Love Is More Than A Word (Любовь - больше, чем слово)

Когда Хао Гоцзы услышал доклад привратника о том, что Гу Шэ сейчас находится за воротами, он чуть не упал со стула. — Гу Шэ? Ты точно уверен, что это Гу Шэ? — распахнул он глаза от удивления. Привратник был напуган его реакцией, и решив, что новый судья успел поссориться со знаменитым адвокатом, робко ответил: — Этот слуга служит привратником уже много лет, я точно уверен, что вне всяких сомнений перед воротами стоит господин Гу Шэ, — он замолчал на мгновение и, осознав, что ему платят как раз за то, чтобы он не допускал проблем, сразу же добавил: — Из уездной управы есть потайной выход, через который можно попасть в переулок, ведущий на Западную дорогу. Ты можешь предложить Его Превосходительству уйти этим путем. — Уйти куда? — тупо переспросил Хао Гоцзы. — Куда угодно. Я знаю какой по характеру этот Гу Шэ, он не будет докучать и преследовать днями. Если Его Превосходительство будет отсутствовать некоторое время, он скорее всего сразу же уйдёт, — привратник усердно старался разработать стратегию на благо своего господина, и хотя они с Хао Гоцзы думали о разных вещах, но чудесным образом пришли к одному и тому же заключению. Слушая усердного привратника, Хао Гоцзы был тронут, но хорошенько поразмыслив, подумал про себя: «Молодой мастер придаёт такое большое значение Гу Шэ. Если он, неровён час, узнает, что того даже на порог не пустили, пожалуй, он расстроится. Старый Тао был против того, чтобы хозяин встречался с Гу Шэ, молодой господин только недавно оправился от тяжёлой болезни, если он снова опечалится из-за этого адвоката, то может снова слечь». Хао Гоцзы всё ещё пребывал в нерешительности, когда заметил, как через арку ворот не спеша, с непринуждённым видом прошёл во двор богато и элегантно одетый молодой человек и направился прямо в его сторону. — А кто вы такой будеье, господин? — подскочил Хао Гоцзы. Гость приподнял брови и ответил: — Меня зовут Гу Шэ. — Так вы и есть Гу Шэ? — изумился Хао Гоцзы и не удержавшись непроизвольно начал внимательно его разглядывать. Действительно красивый, со строгими чертами лица, незаурядной внешности, надменный и дерзкий, привлекательней самых лучших падших юношей-прислужников из "цветочного дома" Цюньсян.[1] В пошлом из-за одного такого проходимца-сердцееда И Юя, очаровавшего его, молодой хозяин Тао Мо оказался в таком плачевном состоянии без денеги репутации. Ох, сколько нервов Хао Гоцзы было попорчено, успокаивая мастера и затыкая рты сплетникам. Однако неизвестно, какие ещё проблемы может создать этот Гу Шэ, который одним взглядом разбивает сердца влюбленным в него похлеще "цветочных мальчиков". Чтож, Гу Шэ с детства привык к оценивающим взглядам и не чувствовал неловкости. Он огляделся вокруг и спросил: — А где Тао Мо? — Он сейчас слушает наставления секретаря Цзиня, — непроизвольно ответил Хао Гоцзы. — Где? Хао Гоцзы хотел было снова ответить, но тут же насторожился и спросил: — А почему я должен вам говорить? Гу Шэ прищурил глаза. Хао Гоцзы в момент похолодел до самого нутра, но решительно произнёс: — Когда молодой господин учится, никому не позволено его беспокоить. Если у вас к нему какое-то дело, вы можете сообщить мне об этом. — Учится? — взгляд адвоката постепенно ускользал вдаль, и было совершенно непонятно о чём он думает. В глубине души Хао Гоцзы почувствовал недовольство. Он тут стоит перед ним, взрослый живой реальный человек, как этот господин может игнорировать его? Более того, разве они всё ещё не разговаривают в данный момент?! — Позови его сюда, — произнес Гу Шэ и направился в кабинет, вход в который сейчас преграждал Хао Гоцзы, нашёл место, где можно было погреться на солнце, и непринуждённо сел. Слуга посмотрел на него с удивлением. Он впервые в жизни видел такого непосредственного человека, который заходил бы без приглашения в чужое жилище, как к себе домой. — Принеси мне чаю, — слегка стукнув указательным пальцем по столу, произнёс Гу Шэ. — Да, — отозвался привратник, все еще растерянно стоящий возле Хао Гоцзы, а после развернулся и выбежал вон. Хао Гоцзы хотел окликнуть его, но подумав немного, почувствовал себя слишком мелочным и в итоге сказал только: — Пожалуйста, ждите здесь, я пойду доложу моему господину. Гу Шэ проигнорировал его, как будто погрузился в созерцание. Молодой слуга развернулся и ушёл, однако он не отправился искать Тао Мо, как сказал, а пошёл искать Старого Тао. Пожилой управляющий тоже сильно удивился, услышав, что знаменитый Гу Шэ прибыл собственной персоной. Последние несколько дней он специально выяснял текущую обстановку в уезде Таньян и уже имел общее представление об этом ученике наставника Ичуя. Он уже разузнал, что этот человек обычно неохотно контактировал с другими людьми, только изредка общаясь со своими товарищами по учёбе. А также узнал, что тот был чересчур высокомерный, но при этом феноменально талантливый и образованный, и уже стал преемником наставника Ичуя. Хотя Гу Шэ сам не состоял на государственной службе, но, если кто-то из его товарищей по учёбе сталкивался с трудностями во время судебного процесса, они все имели привычку обращаться к нему за советом, и все достигали успеха. Кто бы мог подумать, что такой человек вдруг придёт сюда сам по собственной инициативе? Как старый слуга не прикидывал в уме и так и этак, всё равно приходил лишь в замешательство. — Что же господин адвокат сказал? — Он сказал, что ищет нашего молодого мастера, — Хао Гоцзы замялся в нерешительности, и всё же рассказал, что до этого Тао Мо отправил его к дому Гу Шэ с просьбой вручить ему его визитную карточку. — И всё-таки наш молодой мастер действительно решил сблизиться с ним, — нахмурившись проговорил Старый Тао. — А этот Гу Шэ на самом деле неплохо выглядит, — еле слышно прошептал Хао Гоцзы. — Не болтай ерунду! — бросил на него пристальный взгляд Старый Тао. — Да-а. — Иди и доложи молодому господину о госте. — ...Да. Хао Гоцзы уже собрался уходить, когда Старый Тао снова окликнул его: — В будущем не обязательно приходить и спрашивать меня о таких вещах, докладывай сразу молодому мастеру, — пожилой слуга сделал паузу и многозначительно посмотрел на него. — Не забывай, именно наш господин и есть настоящий хозяин этого дома. Хао Гоцзы вздрогнул, почувствовав, что взгляд старых глаз, как будто окатил его холодной водой, и сразу поспешил уйти. У Тао Мо голова начала идти кругом, пока он слушал наставления секретаря Цзиня. Услышав, что Гу Шэ сам пришёл к нему домой, он воспользовался моментом, вскочил и тотчас умчался прочь. Пробежав примерно пять или шесть шагов и уже за дверью осознав, что вёл себя крайне неучтиво, он быстро примчался назад, подлетел к неторопливо собирающему материалы урока секретарю Цзиню и выпалил: — Учитель объяснял материал действительно хорошо, ученик многому научился, — сказал он, почтительно поклонился и снова ускользнул. Увидев его поклон, опешив от неожиданности и собираясь, соблюдая этикет, поклониться в ответ, секретарь Цзинь неловко застыл на месте. — Прошу прощения, господин. Пожалуйста не обижайтесь. Молодой мастер и раньше не любил учиться, но он хорошо уважает наставника Цзиня и ценить его учение, — сглаживая ситуацию, пролепетал бегающий за Тао Мо Хао Гоцзы. — Как я смею жаловаться? — поспешно отозвался секретарь Цзинь. — Я всего лишь советник, приглашённый господином вернуться на службу, и изредка читающий ему книги вслух, только и всего! Но «учитель» и «учение» – слова, которых я не достоин. Я не заслужил такой чести, — однако недавний акт учтивости Тао Мо действительно чуть-чуть изменил его прежнее мнение о нём. И по этой причине он сумел разглядеть, что этот новый судья не прикидывается простачком, он и в самом деле наивный человек, и уж тем более не решится вмешиваться в дела уездной управы больше, чем получать жалованье и вести суды по чужому указанию. Однако то, о чём размышлял секретарь Цзинь, было совсем не тем, что волновало Тао Мо. Прямо сейчас юноша всем сердцем и всеми мыслями сосредоточившись на Гу Шэ, стремительно летел, не чувствуя под собой ног, не останавливаясь до тех пор, пока довольно неуклюже не ворвался в кабинет, пробежав по инерции ещё четыре-пять шагов, и только тогда остановился, смущённо обернулся и посмотрел на сидящего у окна адвоката. — Гу... Молодой господин Гу... Вы пришли? — переводя дух позвал его Тао Мо с сияющими от радости глазами. Гу Шэ указал на чашку на чайном столике, и его слова были пронизаны отвращением: — Это ужасный чай. Лицо Тао Мо покраснело, он торопливо переставил чашку в другое место. — Тогда я налью вам другую? — Нальёте? Всего лишь вскользь упомянутое слово заставило Тао Мо покраснеть ещё больше. — Заварю? ...Вскипячу? Гу Шэ всё ещё не произнёс ни слова. Тао Мо ничего не смыслил в чайной церемонии и только и мог, что сказать: — Или может я схожу и куплю тот чай, который вам нравится? — Почему вы нарушили нашу договорённость? — сменил тему Гу Шэ. — Вчера появилось одно дело, и сегодня я должен был присутствовать в зале суда, — под пристальным взглядом ученого адвоката энтузиазм Тао Мо разом исчез, но он всё равно сказал: — В качестве главы и судьи этого уезда, мне следует рассматривать дела простых людей, потому что это моя обязанность. Гу Шэ по-прежнему не сводил с него пристального взгляда. От этого взгляда всё тело Тао Мо с головы до пят накрыло горячей волной, а его ладони слегка вспотели. — То, о чём ты хотел посоветоваться вчера, имеет отношение к этому делу? — спросил Гу Шэ. На самом деле, Тао Мо даже не подумал о чём он будет спрашивать совета, поэтому услышав его слова, сразу кивнул в ответ. — Тогда, кто именно тебе сегодня подсказывал? — спросил Гу Шэ. — Никто не подсказывал, — Тао Мо немного встревожился. — Я всё испортил? Гу Шэ слегка поджал губы. Сердце Тао Мо тревожно забилось: — Я знаю, что я неграмотный, и о законах имею только поверхностное представление, но я правда хочу стать хорошим чиновником. Если ты думаешь, что я плохо провёл судебное разбирательство, я готов заново вызвать госпожу Ляо и Ван Пэнчэна и пересмотреть это дело, — Гу Шэ все еще хранил молчание, а Тао Мо начал беспокоиться ещё сильнее. — Я не должен был приказывать бить его палками? Я просто не смог сдержаться. Или как насчёт такого: я приглашу его ещё раз и пусть меня тоже побьют! Гу Шэ, глядя на его беспокойство и откровенно недоумевал с того, кого ему послала судьба, его взгляд слегка дрогнул: — Это всего лишь мелкое заурядное дело. Если в следующий раз снова будут проблемы, можете обращаться ко мне. Тао Мо только тогда вздохнул с облегчением, не сумев скрыть выражения нетерпеливой надежды на лице. Но увидев, что Гу Шэ встал и направился к выходу, поспешил спросить: — Вы уже уходите? — Что-то ещё? — с холодным выражением на лице оглянулся адвокат. — Если не побрезгуете, то как насчёт того, чтобы остаться и пообедать вместе со мной? — смущаясь робко спросил Тао Мо. Гу Шэ перевёл взгляд на безжалостно отвергнутую чашку чая. Тао Мо сразу как будто лишился всех сил. Вернувшись домой из уездной управы, Гу Шэ прямиком направился в свой кабинет. Увидев, как он заходит, как раз занимавшийся уборкой его слуга Гу Сяоцзя взял со стола листок бумаги и спросил: — Молодой господин хотел бы это сохранить? Гу Шэ протянув руку взял листок, на котором чётким почерком было написано всего четыре слова: «Глубокая привязанность матери и сына». Увидев, как Гу Шэ замер, погружённый в свои мысли, Гу Сяоцзя послушно остался стоять в стороне. Немного погодя молодой адвокат медленно порвал листок и кинул ему. — А для кого из моучеников-юристов на самом деле была написана эта записка? — полюбопытствовал Гу Сяоцзя. Он знал, что его молодой господин часто даёт советы большинству своих товарищей по учёбе. Гу Шэ окинул его холодным безразличным взглядом. Слуга изумлённо открыл рот и больше не посмел ни о чём его расспрашивать.