Год дракона

Со дня дуэли между принцем Зуко и Вождем прошло три дня. Куда бы Азула ни пошла, стражи и служанки перешептывались, пересказывали друг другу событие, очевидцем которого стали, притом каждый рассказывал свою версию, каждый добавил истории красочных деталей. В конечном итоге тренировочный бой превратился едва ли не в легендарное сражение воина Солнца и Луны. Азула была бы рада узнать подлинную историю, вот только Зуко не пожелал отвечать на ее вопросы, а Вождь и вовсе ее избегал. Четырежды она заставала его в компании советников, и каждый раз он был занят делами Племени. Дважды они столкнулись в коридорах дворца, и оба раза Вождь сходу придумывал нелепую причину для побега. Но сегодня они встретятся, сегодня ему не удастся улизнуть. — Что вам удалось узнать? — спросила Азула, присев в кресло за туалетным столиком, и подала Тай Ли золотую щетку для волос. — Начнем с дворцовых сплетен. Благородный металл сверкнул в отражении, разбавив красками окружающий ее серо-белый мир: мебель из белого дерева, прозрачно-белый балдахин над кроватью, белое белье на постели, белая шкура на полу, белая мраморная ванная в глубокой нише, где хранились ее наряды, отделанный белым мрамором камин, белые занавески на окнах, а за ними такой же белоснежный город. Все остальное серое. — Я первая! — вызвалась Тай Ли со свойственной ей мечтательной улыбкой. — Вчера за ужином Тенна рассказала мне интересную историю… Тенна, вероятно, одна из служанок, с которой Тай Ли завела дружбу. Других идей у Азулы не было, да и незачем ей заострять внимание на именах осведомителей своей шпионки. Для подобных мелочей у нее есть Мэй. — …о давнем романе Канны и учителя Пакку. — Канна — мать Хакоды, — пояснила Мэй, замерев у окна, словно статуя, и наблюдая за городом. — Бабушка Вождя. — Не видела ее на пирах. — Слишком стара для увеселительных мероприятий. — Так вот, — продолжила Тай Ли, методично разглаживая щеткой блестящую волну волос, — много лет назад учитель Пакку подарил Канне обручальное ожерелье. Это такое украшение, которое дарят женщине, которую выбрали себе в жены. — Я догадалась, — Азула искоса взглянула на Мэй — та закатила глаза, но вопреки обыкновению не стала перебивать подругу саркастичными замечаниями. — Но Канна отказала Пакку! Конечно, она не могла отказать, в Северном Племени Воды женщинам подобное запрещено, но она отказала! И в тот же день уплыла в Южное Племя. Представляете? — И чем же она расплатилась за столь долгое далекое плаванье? — не без намека спросила Азула. Тай Ли прыснула: — Не ожерельем, его она сохранила. — Так она увезла подарок горе-жениха с собой? Очаровательная в своем нахальстве особа. — Увезла, мало того — передала по наследству. Теперь это ожерелье носит Катара. Прежде Азула не обращала внимания на украшения сестры Вождя. Теперь ей стало интересно взглянуть на так называемою семейную реликвию. — Но Канна вернулась, — напомнила Мэй и Тай Ли продолжила: — Вернулась как мать Вождя Южного Племени Воды Хакоды и бабушка его сына Сокки — жениха принцессы Юи. То есть… — За год пребывания в Северном Племени ее положение заметно улучшилось, — заметила Мэй. — Кажется, эта старуха меня пугает. Азула усмехнулась, Тай Ли зашлась заливистым смехом. Обмен дворцовыми сплетнями был не только способом узнать больше о Племени Воды, но еще и одним из немногих развлечением здесь, в этом краю вечного холода и бесконечной скуки. — Не шути так, Мэй, она всего лишь добрая старушка. Так вот, Канна вернулась с сыном, внуком и внучкой — девицей, пожелавшей стать магом воды. Но не целителем, а… — Воином, — закончила за нее Азула. В отражении снова промелькнула искра, в этот раз отблеск золотой заколки. — Катара. Значит, она маг воды. — И сильный, — кивнула Тай Ли, закрепляя эту самую заколку на затылке принцессы. Большую часть блестящих и шелковистых волос она оставила ниспадать на плечи. — Когда учитель Пакку отказался принять в ученики женщину, Катара бросила ему вызов. Да-да! Прежде такого не случалось, а тут девица с Юга заявляется в замок и вызывает его на глазах у всех: Вождя Арнука, его дочери, почетных гостей и прочих. — И что же случилось дальше? — Дальше Тенна поняла, что сболтнула лишнего и отказалась продолжать свою историю. — Но бой состоялся? Тай Ли неопределенно дернула плечом, задумалась, наморщив носик — так старалась припомнить детали: — Сложно сказать. — Ты назвала Катару сильным магом. — Так о ней отзываются. С уважением. И даже трепетом. Она пример для многих женщин Северного Племени Воды. — Что не удивительно, — хмыкнула Мэй, — для общества, где властвуют мужчины. Азула поднялась с места, сбросила с себя халат и нагая прошла до изножья постели. Мэй подала ей сорочку из тонкого шелка цвета слоновой кости — легкая и нежная ткань скользнула по бедрам, останавливаясь чуть ниже колен, глубокое декольте едва прикрыло грудь, короткие кружевные рукава чуть спустились с плеча. — Состоялся бой или нет, победила Катара или же проиграла, не имеет значения, — Азула указала на шелковую нижнюю юбку и подняла руки, облегчая Мэй задачу (обычно ее одевали камеристки, но слугам ни к чему слушать подобные разговоры). — Теперь я знаю, что она маг воды. И имела наглость вызвать на бой уважаемого старца. — Безрассудная девица, — согласилась Мэй, затягивая Азулу в корсет. Плотная ткань подчеркнула тонкую талию и приподняла без того высокую грудь. — Дочь Вождя Южного Племени пренебрегла законами Севера — какая неслыханная дерзость. Понятно, почему эту историю замалчивают. Не повезло Зуко, его ждет весьма насыщенная семейная жизнь. Тай Ли хихикнула, Мэй и бровью не повела. Что ж, она умна и понимает, что может остаться с Зуко только в качестве его любовницы, но не жены. Но позволит ли ей гордость? — Что ты узнала о принцессе Юи? — Ничего, — Тай Ли досадливо вздохнула. — Все разговоры только о том, какой она была милой, доброй, чуткой — скука. — А что же ее смерть? — Об этом во дворце не говорят. Стоит только попытаться завести беседу, хотя бы намеком, все разом строят скорбные лица и уходят от темы. — Узнай, — приказала Азула. — Выведай все что можно. Подумать только, всего-то смерть одной, пусть и высокородной девицы, а какая вокруг нее тайна! «Это неспроста», — думала Азула, расправляя складки на платье из ярко-красной парчи, расшитом золотой нитью. Подол доходил до пола, полностью скрывая сапожки из кожи, узкие рукава расширялись от локтя, глубокий вырез на груди приковывал взгляды. — Наряд в самый раз, чтобы обратить на себя внимание Вождя? — поинтересовалась Мэй, дополняя образ кулоном — крупным рубином на золотой цепочке. Азула ухмыльнулась. Можно подумать, ей это нужно. Всю свою жизнь она, принцесса Страны Огня, купалась во всеобщем внимании. Придворные смотрели на нее с обожанием, некоторые с неумело скрываемым страхом, но никто в здравом уме не мог бы назвать ее неброской. Надеть это платье велел ей отец. Именно к нему она собиралась с особой тщательностью, уделяя внимание любой, даже самой незначительной детали, будь то тон помады или аромат духов. Сегодня оттенок на губах чуть темнее обычного, аромат османтуса чуть насыщеннее — всего пару лишних капель на запястья. Отец назначил Вождю встречу и приказал дочери присутствовать на ней во всей красе. «Ты должна покорить его, — сказал он. — И ты сделаешь это». — Подай мне накидку, — велела Азула, осмотрев себя в зеркале. Белоснежный мех — подарок Вождя. Раз уж Азула решила угождать ему, пусть он видит, пусть думает, что она ценит его заботу. — Пора, — напомнила Мэй. — Хозяин Огня не любит ждать. — Своей любимой дочери он простит любое опоздание, — ухмыльнулась своему отражению Азула. А выйдя за дверь, спешила так, что стража едва за ней поспевала. * * * Стражи у покоев отца синхронно отступили, пропуская свою принцессу. Воинов Племени Воды не было, а значит, Вождь еще не пришел, подумала Азула, но ошиблась. Он уже сидел за посеребренным столиком, аккурат перед жарко горящим камином. — Азула, — поприветствовал ее отец, взглядом приглашая занять место за спинкой его стула. — Моя дочь составит нам компанию, если вы не возражаете. В голосе Озая ни намека на вопрос. Какие тут могут быть возражения? Азула улыбнулась, становясь позади отца, положила руку на его правое плечо и замерла, всем видом выражая смирение и терпеливое ожидание. В комнате были только они трое, ни стражи, ни прислуги. На столике перед ней стоял хрустальный графин, два бокала ему под стать (для отца и Вождя) и несколько свертков. — Вы прекрасны, как и всегда, принцесса, — заметил Вождь, и тотчас развернул карту. — Как я и говорил ранее, часть западного побережья Царства Земли уже захвачена, это дает нам немалое преимущество: сухопутные войска можно высадить в небольших городах и направить за юг. — На восток, — поправил его отец, — к столице. Главная цель взять Ба Синг Се. — Ба Синг Се подождет, — Вождь повел по карте пальцами, перевязанными кумпуром до самого локтя, от торговой деревушки в русле реки до отмеченной красным точки. Места на столике оказалось недостаточно, и его бокал (нетронутый, как заметила Азула) вместе с графином отправились на ближайшую деревянную тумбу. — Сперва следует захватить базу под командованием генерала Фонга. Отец пригубил вина (свой бокал он держал в руке), посмаковал его и жестом велел Вождю продолжать. — Крепость хорошо укреплена: внутри сотни до зубов вооруженных бойцов, а провизии хватит на долгие месяцы осады. Захватим базу — заполучим важный стратегический объект, а также посеем страх в рядах упрямых полководцев Царства Земли. — База Фонга стоит на берегу океана, — подметил отец, — крепость со всех сторон окружена водой. Насколько я помню, добраться до стен можно только по узким каменным мостам… — Вблизи они достаточно широки. — Вам довелось бывать у тех берегов? — Нет, — признался Вождь. — Но слышал я немало. Несколькими неделями ранее я отправил туда три торговых судна. Едва завидев приближающиеся корабли, генерал Фонг отдал приказ обороняться: прямо из океана выросли огромные каменные колья. Представьте себе частокол вокруг замка, представили? Так вот, эти колья созданы магами земли, и могут возникать из ниоткуда, могут слегка поцарапать борт корабля или насквозь пробить его дно. — Флот станет приманкой, — понял отец. С ответом он не спешил, отпил еще вина, взглянул на карту. — Вы предлагаете высадить сухопутные войска в нескольких портовых городах, думаете, местных жителей не встревожит такое количество солдат на их землях? Они не поднимут тревогу? Не станут писать весточки своим друзьям? Полагаете, о высадке войск подобных масштабов ничего не узнают? — А если и узнают, что с того? — Вождь подался вперед, понизил голос: — Жители Царства Земли уже не те прославленные храбрые воины, какими их помнит история. Запуганные крестьяне, чьи деревни оккупировали несколько десятилетий назад, они давно привыкли к солдатам народа Огня. Именно ваших воинов они обслуживают в трактирах и банях, стелют им постель и зажаривают целых поросят на вертеле — ведь для местных это непозволительная роскошь. Азула уловила в словах Вождя упрек, отец подумал так же. — Проблемы жителей Царства Земли — не наша забота. — Верно, они наше преимущество, — Вождь откинулся на спинку своего кресла. — Лишняя сотня солдат в маленьком городке — дополнительная горсть монет в кармане трактирщика. Недовольные тоже будут, но побоятся что-либо сказать и тем более написать и отправить с ястребом. Ведь иначе их ждет расправа, не так ли? — Армия свободно пройдет до самой базы генерала Фонга? — спросил отец, игнорируя последний вопрос. — Без каких-либо препятствий, — подтвердил Вождь. — Дойдя до цели, маги воды напустят густой туман, и сухопутные войска, и флот, смогут подойти достаточно близко к воротам. «И постучать в них раскаленными докрасна снарядами», — додумала Азула. План был прост. По крайней мере, на словах. — Азула, — позвал ее отец, — подлей вина мне и Вождю. И сними свою накидку, в покоях жарко для мехов. Точно, она совсем забыла — отец позвал ее не только для того, чтобы выслушать план атаки на Царство Земли. Легким движением она расстегнула золотую брошь, не спеша спустила с плеч белоснежный мех, оставила его покоиться на спинке кресла и отошла за графином. — Я понимаю, — заговорил отец, — укрепления крепости Фонга не идут ни в какое сравнение с легендарными стенами Ба Синг Се, но почему бы нам не напасть стразу на столицу? Азула вложила в руку Вождя его бокал, чуть наклонилась, намеренно задев своим кулоном его плечо, но даже так не смогла заставить его отвлечься от беседы и удостоить ее взглядом. — Напасть на Ба Синг Се? — это ужаснуло Вождя. — Фонг не сдаст крепость без боя. Он непременно бросит против нас все свои силы, но в итоге мы возьмем его числом. Есть определенные риски, будут потери, но я уверен в нашей победе. Как только мы захватим базу Фонга, никто не решится выступить против объединенной армии Огня и Воды. Большинство городов сдадутся нам, едва завидят. — Большинство деревень, — уточнил отец. — А как же, к примеру, Гаолинь? — Гаолинь богатый город. Они попробуют откупиться от нас, выставят сундуки с золотом и драгоценными камнями, но не армию. Они все сдадутся. И когда придет очередь Ба Синг Се… — Царь Земли сложит свою корону. Отец был доволен. Пусть он не показывал, но Азула заметила блеск в его глазах. Все было решено. — Нам следует созвать военный совет. Завтра же утром. — С этим придется повременить, — Вождь свернул карту. — На рассвете я должен покинуть дворец. Ледяная тундра, помните, я говорил… — Да, — отец сделал еще глоток вина, улыбнулся своим мыслям. — Вы собирались посетить те горные вершины, припоминаю. Почему бы вам не взять с собой мою дочь? «Что?» — мысленно возмутилась Азула. — Что? — мгновеньем позже переспросил Вождь. — Боюсь, нет, не выйдет. Ледяная тундра не место для дамы. Особенно благородной. Постоянные метели, лавины, это очень опасное место. — Место, где добывают множество ценных природных ресурсов. Моя дочь вскоре станет вашей женой, ей пойдет на пользу узнать больше о Севере. Азула, — обратился к ней отец и от его голоса, от повелительного тона, скрытого за любезной улыбкой, у нее подкосились колени, — что ты думаешь? Азула думала, что лучше сама возглавит атаку на Ба Синг Се, что в одиночку преодолеет нерушимые стены и принесет отцу голову Царя Земли, но вместо этого изобразила одну из самых заинтересованных своих улыбок: — Это прекрасная идея, отец. * * * Служанка из Племени Воды разбудила ее рано утром, когда еще не рассвело. В полутьме подбросила дров в камин, налила в глубокую чашу едва ли теплой воды, выдала грубое жесткое белье, и поспешила переодеть в него Азулу, не дав толком омыться. Ее волосы она заплела в тугую косу, какие носили многие женщины Северного Племени. Новое одеяние: меховой жилет и штаны, стянутые поверх сапог кожаными ремешками, не удивили — платье не годится для подобных прогулок. Поверх жилета легла тонкая теплая шаль, закрывая шею, и только потом объемная шуба. Двигаться в таком наряде было весьма неудобно. «Это ненадолго», — успокоила себя Азула. За воротами ждала целая процессия: дюжина воинов Племени Воды грузили на четырех косматых буйволов мешки, свертки и бочонки, еще два зверя были запряжены в массивную повозку, совсем не похожую на резные сани, которые можно было увидеть в городе. Внутри повозки не было скамей для пассажиров, только груз, сокрытый от снега (и посторонних глаз) плотной мешковиной. Вождя Азула заметила сразу, он — слишком бодрый для раннего утра, выделялся из общей группы. — Не привыкли к ранним подъемам, принцесса? — Не столь ранним, — ответила Азула. — Мы поедем до места верхом? — Вы поедете, — кивнул Вождь, провожая ее к первому буйволу, — остальные пойдут пешком. И, да, извиняюсь за неудобства — седла не предусмотрено. Позволите? Он помог Азуле взобраться и вложил в руки поводья. Забавно — со стороны казалось, что Вождь долго размышлял, прежде чем решиться на этот рискованный поступок — доверить управление женщине. Когда на спину буйвола погрузили последний мешок, процессия тронулась. — Напомните мне цель этой экспедиции? — заговорила Азула. — Назовем это стандартной проверкой. — Проверкой? — Как мудро заметил ваш отец, Ледяная тундра — место, где мы добываем множество ресурсов. Ну, например, древесину. Еще серебро и железо. Там есть пещеры и шахты, леса, чтобы охотиться, много всего. И без его объяснений понятно, о каких ресурсах идет речь. Подробнее о «проверке» Вождь рассказывать не стал, и Азула решила для себя, что его молчанию могут быть две причины: либо он считает принцессу слишком глупой, чтобы разобраться в «важных делах племени», либо же он что-то скрывает. «Уж ни порох ли в бочонках?» — подумала она, оборачиваясь, чтобы подсчитать погруженные на буйволов припасы. Начало светать. Город, наверняка, еще спал, а вот его окраина, по которой пролегал их путь, просыпалась. Где-то вдалеке звонко стучал о наковальню молот, у деревянной хижины с ветхой стертой вывеской спорили двое мужчин — старший (почти седой) отчитывал младшего за оплошность. Гончары — догадалась Азула, заметив за приоткрытой дверью стеллаж с глиняными горшками. За гончарной находилась мастерская плотника, крыльцо которой было усыпано деревянной стружкой, сразу за ней трудились каменщики — выбивали на плоском полукруге тонкими кольями герб Племени Воды. Дальше под навесом томилась в дубовых кадках светлая кожа, чуть поодаль две женщины счищали с расстеленных на козлах шкур короткий бурый мех. Все дома по левую сторону были мастерскими, а по правую пролегали отвесные ледяные скалы высотой не меньше сотни метров — туда-то им и предстояло подняться. — Почти прибыли, — сообщил Вождь, ухватив буйвола под удила и сворачивая вправо. За мастерскими показалась заснеженная пустошь, минутой позже Азула разглядела еще одну хижину — на порядок крупнее прочих мастерских, рядом с ней с полсотни сгруженных в два ряда бревен, а правее выделялось на фоне ледяных скал довольно архаичное деревянное сооружение, с высоким (от подножья до самой вершины) столбом, подъемным колесом и прочими шестеренками. Вождь вдохнул полной грудью. — Запах раннего утра и свежеспиленного дерева, — блаженно улыбнулся он. — Почти так же хорош, как аромат хлеба из печи. Эй, Хало, все готово? Встречать их вышел немолодой коренастый мужчина. Хмурый, как и большинство северян. — Осталась еще одна партия, — ответил он. — Где новые канаты? — Не канаты — стальные тросы. И новая лебедка. Они в телеге. Хало нахмурился еще больше, хмыкнул. —Я так понимаю, — он поднял взгляд на Азулу, — благодарить за них следует наших новых союзников? — Правильно понимаешь. Разгружайте повозку, все мешки и бочонки на подъемник. — Есть! — отозвалась дюжина сопровождающих, заставив Азулу вздрогнуть — уж слишком синхронным и громогласным был их ответ. — Остальное за тобой, Хало. Хало покорно кивнул и пробасил несколько приказов: — Эти бревна в телегу, те, что по центру — на распил, дальние пойдут на дрова для господских каминов. Вы трое — маги воды? К подъемнику. Остальные… — Мы тоже «остальные», — обратился к Азуле Вождь, подав руку в меховой рукавице. — Поднимемся вместе с грузом. — До замены канатов на тросы? — Не волнуйтесь, принцесса, канаты выдерживали и куда больший груз. Подняться на высоту более сотни метров им предстояло в деревянной клетке. Внутри с легкостью разместились восемь бочонков, с десяток плотно набитых мешков и два человека. Места оставалось достаточно еще как минимум для пятерых, но, видимо, Вождь решил оградить принцессу от представителей более низкого класса. Что ж, весьма предусмотрительно с его стороны. Клетка оторвалась от земли, покачнулась, но поднималась достаточно ровно. Азула ожидала тряски, оттого и ухватилась за один из брусьев, но Вождь ее жест истолковал по-своему. — Не бойтесь, принцесса, — и снова эта нахальная улыбка. До чего же раздражающим он может быть. — Взгляните наверх. Поначалу Азула видела лишь маленькую точку, но чем выше они поднимались, тем ниже опускалась, увеличиваясь в размере, другая клетка: чуть больше, открытая с двух сторон, почти доверху загруженная пяти-шести метровыми стволами, удерживаемая сразу шестью толстыми веревками. — Как видите, волноваться не о чем. — В таком случае, зачем вам стальные тросы? Если канаты так надежны, как вы говорите, незачем их заменять. — Север должен ровняться на своих союзников. Мы идем в ногу со временем. Вернее было бы сказать «бежим за продвинутой Страной Огня и подбираем за ней крохи». Впрочем, та своевременность, с которой Вождь взялся улучшать Племя Воды, впечатляла. — Если подъем безопасен, то я могу быть спокойна. — Опасаться надо самой Ледяной тундры. — Холодных ветров и глубоких сугробов? — Не стоит недооценивать стихию, принцесса, — покачал головой Вождь. — Помимо ветров, снежных лавин и частых обвалов, во время которых погибают бывалые воины и умелые маги воды, в тундре водятся свирепые звери: волки, полярные леопарды, медведесобаки… — Уверена, вы защитите меня. Вождь скептически вздернул одну бровь, уперев руки в бока. — Понимаю, вам все это представляется забавным однодневным приключением. Я бы и рад подыграть, выставить себя вашим отважным защитником, вот только стая голодных волков не будет нападать по одному. Они лучшие охотники, чем люди, и не тратят времени на пустые угрозы и красивые «правильные» позы. «Он, должно быть, хотел сказать «стойки»», — подумала Азула, но не стала исправлять. — Хозяину Огня, — продолжил Вождь, — не стоило посылать свою дочь в такое опасное место. — Но ведь вскоре я стану вашей женой — частью Северного Племени, я должна знать свой край. — Слова вашего отца, я помню. Ваша преданность Озаю достойна уважения. Но надеюсь, если вам когда-нибудь придется выбирать между долгом и своей жизнью, вы выберите жизнь. — К чему вы клоните? Должно быть, Вождь уловил в ее голосе раздражение, потому-то и поднял руки в примирительном жесте. — Я вовсе не пытаюсь настроить вас против отца, принцесса. Но не одобряю его приказов. Вот так запросто подвергать опасности свою дочь… — Отец мне ничего не приказывал, я действую по собственному желанию. Вождь не стал спорить, хотя, было видно, хотел возразить. Считает ее марионеткой? Привык, что женщина способна действовать только по велению мужчины? Узколобый мужлан! Впрочем, откуда ему знать, что перед ним стоит величайший маг огня? Что для Азулы его Ледяная тундра не более чем скованный льдом пустырь. Пусть и дальше наивно думает, что хрупкая принцесса дрожит от страха при малейшей качке этой деревянной клетки. — Почти на месте, — сообщил Вождь, вглядываясь вдаль. Туда, где Азула видела только белую дымку. Повеяло холодом, ветер ближе к вершине был более порывистым, царапал раскрасневшиеся на морозе щеки, словно вместо снега поднял в воздух кусочки битого стекла. Азула услышала тихий треск, Вождь указал на ледяной выступ в полутора метрах от клетки: кусок скалы, размером в голову буйвола, сорвался вниз, исчез из виду, и только по звуку пятью секундами после можно было понять, что он достиг земли. Взглянув наверх, Азула, наконец-то, увидела неровный край ледяных скал и ряд незажженных факелов у самого обрыва. Сойти пришлось на скользкий лед, крепко держа Вождя за руку выше локтя, замечая на себе тяжелые взгляды суровых воинов Северного Племени. Их было чуть меньше двадцати, Азула пересчитала — семнадцать. Самый рослый вышел вперед, отпустил руку Вождю на плечо и пробасил: — С прибытием. — Рад снова тебя видеть, Канук. Вождь усмехнулся и на том приветствие закончилось. Северяне принялись разгружать из клетки мешки и бочонки, а Канук повел гостей к ледяному иглу — единственному строению, окруженному завьюженной пустошью. Больше в пределах видимости не было ничего. Внутри оказалось довольно просторно, для двоих, но никак не для группы мужчин: одна комната, сплошь застеленная шкурами, за исключением горящего по центру очага с подвешенным над ним котелком. У входа сложенное в одну кучу оружие, рядом грубый деревянный ящик, заставленный невзрачной металлической посудой. Донельзя скромно. Канук предложил гостям сесть у костра, а сам тотчас удалился помогать соратникам. — И надолго мы здесь? — спросила Азула, осматриваясь. — Нет, обсудим дела, дождемся замены тросов и тут же назад. Пару дней, может чуть дольше, — дождавшись ее реакции, Вождь рассмеялся. — Шучу, принцесса. Если погода не испортится, вернемся еще до наступления темноты. «Хорошо бы». — Вам сложно представить себе жизнь в таком жилище? Да-а-а, — протянул Вождь, отвечая на свой же вопрос. Потянулся до хруста, подался назад, откидываясь на локти, вытянул одну ногу, вторую согнув в колене. — Признаться, я вырос в таком же. Ну, или почти. — В Южном Племени Воды? — спросила Азула. — Ага. У нас не было дворцов, каналов, красивых мостов и площадей с фонтанами. Только несколько похожих иглу, продуваемые шатры и стены вокруг. Совершенно бесполезные стены, как показал опыт. Жар от огня быстро согрел, Азула стянула рукавицы, коснулась тыльной стороной ладони своей щеки — наверняка раскраснелась. Ослабила воротник, распутывая обмотанную вокруг шеи шаль, выпустила поверх шубы длинную косу и только тогда заметила на себе взгляд Вождя. Он любовался ею. Надо же! Столько попыток привлечь его внимание: очаровательных кокетливых улыбок, лести в его адрес, откровенных нарядов, соблазнительной алой помады… и все было напрасно, а сейчас, заметив румянец и косу, он наконец-то оценил ее по достоинству. — Вы рассказывали о родном Племени, — напомнила Азула, улыбаясь — едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться Вождю в лицо, таким глупым было его выражение. — Нелегко вспоминать то время? — Шутите? То было мое беззаботное детство: ранний подъем, бодрящий порыв ледяного ветра, рыбалка или охота, в перерывах долгожданный обед и ужин — счастье, если что-то горячее. Иногда мы возвращались с пустыми сетями, в лучшем случае нам удавалось поймать с две дюжины рыбин — на все Племя, разумеется. — И вы скучаете по тем дням? — скривилась Азула. — Тогда все было проще, — в улыбке Вождя появилась печаль. — Вся ответственность за Племя лежала на моем отце. — Вам не по душе быть Вождем? — Не по душе ли? — с ответом он не спешил: почесал бровь, запрокинул голову, разглядывая ледяной свод, тяжело вздохнул: — В детстве я считал отца примером, да и сейчас могу назвать его образцовым лидером…Я воображал, как буду стоять перед грозными воинами, отдавать приказы и смотреть, как мои приказы выполняют. Когда мне было тринадцать лет, отец с другими воинами отправился на войну, оставив меня за главного. Мне предстояло защищать женщин и детей от врага, который был мне не по силам и добывать провизию, без которой Племя могло умереть. Вот тогда-то я и понял, что быть главным не так здорово. — Но вы все же стали Вождем, — напомнила Азула. — И не маленького Южного Племени, а объединенных Племен Воды. — Так уж сложилось, — Вождь рывком поднялся, хлопнув себя по коленям. — Я не жалуюсь, нет, ведь в том, чтобы быть Вождем есть свои преимущества. Например, я не обязан выгружать на холоде мешки и бочонки. А, вот и они! Придерживая бочонок на плече, в иглу вошел Канук, за ним остальные. Все, как один, сгрузили поклажу у входа, там же, где покоились копья, топорики и охотничьи луки. Мечи, как заметила Азула, воины носили при себе. Одни рассаживались у стен, другие присели у костра, стягивая рукавицы и грея у огня обветренные мозолистые руки, Канук занял место рядом с Вождем. — Наши дела ухудшились, — заговорил он, откупорив пробку в бочонке, и вылил его содержимое в котелок. — Зверье уходит из леса. В прошлом месяце нам посчастливилось подстрелить двух оленей и пяток кабанов, на этой неделе одну только мелочь. Приходится уходить все дальше, за пещеры, в другие леса, но и там… неспокойно. — Волки? — спросил Вождь. Канук кивнул. — Не так давно к нам подобралась большая стая. Вынюхивали, но подойти ближе не осмелились. Впрочем, волки не единственная наша проблема. Три дня стоял буран, мы как раз возвращались с восточного побережья, идти пришлось вслепую. Еле выбрались, чудом вернулись всей группой. Канук заглянул в котелок, кистью руки описал в воздухе полукруг и магией воды разлил подогретое вино по металлическим чашам. Вождь передал одну Азуле. — Переместимся южнее? — предложил он, Канук покачал головой. — Без толку. На юге дела обстоят не лучше. Ванон писал, что потерял троих, просил выслать подмогу. Мы отправили ответ с полярной кошкосовой, но та еще не вернулась. — Тогда начнем охоту на волков. Я пришлю больше людей. — Хорошо бы… Канук все говорил, а Азула слушала, надеясь узнать как можно больше информации: о других группах, об их расположении, количестве людей на каждой. Но Вождя больше интересовали подробности охоты. После подсчетов подстреленных за месяц оленей, кабанов и белок, обсуждали добычу серебра и руды. Затем завели разговор о торговле: сколько кораблей отправилось в Царство Земли, сколько из них вернулось ни с чем, на какие товары растет спрос, и не помешают ли следующему выходу в море шторма или же пираты. Вино в котелке убывало, с каждой выпитой чашей лицо Канука все больше краснело, а речь становилась более грубой и невнятной. Воины проверяли содержимое других бочонков: не только вино, еще соленая рыба, водоросли, засушенные морские сливы. В мешках оказались меховые рукавицы и шали, наконечники для стрел и копий, а так же письма — весточки от семей. Казалось, с момента прибытия прошло несколько часов, Азула успела проголодаться и согласилась отведать вяленого мяса — излюбленного лакомства Вождя. — Немного жестковато, — согласился он, наблюдая за Азулой. — И как всегда пересолено, — добавил Канук. — Мало кто умеет должным образом приготовить… Канук умолк на полуслове, Вождь тоже насторожился, а за ними и остальные воины. — В чем дело? — спросила Азула, но северянин жестом велел ей умолкнуть. Возмутилась ли она подобной дерзостью в свой адрес? Более чем! Уже собиралась напомнить о приличиях, указать этому дикарю на его место, а мгновением позже тоже услышала… Снаружи, к северу от иглу, над Ледяной пустошью раздался протяжный волчий вой. Глубокий, чуть дрожащий, подхваченный вьюжным ветром. Прислушавшись, Азула различила скулеж, а затем снова вой, уже не одного волка, а как минимум пяти: низкий и высокий тонкий, затяжной и прерывистый. Этот красивый мелодичный звук, словно доносящийся из мира Духов, будто бы обволакивал иглу, искал в нем трещины, просачивался внутрь, беспокоя пламя костра. — Совсем близко, — прошептал Вождь, хмурясь. — В пятидесяти-семидесяти метрах от нас. Большая стая. — Большая и голодная, раз охотятся днем. Воины переглянулись, все разом поднялись и взялись за оружие. Ни один не выглядел напуганным, скорее наоборот — ведь добыча сама пришла в логово охотников. — Покажем им, кто в Ледяной тундре хозяин! — Да! Вождь тоже поднялся, поддерживая воинов боевым кличем, но, взглянув на Азулу, замер. Разумеется, он не мог оставить принцессу Страны Огня одну без присмотра, без охраны. Как и не мог взять ее с собой. — Я останусь, Канук, — сказал он. — Я понимаю. Канук впервые задержал на ней взгляд: холодный и неприязненный. Воины видели в ней не врага, но обузу. Азула ни разу за всю свою жизнь не чувствовала себя таковой. Ненавистной — да, бывало, но слабачкой, которая только мешает… это чувство было ей ново. И до крайности неприятно. — Я не хотела быть вам помехой, — сказала она, когда последний воин покинул иглу, и они с Вождем остались одни. Отвечать на притворную учтивость он не стал, достал из-за пояса изогнутый нож, остановился у входа, откинув медвежью шкуру, служившую дверью, вгляделся вдаль. Туда, за снежную пелену, сокрывшую небо и землю, вслед удаляющимся темным силуэтам вооруженным луками и копьями. В иглу было тихо: ни волчьего воя, ни скрипа шагов по глубокому снегу, только треск поленьев и слабое шипение вина в котелке. Вождь обернулся к огню, скрестив на груди руки. Стоял, словно обиженный мальчишка. Бездействие и ожидание явно были ему не по нраву. — Нелегко оставаться в стороне? — спросила Азула, отрывая Вождя от раздумий. — Здесь, в тепле и безопасности, пока соратники рискуют своей жизнью. — Если это волки, воины с ними справятся. «Никакой реакции на явную провокацию, вот как?» — Если это волки? — переспросила Азула, Вождь пожал плечами. Раздумывал, собирался было ответить, но внезапно снова застыл, прислушиваясь. Снаружи было тихо секунду-другую, затем Азула различила грузные неторопливые шаги по ту сторону стены. Волк? Нет, не похоже. Шаги слишком тяжелые… Вождь обернулся к входу, попятился назад, выставив перед собой нож. Шкура колыхнулась, показалась серая шерсть, высоко, даже слишком высоко, явно превышая размеры обычного волка. Азула вскочила на ноги, отбросив лежавшую на коленях шаль. «Не двигайся» — проговорил Вождь одними губами, сделал еще шаг назад, закрыв ей обзор. Но Азула все равно увидела: Волчья шерсть оказалась шубой, в иглу вошел человек — северянин с продолговатым кривым шрамом на подбородке и еще одним рассекающим левый глаз. Такое лицо Азула бы запомнила, вошедшего она увидела впервые, как и остальных четверых за ним. В руках мечи, на лицах мрачное торжество. — Убить обоих, — прохрипел северянин со шрамами. — Стой! — выпалил Вождь, заслоняя собой Азулу. Остальные замешкали. — Убьешь принцессу — погубишь все Северное Племя. Хозяин Огня… — Заперт во дворце, — оскалился северянин, — с горсткой магов огня. Разделаться с ними не составит труда. — Горстке мятежников-то? — лица Вождя Азула не видела, но судя по голосу, он тоже ухмылялся. — Нас больше, чем ты думаешь, юный Вождь Сокка. — Я насчитал пятерых. — Против тебя одного. Он не справится с пятью, поняла Азула, поэтому тянет время, надеясь на возвращение своих людей. Она стояла вплотную к нему, чувствовала, как напряжены его плечи, слышала ровное, но тяжелое дыханье. «Недостаточно силен, но далеко не глуп, раз здраво оценивает свои силы». Но и мятежники оказались не дураками: крепче сжали оружие, двинулись, окружая их, отрезая путь к выходу. Они не собирались тратить время на разговоры, знали, что проиграют бой, вернись воины раньше, чем они успеют закончить свое дело. — А как насчет шести десятков боевых линкоров, бросивших якорь у восточного побережья? — хмыкнул Вождь. — Вранье! — прохрипел главарь мятежников. Нет, ужаснулась Азула, Вождь не блефовал. Шесть десятков кораблей Страны Огня на востоке, еще три десятка в западных водах. Все в полной боевой готовности и ждут приказа, если он последует. Но как он узнал? И давно ли? — Одумайтесь, — заговорил Вождь уже серьезно. — Умереть здесь, обрекая Племя на смерть, или отступить, сдаться… — Умрешь здесь только ты и твоя девка! Мятежники напали скопом: двое обошли костер слева, двое справа, главарь кинулся вперед. Азула ударилась спиной о стену — Вождь оттолкнул ее, бросился навстречу противнику, вильнул влево и тотчас развернулся. Из горла главаря хлынула кровь, забрызгав шкуры на полу и мех ее шубы. Он падал медленно: покачнулся, рухнул на колени, беззвучно открывая рот, выставил руку, указывая на Азулу дрожащими пальцами. — Ублюдок! — выпалил один из мятежников, наотмашь рубанул мечом, едва не попав Вождю по переносице — не рассчитал удар, за что тотчас же поплатился — получил укол ножом в ногу и утробно заорал, когда изогнутое лезвие повернулось. Вождь двигался быстро, бил точно, но по большей части уклонялся. Его противники неповоротливы и куда медленнее соображают, но они не слабы, их больше, и их цель убить не только одного Вождя, но и принцессу. Двое, что зашли слева, почти подобрались к Азуле. «Атаковать?» — подумала она, но не успела. Вождь сбил ногой котелок, тот пролетел меж их голов, кипящее вино обожгло лица и тот, что был первым, отступил назад и упал, утянув за собой второго. Защитив ее, Вождь отвлекся и не успел уклониться от меча противника. Лезвие полоснуло по ладони, выбив нож, распоров кумпур, окрасив плотную ткань красным. Мятежник, который получил удар в ногу, поднялся, рыча от ярости и боли, чем только сыграл Вождю на руку: подсечка, легкий толчок и раненный угодил спиной в горящие поленья. Он орал и вертелся, размахивая руками, разбрасывая угли, отвлекая на себя внимание остальных. Воспользовавшись секундной заминкой, Вождь успел схватить одно из оставленных у входа копий и с силой, которой Азула от него не ожидала, насквозь проткнул ближнего к нему соперника. Острие прошло сквозь плоть и кости, пробило толстую волчью шубу и, залитое кровью, вышло из широкой груди. Остались двое, те, что уже успели подняться на ноги после падения, и теперь снова устремились к Азуле. Чуть более трех метров между ней и противником, чуть меньше секунды, чтобы принять решение. Она могла бы уклониться, спрятаться за спиной Вождя, как и подобает даме в беде, но подняла руку… Серебряные искры сверкнули на тонких пальцах, воздух затрещал, иглу озарила белая вспышка и смертоносная молния устремилась вперед, прямо в сердце. Мятежник упал, второй за ним тоже лежал плашмя — еще живой, судя по тому, как дергались его ноги, почти что мертвый, поняла Азула, заметив воткнутый в его спину топорик. Хрипы и стоны смолкли, мятежники затихли, теперь уже навсегда. Ни звука, ни шороха, кроме тяжелого дыхания — ее и его… В свете догорающего костра Азула встретила взгляд: ошеломленный, недоумевающий, уставший и… восхищенный? Вождь наклонился, поднимая догорающее полено, выпрямился во весь рост, сделал шаг ей навстречу, еще один… Азула отпрянула, упираясь спиной в стену, а Вождь тем временем склонился, приложив тлеющую головешку к груди убитого ею мятежника. Волчья шкура задымилась, затлела, наполняя иглу вонью паленой шерсти, а затем на голову мертвеца обрушился удар. Никогда прежде Азула не слышала такого отвратительного мерзкого звука — звука, когда трескается череп. Не просто хруст, еще и тошнотворное чавканье. Она скривилась, прикрыла рот и неожиданно для себя едва слышно охнула, когда некто вновь откинул полог. Канук не стал задавать вопросов, не сразу. Вначале он осмотрелся, склонился над каждым из пяти тел. — Никаких волков? — первым заговорил Вождь, не глядя на Азулу. — Никаких волков, — подтвердил тот. В иглу вошли еще трое. Следом и остальные. Одни немо уставились на мертвецов, другие принялись затаптывать тлеющие угли на подпаленных шкурах на полу. — То-то вой показался странным. Знаешь их, Канук? Хоть одного? — Этого, — один из северян указал на мятежника с мечом в спине. — Жил с матерью. Отец работал на верфи, лет пять назад. Никто не выказал удивления. «Подумаешь, пять мертвецов, да? Это тоже типично для Ледяной тундры?» — подумала Азула, все так же стоя у стены. Они застали ее растерянной и даже посчитали напуганной — это к лучшему. Так никто не усомнится в том, что она всего лишь слабая и беззащитная дочь Хозяина Огня. Никто, кроме него… ведь он видел все своими глазами. «Он знает» — эта мысль пугала Азулу больше, чем стая волков или целая армия мятежников. — Он возглавлял их, — сказал Вождь, кивнув на главаря с перерезанным горлом. — Такое лицо не забудешь, — Канук присел рядом, ухватив мертвеца за подбородок и поворачивая его голову. — Молчаливый Тенн, так его называли. — Вот этот звался Янором, — откликнулся еще один воин, пнув носком сапога убитого Азулой. Узнать его в лицо было невозможно, однако: — Гляньте на его пояс, все эти причудливые закорючки — вышивка Мирты, не иначе. Мирта, которая дочь мясника. Его невеста. — Про остальных расспросим. — Не нужно, — Вождь устало потер переносицу. — Сам займусь. Сожгите тела вместе с одеждой. Если кто спросит, мы их не видели, — обратился Вождь ко всем в иглу. — Их здесь не было. Никакого нападения на принцессу Страны Огня. Никакого мятежа. В Ледяной тундре люди часто пропадают и не возвращаются. — Об этом мы позаботимся. А вы, — Канук мельком взглянул на Азулу, — немедля возвращайтесь. Он наклонился, прошептав Вождю на ухо что-то, отчего тот горько усмехнулся, и махнул рукой: — Вы пятеро, проводите Сокку и ее высочество до дворца, до самых покоев, если потребуется. — Не потребуется, Канук, — Вождь опустил здоровую руку, ту, что не была перепачкана кровью, ему на его плечо. — Спасибо. За весь путь Вождь так и не заговорил с Азулой. Спускаясь в клетке, он оставался нем, словно рыба, как иначе, ведь с ними были еще пять воинов. «Он выскажет мне все, когда мы останемся наедине», — думала она, минуя мастерские, где, не смотря на сумерки, вовсю кипела работа. «Он непременно потребует объяснений», — ждала она, следуя за ним по пустым коридорам дворца. — Спокойной ночи, принцесса, — попрощался Вождь, проводив Азулу до ее покоев. И ушел, не оборачиваясь. «Он пошлет за мной слугу», — размышляла она, ходя из угла в угол, ни на миг не находя себе покоя. Но время шло, близилась полночь, а Вождь так ничего и не предпринял. — Что он о себе возомнил? — вслух возмутилась Азула, глядя на запертую дверь своих покоев. И поняла, что любому терпению есть предел. Накинув алый халат поверх шелковой ночной рубашки, она дернула кованое кольцо, рванув дверь с такой силой, что перепугала стражу. — Не ходить за мной, — приказала она, пронеслась по освещенному факелами коридору, свернула в темный лестничный проем, придерживаясь за стену, чтобы не упасть на крутых ступенях, свернула в «синее» крыло дворца и вот, наконец, достигла своей цели. * * * Покои Вождя не охранялись. Как и никакие другие покои дальше по коридору. Ни одного стража у дверей или лестниц. Неудивительно, что адмиралу Джао и его людям удалось пробраться так далеко вглубь дворца и даже атаковать. «Жаль, план провалился», — в сердцах подумала Азула, толкнув тяжелую дверь. Петли скрипнули, туфли шаркнули по каменному полу, сквозняк раздул пламя в растопленном камине… Первым, что увидела Азула, переступая порог, был огонь в очаге и мужской силуэт на его фоне. Сделав еще два шага вглубь комнаты, она заметила стоявший перед Вождем резной деревянный столик и глубокую чашу с водой. — Принцесса Азула? Он так и застыл, оголенный по пояс, сжимая в кулаке мокрую тряпицу. Размотанный кумпур покоился рядом, на раненной руке ни царапины — целитель поработал магией воды, не иначе. Азула подошла ближе, беззастенчиво разглядывая крепкие мускулы — с такой физической формой неудивительно, что он смог пронзить мятежника копьем. — Зачем вы здесь? — спросил Вождь. — Хотела обсудить сегодняшний инцидент. — Сейчас? В такое время? В моих покоях? — Откуда вы узнали о кораблях? — спросила Азула, едва ли дав ему закончить фразу. Озвучила вопрос, что не давал ей покоя. — Не надо так шуметь, вас могут услышать. Неловко выйдет — я и принцесса в одной комнате ночью… «Ах, не шуметь?!» Азула ударила по столику, смахивая с него чашу. Большая часть воды выплеснулась на каменный пол, но сам сосуд Вождь успел подхватить. — Кто рассказал о шестидесяти линкорах на якоре? — Это больше походит на допрос, чем на обсуждение, — Вождь сконфуженно улыбнулся. Но Азуле было вовсе не до шуток. Она пришла за ответами, и она получит их. — Откуда ты узнал о кораблях? — на ладони вспыхнуло синее пламя. Больше этот паяц не улыбался. Она не напугала его, всего лишь задала правильный нужный ей настрой. Довольно учтивых речей и притворства. Вождь может быть серьезен, если того требуют обстоятельства. Как сейчас. — Один мой знакомый прогулялся вдоль восточного побережья и заметил неладное. С высоты пары сотен метров ваш флот с яркими красными флагами как на ладони. «Ледяная тундра», — поняла Азула. Конечно. Групп несколько: на востоке, на западе, на севере и юге. Одни занимаются охотой, другие добывают руду, третьи рубят лес, а значит, есть и группа разведки. Азула поняла, что оплошала. Поняла, но не хотела признавать. Адмирал Джао должен был знать о Ледяной тундре, о разведчиках, обо всем! Это ведь был его план, его навязчивая идея — захватить Северное Племя Воды. Почему он не продумал место стоянки целого флота? — Что-нибудь еще, принцесса? — Я маг огня. — Я заметил, — Вождь покосился на пламя в ее руке. — Заметил и не выдал меня. Тогда, в иглу, ты скрыл след от молнии, замарав шубу мятежника углями, и размозжил его голову поленом. Зачем? — Подумал, что у принцессы Страны Огня должны быть свои секреты, — Вождь потянулся за рубахой, надел ее на мокрое тело. — У тебя были причины скрывать свой дар, например, чтобы защититься от нападения, как сегодня. — И ты промолчал, решил подыграть, поиграть в моего защитника. Почему? — Потому что моей невесте будет безопаснее, если никто не будет знать, что за козырь припрятан у нее в рукаве, — ответил Вождь, будто бы объясняя простейший пример маленькому ребенку. Невесте. Точно, Азула совсем забыла об этом. Вождь уверен, что они поженятся, что мир между Огнем и Водой будет заключен на долгие годы, если не на века, что договор нерушим. Он мог бы раскрыть ее секрет, разоблачить Хозяина Огня, рассказав о кораблях и заключить всю их семью под стражу, а то и убить. Послать флоту приказ оставаться на месте или вернуться в родные воды не составит большого труда — подделать печать Хозяина Огня или, что еще проще, отнять ее силой, да попросту перехватить любое послание, и дело кончено! Но он… он… — Так ты хочешь мира? — спросила Азула, не веря, не скрывая разочарования. — Представь себе — да. И мое желание вполне естественно. А ты? Чего хочешь ты? Вождь обошел столик, встал почти вплотную, и Азуле пришлось чуть запрокинуть голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. — Хочешь и дальше заискивать перед отцом, исполняя любой его приказ? Щеголять, выставив напоказ свои прелести и посещать мои покои ночью. На что еще ты готова пойти по указке Хозяина Огня? Азула ударила не подумав: не магией — ладонью, оставив на щеке Вождя яркий след. Тишина зазвенела, звук получился таким громким, что казалось, перебудил весь дворец. — Ты знала о кораблях, — заговорил Вождь, потирая щеку. — Знала о намеренье Озая поженить нас или же захватить Северное Племя. Он доверяет тебе, раз раскрывает тайны военной стратегии. Но в то же время готов пожертвовать тобой, если план провалится или подвернется более выгодное предложение. Я не знаю, что пообещал тебе Озай в случае победы. — Отец… — начала Азула, но Вождь не дал ей договорить: — Я предлагаю тебе союз. Он приблизился на шаг, протянув ей руку — широкую ладонь, с рядом мозолей от меча. — Нам не обязательно быть врагами, Азула. Я не прошу ничего взамен, совсем ничего. Можешь носить любые наряды, сопровождать меня куда пожелаешь, докладывать обо всем отцу, если захочешь. — «Но»? — деловито спросила Азула. — Никаких «но». Просто доверься мне. Она могла бы отказать, если бы на то была причина. Она ничего не потеряет, а значит, и волноваться не о чем. Не так ли? Азула протянула Вождю ладонь — мягкую и нежную по сравнению с его. Дело сделано — теперь они союзники, а значит… ...Отец будет ею доволен.