Год дракона

Утро началось отвратительно. Азула сама не поняла, что именно ее разбудило: головная боль? Гомон стражи и слуг за запертой дверью? Непомерно яркое солнце, слепящее глаза? Резь внизу живота? Или же ощущение чего-то влажного и липкого, что покрыло ее бедра и ягодицы? Откинув одеяло, она увидела на простынях ожидаемое кроваво-красное пятно, и с протяжным болезненным стоном повалилась обратно на мягкие пуховые подушки. И надо было этому случиться именно сегодня? На несколько дней раньше, чем она ожидала. Должно быть, причиной всему вино. Сколько же она вчера выпила? Три бокала? Четыре? Кажется, пять. — О-ох, — Азула прислонила ко лбу горячую ладонь и тотчас отняла, капризно морщась. В висках стучало, все ее тело горело и ныло, простыни были теплыми, мокрыми… грязными до омерзения. Нет, хватит об этом думать! Нужно встать, привести себя в порядок, спуститься к завтраку… но, о, Духи, как же не хочется двигаться. Дверь приотворилась с протяжным скрипом и тотчас закрылась с громовым хлопком. Азула подскочила на постели, собираясь немедля выставить бесцеремонно вошедшего, но вовремя вспомнила о своей роли кроткой и обходительной принцессы. Как оказалось, в ее покои вошла служанка — коренастая девка с хмурым лицом и двумя сальными косами, что нелепо подпрыгивали при каждом тяжелом шаге. Та самая нахалка в перепачканном переднике, вспомнила Азула раннее утро перед прогулкой в Ледяную тундру, — та, что вырвала ее из постели, наскоро обтерла влажной тряпицей и насильно переодела в грубое колючее белье. — Я принесла воды, — сообщила она, с глухим стуком опустив чашу на туалетный столик. А заметив перепачканную постель еще пуще насупилась. Да как смеет она даже взглядом упрекать принцессу Страны Огня?! Смотреть на нее словно на провинившуюся крестьянскую девку?! — Спасибо, Кайра, — холодно поблагодарила Азула. — Ты можешь идти. — Не могу, покуда принцесса не будет готова к выходу. — Я настаиваю. — Моя обязанность…. — Выполнять мои приказы, — теперь голос ее звучал повелительно. Довольно вежливых намеков и снисходительных замечаний. Прислуга должна знать свое место. И пусть только попробует воспротивиться ее воле. — Или я ошибаюсь? — повторила Азула, торопя. Кайра оказалась не настолько глупа, как выглядела. Недовольно поджав бесформенные губы и выпятив вперед широкую челюсть, она все же поклонилась и грузно заковыляла прочь. Как только дверь за ней закрылась, и железная ручка-кольцо застучала по дубовому полотну, Азула поднялась с постели и омыла лицо водой. Едва теплая, как и в прошлой раз, но сегодня небрежность и нерасторопность служанки пришлись кстати. Вода приятно холодила кожу, расслабляя и успокаивая. Не ванна с ароматными маслами, конечно, от ванны в ближайшие несколько дней придется отказаться… Одна только мысль об этом еще больше омрачила и без того дурное настроение. Азула осмотрела свою хлопковую некогда белую сорочку — безнадежно испорчена. Жаль, ведь она была одной из ее любимых, второй такой не найти. Впрочем, все ее вещи были уникальны, сшиты искусно и выглядели безупречно, как, например… Нужная ей вещь нашлась сразу, стоило поднять крышку сундука — аккуратно сложенная ночная рубашка цвета слоновой кости, поблескивающая на свету. Из тончайшего шифона, легкая и невесомая, с ненавязчивым ароматом цветов хлопчатника и ириса. Надев ее, Азула изучила свое отражение в зеркале: длина чуть ниже колен, рукава чуть выше локтя, обрамленные кружевом, в узоре которого можно различить герб Страны Огня. Удовлетворенная своим внешним видом, она отошла к столику с закусками — засушенные морские сливы, тюлений паштет и отварные яйца? Она же просила моллюсков и копченого морского слизняка! Неужели так сложно выполнить простое указание? Заглянув в кувшин, вместо сока диких ягод она обнаружила тот отвратительный пахучий отвар, который северяне именуют чаем. И тотчас брезгливо отступила от столика… задев коленом острый угол сундука. — Проклятье! Удар был несильным, ссадина оказалась едва заметной, но сама вероятность того, что она не рассчитала шаг, взбесила Азулу неимоверно. Не много ли неприятных случайностей для одного утра? И сколько их еще предстоит? В последний раз бросив гневный взгляд на сундук, Азула пересекла комнату, обогнула мраморную ванну, протискиваясь в нишу с низким сводом, и сорвала с крючка заранее приготовленный наряд — элегантное алое платье с высоким строгим воротником и расклешенным от локтя рукавом, приталенное... …Было бы приталенное, если бы она смогла сладить со шнуровкой. Азула повернулась спиной к зеркалу, изогнулась дугой, вывернула руки, но плетеный шелковый шнурок то и дело ускользал из ее пальцев. Позвать служанку? Нет, она обойдется и без ее помощи. Она справится сама. Со всем можно справиться, если постараться… Промучившись без малого пяти минут, Азула сердито взвизгнула, сорвала наряд с плеч, рванула с бедер, кажется, распоров платье по шву, безразлично переступила через него и выбрала другое: пурпурно-красное, словно вино в свете свечи, свободного кроя, украшенное разве что черной атласной лентой под грудью. Цвет подчеркивает ее аристократическую бледность, соблазнительный вырез до середины плеча, делает ее хрупкой и изящной в глазах мужчин, ткань облегает бедра, фасон отмечает ее стройность и длину ног. На плечи она накинула короткую до талии накидку из блестящего черного меха, как оказалось, прекрасно гармонирующую с платьем и сапожками из черной замши. — Идеально, — проговорила Азула только что подкрашенными в тон платью губами. От украшений она воздержалась. Всем известно, что женщина, с ног до головы обвешенная золотом и драгоценными камнями либо нарядилась в честь праздника, либо жаждет внимания. Не должно северянам подумать, что она радуется своему отплытию. * * * Сегодня вся стража Страны Огня надела шлемы — распоряжение Хозяина Огня: отец не упускал возможности показать выносливость и единство их армии. Сложно представить, чтобы кто-то добровольно обрядился в металл — и это в такой-то холод, что проникает даже в дворцовые коридоры. — За мной, — приказала Азула караульным у дверей, наслаждаясь звучанием собственного голоса, и величественно зашагала вперед, цокая невысокими каблучками. Коридоры и лестницы были пусты, но главный зал оказался полон народа: прислуга слонялась туда-сюда в спешке выполняя поручения, советники разбились на группы и скорым полушепотом обсуждали дела, воины Племени Воды стояли, прислонившись к стене и непринужденно болтали, хохоча во все горло и бросая на нее бесстыжие вожделенные взгляды. Весь этот гомон отдавался гулом в голове, но Азула не подавала виду и приветственно кланялась каждому, кого сочла достойным своего внимания. Теперь, когда главный зал остался позади, ей предстояло свернуть налево в восточное крыло, что Азула и сделала, и тогда… — П-принцесса, — дрожащим тонким голосом встретил ее внезапно возникший на пути сгорбившийся старик. Резко выпрямился, поджав худощавые руки, словно перепуганный рогатый кролик. — Р-рад встречи, ваше в-высочество. — Советник Гунрак, — учтиво поклонилась Азула, не сбавляя шага. — П-прошу, не удостоите ли вы меня минутой… — залепетал он, увязавшись следом, почти бежал за ней, шаркая подошвой по камню. — Всего минута вашего внимания, в-ваше высочество. Она хотела сделать вид, будто не слышит его. Хотела, но не могла. Пришлось остановиться. — Конечно, советник. Но разве я могу вам чем-то помочь? Гунрак опасливо посмотрел по сторонам, а после отчаянно закивал, потрясая длинной жидкой бороденкой. Очередной пресмыкающийся перед вышестоящими чинами дряхлый старик — один из ненавистных Азуле типов людей. — Дело относительно вашей свадьбы, принцесса. — О, — топорно ответила она, изобразив удивление. На самом деле ничего удивительно Азула не нашла: о чем еще говорить казначею Северного Племени Воды с невестой Вождя? Гунрак приблизился на полшага, и Азула ощутила его кислое дыхание. — Я бы хотел уточнить… но обращаться к вашему отцу напрямую… Азула смотрела на него, едва сдерживая отвращение. Воистину, невозможно представить этого трусливого человечишку, осмелившимся что-либо спросить у Хозяина Огня. — Так, что же? — поторопила она, едва заметно отстраняясь. — День Духов весьма значимый праздник для жителей Племени Воды. Его принято отмечать с размахом, не скупясь на яства и зрелища. И, раз уж это день вашей с Вождем свадьбы… — Уверена, праздник удастся на славу, — улыбнулась Азула, пряча злорадство за восторгом. — Полагаю, Вождь найдет, чем удивить народ Страны Огня и порадовать свою невесту? «И средств на церемонию, раз уж она пойдет на пользу его Племени. Или о такой мелочи как деньги ваш гениальный Вождь не подумал?». — Н-несомненно… — Рада это слышать! — воскликнула Азула, заглушая его «но». Жеманно улыбнулась и зашагала прочь, сославшись на спешку. Вот же наглость — просить оплатить свадьбу, обращаясь к принцессе напрямую. Того хуже — через нее просить аудиенции у Хозяина Огня. В ее стране это недопустимо, попросту непозволительно. Неприлично, в конце концов! Азула миновала длинный коридор и сбавила шаг, приближаясь к нужной ей арке, обрамленной плотной густо-синей шторой, откуда доносился знакомый ей торопливый звонкий голос Тай Ли: — Нет-нет, я слышала, что все мы поплывем на кораблях Племени Воды! Всегда хотела пуститься на такой в дальнее плаванье, это так… так… — Рискованно? — вяло подсказала Мэй. — Дискомфортно? — Захватывающе! Я хотела сказать захватывающе! — Едва ли парусные суда рассчитаны на долгое плаванье, — молвила Азула, переступая порог. Небольшая солнечная столовая встретила ее резким пряным ароматом — духами Ло или Ли, лишь отчасти заглушающими вонь старого тела, но перебивающими все прочие запахи, постукиванием столовых приборов о посеребренные тарелки и неловким кашлем. Одна только фраза принцессы Страны Огня и все чинно склонили головы, прервав трапезу и оживленную беседу. Но ненадолго: — Накайа сказала, что нас повезут на кораблях Племени Воды, — возобновила рассказ Тай Ли, теперь уже обращаясь к Азуле. — Можешь себе представить? — Разве что в кошмарах, — буркнула Мэй, со скрипом и скрежетом елозя по тарелке ножом для мяса. Премерзкий звук. Поутихшая было головная боль вновь напомнила о себе, и Азула подумала заглушить ее беседой: — Накайа, или как ее там, говорит глупости. Мы отплывем на императорском линкоре. Это уже решено. — Что линкор, что рыбацкая лодка, тряски не избежать, — проворчала одна из старух, противно чавкая беззубым ртом. — Долгие плаванья не для наших старых костей. А угорь в этот раз получился слишком жестким. Не для наших зубов. — Говори за себя, — недовольно возразила ей сестра-близнец. — Угорь удался, а вот запеченные кумкваты прилипают к нёбу. — Не кумкваты, а морские сливы, — поправила Тай Ли. — Кумкваты не подают в Северном Племени Воды, интересно почему? «Потому что вокруг лед», — подумала Азула, поражаясь глупости своей подруги. Какой надо быть дурой, чтобы предположить, что в этих холодных краях могут оказаться тропические фрукты? И с каких пор кумкваты запекают? Что за вздор? «Скрип-скрип», методично царапала по блюду Мэй, еще больше нервируя. Азула отпила из кубка — не тот отвратительный чай, что слуги подали в ее покои, но и не вино. Вино бы сейчас не помешало. Она раздосадовано вздохнула. — Что случилось, ваше высочество? — обратилась к ней Ло. Или это была Ли? Никак не отличить. Может заставить их носить именные таблички? — Принцесса Азула сегодня сама не своя, — дрожащим от старости голосом поддержала вторая старуха. Слишком громким голосом, особенно для столь небольшого помещения, видимо, сказывалась глухота. — Должно быть, ей горестно покидать этот край так скоро. Мэй подавилась кусочком утятины и прикрыла рот салфеткой, сдерживая кашель… нет, скорее накативший смех. — Ты в порядке? — Мои извинения. Смеется, вне всяких сомнений. Азула бы тоже смеялась, если бы не ее дурное настроение. «Горестно покидать этот край», надо же было сболтнуть такую нелепость. — Полковник Газоу сказал, что мы отплываем после обеда. — Не после обеда, Ли, а перед ужином, — поправила сестру Ло, несогласно взмахнув ножом для мяса. Капля бурого соуса соскользнула с острия и растеклась крохотным, но от этого не умаляющим отвращения, пятнышком на белой скатерти всего в каком-то сантиметре от столового прибора Азулы. Всякое желание завтракать, да и вообще находиться за столом тотчас отпало. — И он капитан Газоу, а не полковник. Весьма приятный молодой человек, весьма — гордость Страны Огня. «В отличие от вас, старух, с годами разучившихся вести себя за столом», — подумала Азула, брезгливо отставив в сторону кубок, и опустила руки на салфетку на коленях. — А кто же тогда полковник? — продолжила Ли, вытягивая вперед сморщенную дряблую шею, словно черепаха, что высунулась из своего панциря. — Полковник Кузон, тот, что немолодой. Было странно слышать определение «немолодой» от той, что помнила столетнюю войну на момент ее начала. Видимо, Мэй подумала так же, и ее кашель разразился с новой силой. — Прошу меня простить, — сказала она, выходя из-за стола, и так быстро, как позволяли правила этикета, покинула столовую. — По мне, так они оба симпатичны, — заметила Тай Ли. — Но у капитана Газоу… — Полковника Газоу, не капитана! — Так вот у него… — Так, когда же мы отплываем? — громко, пресекая всякий шум, спросила Азула, раздраженно растирая пальцами висок. Ответом ей послужила тишина. Молчание затянулось, вызывая всеобщую неловкость, продолжалось долгие секунды, а после со стороны северного крыла раздался бодрый мужской голос: — На закате. Вождь стоял, опираясь спиной о каменную арку: скрещенные на груди руки, голова чуть наклонена в бок, во взгляде типичная смешливая искра. — Веселитесь, дамы? — стоило ему спросить, как небольшую столовую разразил шквал голосов: наперебой две старухи и Тай Ли раскланялись в приветствиях, желая ему доброго утра, учтиво предлагая сесть рядом и разделить с ними трапезу — то было немногое, что удалось понять Азуле в бессвязном потоке слов. Сокка же, как будто, понял большее ее, и учтиво ответил каждой: — Благодарю, но воздержусь. Простите, не хотел вас прерывать… «Но все же прервал», — подумала Азула. Впрочем, его нахальное поведение ни у кого из присутствующих не вызвало недовольства. Ладно бы Тай Ли, питающая слабость к мужчинам, но откуда подобная благосклонность к дикарю, пусть и Вождю Племени, у ее чванливых советниц? — Ваше высочество, можно вас на пару слов? Будь они в Стране Огня, Азула бы возразила. Да, она непременно отказала бы, посоветовав наглецу набраться манер. Но они гости во дворце Северного Племени Воды, она будущая жена Вождя, а значит, должна покориться… для виду. Азула поднялась, придерживая юбки, и покинула столовую, оставив позади заинтересованные шепотки придворных дам и обеспокоенные взгляды стражей, что ждали ее у восточного выхода. Солдаты Страны Огня намеревались было последовать за ней, но неловко замерли, стоило Азуле остановить их повелительным жестом. — У вас ко мне дело? — церемонно обратилась она к Вождю. — У «нас», принцесса? — смеясь, передразнил ее Сокка. — У «нас» подарок. Должно быть, после их последней встречи, он ждал, что общение между ними станет менее официальным. Задумавшись об этом, Азула вспомнила, как первая обратилась к нему на «ты». Как раз после того, как смахнула чашу с водой с его стола… и перед тем, как пригрозила разожженным на ладони пламенем… Да, они «заключили союз», можно сказать, сократили дистанцию. Но это не повод фамильярничать. — Подарок для меня? — спросила она, пытаясь изобразить интерес, и немного смягчить свой тон. Наверняка, очередная безделица наподобие тех серебряных украшений с топазами, цирконами и бирюзой, что добывают только на севере. Меховой плащ или муфту он держал бы в руках. — Пройдемся? — на выдохе спросил Сокка. Нервничал, это видно. Очаровательная эмоция. «Не обручальное ли это ожерелье?», — со скрытым смешком подумала Азула, принимая его руку, и тотчас отринула эту мысль — он не настолько склонен к сантиментам. Впрочем, от Вождя могли потребовать преподнести принцессе Страны Огня такой дар, подтверждающий ее скорое становление частью Племени Воды... — Вы стесняетесь вручить мне его здесь? — спросила она, следуя за Вождем вглубь узкого коридора. Прежде ей не доводилось бывать в этой части дворца, окон здесь не было вовсе, а факелов горело куда меньше, чем на верхних этажах. Голые каменные стены не украшали полотна и гобелены, а двери выглядели ветхими и непомерно тяжелыми, будто бы заколоченными наглухо. Стук ее каблуков звучал подобно марширующей армии, шагов Вождя вовсе не было слышно. Ощутив некую неловкость, Азула постаралась ступать как можно тише. — «Мы»? — вновь поправил ее Сокка. — Мой подарок невозможно вручить лично в руки. — Что же это? «Статуя из огромного куска голубой шпинели? Ручной косматый и грязный буйвол? Что там еще считается проявлением симпатии у северян?». — Скоро увидишь. Признаюсь, он еще не закончен, и восторгаться особо нечему, но… Нет, здесь свернем налево. Азула сконфужено остановилась, ведь единственный путь из коридора вел прямо. «Налево» же была только голая каменная стена, так она подумала, но когда Сокка снял со стены факел и сделал несколько шагов, то увидела еще одну, последнюю непримечательную дверь, а за ней сокрытые во тьме крутые ступени. — Тут надо быть осторожнее, — сообщил он, опаляя паутину над их головами, после чего вновь подал Азуле руку — такую же шершавую, как камень на стенах. — Секретный ход? — Не то чтобы секретный, по крайней мере, не для всех. Это ход для слуг и стражников, — пояснил Сокка. — Но, дворец и впрямь полон тайн и загадок. Его улыбка в свете факела показалась Азуле таинственной и отчасти луковой. — Каких же? — Ну, например, однажды безлунной ночью я решил спуститься в кухни, а оказался глубоко в подземельях темницы. Тогда я не взял с собой факел, выбираться пришлось на ощупь, а по утру, вернувшись в то самое, как мне казалось, место, я не нашел нужной двери. Ни одной двери, кроме тех, что вели в погреба. Азулу умилила эта по-детски наивная, явно придуманная на ходу, история. Вождь выставляет себя дураком чтобы развлечь ее? Как же нелепо! Бесспорно, нелепо, но… — Так, мы идем в темницу? — Нет, — отрывисто посмеялся Сокка. — Темница в другой стороне. Медленно спускаясь вниз, он крепко держал ее ладонь, то и дело, оборачиваясь, и поглядывая на юбки. Боится, что она оступится? Как галантно с его стороны. Его волнение, пусть и напрасное, было приятно. «Редкостный воспитанный мужчина, выросший среди диких и неотесанных мужланов?», — Азула посмеялась своим мыслям. И невольно задумалась, сколь многому ему, юнцу из Южного Племени Воды, пришлось научиться, готовясь к жизни во дворце. К тому же за такой короткий срок. Кажется, принцесса Юи умерла чуть более чем полгода назад, а их свадьба была сыграна за полгода до ее смерти? Точно не припомнить. — Как давно вы… ты, — исправилась Азула, — в Северном Племени? — Года полтора, — все так же бодро, пусть и с небольшой заминкой ответил Сокка. — Нет, чуть меньше. Год и три месяца. — Всегда так занят делами, но нашел время на изучение потайных ходов? — Я не всегда был занят, — он улыбнулся через плечо. — И конкретно этот ход мне показали слуги. Вот мы и пришли. Впереди показался свет, теперь с три десятка факелов осветили их путь, а позже и просторный зал: пустой и безликий, полностью отделанный грубым серым камнем. Стены здесь были столь высокими, что потолочные своды утопали в полумраке, пол усыпан обломками камня и каменной пылью. В самом центре была выбоина в метр-полтора глубиной, со всех сторон окруженная ступенями, прямо как… — Это, конечно, не знаменитые императорские спа во дворце Страны Огня, но, надеюсь…— будто бы оправдываясь, неловко протянул Вождь. — Разумеется, впереди много работы: каменщикам предстоит придать форму и отшлифовать поверхность, резчики изготовят мебель и нужную утварь, добавим больше света, задрапируем часть стен тканью… Вождь все говорил, а Азула осматривала голое помещение, представляя, каким оно будет по окончанию работ. Подошла к краю бассейна, вообразив его заполненным горячей водой с добавлением ароматических масел: сандала и миндаля? Нет, скорее кедра и пихты, редких северных трав и ягод — ароматов Племени Воды: свежих, хвойных, терпких. Оглядела стены, представив глубокие ниши, занавешенные портьерами, или же открытые, украшенные высокими вазонами, статуями или фонтанами. Чуть поодаль расположились бы резные лавочки, обитые синим бархатом, на них декоративные подушки, расшитые серебряной нитью и жемчугом. Над бассейном внушительных размеров люстра из оленьих рогов, на ней более дюжины восковых свечей. А пол выложен мозаикой с чуждыми ей, типичными для северян, орнаментами и символами. — Я подумал, — напомнил о себе Вождь, — должно же в Северном Племени Воды быть хоть что-то, ради чего принцесса Страны Огня захочет вернуться? — Что-то кроме ее будущего мужа? — шутя спросила Азула. Сокка неспешно и скованно опустил свой факел. Теперь его улыбка казалась вымученной и виноватой. — Прошу, не нужно притворяться, — проговорил он отчетливым полушепотом. — Я все понимаю. Это я обрек тебя на жизнь в далеком и чужом краю, среди людей, которых твой народ считает дикарями. «Чистосердечное раскаяние? Ох, только не это». А ведь все так хорошо складывалось, их игра в союзников даже начала ее забавлять. Вождь мог сделать вид, что повелся на ее маленькую хитрость и подыграть, так всем было бы проще. Вместо этого он признает себя причиной ее лишений и при этом просит не притворяться? Чего он ожидает? Думает, она ответит искренней улыбкой? Тотчас простит его за все принесенные неудобства и заключит в нежные объятия? — Я никогда не умел должным образом обращаться с принцессами, — пристыжено сознался Сокка. — Чем я могу искупить вину? Как завоевать твое расположение? Я сделаю все, что в моих силах. Вот только не знаю, что могу дать принцессе, у которой есть абсолютно все? — Абсолютно все? — холодно переспросила Азула, делая шаг навстречу. — Какое размытое понятие. И что же у меня есть? Наряды и украшения? Личные покои, украшенные ненавистным мне белым, серым и голубым? Титул, что словно клеймо производителя на редком товаре? Магия огня, которую я вынуждена скрывать, чтобы ненароком не вызвать страх и недовольство враждебно настроенных северян? Это и есть то самое «абсолютно все», о котором ты говоришь? Она медленно подступала, каждый шаг отзывался гулким стуком каблуков, словно капель в пещере. Сокка же замер, оцепенел. Виноватая улыбка на его лице уступала выражению озабоченному и растерянному — чего Азула и добивалась. Он должен в полной мере осознать последствия своего легкомысленного плана, понять что у нее отнял. Извинения? Ха! Одних извинений будет недостаточно. — Останься я принцессой Страны Огня у меня было право наследовать трон, возможность использовать и совершенствовать свою магию, даже командовать армией, если я того пожелаю, а ты перечеркнул все это одним лишь своим предложением о брачном союзе. — Я не хотел... Ах, не хотел?! Весь тот гнев, что она с таким трудом сдерживала это долгое утро, вся та ярость, что бушевала в ней, теперь рвались наружу, словно магма из некогда спящего вулкана. Задумал оправдаться? Отмахнуться, сославшись на недальновидность? Списать все на случайную оплошность? Не получится! «Не хотел» — наглая ложь! После всего, что он задумал, после всего, что сумел воплотить: заключил мир с противником, который был ему не по силам, закрепил хрупкий договор предложением о брачном союзе, показал этот союз выгодным для обеих сторон, предложив вместе завоевать Царство Земли. Он, безызвестный юнец из слабого и бедного племени, меньше чем за месяц сумел обратить столетнюю войну в свою пользу и заслужить благосклонность и поддержку Хозяина Огня, который легко мог сокрушить его народ. После такого найдется ли глупец, что поверит его наивному невинному виду?! Кто-то, но точно не она, не Азула. Принимает ее за дуру? Понадеялся сгладить ситуацию парой полных сожаления фраз и жалостливых взглядов? Посмел спрятаться за маской пристыженного простака, при том, что сам же просил ее не притворятся? О, она напомнит ему какова на самом деле. И для начала, ударит по самому больному. Во всем дворце никто не отзывается дурно о покойной принцессе Юи, но все только и твердят о вечной любви к ней убитого горем Вождя. Раз так: — Считаешь, у твоей жены тоже было абсолютно все? Принцесса Северного Племени Воды, где женщина не более чем тень позади мужчины, без права голоса, без права выбирать будущего мужа, без права использовать магию, как сама того пожелает… Ей ты тоже обещал сделать все, что в твоих силах? Какие соблазнительные речи, какой красивый жест! И как, получилось? Когда Азула подошла вплотную, то поняла, что Сокка задержал дыхание. «Больно было слышать все это? Правильно, так и было задумано». Любой может разбрасываться красивыми словами, раздавая обещания, которые не в силах выполнить. Возомнил себя добряком, что пытается скрасить прибывание несчастной принцессы в ее золоченой клетке? Даже смешно, право слово. — С ней ты тоже не хотел так поступать? Не хотел становиться ее мужем, а в последствии Вождем? Не хотел объединить два Племени Воды в одно, чтобы дать отпор Стране Огня? Тебя принудили к браку? Насильно уложили в одну постель с красавицей-принцессой? «Ну, и что ты на это скажешь, мой герой и спаситель?» Еще четверть минуты Сокка не мог ответить ей, а когда заговорил, голос был как никогда спокойным и ровным: — Мой брак с Юи был заключен по взаимному согласию. — Истина это, или твои домыслы? Ведь наш скорый брак воспринимается другим таким же добровольным и согласованным. А все потому, что я сказала тебе «да, почту за честь». Как же иначе, ведь все было решено еще до того, как я узнала о предстоящей свадьбе. У принцесс нет права отказать. Быть может, твоя нежно любимая Юи... — Прошу, перестань, — резко оборвал ее Сокка. — Я не собирался принуждать тебя. У меня не было оснований думать, что наш союз станет для тебя тяготой подобно тюремному заключению. «Оснований не было», — нехотя признала Азула, вспоминая, как вела себя с Вождем: улыбалась ему, соглашалась с ним, красовалась перед ним... все по велению отца. Жаль, он не знал этого раньше. А если бы и знал, что бы изменилось? — Я признаю свою вину — я тот, кто все у тебя отнял. И хочу вернуть хотя бы часть. Признал вину в том, в чем повинен лишь отчасти. Но все же виноват. — Вернуть при помощи подарков, как этот, — развела руками Азула. — Подарив мне купальни? — Для начала, да. Генерал Айро обмолвился, что ты много времени проводила в императорских спа. Тогда я подумал, быть может, они послужат тебе напоминанием о доме. Ничто здесь не напоминало Азуле о дворце Страны Огня, скорее наоборот. Она представляла белые, серые и синие тона — холодные, пропитанные тоской и одиночеством. Окруженная так называемой роскошью Севера, она думала лишь о ненавистных ей обязательствах и упущенных возможностях. — Я уже спрашивал, и спрошу еще раз: чего ты хочешь? Только скажи. Позволь мне все исправить. Все как в тот раз, в тот вечер в его покоях. Она все так же смотрела, запрокинув голову, все так же выжидала, пытаясь прочитать свою судьбу в его глазах. Что она потеряет, если откажется? Что она приобретет, если согласится? Если она признается в своих желаниях, пообещает ли он исполнить их? Или же отступится? Дать ему шанс? Его ответ положит конец бессмысленным раздумьям. Пусть все решится здесь и сейчас. — Что если я скажу, что мечтала править Страной Огня? — прошептала Азула, делая еще один последний короткий шаг — ближе некуда. — И становиться женой Вождя Племени Воды для меня все равно, что променять свою золотую корону на серебряные цепи? Скажи я так, что тогда? — Я бы ответил, что любые цепи можно перековать, нужны лишь инструменты, да огонь погорячее, — сказал он не раздумывая. Понял ли, на что согласился? Или же посчитал ее признание проверкой? Счел шуткой? Нет, не похоже. По взгляду видно, он истолковал все верно. И, к удивлению Азулы, был невозмутим. — Слова кузнеца, а не Вождя. — Кузнец — творец, он кует свою судьбу своими же руками, так говорил мне отец. Пусть ты не будешь Хозяином Огня, как того хотела, ты можешь стать истиной королевой Севера. Не тенью за моей спиной, а светом, что разгонит эту тень. Для дикаря звучал он слишком поэтично. Абсурдно до смеха. Но в то же время искренне и решительно. Эта решимость подкупала. — Думаешь, способен переубедить Совет? Заставить стариков, помешанных на традициях, признать женщину равной мужчине? Если допустишь ошибку, тебе больше не быть Вождем, а мне придется выйти замуж за другого правителя Племени Воды, на которого укажет отец. — Я не допущу подобного. — Поклянись, что не отступишься. Я хочу услышать что-то более надежное, нежели «я сделаю все, что в моих силах». Дай слово, что сделаешь меня своей королевой. «Только скажи и распознаю ложь». — Ее высочество признается, что питает ко мне чувства? — ухмыльнулся Сокка одним только взглядом. — Я предупреждаю тебя… — Это самая соблазнительная угроза, что мне доводилось слышать. Что ж, в таком случае... Азула напряженно замерла, когда шершавая ладонь коснулась ее руки, смятенно проследила за тем, как Вождь подносит ее озябшие пальцы к своим губам... — Я клянусь, — произнес он, обдав горячим дыханием кожу. — Ты будешь равной мне. Азула возмутилась громким смешком. — Я не позволяла подобной прихоти. — Нет, ты позволила. Иначе вырвала бы свою руку, едва я ее коснулся. Невероятное нахальство! — Я готов рискнуть, принцесса. Что насчет тебя? Она уже рискует. Услышь ее любой придворный, тотчас счел бы изменницей и доложил Хозяину Огня: «принцесса Азула планирует править Страной в обход своему отцу и брату». Разумеется, она нашлась бы что на это сказать, уверила бы отца, что продолжала играть свою роль, как отец того велел. Солгала бы без запинки. «Солгала бы отцу?» — ужаснулась Азула. — Нам пора возвращаться, — поторопила она, отнимая свою ладонь. — Ты права, ведь скоро отплывать. Надеюсь, наше отсутствие не вызовет сплетен. Сюда, — позвал Сокка, указывая факелом на арку что скрылась вдали, почти в самом углу зала. — Этот путь выведет нас ко входу в библиотеку. Азула огладила свою ладонь, еще теплую от его прикосновения. В последнюю их встречу они заключили союз, сегодня их рукопожатие переросло в поцелуй руки, чего же ожидать в следующий раз? «Если следующему разу быть», — подумала Азула. Ведь может случиться так, что больше они не увидятся. Сегодня они отплывут на разных кораблях, и его флоту суждено затонуть под стенами базы генерала Фонга. Поднимаясь по ступеням, Азула вспомнила узкую и мрачную лестницу, что располагалась недалеко от винтовой, соединяющей «красное» крыло дворца с «синим», увидев знакомые широкие колонны, она поняла, что угадала верно. — Благодарю за то, что проводили меня, — сказала Азула, останавливаясь у двери в свои покои. — Но в этом не было необходимости. — Уверен, что так, — согласился Вождь, и добавил нахально ухмыляясь: — Вы ориентируетесь во дворце куда лучше большинства жителей Северного Племени. Казалось, караульные в коридоре перестали дышать, лишь бы не портить жениху и невесте прощание. От этой мысли, от неловкой и столь непривычной ей ситуации, Азула поняла, что кровь приливает к щекам. Не хватало еще раскраснеться! — До встречи, — бросила она, спешно проскользнув за дверь и запираясь на засов. «До встречи, которая возможно не состоится», — подумала она, освобождаясь от мехов. Однако, если Сокка действительно так хорош в стратегии, как о себе думает, то он одержит победу. И через две недели, аккурат ко Дню Духов, вернется в Северное Племя Воды. Вернется, чтобы жениться на ней... и... «Поцелуем руки он не ограничится». * * * К закату слуги успели упаковать и унести ее вещи — ту часть, что больше Азуле не понадобится: все ее алые наряды, золотые украшения, щетки для волос, гребни и фамильные ценности с гербом Страны Огня. На туалетном столике из белого дерева осталось сплошь серебро. Азула безразлично провела рукой по светлой резной шкатулке из кости, в которой хранились синие и голубые ленты, тонкие серебряные цепочки и браслеты. Теперь они будут украшать ее запястья и шею. Если она вернется сюда... Усмехнувшись своему отражению, Азула разгладила складки красной униформы: ткань грубее шелка и атласа, но все же привычная ей со времен тренировок. Широкие штаны, кожаные наплечники и металлическая нагрудная пластина скрывают женственную фигуру. «Осталась последняя деталь». Азула осторожно, чтобы не потревожить стянутый на затылке аккуратный пучок волос, надела шипастый шлем. Узкие прорези для глаз заметно ухудшили обзор, но все же Азула смогла рассмотреть себя — типичный солдат Страны Огня, разве что низкий ростом и худощавый. — Идем, — понизив голос приказала она караульным в таких же что у нее одеждах. И вместе они пошли по коридору, отбивая металлическими сапогами знакомый армейский марш. — Походка, — тихо подсказал ей тот, что был справа. Обратил внимание — похвально. Надо бы узнать его имя и позже отблагодарить за совет. Азула пошла чуть быстрее, стараясь не вилять бедрами, как раз вовремя, поняла она, увидев дальше по коридору знакомых: Катара вела под руку старуху, что едва перебирала ногами, шаркая подошвой о камень. Канна, бабка Вождя, улыбалась внучке беззубым ртом, крепче цепляясь за ее руку, а затем подняла на Азулу взгляд — ясный и прозорливый. Посмотрела, будто узнала ту, что встречала всего раз, словно разглядела лицо, сокрытое за шлемом. — Пра-пра? Что-то случилось? — Ничего, дорогая, — ответила старуха, наконец-то отворачиваясь от Азулы и ее спутников. — Никак не привыкну... солдаты Страны Огня во дворце Племени Воды... — Да, понимаю. «Нет причин для волнения», — успокоила себя Азула. Канна слишком стара, должно быть уже лишилась здравой памяти, едва ли она запомнила представленную ей однажды невесту Вождя, когда та была в нарядном платье, узнать ее в военной форме попросту невозможно. Но все же, Азула вздохнула с облегчением, как только покинула коридор. Дворец опустел, гул голосов застал Азулу лишь на центральной площади: от нее до самого порта столпились провожающие. Синева одежд, белый, серый и бурый цвет мехов застилал пространство, но ориентиром Азуле послужили корабли Страны Огня, возвышающиеся над головами северян черными металлическими башнями. Минуя толпу она, в сопровождении двух караульных, вышла к порту и не узнала его: там где ранее стояли извечные неприступные стены зияла дыра, открывая вид на бескрайний океан. Вдали виднелась армада боевых линкоров — та часть флота, что останется в запасе, поняла Азула. Флот Племени Воды — деревянные ладьи с синими парусами, стоял чуть ближе к берегу, соединенный с пристанью длинным и прочным ледяным мостом, созданным магами поверх водяной глади. В самом порту остались лишь три императорских линкора и еще два судна Страны Огня — больше северный порт не смог бы вместить. Поднимаясь по остроконечному металлическому трапу, Азула увидела на берегу Вождя, прощавшегося с отцом крепким рукопожатием, а по другую сторону, на палубе императорского линкора заметила своего отца, облаченного в алую с золотом мантию. Искал ли он ее взглядом? Хотел ли попрощаться? Даже если так, не стал бы привлекать внимания, дабы не раскрыть их маленькую тайну. Впереди, на самой вершине трапа, самодовольно выпятив грудь ждал адмирал Зу. «Вы только поглядите, как раздулся от гордости. Он хотя бы догадывается, что получил повышение в звании только потому, что был втянут в наш с отцом план?» Заметив Азулу, он склонился в поклоне. «Ну что за глупец?!» — Ваше выс... — Капитан Кин! — резко оборвала его Азула, бросив гневный взгляд сквозь узкие прорези шлема. — Пока мы на борту, вы должны обращаться ко мне только так и никак иначе. И станьте уже прямо, не должно адмиралу кланяться перед младшим по званию. — Прошу меня простить... капитан. Позвольте проводить вас в вашу каюту? Он неловко повел плечом, должно быть собирался подать ей руку, как подобает при дворе. Ох, сделай он это, то немедля отправился бы за борт. Азула глубоко и медленно вдохнула. Нельзя давать волю эмоциям, единственная вспышка гнева все погубит. Но как тут сохранять спокойствие? «Терпение», — уговаривала она себя, следуя за адмиралом в трюм. Каждый шаг вниз по ступеням отдавался стуком металла о металл, болью в голове, которая никак не унималась, и тяжестью внизу живота, что тянула все сильнее, превращая любое ее движение в испытание на выносливость. Адмирал повернул винт на двери, пропуская Азулу в ее новые временные покои: небольшая обитая металлом каюта, на стене алый гобелен с эмблемой Страны Огня, узкая кровать, единственная тумба и сундук с самыми необходимыми вещами. — Велите принести воды, — приказала Азула, снимая шлем. — Пусть это сделают те двое, что сопровождали меня. Больше никто не должен знать, что капитан Кин возглавляющий первый сухопутный отряд это принцесса Страны Огня. Вам ясно? — Более чем, капитан, — ответил адмирал, на сей раз не кланяясь. — Вскоре вам доставят бочонок и кадку, но учтите, это будет единственный раз. Условия для капитана отряда на борту отличаются от тех, к которым привыкли особы королевских кровей. Азула возмущенно вздернула бровь, но тотчас согласно ухмыльнулась. Разумеется, личных служанок офицерам не полагается, она знала что ей предстоит: три дня качки и обтирания тряпицами, скудная солдатская пища на завтрак, обед и ужин, и никаких долгих прогулок по палубе, разумеется. Утром завтрашнего дня адмирал представит ее команде как капитана Кина, одаренного мага, одобренного самим Хозяином Огня. У солдат ее страны не будет возражений, они дисциплинированны, верны и без каких-либо вопросов последуют любому приказу вышестоящего, а вот с воинами Племени Воды следует быть начеку. В их глазах она покажется хилым юнцом (все лучше, чем женщиной, женщину ни один из северян не признает своим командиром). От нее будут ждать проявления заявленных способностей, что ж, она их проявит. Столп огня, выпущенный высоко в небеса станет отличной демонстрацией, в этом нет сомнений. И тогда никто не посмеет усомнится в ней, такой слабой на вид. Никто не выскажется против. ________________________________________________ Комментарий после части, который не влез в "комментарий после части": И, раз уж я пьяна, поделюсь с вами отрывками "творческого процесса", или иными словами "как я это писала, когда была особенно пьяна": Вождь все говорил, а Азула осматривала голое помещение, представляя, каким оно будет по окончанию работ. Подошла к краю бассейна, вообразив его заполненным горячей водой с добавлением ароматических масел: сандала и миндаля? Нет, скорее кедра и пихты, редких северных трав и ягод — ароматов Племени Воды: свежих, хвойных, терпких. Оглядела стены, представив глубокие ниши, занавешенные портьерами, или же открытые, украшенные высокими вазонами, статуями или фонтанами. Чуть поодаль расположились бы резные лавочки, обитые синим бархатом, на них декоративные подушки, расшитые серебряной нитью и жемчугом. Над бассейном внушительных размеров люстра из оленьих рогов, на ней более дюжины восковых свечей. А пол выложен мозаикой с чуждыми ей, типичными для северян, орнаментами и символами. "А тут заебеним зону барбекю", — додумала Азула. И чтоб у мангала стоял Джейсон Момоа. И вот еще, диалог Сокки и Азулы написанный понятным мне русским языком (я на эту сцену в тексте дней пять убила, ей богу, не умею я выражать эмоции через рот): — Я вот решил отгрохать тебе баню, чтоб ты не сильно бесилась. — Ой, спасибо, ты такой хороший, авввв. — Переигрываешь. Сделай лицо попроще. — Попроще, говоришь? Мне чо, блядь, тебя за эту баню в жопу поцеловать? Подарок он сделал, да если б не твой длинный язык и охуеть какие приздатые решения во благо всем, то меня б в твоей деревне вообще не было. Отдыхала бы себе на пляже под пальмами, коктейли, мальчики, закуски, все включено. Подарок он сделал, блядь, молодец, возьми с полки пирожок. Жене своей покойной на гроб положи эту баню, она оценит небось. — Чо ты сразу агришься то? Откуда мне знать, о чем там мечтают зажравшиеся принцессы? Ну давай не баню, давай лошадку тебе подарю с тремя скоростями? — Не хочу лошадку. — Чо хочешь? Любой каприз за ваши деньги. Только давай уже жить дружно и голову мне не еби. Это я так извиняюсь за неудобства, если што. — Цветочек аленький хочу. — Да не вопрос вообще. — ...А не пиздабол ли вы, мил человек? — А чо такова сложного в цветочке-то? Ну, ебать, не найду аленький, так беленький перекрашу. Одна херня. Ну, одна херня же, ну? — Ну, по сути, да. — Так что мы решили? — Ну, я подумаю над вашим предложением.