Love Is More Than A Word (Любовь - больше, чем слово)

В этот момент наставник Ичуй и секретарь Цзинь втайне восхитились про себя сопротивлению юноши жениться. На взгляд постороннего, слова Тао Мо были совершенно неожиданными. В конце концов, даже если бы их с Гу Шэ связывала крепкая дружба, как ни крути, он не мог принять за него решение о самом важном событии в жизни. Но если вдуматься, возможно со стороны это выглядело как то, что он воспринимает Гу Шэ в качестве близкого друга, которому даже решил доверить свое будущее. К тому же, Гу Шэ – лучший ученик наставника Ичуя, ему лучше знать была ли эта молодая госпожа Тун на самом деле достойной особой иди нет. Но поручить советовать о женитьбе Гу Шэ было все же сомнительной идеей. Если хорошо подумать, такая, казалось бы, случайная фраза "поделитесь своим мнением" на самом деле имела различные преимущества: Тао Мо не обидит госпожу Ичуй отказом и не согласился жениться без колебаний, проявив легкомысленность. В отличие от мужчин госпожа Ичуй размышляла не так много, она тотчас обратила свой чарующий взор на Гу Шэ, она была уверена в ученике своего мужа. Её истинные помыслы были понятны без слов. Гу Шэ повернул голову и, увидев полные ожидания четыре пары глаз, равнодушно сказал: — Можно подумать. Тао Мо опешил, явно ожидая, что он вежливо откажется от помолвки вместо него, и не смог скрыть выражение разочарования на лице. — Не слушайте чепуху, которую болтает Шэ'эр, — быстро сказала госпожа Ичуй. — Он всегда такой, оставляет немного пространства для манёвра в своих словах. У моей племянницы редкой красоты внешность и покладистый характер. Если бы не выдающаяся личность господина Тао, я бы не стала тянуть ее красную нить. Разумеется, её слова могли одурачить только такого новичка в этих местах как Тао Мо. А здешние старожилы, такие как секретарь Цзинь, уже давно были наслышаны о «цветастой биографии» её племянницы. И то, что она называла «желанием девушки сохранить честь», было, пожалуй, нехотением самих потенциальных женихов вступать в брак с данной особой. Первоначально Тао Мо рассчитывал отказаться от помолвки под предлогом соблюдения траура, но хорошенько подумав, он вспомнил слова Старого Тао о том, что это обстоятельство нельзя предавать огласке. Чувствуя беспокойство в глубине души, он уклончиво ответил: — Свадьба вовсе не срочна. Я могу подождать... — Как это может быть не срочно? Один день промедлите с женитьбой – на один день меньше удовольствия подводить брови [1], — сказала госпожа Ичуй. — Лучше для начала оставьте нам ваш гороскоп по дню рождения, я передам его в храм для совмещения с гороскопом девы Тун. Если гороскопы совпадут, то можете присылать подарки невесте. Тао Мо ошарашенно застыл, распахнув глаза и разинув рот. Интересно каким это образом дело о возможной помолвке с девушкой неожиданно дошло до свадьбы? Секретарь Цзинь, увидев своего начальника застывшим на месте, как истукан, в конце концов не вытерпел и вмешался в разговор: — Сейчас как раз окончание года, к тому же, господин только недавно занял свой пост, и в уездном ямэне полно разных дел. Боюсь, что пока совсем нет свободного времени. Не лучше ли дождаться следующего года и повторно рассмотреть этот вопрос, когда повеет весной, расцветут цветы и защебечут птицы? — Какие еще дела в уездной управе? — уставилась на мужа госпожа Ичуй. — Ты снова строил какие-то интриги тайком? Почём было знать наставнику Ичую, что он, попивая чай, хлебнёт заодно и огня? — Мудрейшая супруга, этот муж последние несколько дней находился рядом с тобой, день за днём преданно следуя за тобой по пятам. Откуда у меня взяться свободному времени идти в управу и заниматься делами в суде? — заискивающе улыбаясь, быстро ответил почтенный учитель. — Ты-то может и был паинькой, но кто знает, что вытворяли твои ученики, — с холодной усмешкой парировала госпожа Ичуй. Наставник бросил взгляд на Гу Шэ, безучастно сидящего рядом с таким видом, как будто его это не касалось. — Я не знаю, что вытворяли мои ученики, — произнёс господин Ичуй. — Но к счастью, здесь есть один, спроси у него сама. Госпожа Ичуй обратила свой пристальный взор на Гу Шэ. Гу Шэ ещё не успел ответить, а Тао Мо уже опередил его, сказав: — Он никогда не приходил, чтобы выступать в суде. — Я знаю, что он не приходил, — отозвалась госпожа Ичуй. — Всем известно, что он не появляется в суде в последнее время. Только посмотрите на его честное лицо, у него даже нет дурных мыслей. Секретарь Цзинь едва не прыснул чаем изо рта. Это у Гу Шэ-то честное лицо? Хитрец каких поискать, даром что лицо непроницаемое. Наставник Ичуй, удачно отведя от себя гнев жены, вздохнул с облегчением и подпел супруге: — Да, да, да. Мне до него далеко. — Ну, конечно. Это потому, что вы оба слишком долго проводите вместе, вас трудно уличить в лжи, ты дурно влияешь на мальчика, — проворчала женщина. Учитель Ичуй натянуто рассмеялся. Гу Шэ, наконец, открыл рот и произнёс: — Землепашец пашет землю. Охотник охотится на зверей. Скандалист расплёскивает воду. А как назвать жену скандалиста? — Ты посмел назвать меня скандалисткой? — возмутилась госпожа Ичуй. — Я этого не говорил, — сказал Гу Шэ. — Он правда не говорил, — шёпотом поддакнул Тао Мо. — Скажи что-нибудь! — уставилась на мужа госпожа Ичуй. — Это всё моя вина, это я «расплескал слишком много воды» и впутал свою супругу,[2] — тотчас попросил прощения наставник Ичуй. Настроение хозяйки дома снова улучшилось, она повеселела, обернулась к Тао Мо, протянула палец и ткнула ему в лоб: — Будь с ним поосторожнее. Если ты ещё больше сблизишься с Гу Шэ, то не успеешь и глазом моргнуть, как Шэ'эр тебя похитит и переманит на свою сторону. — Если он и правда захочет меня похитить, то я позволю ему меня похитить, — глуповато улыбаясь, ответил Тао Мо. Госпожа Ичуй лишилась дара речи от его нелепого вида. Наставник Ичуй, бросил на молодого судью глубокомысленный взгляд и сказал, обратившись к Гу Шэ: — Не так-то просто оказаться по достоинству оценённым главой уезда. Ты должен оправдать такое доверие. — Почему учитель придаёт столь большое значение словам «оправдать доверие»? — равнодушно спросил Гу Шэ. Госпожа Ичуй тотчас строго взглянула на него. Старый наставник бросил на ученика свирепый взгляд, чтобы тут же обернуться и торопливо продемонстрировать жене самую восторженную улыбку: — Супруга моя, солнце уже склонилось к закату, не лучше ли нам вернуться в дом? Женщина, не желая уходить, посмотрела на Тао Мо: — Мы всё ещё не знаем, придёт ли господин Тао в следующий раз. Наставник Ичуй тотчас бросил на юношу убийственный взгляд, так что Тао Мо был вынужден пообещать: — Я приду, обязательно приду. — В таком случае, после Праздника фонарей [3] я с почтением ожидаю Ваше Превосходительство у себя дома, — с довольным видом произнесла госпожа Ичуй. Тао Мо посмотрел, как она прильнула к своему мужу, когда они медленно встали и ушли вдвоём, но не смог даже выдавить улыбку. Такая счастливая семейная пара. — Вернётесь домой, посоветуетесь со своим управляющим Старым Тао, обсудите с ним произошедшее всё ещё раз. На самом деле, молодая госпожа Тун... не так уж и плоха, — произнёс секретарь Цзинь, утешая его. Тао Мо украдкой посмотрел на Гу Шэ и, словно давая клятву, заявил: — Неважно насколько она хороша, я всё равно не женюсь. — Но почему? — сильно удивился секретарь Цзинь. Сначала он полагал, что Тао Мо был недоволен слухами о своенравности молодой госпожи Тун, но, если подумать теперь, похоже у судьи была какая-то другая причина для отказа. Тао Мо снова тоскливо посмотрел на Гу Шэ. И его нынешний советник спросил, закатив глаза: — Неужели в вашем сердце уже кто-то есть? — конечно, в таком в столь молодом возрасте юноши часто влюблялись и были популярны у дам. — Раз ваше сердце уже кем-то занято, тогда вам следовало сейчас же рассказать об этом госпоже Ичуй, чтобы не обнадёживать её прежде времени. У Тао Мо слегка покраснели щёки, он заулыбался, как будто был немного навеселе: — У меня никого нет. «Эта улыбка ясно показывает, что возлюбленная уже есть. Но интересно, из какой семьи эта девушка, что о ней так сложно рассказать?» — подумал про себя секретарь Цзинь. Гу Шэ допил чай и медленно поднялся со своего места. Тао Мо поднялся следом, прикипев взглядом к его фигуре и не желая отпускать: — Вы тоже собираетесь уходить? — Угу, — отозвался Гу Шэ. — Хотите вернуться домой? — А у вас есть какое-то дело? — в глазах Гу Шэ промелькнул блеск. — Я хочу пригласить вас на обед. Надеюсь, вы окажете мне честь и согласитесь? — спросил Тао Мо, набравшись смелости. Секретарь Цзинь вздохнул. Сам бы он не отказался от обеда, но его никто не приглашал. — По делу? — всё ещё настаивал на своём Гу Шэ. Судья напряг воображение, но всё-таки отрицательно покачал головой. Гу Шэ слегка нахмурился, как будто был немного разочарован, отрицательно покачал головой, развернулся и ушёл. Тао Мо, как заворожённый, двинулся следом на выход из поместья. Слуга Гу Шэ - Гу Сяоцзя направил экипаж к воротам, беспечно загородив проезд. У Тао Мо при виде любовного интереса, садящегося в экипаж, ёкнуло сердце, и он выпалил, не задумываясь: — А вы можете меня подвезти? — Молодой господин! — донёсся резкий голос Хао Гоцзы. Карету судьи заблокировали, и он мог лишь кричать издали, потому что было невозможно подойти. Гу Шэ с каменным выражением лица опустил занавеску. Слуга адвоката бросил на расстроенного молодого судью насмешливый взгляд и тут же уехал. Хао Гоцзы пришлось ждать пока они уедут. Только после этого он смог подогнать повозку и всё ещё был полон возмущения: — Интересно, чей это экипаж с такой наглостью занял всю улицу целиком? Тао Мо всё ещё в прострации сел в карету, и секретарь Цзинь задумчиво последовал за ним. Только когда повозка проехала часть дороги, чиновник управы, наконец, заговорил: — Господин хочет получить его себе под покровительство? Сначала он думал, что Тао Мо собирается использовать Гу Шэ как "причал", чтобы забраться в "лодку" наставника Ичуя, но сейчас стало понятно, что его интерес к адвокату намного превосходит интерес к его учителю. Неужели, он уже разглядел, что наставник Ичуй практически отошёл от дел, и теперь тот, кто на самом деле распоряжается наследием учителя и говорит от его имени - это Гу Шэ? Если это правда, тогда этот новый глава уезда действительно может внушить страх. Он не только дал превосходный ответ, но вдобавок у него ещё есть потрясающая способность с одного взгляда точно оценивать людей. Хорошо, что Тао Мо - судья и глава уезда, а не адвокат, иначе бы у многих заболела голова. Тао Мо же был как во сне. Он услышал от секретаря Цзиня только слово «получить» [4], из-за чего вздрогнул, покраснел и сказал: — Получить? Когда я говорил, что хочу заполучить его? Его советник посмотрел на него с недоумением. — Разве я могу заполучить его? — тихим голосом произнес Тао Мо. Казалось, что он оценивает себя достаточно здраво. Секретарь Цзинь кивнул. После чего Хао Гоцзы подвёз его домой, а затем Тао Мо вернулся в ямэнь. Ранним утром небо заволокло туманом. Тао Мо крепко спал, когда его внезапно потревожил стук в дверь. Он с большим трудом выбрался из-под одеяла, накинул одежду и открыл дверь, за которой увидел Хао Гоцзы с трясущимися ногами и с таким испуганным выражением лица, как будто он увидел призрака: — См... смертельный случай! — Кто-то умер? — вздрогнув, спросил Тао Мо. Молодой слуга прибывал в оцепенении, и ему потребовалось много времени, чтобы вспомнить: — В доме семьи Тун... Молодая госпожа Тун... повесилась!