Dear sister

28 октября, Мэдисон, 22:15 Он сидел в том самом баре, где они были вместе с Кайло, когда Рей получала аттестат и когда, в ту же ночь, он узнал об их связи, и потягивал пиво в бутылке, глядя на полки за барной стойкой, заставленные различным алкоголем. Он сидел за стойкой в самом конце, чтобы не привлекать ничьего внимания. Он ведь пришел сюда напиться в одиночку, необязательно сидеть прямо посередине. Слова, произнесенные Рей, глубоко засели в голове, не давая покоя. Как она пришла к этому выводу? Зачем сказала это? На его исповедь она ответила вообще ненужной репликой и сама же оскорбилась. Или это было сделано, чтобы последнее слово осталось за ней, а его можно было выставить крайним? Он ведь тоже не железный. Все это время со дня похорон он старался быть сильным, утешать её и маму, и никто ни разу не пришел утешить его, да и просто выслушать. Даже тот же Люк перед похоронами посоветовал выплеснуть все эмоции, чтобы быть, как скала рядом с женщинами, но всему есть предел! Но с другой стороны состояние Рей было намного хуже, она все-таки — сирота. Попала в чужую семью, любящую, но все равно чужую. Может, он действительно сболтнул что-то не то, что запустило в уставшей голове Рей какую-то программу воспоминаний, которые она пережила из-за Кайло и его к ней отношения в детстве. Бен чувствовал себя оскорбленным и виноватым одновременно. Но вот как так может быть? Сбитый с толку этой нелепой ссорой на пустом месте, он вышел из дома, захватив лишь куртку с кошельком, и поехал прямо в этот бар. Хотелось утопить горе и злость и хоть ненадолго забыться, ведь, как бы не было стыдно признавать, траур и скорбь порядочно утомляли. Он глянул на то место, где они сидели чуть больше двух лет назад и выпивали, наслаждаясь общением друг с другом в последний раз. После того, как Бен узнал их тайну, в отношениях с Кайло появилась трещина, а в общении — натянутость. Сейчас Бен понимал, что ему не стоило быть таким эгоистом тогда и дать брату возможность высказаться и, возможно, признаться в своих чувствах. Закрыть счет. Потом случилась смерть отца, и было не до этого. Момент был безвозвратно упущен. Черт, как же он скучал по нему всё это время. С Кайло было легко и комфортно, он понимал его с полуслова, внимательно выслушивал, делился опытом, давал советы. Он был не просто братом, а еще и лучшим другом, прекрасно понимающим и готовым вступиться за тебя даже в неравном бою. Кайло всегда был готов прийти на помощь и начать бить за брата, не вникая в ситуацию, как было в начальной школе и пару раз в средней. Первый раз это случилось в начальных классах, когда парочка ребят, оставленных на второй год, пыталась забрать у Бена деньги силой. Он тогда не думая ударил одного из них, за что получил хорошенько под дых от другого и несколько пинков ногами от обоих, пока не подоспел разъяренный Кайло, а с ним несколько его одноклассников. Они учились в разных классах специально. Второй раз, в средней школе, была похожая ситуация с местным хулиганьём, а в третий раз, когда Бена подкараулил его одноклассник, решивший избить его за то, что он якобы написал записку девочке, которая тому тоже нравилась. На самом деле Бен не писал. То был Кайло, знающий о его тайной любви и решивший подсобить. Ну в итоге пришлось подсобить и в драке против соперника. Мама всегда их потом отчитывала за эти драки, хотя Бен был уверен, она гордилась тем, что её сыновья стоят друг за другом горой. Отец точно гордился. Жаль, что его не было рядом, когда Кайло получил свой шрам. Если бы он там был, этого можно было бы избежать. Бен тяжело вздохнул и сделал очередной глоток. Это была уже его вторая бутылка и, если он и правда решил напиться сегодня, то стоило перейти на более крепкий алкоголь. Внезапно на его плечо легла чья-то рука. Бен удивленно обернулся и увидел перед собой Лэндо, старого друга родителей. Точнее отца, он больше был другом отца, чем всей семьи. В какой-то момент он пропал из поля зрения, а отец ходил мрачнее тучи; им с Кайло было тогда по двенадцать лет, это произошло ещё до появления Рей в семье. Он редко потом видел Лэндо, в основном в городе, и тот всегда тепло здоровался с ним и просил передать привет всем родным. На похоронах отца он тоже был, Бен помнил это, так как тот, как и все, подошел выразить соболезнования. — Здорово, солдат! — Лэндо похлопал его по плечу, а в душе у Бена посветлело. Ему было приятно видеть этого вечно улыбающегося искренней улыбкой мужчину. Годы тоже оставили свой отпечаток на нем, его усы стали пепельного цвета, в отличии от волос на голове. Их седина словно бы обошла. — Лэндо, — Бен поднялся и заключил немного растерявшегося мужчину в объятья, — рад тебя видеть. — Ого, — шутливо произнес тот, хлопая его по спине. — Какой всплеск эмоций, сколько ты уже выпил? — Давно приехал в отпуск? — спросил Лэндо, усаживаясь рядом и делая бармену жест. — За мой счет. — Около недели назад, — ответил Бен, чувствуя, как к сердцу подступает горечь. Ведь Лэндо не знает о смерти Кайло. И придется сейчас сообщить ему об этом. Господи, как же ему хотелось сохранить хоть на миг эту атмосферу случайной встречи со старым другом. — Да? Отлично, — он чокнулся с ним стопками. — Как служба? — Нормально. Дел невпроворот, правда, — он был рад немного оттянуть тяжелую весть. — Много талибов поубивал уже? — шутливо спросил Лэндо, делая бармену жест «повторить». — Я в ВВС, Лэндо, — Бен улыбнулся одними уголками губ. — Заправщик. — Тоже важное дело. Ваш папашка тоже пилотом был. Боевым. Чудом живой вернулся с Войны в заливе. Его этот его товарищ боевой спас. Ценой своей жизни, ну… — он силился вспомнить. — Отец девчушки, которую твои родители удочерили. — Чарльз О’Ним? — уточнил Бен, часто моргая. Он не помнил этой истории. Точнее, никогда не слышал подобной истории. Отец всегда рассказывал, что они были в одной эскадрилье, и после смерти боевого товарища, он помогал матери Рей, как все боевые товарищи помогают. Если бы он умер, О’Ним также помогал бы матери, разве нет? — Да, да. Он, — Лэндо закивал и чокнулся с ним еще раз. Вмиг охватившее его любопытство отодвинуло на задний план скорбные мысли и тоску. — Я не припомню такой истории. — Ну мне её сам Хан рассказывал, будучи хорошо выпившим. Что по нему выпустили ракету, и вот тут появился сорви голова О’Ним, который своим манёвром пытался перехватить её и увильнуть. Но его манёвр полностью не удался. Бен выслушал рассказ с широко раскрытыми от удивления глазами. Он точно ничего подобного не слышал. Хотя версия Лэндо вполне объясняет причину, почему отец поддерживал материально Рей и её маму и, почему после смерти последней было решено взять дочь О’Нима в их дом. Он тем самым пытался возместить отчаянный поступок товарища, помогая его семье. Но почему отец никогда не рассказывал всей правды? — Мда, — продолжал мужчина, и поднял вверх третью стопку. — За Хана Соло и Чарльза О’Нима. Светлая им память. Выпили, не чокаясь. — Ты ждешь кого-то? — спросил тот, меняя тему после короткой паузы. — А то я тут внезапно свалился к тебе на голову. — Нет, — признался уже захмелевший Бен, — просто зашел выпить. — Тоже дело хорошее. Все-таки отпуск как-никак. — А ты? — Я тут со знакомыми собираюсь иногда, — он указал на двоих мужчин, что подняли свои бокалы и стопки в приветствии. — Вот увидел тебя, решил спросить, как дела у юного Соло. Не хочешь к нам присоединиться, кстати? — Нет, — он покачал головой. — Я, пожалуй, уже пойду. — У-у-у, — сказал Калриссиан, делая осуждающее лицо, — так быстро сдулся? Бен ничего не ответил на это. Он никогда не был силен в распитии алкоголя. — Ну. Рад был тебя видеть, — Лэндо поднялся, а затем произнес с заискивающей улыбкой. — Передай Лее мою любовь. А Бен лишь молча положил свою руку на плечо. От его несчастного вида улыбку Лэндо тут же сдуло. — Кайло погиб, Лэндо, — тихо проговорил он. — Пять дней, как похоронили.