Love Is More Than A Word (Любовь - больше, чем слово)

Тао Мо задрожал, и он не знал, было ли это потому что он чувствовал холод или испуг. Того, кто предлагал три медных цяня за его портрет, окликнули: - А разве судья не приедет после Нового года? Где ты взял его портрет? Человек, продававший рисунок, ответил: - Досточтимый, ты разве не знаешь, что новый чиновник поселился в ямэне еще вчера, а сегодня утром его слуга ходил по городу и спрашивал: нет ли наемных слуг для работы по хозяйству. Как быстро расходятся сплетни, тогда понятно, откуда портрет. Старый Тао с безразличным лицом повел своего молодого господина к свободному столу. Вечер был самым оживленным временем суток в чайной, поэтому у них не было выбора, как занять место у лестницы недалеко от рекомендующего портрет мужчины. Тао Мо очень хотел взглянуть на свое изображение и вытянул шею, чтобы разглядеть, но Старый Тао оттащил его обратно, как малое дитя, и поэтому молодому человеку оставалось только сидеть и смущаться. К удивлению Тао Мо и его слуги нашлось много желающих посмотреть на картину. Голос за одним из соседних столов надменно произнес: - Подойди и дай мне увидеть его. Он толстый или худой? Высокий или низкий? Раздался слабый звук раскручиваемого свитка и звон монет. - Ха! - воскликнул еще один неприятный, высокомерный голос: - Да наш судья похож на слабого цыпленка. Продавец сомнительной ценности портрета отозвался: - Я слышал, что новый судья, прибыв в Таньян, заболел и вряд ли начнет исполнять обязанности в ближайшие дни. Покупатель громко сказал: - Вот и хорошо, нам больше спокойствия! А то каждый чиновник норовит навести хлопоты в администрации, я бы обошелся без лишней суеты. - Уважаемый господин Лу, должно быть, пошутил?.. Действительно, кто может еще так тонко подметить ситуацию... - отвечал продавец. Казалось, что лесть благоприятно повлияла на неизвестного молодого мастера, удовлетворившего свое любопытство; он коротко рассмеялся и вернулся к своим делам. Те, кто насмотрелся портрета за чужой счет стали пересказывать задним рядам. Заработав, продавец ушел. Тао Мо проследил за купившим его портрет мужчиной, чтобы вдруг встретиться с ним взглядом, когда тот обернулся. Человек выглядел, как элегантный ученый с тонкими бровями и яркими глазами. Похоже, он почувствовал, что за ним наблюдали. Тао Мо поспешно отвел взгляд, но его заметили. Его слуга наоборот выпрямил спину, подозревая скорые неприятности. Над их головами раздался щелчок раскрытого веера, а затем и тихий смех подошедшего молодого господина: - О, я и не ожидал, что за три монеты я смогу не только увидеть портрет, но и достойного человека, послужившего для него основой. Затем гость поклонился, учтиво сложив руки, и представился: - Ученик Лу Чжэньсюэ приветствует уездного судью! [1] Его голос был звонким и привлекал внимание. Тао Мо беспомощно замахал рукой. У него не было другого выбора, кроме как встать и сказать: - Что вы! Можете обойтись без громких речей. Шум в чайной постепенно затих, и все взгляды устремились на них двоих. Тао Мо ощущал себя весьма неловко. Он не знал, что нужно делать в таких случаях. Лу Чжэньсюэ скромно улыбнулся и сказал: - Ваше Превосходительство, вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? Но судья вместо ответа вопросительно поглядел на Старого Тао. Как слуге ему было неудобно сидеть за одним столом с хозяином, поэтому он почтительно поклонился и встал. - Тогда, присаживайтесь, - указал напротив себя Тао Мо. Он испытывал сильное смущение от происходящего и даже забыл поприветствовать собеседника как полагается. Но Лу Чжэньсюэ услышал в голосе Тао Мо скрытое нежелание приглашать его сесть рядом с ним, и в душе подумал: "Вот как, значит, ты считаешь ниже своего достоинства сидеть за одним столом со мной?! Не боишься ли ты, что в будущем, когда ты попросишь меня о чем-нибудь, ты этого можешь не получить?" - Что бы вы хотели заказать? - наконец-то, вспомнив о хороших манерах, спросил Тао Мо и привлек внимание нового знакомого. - Чайник "Лунцзина". [2] - Мне тоже, и по две чашки овощей и риса. Лу Чжэньсюэ подождал, пока служка уйдет выполнять заказ и обратился к собеседнику: - Ваше Превосходительство, разве вы еще не ели? Тао Мо застенчиво покачал головой. - Почему же вы тогда не пошли в такое знаменитое заведение как "Дом божественного вкуса", а направились сразу во двор "Обители зеленых листьев"?[3] Несмотря на то, что чай здесь хорош, кухня оставляет желать лучшего, - поинтересовался Лу Чжэньсюэ. Новоиспеченный судья честно ответил ему: - Я впервые приехал сюда и ничего не знаю, - он оглянулся на своего слугу в поисках поддержки, который стоял чуть позади него, и внезапно предложил ему: - Сядь с нами. Это ничего, что мы посидим вместе втроем? На что Старый Тао смиренно ответил: - Благодарю, молодой мастер. Однако, он не позволил себе сесть свободно на подушку и лишь примостился на краю. Лу Чжэньсюэ только молча подивился манерам нового чиновника, и вместо замечания произнес: - Зимой у нас очень холодно. Ваше Превосходительство, почему вы настояли на том, чтобы занять пост до конца этого года? Может быть, вы думаете, что получите на этой должности... много серебра? - Какого серебра? - растерялся Тао Мо. Ученый моргнул: - Ваше Превосходительство, правда, совершенно ничего не понимает? Юноша в ответ покачал головой. - Такое ощущение, что вы считаете деньги какой-то грязью. В таком случае, из вас выйдет честный и порядочный чиновник. Тао Мо напротив возразил: - Я не собираюсь становиться честным и порядочным чиновником. Лицо Лу Чжэньсюэ нахмурилось, обдумывая удивительные слова. Как такое следует интерпретировать? За всю историю уезда, никто из судей не хотел по доброй воле становиться честным и порядочным чиновником. И Таньян для всех них непременно оказывался крепким орешком. Пока существовали обходные пути, никто не желал идти в ногу с законом. Кроме того, когда последний раз императорский двор посылал к ним толкового главу в администрацию? Да и зачем, в принципе?... Никто не ждал великих дел от местных судей. В уезде Таньян итак было много юристов, и многие из них были весьма талантливыми. Поэтому даже самые плохие чиновники старались не слишком угнетать простой народ. Они просто не смели пойти против ученых мужей их славного города, которые одним словом могли доставить много неприятностей, устроив коллективный иск, или разоблачить денежные махинации. Ведь их мудрые суждения пользовались доверием в высших кругах. Сознательный адвокат даже мог поехать в столицу, чтобы подать жалобу к императорскому двору. Таким образом, в уезде Таньян не было серьезных проблем, и официальная оценка работы чиновника была превосходной из года в год. Однако, Лу Чжэньсюэ впервые встречал такого человека, как Тао Мо, который с самого начала утверждал, что не станет честным и порядочным чиновником. Может быть, этот молодой господин почувствовал в нем дружественный настрой с первого взгляда и полностью доверился ему? Лу Чжэньсюэ потерял дар речи. Он понятия не имел, чем так восхитил Тао Мо, чтобы тот признал его компанию. Заметив скептическое выражение на лице собеседника, молодой судья добавил: - Я хочу быть просто хорошим чиновником. Ученый[4] был поражен ответом и с улыбкой спросил: - Разве хороший судья не должен быть честным и порядочным? Тао Мо помедлил и сказал: - Хороший чиновник может быть честным и порядочным, но порядочный и честный чиновник необязательно хороший служащий. Лу Чжэньсюэ кивнул в знак согласия. Он не был заинтересован продолжать этот разговор. Каждый может клясться хоть каждый год, но сколько людей сдержит обещание? Честно говоря, даже если Тао Мо был достаточно смел, чтобы провозгласить: "Я не хочу быть порядочным и честным чиновником", он, наверное, все равно так же судил бы о Тао Мо. В наши неспокойные дни как раз не хватает таких вот безрассудных людей. Или лицемеров. Именно к последней категории Лу Чжэньсюэ отнес нового главу городской администрации. Пустой и невежественный человек этот Тао Мо. Благо, еду подали вовремя, чтобы не пришлось продолжать старый разговор. После ужина Лу Чжэньсюэ потягивал чай и искал достойный повод уйти. На лестнице сбоку всего в трех чи от них послышался шум. Одни шаги были торопливыми, другие медленными. Однако, взглянув на спустившихся, спина ученого тут же выпрямилась. На лбу выступила легкая испарина. Встать и уйти, не попавшись на глаза появившимся знакомым, было немыслимо, поэтому пришлось сидеть и терпеть. Старый Тао заметил изменения на лице Лу Чжэньсюэ и тоже повернул голову к лестнице. Шесть человек, одетые, как богатые интеллигентные люди, не спеша спускались с верхнего этажа. Так как зал почти полностью затих при их появлении, Тао Мо, до этого поглощенный едой, тоже уставился на ступеньки. Его сердце сделало кульбит, когда он бросил взгляд на незнакомцев. Особенно выделялся один человек, который своей совершенной внешностью напоминал ему строгое божество. По белоснежному лисьему воротнику шубы ученого мужа рассыпались густые темные, как смоль, волосы. И даже если он следовал позади друзей, его великолепие сложно было затмить. Молодой мужчина почувствовал на себе изучающий взгляд и оглянулся вниз на Тао Мо, окинув того равнодушным взглядом. Так сияют холодные звезды в ночи. Затем красивый мужчина обвел глазами публику, собравшуюся в зале, будто презирая каждого любопытствующего, и отвел взгляд в сторону. - Лу-сюн! - ученый, шедший в этой компании первым, обратился к Лу Чжэньсюэ, заметив его за столом рядом с лестницей. - Раз брат Лу здесь, почему он не присоединился к беседе с нами наверху? - Я собирался подняться, но вы уже спустились, - ответил Лу Чжэньсюэ безразличным тоном. - Это прискорбно, - глаза подошедшего молодого человека обратились к Тао Мо: - А кто?.. - Это человек, которого стоит знать в лицо, - наш новый окружной судья, господин Тао, - представил главу уезда Лу Чжэньсюэ. Его собеседник округлил рот, издав тихое: "О", - и с тех пор больше не обращал на Тао Мо внимания. После такого холодного обращения щеки судьи невольно покраснели. Не потому что с ним никогда не вели себя отчужденно, к такому он давно привык; просто в данный момент такое обидное обращение произошло на глазах у этого величественного человека... Впрочем, может быть, этому высокому господину было все равно. Тао Мо еще раз посмотрел на мужчину в шубе с лисьим мехом, гордо стоящего на лестнице, словно земные дела его не касались, и почувствовал в груди неописуемую боль. Поговорив, отсмеявшись, гости ушли к выходу. Старый Тао заметил, что лицо Лу Чжэньсюэ теперь стало мрачным, когда его знакомые удалились. После встречи с этими людьми его настроение исчезло, и он даже немедленно поднялся с места, чтобы уйти самому: - Ваше Превосходительство, если я вам больше не нужен, то позвольте этому ученику распрощаться с вами. - Подожди, - с тревогой попросил Тао Мо. Лу Чжэньсюэ с огорчением повернулся к нему. - Мне надо кое о чем вас спросить. Ученый сделал вид, что терпеливо ждет продолжения речи. Тао Мо взволнованно прошептал: - Вы знаете, как зовут молодого господина, одетого в белую шубу с лисьим воротником? Лу Чжэньсюэ слегка переменился в лице. Он с сомнением посмотрел на смущенного Тао Мо. Ему показалось, что он все понял про него, и в его глазах появилось отвращение, а губы медленно расползлись в нехорошую улыбку. - Вы имеете в виду Гу Шэ? - Гу Шэ... - тихо повторил за ним Тао Мо, вспоминая, словно высеченное из нефрита, лицо. Лу Чжэньсюэ сказал: - Он - первый ученик мастера Чуя. Ваше Превосходительство хочет подружиться с ним? Взор Тао Мо стал ярче, и его лицо ожило: - А вы знаете, как это лучше сделать? Лу Чжэньсюэ, испытывая досаду, ответил: - У меня нет с ним тесных отношений, я ведь ученик мастера Линя. Боюсь, я не могу вам помочь. Блеск исчез в глазах Тао Мо в то же мгновение. Увидев такую реакцию, ученый еще больше исполнился презрения и, взмахнув рукавами, ушел. В этот момент владелец чайного дома привел своего работника с портретом Тао Мо, чтобы извиниться за недоразумение. Хозяин объяснил, что возвращает ему картину и обещает впредь подобного не допускать и разобраться с виновными. - Что вы знаете о молодом господине Лу, который был со мной? - Фамилия Лу известна в наших краях. Многие из этой семьи потомственные юристы, ученые и чиновники. Ходят слухи, что двое господ Лу служат в столице. Молодой мастер Лу - иногда выступает в суде в качестве истца. Его учитель - знаменитый мастер Линь Чжэнъюн. Тао Мо спросил еще: - А что вы можете сказать о господине Гу Шэ? Хозяин чайной честно ответил: - Молодой мастер Гу - блестящий адвокат, ученик наставника И Чуя, в прошлом он был государственным чиновником. Я слышал, что господин Чуй и соученики любят его. Тао Мо выслушал его, но остался не удовлетворен скупой информацией. Старый Тао видел, что его мастер хотел задать еще множество вопросов, и поспешил увести его домой во избежание неприятностей. *** *** *** Примечания: [1] 学生 xuésheng [сюэшэн] - ученик, студент, учащийся; в Китае нередки обращения к себе в третьем лице, вместо "я" Лу Чжэньсюэ называет себя ученик, то есть принадлежащим к какой-то школе. [2] Чай Лунцзин (кит. трад. 龍井茶, упр. 龙井茶, пиньинь: lóngjǐngchá — "колодец дракона") — разновидность зелёного чая из Ханчжоу, провинция Чжэцзян. [3] Название трактира Xian Wei Lou 仙胃楼 [Сяньвэйлоу] дословно можно перевести как "Дом божественного вкуса", где 楼 lóu [лоу]- здание; дом 味 wèi [вэй] - аромат, вкус 仙 xiān [сянь] - небожитель, бессмертный, божественный. Немного сумбурно. В английском переводе словосочетание Мин цуй цзюй Ming Cui Ju посчитали названием чайной и перевели как "Дом зеленых листьев" или вообще "Жадеит(?!)", но это не не совсем верно, полагаю, так переводить. 茗 míng[мин] - листочки чая, чай, чайный 翠cuì[цуй] -зеленый, изумрудный, изумруд 居Ju цзюй - место, пребывать; обитель [4] 书生 shūshēng [шушэн] - ученый, здесь в тексте обозначение образованного человека без конкретизации профессии. три чи - около метра 0,96 м. чи - 0,32 м - сюн [兄 xiōng] - обращение идущее с именем, означает "старший брат", также это вежливое обращение к сверстнику, друг.