И только имя твое я в кармане ношу…
[Имя твое. Тонкая красная нить]
…
Хосок проснулся. «Лучше бы этого не делал…» — пронеслось в голове. Очень медленно, словно пробираясь сквозь тягучий туман, он прошёл в ванную. «В общаге тихо… Значит, я проспал». Он медленно, не специально растягивая действия, умылся холодной водой и почистил зубы, промокнул лицо пижамной футболкой. Протяжно вздохнув, он пошёл к своей кровати. Где-то рядом с ней должны валяться его джинсы. Те самые, что были намочены чаем у Чимина в гостях. «Чимин… — подумал Хосок. — Я должен был зайти к нему утром. Надеюсь, с ним всё в порядке». Хосок неторопливо натянул джинсы и пошарил в карманах. «Чёрт, таблетки кончились. Я отдал ему последние, — он перевёл взгляд с пола на календарь, висящий на стене. — Последние я принимал… кажется, в четверг. Время ещё есть. Справлюсь». Хосок стянул с себя ночную футболку и надел чёрный свитер с нашивкой смайлика на левой стороне груди. «Чимин подарил, — подумал он, поглаживая мягкую шерсть, — наверно, он писал мне». Хосок нашёл в сумке телефон. [9.45] — Хосок-хён, доброе утро :* Я сейчас иду в больницу с Юнги-хёном, так что не спеши :) [10.20] — Хосок-хён, все хорошо? Я отвлекаю? [10.22] — Кстати, спасибо за таблетки, они меня спасли :') «Помогли… Значит, это и правда ханахаки», — подумал Хосок. Настроение стало ещё паршивее. На душе заскреблись кошки. Хосок медленно вздохнул, смотря на открытый чат с Чимином. Он не знал, что ответить. Ему не хотелось отвечать вообще. Тем более не хотелось, чтобы Чимин болел ханахаки. «Наверняка та девчонка с курсов по фортепиано…» — Хосок вздохнул ещё раз. [12.03] — Чимин-а, доброе утро! :3 «Вроде неплохо. Как бы звучать порадостнее…» [12.04] — Я рад, что тебе получше. Ничего, если я зайду вечером? :) «Нормально» — Подумал Хосок. Он не хотел идти на пары. Не хотел идти к Чимину. Он вообще не хотел ничего. Но чувствовал, что, как хороший друг, обязан проведать больного. Выключив телефон, он бросил его куда-то в недра спортивной сумки и, облокотившись локтями на колени, закрыл лицо руками. Снова протяжно вздохнул и потер щёки ладонями. «Чёртова фаза… Где мои лекарства?» — он лёг на спину, раскинув руки. — Чёртовы лекарства, чёртова жизнь, чёртов… Чимин, — меланхолично произнёс он, глядя в потолок. Полежав так немного, растворяясь в неприятных тягучих мыслях, он наконец встал. «Нужно поесть. И таблетки купить». Он прошёл на кухню, где в контейнере должна была лежать его еда. «Чёрт, нет… — он накрыл коробочку крышкой. — Мне нужен кофе. Экстрасладкий горячий кофе с экстрамягкой воздушной пенкой и двойной порцией ванили. Может, он поможет мне разобраться со всем этим дерьмом». Хосок натянул куртку, проверил, сколько денег лежало в кармане, и вышел из комнаты. На улице было холодно. Хосок натянул капюшон. «Будто можно было надеяться на солнце», — нахмурившись, подумал он, зарываясь носом в высокий воротник куртки. «Ничего, хён. Я уверен, скоро обязательно выглянет солнце!» — зазвучал теплый голос Чимина в голове, и вспомнилась его широкая улыбка. В груди что-то зашевелилось. «Чёртов Чимин…» Пара кварталов, улица, поворот, три пешеходных перехода — и вот он наконец тут. Здесь кофейня, на углу противоположной улицы аптека. Всё как надо. «Надеюсь, мне хватит денег», — подумал Хосок, уже собираясь войти в кафе. В витринном стекле кофейни можно было разглядеть ближайшие столики с посетителями, а если постараться и напрячь зрение, то и стойку бариста у дальней стены с тускло светящимися строчками меню. За столиком для двоих Хосок увидел Чимина, мило болтавшего с каким-то парнем. Они выглядели так, словно наслаждаются пребыванием в кофейне и компанией друг друга. Чимин что-то быстро напечатал в телефоне, улыбнувшись чему-то в экране. Хосок надеялся почувствовать вибрацию в левом кармане джинс, куда всегда клал свой телефон, но этого не произошло. «Значит, не мне…» — мрачно подумал Хосок. Кофе пить было бессмысленно. Во-первых, надеяться на его целительные свойства было уже глупо: такое никаким кофе не исправишь. Во-вторых, Хосок не хотел мешать Чимину и показываться ему на глаза в таком виде. Он не был уверен, что ему хватит сил держать приветливое выражение лица, привычно улыбаться, шутить и делать вид, что у него всё хорошо. Особенно когда рядом с Чимином этот тип. «Наверно, тот самый Юнги-хён. Что ж, неплохой выбор, Чимин-а. Хотя, на мой взгляд, слишком тощ»,— ядовито прошипел про себя Хосок. Судорожно сглотнув подступившие к горлу слёзы, он поглубже натянул капюшон и поспешил убраться прочь от злополучного кафе. Не разбирая дороги, он шел куда глаза глядят, пока не забрёл в Центральный парк. Все студенты, любившие зависать здесь по вечерам, сейчас были на парах, поэтому в парке было не так много людей. Две мамочки-подружки, медленно катившие свои коляски и щебетавшие о чём-то между собой, девушка, выгуливавшая несколько собак, видимо, зарабатывая этим, и бабушка, кормившая голубей. Хосок был знаком с ней, она жила рядом с домом Чимина. Они довольно хорошо знали друг друга, а Хосоку сейчас нужен был кто-то, чтобы просто был рядом, чтобы поговорить ни о чём или посидеть молча. Поэтому он неспешно направился к сидящей на лавочке старушке. — Здравствуйте, бабушка Мася, как вы себя чувствуете? — спросил Хосок, постаравшись улыбнуться как можно шире. — Ох, Хосок, это ты, милый. Садись, садись. Давно не виделись с тобой… Ты чего без шапки? — Да-а, голова дырявая, забыл. — Себя беречь нужно. Смолоду беречь. А то же ж к моим годкам совсем захвораешь, — она бросила горсть семечек в беспорядочную кучу голубей. — Вы-то не хвораете, бабушка? — спросил Хосок, наблюдая, как глупые птицы клюют семена. — Нет, милок, что-то кашлять начала на той неделе, но обошлось. Сейчас всё хорошо. — Это хорошо, бабушка, вы следите за собой, не болейте. Помолчали. — Как там Чимин? Всё хорошо? — спросила бабушка. Хосок сжал губы. — Да, бабуль, всё хорошо. За него не волнуйтесь, он в порядке, — Хосок старался вести себя непринуждённо. — Это хорошо, Хосок. Вы с ним только не ссорьтесь. Нужно жить дружно. «Как почувствовала…» — Конечно, конечно, — он улыбнулся. — Мы не ссоримся, не волнуйтесь. — Что же ты тогда один? Вы же всегда вместе, — спросила она, глядя на голубей. — Да нет, бабушка, мы часто так. Поодиночке. Он сегодня занят, ему не до меня. — А ты чего ж не в университете? Гуляешь? — её голос стал строже. — Нет, бабуль, ну что вы. Я уже закончил, сегодня заболел учитель, поэтому нас отпустили раньше, — соврал Хосок. — Вообще, я домой шёл. Мне ещё конспект писать. Я пойду, бабушка Мася, вы не болейте только. — Береги себя, Хосок. Чимину привет передай, я редко его вижу, — бабушка помахала Хосоку вслед. — Обязательно. До свидания, бабушка Мася! — кивнув головой, Хосок ушёл. «Всё идет не так… — подумал он. — Пойду лучше в общежитие. Нужно выпить лекарства. Чёрт… Я забыл купить от ханахаки… Ладно, завтра».…
Апатия накрыла с головой. Хосок лежал на кровати, смотря в потолок. В общежитии было шумно, но он, казалось, был совсем один. Никого не замечал, не отвечал на вопросы, ни с кем не говорил. Только лежал, вздыхал, кусал губы и иногда вставал в туалет или на кухню попить воды. За целый день он так ничего и не ел. Не было аппетита. Не пил лекарства, забыв о них. Не шёл к Чимину… Но вот на телефоне заиграла весёлая мелодия. «Какой ужасный рингтон. Нужно его сменить», — подумал Хосок, по привычке запуская руку в левый карман джинсов. Не найдя там телефона, он стал искать его по звуку. Наконец, растерзав спортивную сумку, он вытащил с её дна противно пищащий мобильник. — Алло! — его голос прозвучал нервно. — Хосок-хён, это Чимин. У тебя что-то случилось? Ты весь день не отвечаешь на сообщения, я волнуюсь. — Ах, Чимин-а… Привет. Прости, я просто… Я забыл в общаге телефон. Как ты себя чувствуешь? — Все хорошо, хён. Ты придешь? Можешь заночевать у меня, уже поздно. В холодильнике остались твои любимые пирожные, — голос Чимина звучал так приятно. — Я уже собирался выходить! Пирожные говоришь? «Чёртов Чимин…» — А внутри все трепетало. — Пирожные, хён. Ещё я был сегодня в кофейне и купил тебе холодный латте с двойной карамелью, как ты любишь. — Мир вас недостоин, дорогой Чимин, вы слишком идеальны, — Хосок слабо улыбнулся, сердце кольнуло тепло. — Я вас жду, Хосок-хён! — Бегу! — Хосок положил трубку. Он чувствовал себя ужасно. Липкое чувство вины теснило грудь. Из-за своей обиды и эгоизма он чуть было не забыл про поход к Чимину. Про самого Чимина он, конечно, не забывал. Забудешь о нём… Хосок увидел два непрочитанных сообщения от Чимина. [13.34] — Приходи, обязательно, я буду ждать, хён! [13.34] — Я сейчас в кофейне, тебе что-нибудь купить? «Значит, он тогда мне писал… Просто я забыл телефон, — Хосок мысленно ударил себя. — Нужно выпить чёртово лекарство, я без него сам не свой». Порывшись в прикроватной тумбочке, Хосок вытащил три пузырька с разными таблетками и каплями и выпил всё в давно выученных пропорциях. Потом он бросил в спортивную сумку свою щётку, спальную футболку и форму для завтрашней тренировки, надел куртку, шапку и, ни с кем не попрощавшись, ушёл.