке.              Малдер не обернулся.              – Я загляну сюда, если потребуется.