В тревоге всегда есть частичка надежды, что все обойдется.
Сегодня выходной день, но у меня полно работы, ведь я ушла в тот день, бросив все. И все эти дни провела дома, лишь изредка выходила, чтобы отвезти детей по школам и секциям. Скажем так, неделя прошла в спокойствии, без эксцессов. Я даже любимой разрешила вставать и прогуливаться по дому. Сейчас все легло на мои плечи, но я не жаловалась. Мне нужна здоровая супруга, я даже готова ей отдать все свое здоровье, если бы была хоть какая-то возможность. Сегодня я решаюсь съездить на работу. Эйдена я еще ранним утром отвезла к Анье, чтобы Кларк было проще с одной Мэди. Как только я вернулась, начала заниматься приготовлением завтрака для жены. К слову, дети просыпаются по выходным рано, и это даже не из-за школы. Детей я уже покормила, так что дочка занималась своими делами наверху, но я ошибалась... Я только отвернулась к омлету, чтобы выложить его на тарелку, как услышала стук стекла. Благо, оно не разбивается. Поворачиваюсь и наблюдаю, как Мэди поднимает вазу с розой со стола, которую опрокинула. Неуклюжесть у нее от Кларк. — Мэди, просто ничего не трогай, — строго сообщаю я ей. Она не обращает внимание на мои слова, но вытирает воду, пролитую из вазы, полотенцем. — Почему ты теперь готовишь, мам? — опять она любопытничает, но сил отпираться уже нет, тем более обид мне и так хватает. — Мама заболела, Мэди. И мне нужно помочь ей в домашних делах. — Но ты же работаешь, — она не понимает... Да, раньше так и было. Я работаю, Кларк управляет домом и детьми, изредка рисует и отправляет свои картины в художественную галерею к подруге. Не успеваю ответить дочке, как жена входит на кухню. — Доброе утро, — с улыбкой отзывается Мэди. — Доброе, малышка, — с улыбкой произносит жена. — О, посмотрите на этих заботливых жену и дочку! Это все ты сделала, Мэди? — Почему ты встала? Я хотела принести тебе завтрак в постель... — бормочу я. — Мама мне помогала, — привирает дочка, но я совсем не злюсь. — Я устала лежать, — успевает ответить мне Кларк. — Я не помогала, — хочу поддержать Мэди, что это она все сделала, но вспоминаю, что супруга в курсе, как наша малышка боится плиты после того, как однажды в детстве обожгла свою ручку. — Конечно, помогала, — улыбается жена. Я и говорю, она все помнит. — Итак, какие планы на сегодня? — иногда по выходным, если я не занята работой, мы гуляем вчетвером в парке. — Как ты себя чувствуешь? — я не готова покинуть Кларк, пока не услышу, что все хорошо. — Мне сказали, что головные боли могут появиться... — вздыхает она, а Мэди уже переключилась на розочку и увлечена делом, похоже, даже не слушая нас, поэтому жена так спокойно и говорит при ней. — Что вообще говорят врачи? — Принимайте таблетки, приходите на обследования, — да в тот день нам дали успокоительные и снотворные таблетки, а также выписали рецепт на сильное болеутоляющее. — Значит, они не знают, что с тобой? — возмущаюсь я. — Пока нет. — Невероятно! Думаю, нам нужно узнать еще чье-то мнение, я свяжусь со специалистами, — не могу поверить в то, что никто ничего до сих пор не знает... Глупости какие... За что они там все получают зарплату??? Конечно, меня приводит это в неописуемое возмущение. — Лекс... — меня перебивает любимая тихим голосом. — Я думаю, что нам для начала нужно узнать первоначальное мнение... — Хорошо, — соглашаюсь я, слегка остывая. — Поехали прямо сейчас! — Лекс, я знаю, что ты беспокоишься, но это лишнее, — вновь чувствую, как меня пытаются успокоить. — Я себя хорошо ощущаю и должна заботиться о своих детях и работающей целыми днями жене. Супруга тянет Мэди за ручку. — Иди сюда, моя маленькая шаловница, — усаживает дочь к себе на колени, и та ластится к матери, прижимаясь своей щечкой к ее.— Ты – моя дорогая шаловница! — Ну, мам... — недовольничает наша малышка.— Ты меня так называла в детстве. — Мне запрещены воспоминания? — смеется Кларк, оставляя поцелуй на румяной щечке. Я широко улыбаюсь, на мгновение забывая обо всем, как будто ничего не было, и жизнь продолжается. Я наслаждаюсь этой нашей семейной идиллией. — А Эйдена ты как-нибудь называла? — любопытничает наша любознайка. — Нет. Он всегда был просто Эйден. Мой маленький, сильный сынок! — Зато я его называла, — посмеивается Мэди, вспоминая свои издевки над братом. Кларк отрывается от разговора с дочкой и переводит свой взгляд на меня. — Почему ты все еще здесь? Ты же хотела поработать. Поезжай, привези мне на обратном пути... не знаю, мороженое со вкусом бекона, — шутит супруга, а я понимаю, что она чувствует, что я не хочу покидать их, поэтому пытается любыми путями меня проводить. Не со зла, конечно. Кларк знает, что мне нужно работать, чтобы обеспечивать всех нас. — Такого не бывает! — смеется Мэди. — Ну-у, что-нибудь, — негромко добавляет любимая и смотрит на дочь.— А мы почитаем? — Угу, — кивает головой наша малышка. — Хорошо, тогда я поехала, — понимаю, что все в порядке, я могу уйти. — Вернусь поздно. Когда ты встречаешься с доктором? — Кларк закатывает глаза. Да, я ее уже достала этим, но ничего не могу с собой поделать... — Я просто хотела знать. Отдыхай, лежи, смотри телевизор. Вытираю руки об полотенце, огибая стол, слышу дочку. — Ты еще можешь проверить мой доклад по биологии, а еще есть миллион настольных игр... Не даю ей договорить, беру за руку и тяну на себя. — Ты едешь со мной на работу! — ибо наша неугомонная малышка не даст отдохнуть Кларк. — Ты же говорила, что туда нельзя... — Я передумала.***
— Доброе утро! — Нельсон входит в мой кабинет, а я не пойму, в чем дело. — Доброе. Ань, почему ты здесь? И где Эйден?? — я пытаюсь разобрать стол, что зарос в бумагах за неделю. И не сильно волнуюсь, ибо уверена, что шатенка не бросит моего сына. Она очень ответственна и не только на работе. — Эйден в приемной с Мэди. А ты привезла мне его и через час написала сообщение, чтобы я явилась на работу сегодня... Я вздыхаю, понимая, что совсем забыла об этом со своими переживаниями... Анья нужна мне по работе, но и с детьми сидеть никому. — Я забыла, что ты с Эйденом... Извини. Тогда погуляешь с детьми часика два-три? Мне нужно выполнить хотя бы срочные дела... — Да, конечно. Лекс, если ты не справляешься, то доверь все Густусу, он справится, я уверена. — Нет, я не могу, — я должна отвлекаться, иначе я съем себя живьем... — Все в порядке, Лекс? Как Кларк? — Кларк еще нездорова... И мы пока не знаем, что с ней... — опять тяжело вздыхаю я. — А ею кто-нибудь занимается? — Да-а-а. Целый штат квалифицированных медиков работает днями и ночами, чтобы водить нас за нос! — Ну, Лекс... На все нужно время и терпение. А почему бы тебе не обратиться к экстрасенсам? — мне кажется, у меня глаза выходят из орбит от удивления, что подруга верит этим шарлатанам. — Я им не доверяю. — А тебя никто и не заставляет им верить, просто пригласи его в дом... Экстрасенс сам сделает свои ритуалы, и, возможно, поможет вам во всем разобраться. Вот, — подруга выуживает из сумочки визитку и протягивает ее мне. — По отзывам неплохой. Я закатываю глаза на эту чушь, но беру визитку в руки и закидываю ее в свою сумочку, делая это чисто для вида, чтобы не обидеть подругу. Все же она сейчас пойдет гулять с моими детьми в свой выходной день. — Ну вот, а теперь мы ушли, — за шатенкой закрывается дверь. — И не скучай. Я рассматриваю стол, который переполнен документами. — Скучать мне некогда будет... Около часа я пребываю в прострации. Я никогда столько дел не накапливала. Многие договора, да что уж там... другие компании, люди простаивают зря... Потому что я не дала своего согласия, не черканула свою с завитушками подпись во главе с буквой Л, а также не клацнула печатью по бумаге. Может, правда стоило передать управление Густусу хотя бы на время?.. Решаю пока не делать этого, ибо каждый может напортачить. Я-то себя не буду ругать, а людей могу уволить за это. И чаще всегда я знаю, я уверена, как будет правильней и лучше, а люди же не для себя стараются, как я. Одним словом, моя компания может потерпеть крах, не говорят уже о банкротстве, а я очень много на нее возлагаю. Если не Мэди, то Эйден продолжит мое дело не хуже. А также моя работа должна обеспечить хорошее будущее моим детям. Я читаю, подписываю или не подписываю контракты, откладывая их на доработку, а мои мысли от меня не отстают... Я начинаю винить ЭКО в состоянии жены. Не могли ли все эти гормоны, которыми ее пичкали, привести к раковым клеткам, о которых говорил доктор из частной клиники? Я не разбираюсь в медицине совсем, но где-то слышала, что гормоны стимулируют рост всего плохого в нашем организме... Чуть позже я отбрасываю и эти мысли в сторону и больше не могу так долго работать, зная, что Кларк дома одна... Что случись, даже скорую некому вызвать... Звоню Анье, чтобы она привела детей назад, а сама складываю некоторые документы в сумку: поработаю дома.***
— Кларк, дорогая, мы дома, — оповещаю я жену, как только мы открываем дверь. Чаще всего супруга на первом этаже и выходит к нам навстречу, сообщая, что обед или ужин готов, что нужно мыть руки, и она через пять минут ждет нас на кухне. Но сегодня такого нет, и я не слышу даже шаги. Беспокоюсь, ощущая, как мое сердце разгоняется и начинает бешено колотиться. Я подхожу к лестнице на второй этаж и опять зову ее. — Кларк! Днем дверь открыта в нашу спальню, и она может услышать и отозваться. Эйден идет на кухню в этот момент, а Мэди – в гостиную. — Мама? — слышу взволнованный голос дочери и несусь на звук. — Что с тобой??! Вбегаю, жена лежит на диване, щурит глаза и одной рукой держится за голову. Мне кажется, даже я чувствую ее боль, ибо она отзывается острым уколом в моем сердце. — Просто голова... — шепчет моя девочка, и я ощущаю, что ей становится еще больнее то ли от наших голосов, то ли от того, что она сама произносит, так как ее лицо искажается от мучений... А мой ангел натягивает улыбку ради нас, через силу, но она это делает. Господи... за что нам такое счастье... не забирай у нас его, прошу... Хаотично мелькают в моей голове разные тревожные мысли... — Я отвезу тебя к доктору! — пытаюсь приподнять Кларк за руки, но она протестует. — Нет! Все в порядке, дорогая, — я очень хочу верить ее словам, но с каждым разом это все хуже получается... В такие критические моменты я совершенно забываю о том, что рядом дети... Хотя рядом с нами только молчаливая Мэди, которая когда испугана, похожа на молчаливую меня. А Эйден, похоже, запропастился где-то на кухне, возможно, на что-то отвлекся. С детьми такое часто бывает. — Мы этого не знаем! Мы ничего не знаем! Поехали! — срывается мой голос, когда я возбужденно вскрикиваю, позже лишь понимая, что причиняю ей дискомфорт своей высокой октавой. — Лекс, просто купи мне мое лекарство, — указывает она на журнальный столик, на котором лежит рецепт сильнодействующего обезболивающего, выписанный нам доктором в случае невыносимой боли. — Хорошо, — отвечаю я, не собираясь спорить с ней, почему она не позвонила раньше, почему терпела, ждала пока мы вернемся. Я знаю ответ... моя девочка не хотела нас беспокоить... — Вернусь через десять минут. Мэди найди Эйдена и идите в свои спальни! Рявкаю я в беспокойстве, но так будет лучше: не нужно детям это все видеть и доставать Кларк. В аптеке мне попадается слишком уж разговорчивый не по делу фармацевт. — О, это очень сильное обезболивающее! У вас кто-то так сильно болеет? — и почему все такие любопытные, хотя в голосе той слышалась жалость. Ненавижу, когда меня жалеют! И Кларк, она не больна, просто такой период... Он пройдет, и она обязательно поправится... Она у меня сильная девочка, намного сильнее меня и сообразительнее. — Жена... — И ей не лучше? Я отключаюсь от разговора, и в моей голове отбивают пульсом слова сильно болен... Вспоминаю сразу о визитной карточке экстрасенса, которую мне дала Нельсон, нахожу ее в сумке, а также протягиваю магнитку фармацевту. — Пока нет, но ей станет лучше. Я позабочусь об этом. В машине набираю номер и договариваюсь с женщиной на встречу через час, объясняя при этом всю сложившуюся ситуацию.***
— Не могли бы вы зашторить занавески, — просит экстрасенс, когда я провожу ее в гостиную. — Что тут происходит, Лекс? — не понимает жена, она выпила таблетки полчаса назад, и я замечаю, как ей полегчало. — И деньги вперед, пожалуйста, — слышу я негромкий голос рядом с собой. — Не волнуйтесь, миссис Вудс. Я проведу ритуал, которой поможет мне узнать, что с вами. И если я смогу, то вылечу вас от недуга. Кларк приподнимает одну бровь в удивлении, пока я кладу наличные на стол и затемняю помещение. Супруга точно думает, что я сошла с ума, но она как ни странно подыгрывает, присаживаясь на диване. — Хорошо, что мне нужно делать? Женщина устанавливает небольшой белый шар на журнальный столик, а затем зажигает несколько свечей рядом и присаживается на диван рядом с моей женой. — Ничего, только молчать, а когда я скажу закрыть глаза, вы сделаете это. Я вздыхаю, но усаживаюсь в кресло. Медиум берет руку жены и рассматривает ее, а я не понимаю, что можно увидеть в потемках? — В последнее время вам кажется, что вы совершаете ошибку и не знаете, что решить. Поверьте, именно в вашем случае самым верным будет положиться на интуицию и ощущения... — произносит женщина тихим, гипнотизирующим голосом. Хмурюсь, не пойму, это правда или нет, но Кларк игриво улыбается: похоже на вранье. — Я вижу, что у вас проблемы со здоровьем, — да неужели? Я же тебе только что говорила это по телефону... Взбрыкиваю я, но молчу. Сама привела, так сама и должна терпеть этот цирк. — Это мне подсказывают духи... Жена сдерживается, чтобы не засмеяться в голос, а я дуюсь: на кой хрен я послушала Анью? Ну хоть супругу повеселю. — Мама? — слышу голос дочери, которой никогда не сидится в своей комнате. — Что тут происходит? — Ш-ш-ш... — шипит медиум на Мэди. — Мэди, иди к себе, — прошу я, но теперь шикают на меня. Я уже киплю от злости. — Мама? — обращается дочка к Кларк. — В свою комнату, Мэди, быстро! И отстаньте от мамы хоть на пару часов! Хватит ее беспокоить, — срываюсь я, а жена сердито останавливает меня. — Лекса! Да, я никогда не повышала голос на своих детей или жену. Во всем виноват долбаный медиум. — Ну, вот, сбилась... Нужно по-новой настраивать контакт. Дочка испаряется, а я делаю жест «рука/лицо». — Духи, молю вас, придите, явитесь к нам и ответь на наши вопросы! — отпускает женщина руку Кларк, приподнимает свои руки кверху и трясет ими. — А теперь закройте глаза и сконцентрируйтесь на том близком умершем родственнике, который, как вы думаете, вам сможет помочь. Я знаю, что моя девочка подумает о маме. Эбби была врачом, так что я закрываю глаза и думаю тоже о миссис Гриффин, хотя я до сих пор считаю все это чушью. Еще немного, и я выгоню ее из нашего дома. — Я вижу, вижу вашего отца. Нет, подождите, дедушку, нет, нет... Сестру — так тоже нет. Ага, мать! С десятого раза угадала, меня уже трясет от злости, и я открываю глаза. Кларк и шарлатанка сидят с закрытыми глазами, вторая также сотрясает руками в воздухе. — Ваша мать показывает мне, что над вами сгустились темные тучи... Некая тень преследует вас... Пускаю свет в гостиную: надоело слушать тупость. — Сеанс окончен! — Но мы не закончили! Так нельзя поступать с умершими... — верещит та, а Кларк поглядывает на меня. — Деньги я не возвращаю, гробишь тут свое здоровье с вами... — Прощайте! — кричу я, когда та быстренько сматывается, забывая свои вещи. Похоже, эта стекляшка в виде шара ничего не стоит. — Что это было, Лекс? — интересуется с улыбкой жена. — Я ищу способы... — бормочу я в ответ, почесывая затылок. — Ты сама видишь, насколько эти способы глупы, дорогая, — она целует меня в губы и поднимается на второй этаж. Вздыхаю и начинаю убирать все в гостиной после этого «друида».