Tear It Up

Уходя они выключили свет, а Брайан открыл окно. В квартире царили полумрак и стеклянный холод, пахло сырой улицей. Фредди плывущей походкой прошел на кухню и, пошарив рукой по столу нашел сигареты. Щелкнул зажигалкой, закурил в открытое окно. Брайан тихо подошёл со спины, остановившись в паре метров. Фредди в синеватой от темноты белой одежде казался призраком. Тонкая фигура немного пошатывалась. Брайан решившись обнял его, прижимая поближе. Уткнулся в чернявую макушку и замер. У него дежавю. Алкогольное тепло, которое разливается по венам — надежный кокон и ледяной мрак космоса вне его. Он глубоко и судорожно вдохнул чужой, такой многослойный запах духов сигарет и алкоголя, стараясь дотянуться до живых углей под ними. Он запускает руку под рубашку, и горячая плоть почти болезненно ощущается замершими руками. Сердце Фредди под его ладонью бьётся сильно и ровно, возможно чуть быстрее, чем обычно, сердце Брайана колотится в смуглую спину, как сумасшедший в войлочную дверь. Длинные пальцы Мэя расстегнули ремень белых джинсов и проникли под белье, сжав в горсти член и мошонку. Фредди тихо застонал, и опершись руками о подоконник, прогнулся как кот, упираясь в Брайана почти голым задом. Брайан просунул обе руки под ремень джинсов, стаскивая их ниже, прижимая оголившиеся ягодицы плотнее к своему паху. Этого было мало. Он задрал белоснежную рубашку, почти накрыв ею голову Фредди, обнажая спину, которая в уличном полумраке казалась удивительно светлой. Очевидно он привык к темноте, и теперь голодно рассматривал сказочное существо, которое прижимал к себе за твердые бока. Сильные пальцы Брайана двинулись вверх по бокам и спине, исследуя тонкие рельефные мышцы. Пройдясь по ребрам и дойдя до бугристых лопаток, он двинулся обратно, вдавливая большие пальцы в глубокий каньон чужого позвоночника. Дойдя до поясницы, он обнаружил под тонким слоем пуха пару ямочек и с наслаждением уложил в них пальцы. Фредди мелко дрожит. «Черт, — мелькнуло в голове, — тебе же наверняка холодно». Он поднимает Меркьюри, смахивает с него рубашку, почти срывает свою и прижимает озябшее тело к себе. Фредди поднимает угольные глаза. Полутьма делает его лицо похожим на рисунок. Брайан любуется рельефными скулами и росчерками черных бровей. В блестящих, чуть пьяных глазах — тень беспокойства. — Брайан… — тихо просит он. — Замолчи. — шепчет в ответ Брайан, нагнув голову и упираясь своим лбом в чужой, невероятно горячий. — Замолчи, пожалуйста. — говорит он в чужие губы, прежде чем прикоснуться к ним. Он целует его. Осторожно, чуть сминая чужой мягкий рот. Фредди немного апатичен, но не сопротивляется. Брайан проникает языком в чужой рот, кончиком пересчитывая крупные передние зубы, чувствуя непривычный вкус алкоголя и сигарет, который сейчас кажется ему вкусным, как сироп от кашля. Шерсть усов, которая щекочет его верхнюю губу, вводит в изумление, но толком почувствовать его не удаётся. Фредди обнимает его. Сильно. Жилистые руки обвивают ребра, сдавливая так удивительно, так не по-женски. Брайан почти задыхается в тисках. Фредди ловит губами чужой наглый язык и ласкает своим, шершаво облизывая уздечку. Брайан лезет глубже, задевая нёбо за выпирающим частоколом зубов, и Фредди получив возможность, неожиданно всасывает чужой язык в горячий алкогольный рот. Он втягивает его и посасывает, словно член, юрко лаская и чуть покусывая. Брайан чувствует невыносимое напряжение во всем теле, ему нужно что-то сделать, не важно что. Он пытается отвечать, но он словно парализован этой атакой. Ему остается только стоять, наклонив голову, и судорожно вздрагивать от избытка ощущений, пока Фредди сжалившись не разрывает поцелуй. Мэй пытается отдышаться. Фредди стоит, уткнувшись ему в плечо, и перебирает двойной ряд мелких деревянных бус на его груди и шее. Брайан слышит только эти рассеянные пальцы, которые потягивают странное украшение. Тело гудит, в голове почти пусто. «Вот значит, вот значит, как ты целуешься», — бьется там единственная связная мысль. — Неужели тебе мало твоих нынешних проблем? — вдруг спрашивает Фредди тихо. — Неужели я сам для тебя проблема? — тяжело дыша, парирует Брайан. — Да. — говорит Фредди неуверенно. — Я хуже того волосатого урода, которому ты надорвал сосок? — Прекрати! — Фредди поднимает на него пьяные глаза, натягивая крепче нить бус на бледной шее. Брайан тяжело сглатывает. Ему страшно потерять это драгоценное согласие. — Прекрати так говорить, дорогуша! Неважно, каким он тебе показался. Неважно, каким он вообще был. Главное то, каким я его видел. Каким я любил. Мне было больно. И не меньше, чем могло быть любому из вас — счастливых семьянинов. Последнее он произнес не без издевки. Брайан, почти глухой от возбуждения, почувствовал тонкий укол гнева. Фредди дразнится. Фредди прав, и слишком обидно прав. Но Брайан не может ни проявить к нему сочувствие, ни бросить ответный упрек. Он способен только поднять к лицу темный кулак, сжимающий деревянные бусы, и поцеловать тыльную сторону, затем запястье. Рука Фредди отпускает украшение. Брайан тянет его на себя, беспорядочно целуя лицо и шею. Там, на коже под ухом, теплится его настоящий запах. — Не уходи, пожалуйста. — шепчет Мэй. Остальное для него неважно, остальное потом. Он ничего не чувствует, кроме жажды внутри и кокона снаружи. — Мне нужно в ванну. — сказав это, Фредди с трудом выворачивается из цепких рук. Он уходит, оставив Брайана одного в ледяной темноте. Космос наваливается на него. Не тот, которым грезил сам Брайан-бесконечный, наполненный яркими галактиками, а тот, ледяной, радиоактивный и начисто лишенный звуков. Почти ничего не видя и не слыша, чувствуя себя в невесомости, он кое-как добирается до спальни. Сдернув покрывало и раздевшись, он вваливается в примыкающий душ. Не подумав включить свет, он наскоро смывает с себя налет прошедших суток, и вернувшись вытягивается стрелой на синих простынях. Ему безумно холодно. Вокруг себя он чувствует не просто холодную комнату, он чувствует всю вселенную, в центре которой он бесконечно одинок. В недрах квартиры раздаются далекие грохот, ругательства и шум воды. Значит где-то теплится жизнь. Брайан улыбается. Фредди вполне можно вообразить инопланетной формой жизни. Нечто, состоящее из музыки, резких движений, смуглой кожи и глаз-квазаров. Брайан готов терпеть лед космоса со всем его ужасом, лишь бы только знать, что иная жизнь есть где-то там, что он найдет ее. Найдет и трахнет. Он с улыбкой переворачивается на живот, потираясь о простыни стоячим членом. Шум воды вдалеке замолкает. В темной квартире воцаряется абсолютная тишина. Брайан торжественно прислушивается, жаждя услышать стук двери, шорохи, шаги, да что угодно, говорящее о присутствии и приближении Меркьюри, но тишина непроницаема. Брайан тянет руку и сминает нить украшений на свой шее, проверяя не оглох ли он. Дерево мелких бусин отчетливо и мелко стучит. Фредди исчез? Он одинок во вселенной? Эта мысль вызывает тоскливую панику. Он приподнимается чтобы поискать следы жизни и вздрагивает, заметив сидящую рядом на кровати фигуру с бескомпромиссно ровной спиной. — Напугал меня. — шепчет Мэй, и схватив тонкие запястья притягивает Фредди к себе. Меркьюри непривычен. Крепкий и неподатливый на ощупь, сейчас он кажется почти жидким, как сонный кот. Он падает на Брайана, теплым одеялом растекаясь по нему, кажется почти обволакивая. Брайан беспорядочно сжимает пальцами расслабленное тело, впиваясь почти до синяков в спину и ягодицы, проникая жесткими пальцами в горячую ложбинку между ними. «Фредди рядом, Фредди голый», — бьется в его голове робкая связная мысль. Его податливость провоцирует. Брайан, сходя с ума от чувства безнаказанности, резко переворачивает его на спину. Плохо соображая, он почти вгрызается с смуглую кожу. Скорее пожирает, чем ласкает. И Фредди вздрагивает, получив болезненный укус в шею, вскрикивает, когда неровные острые зубы сильнее чем следует сжимают его сосок. Брайан не слышит его, он не слышит сам себя. Сейчас он не коллега и не друг Фредди, он какой-то совсем другой, странный Брайан Мэй. Партнер под ним слишком непривычен, слишком не женщина. Но жажда приковывает Брайана к его телу, и мужской запах сигарет, алкоголя и мускуса слышится ему музыкой. Он едва сдерживает себя от того, чтобы не прокусить до крови крохотную розовую бусинку на его груди, трется щекой о плоский живот, слыша шорох чужих волос. Брайан покрывает укусами эту волосатую звериную шкуру, чувствуя во рту вкус чистой после душа кожи. Покладистый Фредди принимает грубоватые ласки, подставляясь навстречу чужим губам и зубам. Брайан кусает ниже, впиваясь в темную дорожку волос, ведущую к лобку. Ему в щеку упирается крупный чужой член. Фредди возбужден. Брайан усаживается между его разведенных ног и немного надрачивает странный для него чужой орган. Он недостаточно пьян, чтобы взять его в рот, он не умеет и не хочет сосать, и сам по себе член Фредди для него больше данность, чем подарок. Фредди недовольно ерзает, сильнее раскинув ноги. Покрытый мягкими волосами, грациозный и жилистый, со смуглой кожей и заметными резцами он кажется Брайану фавном. Блудливое полуживотное из каких-то чужих сказок. Длинными пальцами Брайан ныряет под темную мошонку, надавливая на горячую плоть. Меркьюри выгибается, ожидая проникновения внутрь себя чужих фаланг, но у Брайана другой план. Он резко приподнимает смуглый зад и всасывается губами в плотное колечко мышц между ягодиц. Фредди вскрикивает от неожиданности. Он смотрит вверх широко распахнутыми глазами, но удовольствие от чужого языка берет верх над удивлением, и черные зрачки закатываются под дрожащие веки. Брайан, истекая слюной, скользит языком по мелким складочкам, чувствуя, как постепенно под тонкой кожей чуть сокращаясь, раскрываются мышцы ненасытной задницы. Он мокро вылизывает нежную красноватую кожицу, проскальзывая языком внутрь до тех пор, пока кольцо ануса окончательно не становится мягким и податливым. Фредди сжимает пальцами простыни, из приоткрытого рта вырывается тяжелый стон. Он максимально расслаблен и раскрыт. Брайан чувствует приятную власть над чужим телом, совершенно законную в этот раз. Он смазывает ноющий член, и уложив горячего и послушного фавна поудобней, легко и скользко натягивает на себя. Неужели так просто, тепло и ласково? Брайан чувствует себя так, словно трахает жену. Весь Фредди под ним удивительно уютный, маленький и мягкий. Он впускает в себя чужой член с какой-то спокойной беспомощностью. Он обнимает Брайана за плечи и тянется вверх. Его розовый язык скользит по ключицам и длинной шее, время от времени задевая тонкое ожерелье. Он машинально прихватывает его влажными губами и посасывает, словно это часть тела Брайана, затем опомнившись выпускает его изо рта, и снова утопает в темно-синей постели, отдаваясь толчкам внутри своего тела. Брайан следует за ним, ныряя вниз, в это озеро виски, обхватывает его руками, крепко прижимая к себе, как прижимал бы плачущего сына. Ему хотелось утопиться в нем или пить его до смерти. Он почти вминает в себя горячее тело Меркьюри, прирастает ртом к его губам, запуская внутрь язык, и почти замирает так. Чувствует, как тонкие пальцы приятно потягивают кудрявые пряди на голове, нежно разворачивая каждую мягкую пружинку, и отпуская позволяют ей снова свиться в спираль. Брайан ощущает, что достиг какой-то новой для себя вершины комфорта. Окруженный теплом и запахом Меркьюри, с членом в его заднице, языком у него во рту и смуглой рукой, ласкающей его голову, он чувствует себя лучше, чем в утробе матери. Он лишь слегка двигает бедрами, боясь спугнуть это чувство нирваны, пока рука в его волосах, внезапно не впивается в кудри болезненной бульдожьей хваткой. От неожиданности он вскрикивает. Рука сжимая пряди вырывает Брайана из приятного космоса, и с силой тянет голову наверх, выворачивая шею. Он замирает, опершись на руки. Фредди не отпуская его смотрит на то, как покачивается нить ожерелья перед его носом, в черных глазах легкое пьяное безумие. Смуглое тело начинает извиваться змеёй, глубже насаживаясь на почти выскользнувший от неудобной позы член. Стальные пальцы выпускают волосы Брайана из горсти, и он с облегчением трясет головой, машинально двигаясь навстречу Фредди, который беспокойно ерзал под ним, устраиваясь поудобней. Это было приятно. Неожиданные, непроизвольные толчки навстречу посылали волны дрожи по телу, заставляя волоски на руках вставать дыбом. Фредди подполз под него, и упираясь пятками Брайану в ягодицы, прижал к себе. Протянув руки, он поймал бледное лицо, глядя в него и пытаясь сфокусироваться. Их глаза встретились. Брайан смотрел серьезно, в чуть пьяных глазах Меркьюри ему чудилась вселенная. Фредди, дурачась, сильно ударил его бедрами по бокам, словно пришпорил лошадь. — Пшшшел… — прошипел он сквозь улыбку и откинул голову назад. Внутри Брайана щелкнул какой-то тумблер. Он рванул, грубо вколачиваясь в худощавое тело под собой, чувствуя, как напрягаются мышцы под медовой кожей, как сильные ноги прижимают его, заставляя двигаться еще резче. Меркьюри использовал его как большую игрушку. Помогая ногами, он буквально вгонял в себя чужой член. Брайан приподнял Фредди над постелью, удерживая за поясницу, пытаясь обуздать его, унять бешеный ритм, который тот навязывал. С трудом это удалось ему. Теперь они двигались навстречу друг к другу ровными сильными толчками, отмечая стоном каждый удар ягодиц о пах. Фредди приподнялся на локтях. На Мэя уставились черные с красными прожилками и ненормальным блеском глаза. На скуластом лице проступила испарина. Выражение шкодливости с каждым толчком искажалось судорогой. Брайан чувствовал жжение на кожице члена — им перестало хватать смазки, но потянуться за тюбиком было абсолютно невозможно. Тело Меркьюри в руках гитариста наконец-то начинало петь. Мышцы его гудели словно струны, коричневая кожа блестела от капель пота, на лице проступила гримаса мольбы. Скрещенные на спине Брайана ноги сжимались судорожно, однако не сбиваясь с ритма. Фредди тянул его на себя, отчаянно пытаясь приблизить развязку. Не желая уступать, Брайан подхватывает его под колени, разводя бедра в стороны и нависая сверху. Он продолжает резко, несмотря на почти болезненное жжение, толкаться внутрь Фредди, чьи стоны все больше напоминают жалобные вскрики. Мэй чувствует тот самый, желанный алкогольный кайф его близости. Сейчас в большей мере, чем раньше. Озера под кожей спины и в затылке не просто горячая жидкость, сейчас они ощущаются кипятком, покалывая мелкими пузырьками. Брайан сгорает в Меркьюри. Это чувство больше, чем дружба, и больше, чем любовь. Больше и грязнее. Фредди под ним скулит. Кольцо мышц крепко сжимается вокруг члена. Жжение и боль становятся сильнее для обоих, но Брайан не сбавляет темпа. Он пригибается ниже, вплотную к блестящему от пота смуглому лицу своего фавна. — Больно? — почти рычит он. — Да. — шипит Фредди сквозь зубы. — Нравится? — спрашивает Брайан, въезжая до упора в растраханную, натертую задницу. — Да! — Фредди, выгибается, упираясь в простыни затылком и заливая шерсть на животе и груди ручейком спермы. Спустя несколько болезненных толчков, Брайан взрывается внутри него, с тяжелым стоном вжимаясь в мокрое тело. Кончив, он слил внутрь Меркьюри распиравший изнутри кипяток и остатки разума. Абсолютно пустой он откидывается назад, падая спиной на простыни. Фредди вытягивает поперек него ноги. Брайан на ощупь ловит узкую щиколотку и прижимает к лицу, чувствуя щекой и губами острые косточки. Двигаться больше не хочется.