Я Иетсуна. Теперь Иетсуна

      Глухой щелчок замка в ночной тишине сделался оглушающим. Дверь не издала ни единого звука, совершенно не скрипнула, будто бы она совершенно новая с идеальными петлями. Во всем доме был выключен свет, поэтому Иетсуна понадеялся на крохи своей удачи, мечтая, чтобы все сейчас спали. Они долго занимались обстановкой квартиры и покупками для этого, потом закрывали ее от всех с помощью смеси Пламени и праздновали появление их маленького, но уютного убежища. Так что сейчас, после длинного дня и не менее трудной попытки добраться до отчего дома, усталость навалилась мертвым грузом, хотя удовлетворение от проделанной работы было сильнее.       Тсуна тихо снял обувь и поправил сумку, висящую на плече, прежде чем шагнуть в сторону лестницы. В тот же момент, когда он это сделал, сзади послышался щелчок затвора пистолета. Интуиция тихо улюлюкала, но ни о какой опасности не говорила, только нашептывала о возможных проблемах, если он сделает или скажет что-то не то. В гостиной вспыхнул свет, показывая заспанные и удивлённые лица Тсунаеши и его друзей. Чувствуя направленное к нему Пламя Неба, парень поморщился и закрылся изнутри. Позволить влиять на свои мозги? Нет уж, спасибо!.. — Ну и где ты был, ученик?.. — голос Реборна звучит серьезно, даже немного зло, но подобные интонации у Аркобалено Солнца перестали его пугать… лет в двадцать, когда пришлось собственноручно вырезать идиотов, решивших, что он позволит угрожать Киоко или Хару.       Поэтому парень со вселенским спокойствием на лице обернулся к репетитору, делая вид, что не замечает младшего и его друзей, которые с интересом наблюдали за сложившейся ситуацией и начинающимся разговором. Иетсуна мысленно назвал их слишком легкомысленными и также мысленно закатил глаза, в реальности же ставя сумку на пол и чуть разминаясь после этой тяжести. За всеми этими его действиями внимательно следил Реборн, все еще не опуская пистолет. — Я виделся с одним своим другом, Реборн, — Савада выглядит абсолютно спокойным даже под прицелом лучшего киллера, который не смог увидеть дальше своего носа (а еще позволил начать себя привязывать), а ещё — чертовски довольным, будто кот, объевшийся сметаны. Это не отражалось на его лице, но каждое слово, каждое движение и действие буквально были пропитаны этим спокойствием. — И где же живёт твой так называемый… «друг»? — вопрос с подвохом задаётся даже с некой насмешкой, но Тсуне, честно сказать, плевать. Его поездка в довольно далёкий город станет сильным ударом по гордости как киллера, так и людей отца. — В Токио, — парень произнес это как само собой разумеющееся. А ещё он едва слышно хмыкнул, уловив, как подавились и закашлялись ребята в гостиной. — Я, пожалуй, пойду в свою комнату. Завтра рано вставать в школу, так что мне стоит выспаться. Увидимся завтра утром. И спокойной ночи, Тсунаеши и друзья моего брата.       Иетсуна подхватил свою сумку и быстро стал подниматься по лестнице. Чертыхание местного Тсунаеши и недо-Хранителей, а также пары хакеров и одного Аркобалено, подслушивающего по видеосвязи, приятно грели ему сердце. Все же он, судя по всему, и сам был несколько безумен, учитывая его очень странное окружение. И даже если не брать в расчет Хранителей, Варию, Шимон, Аркобалено или Мельфиоре, у тех же Киоко и Хару было достаточно необычных, мягко говоря, тараканов. Неудивительно, что у всех его друзей и знакомых была довольно… серая мораль. Если не совсем черная, стоит вспомнить некоторые личности.       Оставив сумку где-то у входа в комнату, Иетсуна с тихим стоном рухнул на кровать, утыкаясь носом в мягкую подушку. Физическое и нервное напряжение, которые не давали о себе знать рядом с Наги, навалились на его плечи, когда он остался один. Запах дома и родного места убаюкивал, так что парень даже не заметил ни как он уснул, ни некий бардак и перестановку в комнате, ни того, что некий маленький репетитор задумчиво укрыл его пледом, размышляя о возможной личности нового «друга» своего ученика.