А был ли тёмный Маги?

      Полгода. Много это или мало? Думаю, всё зависит от того, с какой стороны на это смотреть. Поначалу кажется, что время — это неспешная улитка или тягучая карамель. Ты буквально изнемогаешь от скуки и отсчитываешь каждую секунду. Но стоит найти что-то интересное, как оно начинает бежать быстрее самых лучших лошадей. И ты, оглядываясь назад, думаешь: «Неужели я мог так бездарно его потратить?»       Так же было и со мной. Поначалу, после тренировок я не мог пошевелить даже рукой, мне оставалось только спать или бездумно пялится в потолок, ощущая как минуты тянутся в вечности. И обратная метаморфоза произошла, когда я чуть привык к ним. Стоило только сесть после обеда за книги как, по моим ощущениям, тут же наступал вечер. Было такое чувство, будто кто-то стал забирать моё время.       Последний месяц пролетел как мгновенье, и вот я здесь. Где здесь? Точных координат и названий я сказать не могу, но если упростить, то в карете. В карете, что везёт меня в Ракусё — столицу Ко.       И всё бы ничего, но вместе со мной в этом замкнутом пространстве находится часть императорской семьи. Больше всего, как бы странно это ни звучало, напрягало не присутствие Хакуэй, с которой мы до этого почти не общались. И даже не полуторагодовалый Хакурю, что время от времени начинал капризничать. Нет, меня напрягала императрица.       И я даже не мог понять, что именно с ней не так. Просто глядя на её умилённую улыбку, я чувствовал, как по спине, от основания шеи до самого копчика, устраивают забег мурашки. От этого острого чувства неправильности нельзя было избавиться. Но можно было отвлечься.       Каждый раз на привале я старался улизнуть как можно дальше. Никто и не думал препятствовать мальчишке, что решил «искать сокровища» в лесной реке или приставать с тысячью вопросов к жителю ближайшей деревни. Лишь отправляли со мной кого-то из охраны. И не сказать, что мои «побеги» прошли совсем впустую. Я смог чуть лучше понять, если не мир, то страну, в которую попал так точно.       Понять — да, но принять — вряд ли.       Рабство. Что представит, услышав это слово, «современный» человек? Железные ошейники, тяжелые кандалы и обрывки старой одежды на истерзанных и тощих телах.       То, что увидел я, ничуть не походило на это. Множество, пусть и маленьких, но добротных домиков. Вполне довольные своей жизнью люди, в которых от «рабов» был лишь одинаковый цвет одежды, обязательный к ношению у данного сословия. От них же самих я потом и узнал, что ещё лет десять назад, здесь была лишь маленькая деревушка одной из захваченных стран. Описать её раньше можно было одним словом — трущобы. У большинства не было возможности даже поесть больше, чем один раз в день. Не то что прикупить новую одежду. — Пусть нам не платят, и мы не имеем права переехать… Но здесь у нас есть тёплый дом, достаточно еды и возможность вырастить своих детей в безопасности. К тому же, есть шанс стать чьим-то слугой, если сильно приглянешься кому-то, — именно такой ответ мне дал один из жителей.       И я могу понять подобное, но не принять… Или по крайней мере пока не могу. Всё-таки окружение сильно влияет на человека.

***

      Вот насколько глупым надо быть, чтобы «отрядом» в двадцать человек нападать на процессию, где охраны в два раза больше? Да и прислуга совсем не безоружна.       К чему это я веду? Да вот, просто сейчас смотрю на этих необременённых интеллектом. Часть из них была убита сразу, а остальные сейчас сидят под деревом связанными. И ожидают приговор. Их нападение отразили достаточно быстро. Я даже не успел понять, что произошло, как не осталось никого способного к сопротивлению. Лишь трупы и горстка оставшихся. Но не думаю, что их ждёт что-то хорошее. Вот посреди поляны, прямо напротив разбойников, поставили троноподобное кресло, к которому прошествовала Гёкуэн. Чуть впереди неё, как бы закрывая, встал глава охраны. Интересно, для кого этот фарс, для них или для нас? — Джудал, подойди поближе, — сказала она, указывая на место справа от себя. И как только я исполнил требуемое, заговорил глава. — В ходе обыска этих людей и их стоянки, было обнаружено несколько комплектов военной формы и десяток мечей, что входят в стандартное обмундирование. Госпожа Гёкуэн, мы не можем утверждать, что они дезертиры, но и доказать обратное тоже невозможно. Каково будет ваше решение?       Вот они, особенности военизированных стран — там никто не любит дезертиров. И по закону, любой имеет право убить таких на месте, не обращаясь к вышестоящим. Другое дело, что пришлось бы везти, и соответственно охранять тоже, до ближайшего города. А там таких распределяют по шахтам. Раз не можешь зарабатывать честно, будешь днём и ночью вкалывать на благо родины.       Если делать скидку на общую жестокость этого мира, то это даже милосердно. Ведь после десяти «исправительных» лет, человек может оттуда уйти. Или остаться, но уже как оплачиваемых рабочий с возможностью потом занять какую-нибудь руководящую должность. Другое дело, что мало кто доживает до этого. — Какова вероятность, что ни один из них не является дезертиром? Думаю, император не будет рад, если узнает, что мы их отпустили, — она прикрыла нижнюю часть лица веером. — Казнить их.       Никогда не был особенно чутким в плане эмоций, но в тот момент когда рух вокруг них возмущённо «загудела», даже я почувствовал их отчаянье И в миг, когда меч отсёк голову первому из них, будто кто-то нажал на переключатель и мир вокруг окрасился в чёрный. Лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что это не просто резко потемнело, а всё вокруг заполнили те самые чёрные бабочки из моих снов.       Со стороны могло показаться, что их смерти расстроили Гёкуэн. Ведь все видели её слёзы и «гримасу боли, скрытую веером». Но с моего места была видна её безумная улыбка и чуть почерневшие белки глаз.       И только тогда я понял, что же всё это время меня в ней напрягало. До этого момента её рух абсолютно не ощущалась! Сейчас она была похожа на тёмную морскую пучину. Чуть потеряешь бдительность, и она затянет тебя на самую глубину, туда, где во тьме обитают неведомые кровожадные монстры. — Бедные люди.       Эта женщина… Она пугает меня.