***
Тупые уроки, как же вы надоели. После четвертого урока Юнги решает, что с него хватит, поэтому уверенным шагом направляется в курилку. Курилка на территории школы, почему бы и нет? Не важно, что было в мозгу у руководства школы, поставили и ладно. Юнги достает слегка потрепанную пачку из кармана и подкуривает. Надоела уже эта школа. Ну не хочет он знать тригонометрию и химические уравнения, что его, убить теперь? Учителя вот думают, что не помешало бы. Еще и Намджун, собака красивая, перед глазами маячит все время. Сидел бы в своем кабинете, тетради бы проверял, так нет же, надо по школе как угорелый бегать с бумажками и бесить Юнги. Дома получит по шее. Обязательно. — Так и знал, что ты здесь, — вспомнишь гавно, как говорится, вот и оно. Красивая собака по имени Ким Намджун. В костюме, с галстуком, ну вы только гляньте на него. Стоит важный, руки в боки хуй в кармане. Юнги ничего ему не говорит, только затяжку поглубже делает, пока Намджун садится рядом. Мин молча протягивает ему пачку, в которой оставил зажигалку. — Люблю твою привычку оставлять зажигалку в пачке, — еще и улыбается. Да пошел ты, Ким Намджун. — Не беси меня. Меня все достали, а я даже поцеловать тебя не могу, — Юнги дует губы, наблюдая за тем, как учитель подкуривает. — Домой хочу. — Еще два урока. Досиди ради меня. Потом могу забрать тебя, хочешь? — конечно, Юнги хочет. Почти всем в школе известно, что они друзья и братаны, к тому же живут в одной стороне, так что никто странно не смотрит на то, что ученик вместе с учителем иногда куда-то уезжает на машине. — Спрашиваешь еще, — бурчит Юнги. Дверь в курилку вдруг открывается, заходят трое парней, друзья Юнги. — Здравствуйте, учитель Ким, — хором здороваются. Никто уже не удивляется, что учитель бывает в курилке. Он же тоже человек (хоть и собака. Красивая). Один из друзей продолжает: — Юнги, ты биологию сделал? Я как учебник открыл, так и закрыл.***
Ну собака же. Но красивый. Юнги, подставив под голову руку, старается внимательно слушать, как Намджун объясняет тему. Да, учитель — действительно его призвание, ничего не скажешь. Гляньте только на него. Выглядит как мечта каждой школьницы. Он, в общем-то, и есть мечта каждой школьницы. И некоторых школьников. Молодой, умный, а самое главное добрый. И красивый, конечно: высокий, стройный, на лицо симпатичный, костюмы на нем сидят как на боге каком-то. Так что у Юнги есть повод ревновать. И он ревнует, потому что знает, что его одноклассницы думают о Намджуне. Он слышал, как они обсуждали то, какой он красивый, что разница в возрасте не такая уж и большая, и как бы нам привлечь внимание этого молодого красавчика-учителя? Даже не пытайтесь, сучки, я этого мужика занял еще в пять лет, так что руки прочь! Однако кое о чем он задумывается. Разница в возрасте действительно не такая большая, так ведь? Всего каких-то шесть лет. Для него это все так странно. С одной стороны, они оба взрослые — Юнги совершеннолетний, так что все по закону, и эти шесть лет как будто даже не чувствуются. Но с другой стороны, шесть лет это… прилично? Это точно было много, когда Юнги было двенадцать, а Намджуну восемнадцать, но сейчас, когда они оба взрослые, все нормально? В такие моменты Мин как никогда понимает, что чувствует Намджун. Что он чувствовал все это время, что был влюблен в соседского мальчишку, будучи уже студентом. Бедный Ким Намджун. Ладно, не получит дома по шее. Получит по жопе. Как и было обещано, Юнги остался на уроке не при делах.***
— Все в порядке? — спрашивает Намджун, когда они едут домой. Юнги отвлекается от своих мыслей, поворачиваясь к мужчине, не зная, что ответить. Намджун такой красивый в этой рубашке с закатанными рукавами, с этим кожаным ремнем на брюках. Юнги ловит себя на мысли, что не отказался бы стать каким-нибудь плохим учеником, которого этим самым ремнем и накажут. — Да. Устал просто. И есть хочу. — Можешь лечь спать, когда приедем. Не хочешь на выходные остаться? — Мне кажется, такими темпами я начну жить у тебя. И родители начнут что-то подозревать, — он разувается и притягивает колени к груди. Он действительно устал за эту неделю. Так и до выгорания недалеко. — Мне кажется, они уже привыкли. Я бы на их месте думал, что тебе просто хочется свободы. В твоем возрасте все хотят поскорее свалить от родителей. Это правда. Юнги мечтает о том, чтобы жить вместе с Кимом на постоянной основе. Пока что они только на той стадии, когда Мин частенько остается на ночь. Повезло, что родители абсолютно полностью доверяют Намджуну своего непутевого сына. Может быть, думают, что Намджун окажет на него какое-нибудь хорошее влияние? Ну, хорошо, если думают. Пусть дальше обманываются, пока эти двое под одеялом занимаются непотребствами. Они все же решают отвезти Юнги пока что домой, а потом он прибежит к своему любимому-ненаглядному. На следующее утро он уже стоит на пороге и ждет, когда Намджун откроет дверь. «Мам, пап, я обещал помочь хену с бумажками за то, что он помог мне с английским и математикой» было отличной причиной с утра пораньше сбежать из дома. Ким предстает перед ним в пижамных штанах и халате, накинутом сверху. — Ну да, кто же еще это мог быть, — зевает он, пропуская парня и закрывая дверь. Юнги хочет передразнить, но не делает этого. Он разувается и оставляет свою куртку на крючке. Ему так нравится квартира Намджуна, здесь все напоминает о нем (ну еще бы): фотографии в рамках на стенах, необычные кружки на кухне (Намджун поклонник милых и странных кружек разных форм и размеров), книги с кучей закладок чуть ли не на каждой странице (Мин до сих пор не может поверить в то, что Намджун читал их все, некоторые даже по несколько раз), рабочий стол с чисто намджуновым беспорядком, постельное белье, которое пахнет домом и Намджуном. Сам Ким говорит, что все в его квартире пахнет Юнги. Разве не в этом суть совместного проживания? — Кофе будешь? Юнги соглашается, проходя на кухню вслед за мужчиной, и пока тот заваривает кофе, прижимается к нему со спины, утыкаясь лицом между лопаток. — Что такое? — Ким разворачивается в объятьях, поднимая его лицо и гладя по волосам. Прямо в глаза заглядывает, в душу. — Как там родители? — Нормально, как они еще могут быть. — ворчит Юнги, пряча лицо на этот раз в груди Кима. — Давай после кофе полежим? После кофе они действительно ложатся в постель, и Намджун даже не ругается из-за того, что Юнги завалился в его кровать прямо в одежде. Он чувствует, что с его любовью что-то не так, поэтому пытается осторожно выведать, в чем дело. — Я устал. Всю неделю учусь не покладая рук, а родители все равно достают с этими экзаменами, как будто я не знаю, что они скоро будут, — Намджун чувствует, что Юнги закипает. — Я уже не могу за уроками больше получаса сидеть, а они хотят, чтобы я просто… не выходил из своей комнаты, наверное? Еще эти… — он на секунду замолкает в полном возмущении, подбирая слова, затем продолжая: — Эти сволочи, они все время о тебе говорят, о том, какой ты красивый, как они хотят тебя, это просто ужасно. Я уже не могу это слушать, но они продолжают и продолжают, а я даже сказать ничего не могу, и просто… просто, блять, я уже не могу, — он старается сдержать слезы, которые так предательски выступают на глазах, зажмуривается на пару секунд и глубоко вздыхает. — Прости. — Это оказалось сложным испытанием для нашей любви, да? — Намджун не уверен в том, что должен сделать, чтобы поддержать Юнги. Он гладит его волосы одной рукой, второй притягивая несчастное тельце как можно ближе к себе. Он тоже очень устал от всего, что происходит в школе, так что он понимает его. Они справятся, все будет хорошо, но сейчас это кажется чересчур сложным. Разве Юнги заслужил таких страданий? Думается, что нет, и это действительно так. С него хватило эмоциональных потрясений, когда Намджун признался. «Ты больше не улыбаешься рядом со мной, мы редко видимся. Ты не хочешь с малолеткой общаться или что?» «Нет, Юнги-я, не в этом дело… Это очень сложно, понимаешь? О таких вещах обычно не говорят» «Ты сам учил меня, что люди должны говорить на табуированные темы, это важно для понимания хорошего и плохого» «Да, но я не знаю, хорошо это или плохо» Намджун знал, что его чувства неправильны, поэтому хотел отстранится от Юнги на время, все обдумать. А там может и кончилась бы любовь, завяли бы помидоры. «Я не хочу делать тебе больно, Юнги. Не хочу терять нашу дружбу» «Я нравлюсь тебе?» Определенно, Юнги всегда был довольно сообразительным. В тот вечер они сидели на бетонном блоке около реки, Намджун курил. Он принял решение, которое могло бы разрушить их дружбу. Мин не пальцем в небо ткнул, а ясно увидел, что чувствует его хен. «Я люблю тебя» Он пожалел об этом в ту же секунду, но пути назад не было. Юнги взял сигарету из рук Намджуна и затянулся. Даже не закашлялся, чем удивил старшего, который ничего не мог ему сказать. На какое-то короткое мгновение Намджун увидел не мальчика, а взрослого зрелого мужчину, который готов принять решение. «Тогда дождись, пока мне исполнится шестнадцать. Там и поговорим» Намджун никогда еще не жалел так о своих поступках. Оглядываясь назад, он понимает, что именно его признание стало моментом, разделяющим жизнь на до и после. Сначала их общение свелось до катастрофического минимума, и лишь через месяц они снова стали общаться. Еще через какое-то время из общения ушла напряженность, и они… забыли про это? Намджун надеялся, что Юнги постарался забыть о признании, в то время как Юнги старался делать вид, что ничего не было. Эти три года оказались самыми трудными в их жизнях. Просто молчать обо всем, что произошло, это надо было додуматься! Намджун молчал о уже существующих чувствах, а Юнги молчал о том, что не знает, что чувствует. Во время признания ему было тринадцать, и тогда он точно был уверен, что чувства хена не взаимны. Ему было жаль, но он ничего не смог сделать. В последующие годы он списывал все на переходный возраст, поэтому ничего не говорил. После шестнадцатилетия Юнги они вступили в отношения. После долгого разговора было принято решение о платонической любви, и это действительно облегчило груз на их плечах. Намджуну это казалось идиотизмом, он знал, что Юнги не будет любить его всю жизнь, но Мин настоял. Прошло полтора года, и Юнги поставил мужчину перед фактом, что любит его. Вот так просто. — Все будет хорошо, когда мы перестанем быть учеником и учителем, — как можно увереннее говорит Юнги, будто самого себя пытается убедить в этом. — Надо только потерпеть немного. — Это и правда облегчит ситуацию. Я думаю, после этого все наладится, — Намджун хочет верить в это. Они оба понимают, что это решит половину проблем, и это действительно так. Их любовь имеет полное право на существование.***
К концу учебного года Юнги становится абсолютно пустым. Он знает, что это пройдет, поэтому старается не драматизировать излишне и так плохое состояние. Он не хочет выходить из дома, не может позволить самому себе посмотреть пару видео на ютубе из-за чувства вины, забывает про еду и про время, когда ему нужно ложиться спать. Он знает, что через это проходят многие выпускники, но легче не становится. Если бы Намджуна не было рядом, кто знает, до чего Юнги мог бы довести себя. Его выпускной костюм, купленный заранее, и так уже немного велик. — Юнги, это последняя тема, которую ты повторишь сегодня. Потом ляжешь спать, — Намджун подходит к корпящему над конспектами Юнги, запуская пальцы в его волосы и массируя голову. Тот даже глаза закатывает от удовольствия. Секс это, конечно, хорошо, но вы пробовали когда-нибудь массаж больной головы? — Ладно, — выдыхает Юнги, расслабляясь под прикосновениями. Слишком хорошо. — Если ты не поешь утром, то я заставлю тебя съесть две порции сладкой каши прямо в школьной столовой, ясно? — звучит довольно угрожающе, так что парень соглашается и с этим тоже. Как-то не хочется отравиться столовской кашей. — И не забудь взять с собой перекус. — Хорошо, мам, — за это он получает ощутимый щелчок по затылку. Через полчаса они уже нежатся в постели. Чувство чистоты и запах чистого постельного белья успокаивает и убаюкивает. Шевелиться совсем не хочется, хочется уснуть и проснуться в выходном дне. Разве Юнги многого просит? Он прикрывает глаза, обнимаясь с Намджуном, а открывает их уже от будильника. Больно. Еще через неделю наступает та фаза, когда ничего из прочитанного не остается в голове. И это самое страшное, что может случиться с учеником, который переживает из-за экзаменов. И Юнги напуган. И он не знает, что делать, поэтому беспомощно плачет в своей комнате. Он пробует отдохнуть: спит около часа, за который ему снится кошмар; делает несколько упражнений и даже, о господи, смотрит несколько развлекательных видео с котиками. Это не помогает. Через полчаса он оказывается у Намджуна дома и со слезами обрушивает на него поток жалоб и страха. Намджун дает ему успокоительное и оставляет на несколько минут в спальне. — Пойдем, — говорит он, когда возвращается. Он отводит Юнги в ванную. — Серьезно? — Юнги смотрит на наполненную горячей водой ванну, пока Намджун снимает с него кофту. — Я не хочу, Намджун-а, я устал. — Вот и отдохнешь, — он тянет за шнурок на штанах, развязывая. Элемент одежды скатывается с Юнги без посторонней помощи. — Тебе надо отдохнуть не один час, а хотя бы один вечер, — его голос тихий и глубокий, и это странно влияет на Мина. Он решает послушаться и через минуту уже сидит в горячей воде, стараясь скрыть непонятное смущение. Кажется, это первый раз, когда Намджун видит его голым. Мужчина сидит рядом с ванной, сложив руки на бортик. — Я у тебя останусь. Можешь потом родителям позвонить? — Юнги не хочет слышать их в этот вечер. Его внутренний бунтующий подросток устал, так что он хочет послушать Намджуна и отдохнуть этим вечером. Ким соглашается и гладит его по голове. Парень чувствует, как его мышцы действительно расслабляются понемногу от горячей воды, а вместе с ними и он сам. — Я так устал, Намджун-а… — Я знаю, котенок. Это слишком, даже для такого умного ребенка как ты. — Во-первых, я не ребенок, — он хмурится, решаясь на дальнейшие слова, — а во-вторых… Может, ты хочешь тоже? Ну, ко мне, сюда… — Мин начинает краснеть, ненавидя себя за это, а Намджун просто улыбается. Он целует Юнги в губы и встает, раздеваясь. Вот чего-чего, а голого Намджуна Юнги точно не видел. Полуголого — да, но когда эта красивая собака снимает с себя трусы, щеки парня становятся пунцовыми. Он отводит взгляд, пока Намджун не оказывается рядом в мутной пенной воде. — Ты красный, знаешь, — Намджун хихикает, а Юнги горит желанием утопить его. И за что ему такой парень достался? — Знаю, — буркает. — Просто молчи, — он немного неловко разворачивается в скользкой ванне, ложась спиной на грудь мужчины. Тот сразу обнимает его. Вот теперь Юнги точно расслаблен, он чувствует себя в полной безопасности, как будто за дверью ванной комнаты идет война, а они просто отдыхают здесь, и им ничего не грозит. Намджун гладит его бедра, бока, грудь, руки, и Юнги блаженно закрывает глаза. Он лежит так какое-то время, держа Кима за руку, пока в какой-то момент блуждающая по телу рука не касается его члена. Мин вздрагивает и напрягается, понимая, что Намджун продолжает трогать его. — Все нормально? Просто расслабься, ладно? — Ким осторожно сжимает его постепенно твердеющий орган под водой. — Намджун-а… ох… — Юнги не знает, что чувствует. Под водой это ощущается немного иначе, его член окружает теплая мягкая вода, но при этом немного грубая рука мужчины сжимает его у основания. Определенно, это приятно, но Юнги нужно срочно понять, действительно ли он хочет этого. — Я не уверен… — Мне прекратить? — он замирает. — Если не хочешь, то я перестану. — Нет, — выпаливает Юнги раньше, чем думает. Что ж, кажется, он хочет. — Продолжай, пожалуйста. Мин старается расслабиться и не думать о чем-то постороннем. Он знает, что стоит ему отвлечься — все пропало. Однако концентрироваться на том, что прямо сейчас ему дрочит любовь всей его жизни (не считая сигарет), кажется просто смертельным. Ванную постепенно наполняют тихие вздохи вместе с всплесками воды — Юнги инстинктивно подтягивает к себе колени, что открывает Намджуну дополнительные действия, которые, в конце концов, приведут к уничтожению Мина. Он высвобождает руку из его захвата, подтягивая парня к себе за бедро, и осторожно касается его промежности. Юнги будто током ударяет — он буквально вскакивает, оказываясь на противоположном конце ванны, стоя на коленях с вытаращенными глазами. — Блять, — выдыхает он, не понимая, что произошло. Место, которого коснулся Намджун, пульсирует, его член все еще стоит, мысли не на месте. — О таких вещах надо предупреждать! — он обессиленно опускается задницей на пятки и беспомощно хнычет. — Прости, котенок, — с виноватой улыбкой говорит Намджун, притягивая Юнги к себе за талию по скользкому дну ванны. Тот задушенно пищит, потому что его несчастный член оказался прижат к животу Кима, и хватается за чужие плечи. — Ты гладкий там. — Господи, просто заткнись и… Намджун-а, просто дай мне уже кончить, пожалуйста… Намджун почему-то не может сдержать улыбки. Он тоже слишком взволнован тем, что происходит, но, кажется, с них обоих уже хватит. Он целует Юнги, снова беря его член в руку и доводит, наконец, до желанного оргазма. Парня немного трясет, и, когда он расслабляется и перестает до пятен сжимать плечи Кима, Намджун обнимает его. Они не двигаются пару минут, после чего Юнги начинает ругаться и ворчать на Намджуна, вылезая из воды и заворачиваясь в полотенце. Кажется, это было слишком для него, но мужчина не слышит злобы в его голосе, так что, вероятно, это просто было неожиданно для расслабленного парня. В спальне, под одеялом, Юнги все еще ворчит, но держит Намджуна за руку. — Напугал ты меня, в общем, — подытоживает он. После таких потрясений ему нужен психолог. Доктор, мой мужик неожиданно потрогал меня за жопу, я испугался, помогите. — Мне было хорошо… — тихо добавляет, — и мне лучше. Спасибо. Вместо слов Намджун обнимает его. Наконец, это произошло? Он старается отогнать от себя мысль о том, что это может изменить их отношения в худшую сторону. Наоборот, это должно сблизить их. Юнги доверился ему в таком беззащитном состоянии и сейчас говорит, что все в порядке, значит, так и есть. Он не станет врать Намджуну.***
Костюм действительно стал немного велик. Юнги старается не обращать на это внимание, когда стоит на сцене. Осталось ещё несколько минут, и он сможет поехать домой, где будет накрыт стол к такому большому и важному событию — его выпускному. А ещё на ужин приглашён Намджун, как самый лучший друг и братан Юнги. Со сцены он видит его, сидящего в зале. Намджун выглядит счастливым и очень гордым. Казалось бы, все учителя, присутствующие на мероприятии, выглядят так же (очень счастливыми, потому что наконец-то эти несносные дети покинут стены школы), но Юнги видит любовь в глазах Намджуна. И ему не кажется, взгляд мужчины действительно самый влюблённый на свете. Для Кима это тройной праздник: выпускной его друга, ученика и его парня. Наконец, спустя столько лет, сложное испытание позади. Ученики, счастливые и немного грустные, спускаются со сцены со своими аттестатами и дипломами, врученными директором школы. Юнги поднимает глаза и видит просто самое романтичное, что можно придумать. Перед ним стоит немного смущенный Намджун с букетом цветов в руках. Да, это будет выглядеть странно, но, кажется, им все равно. — Ну чего я, девчонка что ли, — шепчет Юнги, не в силах сопротивляться крепким объятьям. — Каждый в этом мире заслуживает получить букет вне зависимости от пола и всего прочего, — с умным видом говорит Ким, прижимая к себе ворчащего парня. — Если бы я мог, я бы поцеловал тебя прямо сейчас. Юнги представляет себе эту картину: они целуются, учителя кричат от возмущения, девочки визжат от шока и умиления, родители звонят в детдом, а некоторые парни, возможно, потом изобьют Юнги. Да, было бы славно. И он был бы счастлив. — Дома, — шепчет он, получая свой букет каких-то красивых фиолетовых цветов. — Всё дома. Их обоих забирают родители, и через какое-то время все оказываются в доме семьи Мин. Пока мама и тётя заканчивают приготовления к ужину, Намджун и Юнги поднимаются в комнату последнего. Намджун получает свой поцелуй, после чего Юнги переодевается. — Слушай, а ты, может, останешься на ночь? — говорит он, снимая пиджак и рубашку и натягивая кофту. Возможно, ему стоило оставить рубашку, но идите к черту, это его праздник! — Я тебе у порога постелю. — Вот так ты меня любишь, да? — театрально вздыхает Ким. — Я для тебя всё, свои лучшие годы отдал тебе, а ты вот как. У порога! — он прижимает руку к сердцу и корчит страдальческое лицо. — Буду с тобой спать, как почётный гость семьи Мин, понял? Юнги, в общем-то, не против. Через несколько часов два пьяных тела заваливаются обратно в комнату. Они пьяны, но все ещё адекватно соображают. Юнги вообще опасно много пить — он начнёт признаваться в любви к Намджуну, — так что он чётко контролировал количество шампанского в своём бокале. Да и при родителях как-то не особо хочется напиваться. Они не должны знать, что Юнги алкоголик со стажем и может пить как черт. Это только для друзей и Намджуна. Юнги заваливается на кровать, пока Намджун приземляется на мягкий футон, заботливо постеленный госпожой Мин. Оба облегченно вздыхают. Теперь можно и поспать. Юнги даже подумывает над тем, чтобы позвать Кима к себе на кровать. Родители обычно не заходят к нему в комнату, а даже если зайдут, то всего лишь застанут самую милую картину на свете — два лучших подвыпивших друга спят в обнимку. Только посмотрите, какие они милые, как маленькие детки! Так что да, Юнги хочет воспользоваться возможностью поспать с Намджуном. Он думает об этом еще немного, а потом его пьяненький мозг решает, что надо срочно упасть на Намджуна. Футон лежит рядом с кроватью, поэтому Мин, перевернувшись, без труда, хоть и немного неловко, оказывается на животе мужчины, коленями приземляясь по бокам от него. — Ты чего? — хихикает Намджун, но обнимает его. Юнги съезжает пониже, на его бедра, и укладывается головой на грудь. Он не видит, но Намджун улыбается самой нежной и влюбленной улыбкой из всех, существующих в мире. — А если родители зайдут? — Мы достаточно пьяные, чтобы так себя вести, — Юнги поворачивает голову и целует шею Кима. Где-то в его мозгу из-за алкоголя внезапно начинает разгораться какое-то странное чувство. Парень коварно улыбается, выпрямляясь, — Намджун-а, а почему у нас до сих пор не было секса? Ну, чтобы по-настоящему прям, по-взрослому. — А тогда в ванной я тебе по-детски дрочил? — Юнги хочет убить его за такие шутки и одновременно с этим ему смешно. Но он держится. — Это было почти месяц назад. Давно и неправда, понимаешь? К тому же, — он цепляется за низ рубашки Намджуна, медленно вытягивая ее из брюк, — ты мне еще должен секс без неожиданных прикосновений к моей заднице. Ты хоть знаешь, чем это могло закончиться? — Чем же? — Ким кладет руки на его бедра, садясь на футоне и, переместив руки под кофту, притягивает к себе для поцелуя. — Лучше тебе не знать, на что способен напуганный школьник. Они медленно и долго целуются и так же медленно раздевают друг друга. Из-за алкоголя прикосновения воспринимаются как-то по-другому. Юнги чувствует, как его тело покрывается мурашками от контраста прохладного воздуха и горячих рук Намджуна. Он дрожаще выдыхает, обнимая его за шею и прижимаясь голым торсом. Намджун горячий и какой-то успокаивающий. Юнги слегка дрожит от холода и нарастающего возбуждения, ему нужно время, чтобы привыкнуть. — Я не готовился, — шепчет он, — так что… — Все в порядке, — говорит Намджун, обнимая парня. Его голос кажется самым красивым и самым успокаивающим в мире. Возможно, так и есть. — Секс не обязательно сопровождается проникновением. К тому же, это лучше делать на трезвую голову. Юнги кивает, отстраняясь, — Я закрою дверь. Через пару минут уже совсем обнаженный Юнги сидит на таком же обнаженном Намджуне. Юнги разволновался, поэтому они сделали небольшой перерыв на поцелуи. Нервная подготовка к экзаменам — это вам не шутки, от таких вещей тревожность появляется. Мин чувствует поглаживания на коже, постепенно расслабляясь в руках Намджуна. Пока есть немного времени на подумать, он старается понять, что чувствует. Как будто уже нет пути назад, хотя если он захочет остановиться, Намджун не будет против. Юнги решает, что он все же хочет это сделать. Он и его пьяный мозг решают. Парень чувствует жар, когда Намджун отстраняется от его губ и начинает покрывать поцелуями шею. Юнги вдруг вспоминает, как в пятнадцать лет был его первый раз с какой-то девчонкой. Была какая-то школьная тусовка с большим количеством алкоголя; была красивая Чанми, которая нравилась Юнги какое-то время; был Намджун, о чувствах которого Юнги не мог не думать. Он хотел забыть об этом хотя бы на один вечер, поэтому оставил все домашнее задание и по первому зову друзей улетел заливать в себя алкоголь и творить всякую стыдную херню. Водка с соком? Давайте Текила? Побольше, побольше! Кто-то принес косяк? Я тоже хочу попробовать! Чанми вообще обожала подобные вечеринки, так что тоже не собиралась отказывать себе в нескольких лишних стаканчиках намешанного коктейля. Юнги немного залип на то, как девушка танцевала, так что она заметила. Как все и бывает — их взгляды встретились, искра-буря-безумие и вот они уже целуются в коридоре. Он не помнит особо, как они дошли до первой попавшейся комнаты, которой оказалась спальня хозяина вечеринки, но помнит, как настойчиво Чанми целовала его в шею, оставляя следы. Определенно, Намджун целует лучше. Юнги чувствует, с какой осторожностью и нежностью мужчина касается его губами, и ему это не может не нравиться. Он чувствует себя окруженным заботой, а это именно то, что ему нужно. Юнги не сразу замечает, как начинает тереться своим возбужденным членом о член Намджуна. Он опускает взгляд на мгновение и не может сдержать тихий стон — Намджун очень большой. Гораздо больше Мина, и это заводит парня еще сильнее. — Ты когда такой отрастить успел? — Юнги понимает, что несет чепуху, но уже поздно. Чертов алкоголь. Намджун только усмехается (он явно трезвее Мина), продолжая целовать его везде, куда может дотянуться, вместе с этим одной рукой обхватывая сразу оба члена. Он размазывает небольшое количество выделившейся смазки, сжимает чуть сильнее, и Мин уже готов умереть здесь и сейчас. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Кожа Намджуна под его пальцами такая горячая, его хочется потрогать всего, везде коснуться губами. Юнги не собирается ограничивать себя в этом, поэтому отталкивает Намджуна, заставляя его улечься на футон. Он начинает целовать его в шею, спускаясь ниже. Намджун всегда казался Юнги каким-то большим шкафом, и сейчас он понимает, насколько большим, особенно по сравнению с ним. Он накачал все, что мог, а теперь прячет это под рубашками и пиджаками. И правильно делает, это только для Юнги. Мин проводит пальцами по груди мужчины, ниже по слегка рельефному прессу, обводит подушечками каждый едва виднеющийся кубик. Боже, у Намджуна есть кубики. — О, тебе нравится, да? — самодовольно тянет Ким, устраиваясь поудобнее. Вот нахал. Юнги в отместку зажимает его сосок между пальцев, получая шипение. — Ты жестокий ребенок… О да, Юнги очень жесток, когда дело касается его гордости. Он продолжает свое занятие, вновь касаясь губами бархатной кожи. Он чувствует свое возбуждение и хочет получить разрядку, так что немного неловко перекидывает одну ногу через бедро Намджуна, оказываясь сидящим только на одной его ноге. Юнги вновь припадает губами к груди Кима, начиная тереться о его бедро. Он чувствует, как мужчина касается его сосков, и выпрямляется, продолжая тереться. Это оказывается приятнее, чем он думал, так что, прикрыв глаза, Мин просто двигает бедрами в какой-то расслабленной погоне за оргазмом. Он тихо вздыхает, распахивая глаза, когда Намджун сжимает его сосок. Юнги думал, что его соски не особо чувствительные, но, вероятно, под действием алкоголя и Намджуна все воспринимается иначе. Ким успел вернуться в прежнее положение и теперь, с трудом убрав руки от груди своего партнера, несильно сжимает его бедра. Кажется, Намджун обожает бедра Юнги. Может, стоит поискать в интернете, как сделать на них акцент. — Котенок, давай сделаем это, — шепчет мужчина, быстро целуя его в губы. Юнги понимает, о чем тот говорит, так что сосредотачивается на том, с какой скоростью двигается. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком. Ему не требуется много времени, чтобы кончить, он все еще достаточно пьян, чтобы быстро расслабиться и не думать ни о чем. Мин очухивается через несколько секунд, находя себя сжимающим плечи Намджуна. Тот ничего не говорит, терпеливо ожидая, когда Юнги придет в себя. Хватка парня ослабевает, и Мин опускает голову вниз, чтобы увидеть, чего он там натворил. Он немного запачкал бедро Намджуна, и это выглядит… Горячо, чего уж там. — Ты как? — интересуется Ким, получая кивок. – Может, водички? — Джун-а, а ты? — сипит Юнги, намекая на все еще возбужденный член мужчины. Он чувствует усталость, но он не простит себе, если Намджун останется не при делах. — Хочешь что-то сделать с этим? — улыбается, собака красивая. Юнги молча берет его член в свою руку, и через какое-то время они, обтершись салфетками, валяются на футоне. — Будет неловко, если родители слышали, — шепчет Мин, закидывая ногу на Намджуна. — Не думаю, что они могли что-то услышать, их спальня далеко, — так же тихо отвечает мужчина, положив свою горячую руку на бедро Юнги. — Ты точно в порядке? Юнги находит в себе силы только на то, чтобы положительно промычать, после чего чувствует, как начинает проваливаться в сон. — Ты знаешь, мне так легко от того, что учебный год кончился… Учеба кончилась, экзамены прошли, мы занялись сексом, впереди два месяца отдыха. Что может быть лучше? — Может быть, мороженое?***
История близка к счастливому концу. Они переехали в город крупнее, в котором находится университет Юнги. Намджуна, как молодого специалиста, с радостью приняли на работу в хорошую школу. Кажется, жизнь налаживается. Автор не знает, рассказали ли они родителям о своих отношениях. Знаете, все это так тяжело. Вся эта взрослая жизнь с ее проблемами — все это совсем не весело. Но, кажется, они справятся? Автор не может дать ответ на все возникающие вопросы. В его силах изменить ход событий, так что эта история не может плохо кончиться. И это, конечно, радует.