Я Иетсуна. Теперь Иетсуна

      Иетсуна просыпается от тихого звона будильника, который, он точно уверен, не заводил. Это могло грозить ему очередным прогулом уроков, но, честно сказать, выучка Реборна была настолько хорошей, что он помнил всю школьную программу едва ли не наизусть. Чуть в стороне от окна, на гамаке, спал репетитор, чем очень удивил парня, потому как, по воспоминаниям здешнего Иетсуны, Реборн почти за неделю переселился к Тсунаеши. Подобное возобновившееся «движение народов» несколько напрягало.       А потом взгляд выхватил лёгкий беспорядок. Покидая дом, Тсуна оставил в комнате все почти так же, как и было ранее, однако сейчас… Лежащие в другом месте учебники и тетради, выглядывающий из шкафа кусок одежды, переставленные мелкие безделушки, скорее создающие образ жилой комнаты, чем правда дорогие хозяину — все это указывало на то, что в комнате кто-то что-то искал. Тсуна тихо встал с кровати и подошёл к рабочему столу, на котором лежала открытая тетрадь. Стоило только взглянуть на ее содержимое, как в тот же миг пришло узнавание. Это было что-то вроде дневника Иетсуны, хотя подобное определение было очень натянутым.       Парень взял тетрадь в руки, а потом стал резко рвать страницы. Он знал содержание этой вещи, и внутри кипела злость, клокотала ярость. Каждая страница превращалась в кусочки, пока он с удовольствием рвал и рвал их. Когда же рвать дальше было уже некуда, Иетсуна выкинул получившуюся горку мусора в пакет и глубоко вздохнул. И только тогда он заметил напряженный взгляд репетитора, направленный на него и остатки тетради. — Это я читал его, а не кто-либо ещё.       Подобное признание чуть удивило Тсуну, но он только покачал головой, как бы говоря, что его реакция была вызвана не вероятностью, что кто-то видел подобное «проявление слабости», как говорил в этом мире отец. — Спасибо, что поставил будильник. Не хотелось бы проспать и нарваться на Хибари — Хроме будет волноваться, — подросток слабо, неуверенно улыбнулся, а потом направился к шкафу. Его пальцы ловко и привычно расстегивали пуговицы на рубашке, которая будет отправлена в стирку, обнажая множество шрамов, покрывающих его кожу. Местный Савада никогда не раздевался при своем репетиторе, но, честно говоря, Тсуне было как-то плевать на его реакцию сейчас. — Хроме?.. — вопрос был задан скорее для того, чтобы в комнате не стояла напряженная тишина, пока Аркобалено внимательно рассматривал каждый шрам. Особенно — римскую десятку, пересекающую всю спину. — Это мой друг. Мы долго не виделись в последнее время, поэтому я поехал в Токио. Все же было бы несколько опасно ей приезжать сюда, — Иетсуна качнул головой и надел новые, выглаженные рубашку и штаны, — учитывая постоянно приезжающий контингент. — Только друг? — уже одетый в привычный костюм Реборн насмешливо взглянул на ученика и быстро оказался рядом, не собираясь спускать глаз с пропавшего и вернувшегося обратно Савады. — К твоему удивлению, да. Я не настолько безумен и слишком долго ее знаю, чтобы допустить хоть одну мысль о чем-то ином. К тому же, один человек оторвал бы мне голову и все к ней прилагающееся, если бы я позволил себе хоть одну мысль в подобном направлении, — Тсуна усмехнулся, вспоминая, как Мукуро угрожал каждому, кто, как он считал, «не так» посмотрел на их тогда еще милую и стеснительную Наги. — Жаль, что мы больше никогда не… Не важно. Идем завтракать, Реборн.       Киллер еще несколько мгновений смотрел вслед своему ученику, тщательно обдумывая его слова. Значит, у него есть очень близкая и давняя подруга Хроме, которую он хочет защитить от всего, от чего только сможет. У этой неизвестной девушки был кто-то, кто защищал ее от всего, в том числе и от нежеланных ухажеров. Возможно, близкий родственник или друг семьи. А теперь… Теперь этого человека нет. И почему-то Аркобалено показалось, что не только неизвестной личности рядом с некой Хроме теперь нет, но и еще кого-то. Или нескольких.

***

      Иетсуна вышел за порог дома и тихо выдохнул. Находиться под пристальным взглядом Реборна и не менее пристальным — брата было… Не тяжело, нет. Неуютно. Как минимум из-за Тсунаеши, ведь ему приходилось еще и как можно сильнее закрываться изнутри, чтобы нити чужого Пламени не дотянулись до него. Даже если это было неосознанно, это все равно сильно раздражало, заставляя постоянно мысленно повторять, что ему нельзя использовать силу или, тем более, убивать брата.       Так что стремительное отступление (читай, побег, давайте называть вещи своими именами) из дома стало для него неким спасением. Впрочем, у Савады создавалось впечатление, что взгляд вездесущего репетитора преследует его везде, что, в общем-то, не было удивительным. Тсуна растрепал свои светлые волосы и стремительным, но уверенным шагом направился в сторону Средней Намимори, по пути едва ли не сталкиваясь с Ямамото и Гокудерой. Последний окатил его волной презрения, но парень проигнорировал это, стараясь не думать, что его Ураган, его Хаято, размазал бы по асфальту свою местную версию за такое обращение к Небу.       От воспоминаний о Семье сердце сковала тоска, но Тсуна тряхнул головой и уверенно направился вперёд. Ему не стоило опаздывать, если местный Хибари относится к нему так же, как и остальные — получать тонфа по ребрам у Савады не было ни малейшего желания. Плюс, у него были иные проблемы. Например, внимательно следящий за ним репетитор, который точно не спустит взгляда с «нерадивого ученика». Как только доберется до школы, конечно же. Или в список проблем можно было вписать Варию, которая то ли дружит, то ли просто сотрудничает с его братом, и Конфликт Колец, который состоится примерно через три-пять месяцев. А у него нет Хранителей, даже по найму. Нет, была, конечно, их милая-милая Наги, но, честно говоря… Иетсуне уже хватило одного зрелища ее участия. Да, сейчас она намного сильнее, но сама мысль о подобном вызывала отторжение, мягко говоря.       Савада плавно скользнул на территорию, игнорируя взгляды членов Дисциплинарного Комитета и их Главы. Привычная еще по прошлой жизни, идеально выглаженная одежда официального стиля не могла вызвать нареканий, сам он не опоздал, ничего, противоречащего правилам, у него замечено не было, поэтому повода прицепиться к нему, как и ранее, не существовало. Что, судя по всему, очень раздражало местного «хищника». Тсуна мог только едва заметно неодобрительно покачать на это головой, припоминая, что его Облако тоже когда-то таким был. Впрочем, совместные сражения и испытания сильно изменили всех их, делая настоящей и крепчайшей Семьей. Такой, чьи узы не может разорвать даже Смерть.       Оказавшись в классе, Тсуна огляделся и едва заметно тяжело вздохнул. Выучка Реборна заставила его к старшей школе знать едва ли не всю углубленную школьную программу, поэтому ближайшие несколько часов превратятся для него в серую скуку и желание поспать. Ещё раз тяжело вздохнув, Савада задался вопросом, за какие же такие грехи Три-ни-сетте решила наказать его подобным образом.       Однако лучше бы он радовался скуке школьных будней, потому как в отчем доме его ждал маленький сюрприз. Или не маленький, тут уж как посмотреть. Но точно не самый приятный.