Год дракона

Азула поправила наряд: красная рубаха была широка в плечах, длинна в рукавах, а непомерно глубокий вырез пришлось сколоть булавкой, одолженной Зандао у кого-то из офицеров. Штаны оказались свободны настолько, что уместили бы двоих, и местами топорщились, а длины выцветшего пояса хватило на три полных оборота. Эта одежда нашлась в одном из сундуков и принадлежала, по словам капитана, ныне покойному солдату. Выбора Азуле не предоставили: что поделать, на военных кораблях не хранили униформы, которая могла бы прийтись по размеру хрупкой принцессе, а тем более платьев, туфель, щеток для волос и душистого мыла. Увы, как и зеркал в золоченых рамах. Зеркалом Азуле служил висевший на стене каюты отполированный стальной щит, немного выпуклый и искажающий отражение, но хотя бы не потертый и оцарапанный. — Кажется, я не велела тебе замолчать, — обратилась она к Зандао, застывшему у двери в каюту. Точно грозно расправивший крылья литой дракон, охраняющий вход в храм Огня, он оберегал покой своей принцессы. Пришедшее на ум сравнение позабавило. Неровная поверхность щита чуть растянула ее легкую улыбку, что никоим образом не портило красивое лицо, даже наоборот, придало выражению живости. — Простите, ваше высочество, — глухо пробасил Зандао, глядя на дюйм выше ее головы. Как ярый приверженец дисциплины, он не мог позволить себе пялиться на госпожу, особенно когда она в столь неподходящей для приема одежде. Азула, конечно, могла бы перевязать грудь, чтобы скрыть выступающие под тонкой тканью округлости, но не стала отказывать себе в удовольствии свободно дышать — вот еще. И было бы от кого прятаться: каюту за два дня плавания она не покидала, а посетителей, за исключением Зандао, не принимала. — Я рассказал вам все, что удалось выяснить, — продолжил он. — Джинг расспросил солдат Страны Огня и воинов Племени Воды: никто не видел прежде этого Шусея и не слышал его имени. Известно только то, что он руководил магами и не-магами из Царства Земли в минувшем сражении. Азула отступила от стены, чтобы рассмотреть себя в полный рост: расправила плечи, повела рукой, удивляясь отсутствию боли или хоть какого-то дискомфорта. Все же целительная магия Племени Воды оказалась чрезвычайно полезной: от ранения не осталось и следа. — Удалось выяснить, сколько человек было под его командованием? — Погибших врагов оказалось значительно больше, чем павших союзников. Более двух сотен, — поспешил уточнить Зандао. — Отряд под вашим командованием нагнал и уничтожил еще два десятка, но большинству удалось уйти. Конечно, Азула предпочла бы знать точные цифры. Но и этой информации было достаточно, чтобы сделать некоторые выводы: магов и не-магов Царства Земли было примерно столько же, сколько людей Огня и Воды. Их боевые навыки были весьма хороши, а стратегия и того лучше. И дураку понятно: то был не разведывательный отряд. состоящий из неопытных юнцов, а управлял ими явный знаток военного дела. — Безызвестным бродягам не доверяют командование армией, — задумчиво произнесла Азула, не отвлекаясь от своего отражения. Повернула голову вправо, затем влево, пытаясь рассмотреть прическу. — С этим Шусеем определенно что-то не так. Все не так. Последние слова относились к пучку волос, который едва заметно съехал набок, а потому Азула вытянула шпильку из заколки, позволив волосам рассыпаться по спине и плечам. — Виноват, принцесса. Я должен был остаться подле Вождя и узнать как можно больше. — Ты должен был докладывать мне обо всем, что происходило в лагере, что ты и сделал. Но впредь постарайся предугадывать каждый мой последующий шаг. — Да, госпожа. — На этом все. Зандао покинул ее каюту, а спустя секунды вновь послышался протяжный скрип поворачиваемого вентиля и скрежет петель, удерживающих массивную дверь. Но порог переступил не ее верный страж. Нежданным гостем оказался Вождь Племени Воды. Его одежда была той же, что во время осады, но выглядела более потрепанной: синяя рубаха без рукавов со следами пятен крови, в штанине два круглых рваных отверстия от стрел, на коленях потертости... одни лишь сапоги из тонкой кожи остались невредимы. Но Азулу не смутил его внешний вид, другое дело запах популярных у целителей зловонных лекарственных мазей. — Прежде чем войти в покои принцессы, принято стучать, — произнесла она вместо приветствия. — Ох, извините, ваше высочество, опять спутал вас с капитаном Кином. Язвительный тон? Ну надо же, какая неожиданность. Азула криво ухмыльнулась, предвкушая занимательную беседу. — Пришел практиковаться в сарказме? — Скорее обсудить неловкую ситуацию, в которой мы оказались. «Из-за тебя» — услышала Азула, пусть Сокка и не произнес обвинения вслух. Все же он привык обороняться, а не нападать. Раз так, она пойдет в атаку. — Очередное предложение от Вождя, которое еще больше усложнит мне жизнь? — Я собираюсь облегчить твою жизнь. И не я здесь все усложняю. — Напомни мне, кто предложил идею с женитьбой на дочери врага? — Один простак, которого вышеупомянутая дочь врага обвела вокруг пальца, — Сокка покрутил рукой, видимо, подражая манере высокородных дам, вот только он больше походил на посредственного актера театра Угольного Острова. — Она еще притворилась особой, как это говорится, весьма заинтересованной в нашем союзе. Ответил упреком на упрек, да еще и нахально усмехнулся? И никакого раскаяния? Что ж, очередная отрадная перемена. Чего скрывать, Азуле куда больше нравился саркастичный и решительный Вождь, чем отчаявшийся жених, пытающийся снискать ее расположение душещипательными историями, подарками и пустыми подслащенными обещаниями. — То, что ты задумала, закончится плохо, — сменил он тон на более серьезный. Видимо, подготовился к этому разговору. И, было ясно как день, хотел поскорее его закончить. — И что же я задумала? — спросила Азула, продолжая улыбаться. Говорила нарочито медленно, растягивая слова. — Очевидно, рассорить северян и южан — развязать войну внутри племени, раз уж не удалось разорвать мирное соглашение между Огнем и Водой. Как ты могла догадаться, советники этим крайне обеспокоены. Пакку и Муто надеятся, что в дальнейшим от тебя не будет проблем, а именно: они рассчитывают, что по прибытии в Северное Племя Воды ты будешь вести себя как моя невеста, а не как капитан Кин. Уж не советники ли стоят за этой заранее заготовленной речью? Старшие отругали Вождя за ее плохое поведение, а он, вопреки ожиданиям Азулы, послушно делает что велено? Нет, так не годится. Вождь должен вести за собой, а не идти на поводу. Следует преподать ему урок — пусть убедит ее. Или хотя бы попытается настоять на своем. — От меня требуется быть милой и кроткой, молчать, пока не спросят, и во всем слушать будущего мужа? — А тебе так сложно хоть раз меня послушать? Или ты, вдруг, растеряла свой талант к притворству? — спросил он, изобразив удивление. И продолжил уже тише: — Пойми же, твои действия приведут к резне и только. Ты ничего не добьешься устроив кровопролитие. Прекрати это, следуй моему плану и станешь уважаемой женщиной. — Добиться уважения, выполняя приказы? — наперекор его полушепоту, Азула звонко рассмеялась. — Какой интересный способ, в Стране Огня ему следуют разве что служанки и солдаты низших рангов, надеясь подняться на голову выше. Не забывай, ты говоришь с принцессой. — С принцессой Страны Огня, я помню. Но через шесть дней, в день Духов, ты станешь женой Вождя Племени Воды. А у нас иные законы. — Мужчины Северного Племени настолько слабы и трусливы, что придумали табу, запрещающее женщинам использовать магию в бою — чтобы те ненароком не превзошли их. Закон поистине достойный воинов... — Давай обойдемся без оскорблений? — перебил Сокка. — Но твои слова о послушании и повиновении не менее оскорбительны. На гербе моей семьи изображен дракон, — напомнила Азула, едко улыбнувшись. — Дракон не станет кормом волкам. — Я того и не прошу. — А чего же ты просишь, как не склониться перед тобой на глазах у всего твоего народа? Как у вас заведено: стать на колени, поклясться в верности, со слезами благодарности целовать руки? Или во время брачной церемонии я должна омыть тебе ноги? — Вовсе нет, — нахмурился Сокка. — Мне не по нраву терпеть унижения на потеху толпе. Уж лучше я буду... — ...будешь и дальше лгать, манипулировать и угрожать, наплевав на последствия. И чего же ты этим добилась? А вот и тот яростный взгляд, на который она рассчитывала. — За всю жизнь или за то короткое время, что я притворялась капитаном Кином? Посмотрим... — Азула подняла к лицу ладонь и начала манерно загибать пальчики, начиная с мизинца. — Я без потерь взяла ворота крепости Фонга. Смогла отразить нападение магов земли и пробить их каменную оборону. После преследовала и разбила часть отступивших. А также заручилась поддержкой некоторых воинов Племени Воды. Хотя, признаю, в последнем есть и твоя заслуга. Ведь именно ты избавил меня от шлема на глазах солдат. Так что ты говорил про последствия? Сокка в один широкий шаг оказался рядом, решительно взял ее за руку, и точно так же, один за другим, принялся ее пальчики разгибать. — Ты притворилась мужчиной-воином, что настроило против тебя большую часть моего народа. Задумала это не ради общей победы, а в попытке развязать очередную войну, теперь уже между Племенами Воды. Едва не погибла под градом стрел — мне пришлось снять шлем, чтобы убедиться в обратном. И, Азула, тебе бы никогда не пришлось пытаться расторгнуть нашу помолвку, если бы ты изначально не лгала мне, ведь тогда помолвки бы не было. Вот что я имел в виду, говоря про последствия. Азула отдернула руку, но не отступила, напротив — приблизилась вплотную, горделиво вздернув подбородок. Она была на голову ниже, но рост не помеха: с самого детства на каждого, будь то придворный старец или генерал со множеством военных заслуг, она смотрела свысока. — Без моего участия взятие крепости могло затянуться или вовсе провалиться. Если бы не доблесть капитана Кина на дороге в провинцию Туй, маги земли перебили бы куда больше солдат Страны Огня и воинов Племени Воды. Что до спасения генерала Шу и его людей... — Не своди речь к спасению людских жизней, тебе никогда не было до них дела. Ты хочешь вернуться в Страну Огня и сохранить титул наследной принцессы. Так зациклилась на этой идее, что не видишь: ты уже проиграла, Азула. — Рано судить. Сокка запрокинул голову, с силой сжимая ладонями виски, втянул воздух со свистом, после выдохнул медленно и протяжно, словно мало-помалу испуская из себя все накопившееся раздражение. Азула задержала взгляд на его шее и выступающем кадыке, на его напряженных плечах, руках и пальцах, обмотанных кумпуром. Любовалась его позой, словно искусно выполненной скульптурой, в которой на равных борются ярость и смирение. А после он опустил руки и произнес, словно наказ: — Мы еще вернемся к этому разговору. Все же отступил. Пусть он не так напорист, как хотелось бы, усердия ее будущему супругу не занимать. Сокка не из тех, кто сдается, это точно. Интересно, что он предпримет в следующий раз? И как скоро это произойдет? — Буду ждать, — лукаво улыбнулась Азула, взглядом провожая его до двери; а оставшись в одиночестве, тихо рассмеялась, вновь поворачиваясь к служившему ей зеркалом щиту. Приподняла волосы, думая собрать их в привычный пучок, но остановилась, вспомнив утро в Ледяной тундре: шатер в звериных шкурах, треск костра, вой вьюги и реакцию Вождя на ее длинную косу — прическу заурядную, но весьма популярную в Племени Воды. Волосы скользнули по плечам, разделяясь на ровные части, ловкие пальчики подхватили три гладкие пряди, переплетая их между собой, опускались все ниже, остановились под грудью, чтобы вплести алую ленту. Сначала с одной стороны, затем с другой. — Идеально, — оповестило отражение, улыбаясь своей госпоже кривой ухмылкой. * * * Сокка вернулся после наступления темноты. Тихо постучал, дождался приглашения, вошел, запер за собой и коротко осведомил: — Твой брат очнулся. — Вот как? — откликнулась Азула, наигранно нехотя откладывая в сторону записи прославленного философа Страны Огня. Изречения многоуважаемого Фуандо совсем ее не интересовали, как и прочие размышления о жизни стариков, считающих себя великими умами. Глупцы, возомнившие себя чуть ли не пророками — как надменно. — Обычно такие новости встречают... — Сокка сделал паузу, подбирая подходящее слово, — менее равнодушно. Он ведь мог умереть. — Только не Зуко — слишком упрям, — Азула улыбнулась уголком губ, и плавно приподнялась на постели. Села, гордо расправив плечи, поправила две тугие косы и изобразила ожидание. Она уже успела переодеться ко сну — впрочем, на корабле сорочкой ей служила точно такая же рубаха с широким вырезом, разве что на этот раз не сколотая булавкой. Длинные штаны же Азула подвернула, оголив щиколотки, что посчитала нужным продемонстрировать, грациозно положив ногу на ногу. — Ты пришел только за тем, чтобы обрадовать меня благой вестью? — Не только, — вздохнул Сокка, отводя взгляд от ее босых стоп. Не подошел — оперся спиной о стену рядом с дверью, скрестив на груди руки. Предпочел держаться как можно дальше? Неужели посчитал опасным для себя рассмотреть невесту вблизи? — В прошлый раз я высказался слишком резко. И собираюсь прояснить свои намерения. — Я слушаю, — отозвалась Азула, сохраняя царственный вид. — Мое предложение... я не хотел унизить тебя или оскорбить. Разумеется, не хотел. Это именно она, Азула, переврала его слова, надеясь разозлить, но, увы, не добилась желанного эффекта. Видимо, мужчинам Племени Воды, вопреки всем россказням о яростных дикарях, свойственно оставаться спокойными, как море в штиль. Чтобы вызвать бурю, простая провокация не сработает. — Как Вождь, я должен думать о своем народе, — начал Сокка. — Моя задача — привести Племя Воды к миру и процветанию. Выявлять и предотвращать угрозы... — Опустим затянутые вступления. Ты видишь угрозу во мне? — Да, — ответил Сокка, пожав плечами. — Да, вижу, Азула. Могу только догадываться о твоих замыслах, но точно знаю, что ты способна их воплотить. И мне не остается ничего другого, кроме как пытаться переубедить тебя. — И каким образом ты намерен это сделать? — Для начала — спрошу, как ты представляешь себе тот день, когда разлад внутри племени достигнет своего пика? Предположим, ты добиваешься войны, как ты ее видишь? Азула фыркнула, качнув головой. Все эти «могу только догадываться» и «предположим» лишь для отвода глаз. Он уже знает о ее планах, давно понял, что их ранние беседы с намеками оказались истиной, но даже так продолжает подыгрывать. Боится, что признание поставит ее в неудобное положение? Или же ему тоже нравится их игра? — Северяне нападут, — продолжил Сокка, не дождавшись ее ответа. — Они не решатся действовать накануне свадьбы и сразу же после нее, а будут ждать отплытия Озая со свитой и стражей. Когда это произойдет, ты останешься единственной представительницей Страны Огня — легкой мишенью, по их мнению. Больше в порту не останется военных линкоров, вообще никаких кораблей, которые могли бы отвезти тебя домой. Ты можешь бежать в Ледяную тундру, но выживешь ли там? Или же думаешь, что бежать не придется? Планируешь дать бой и победить? — А как же мой муж и его люди? Они будут бездействовать, если на меня начнется охота? — Вероятно, они будут мертвы, — Сокка ответил на издевку насмешливо склонив голову и изогнув бровь. — В моем распоряжении не так много людей, как хотелось бы — южан, верных моему отцу, в разы меньше, чем северян. И все они, пусть и опытные воины, повидавшие множество битв, не владеют магией. Преимущество не на нашей стороне. — Но ведь не все северяне выступят против? — возразила Азула, вспоминая свое пребывание в Северном Племени. По большей части его заселяли торговцы, рыбаки, охотники и ремесленники. Этих мужчин едва ли можно назвать способными воинами, о женщинах и речи не идет. — Не все. Но их ряды могут пополниться. — Как и наши. — Да-а, — протянул Сокка, всем видом показывая, что не согласен с ее доводом. — Многие видели, какова ты в сражении, нашлись и те, кто признал твою силу. Предположим, ты найдешь союзников, но сколько их будет? Дюжина? Две? Сомневаюсь, что наберется больше. Все ли они будут биться за тебя? Сможешь ли ты с ними победить все племя? А если победишь, что тогда? — Победа есть победа. — Для тебя победа — выигрыш в одном сражении или череде битв. А что после? Допустим, некоторые признают в тебе свою госпожу — властную и могущественную правительницу Севера, но никак не принцессу Страны Огня. Племя Воды не сменит флаги на красные, ледяные горы не обратятся спящими вулканами, снег не растает и не превратится в зеленые луга и мощеные улочки. Теперь понимаешь? Сотни людей погибнут из-за твоего желания, но желаемого ты так и не добьешься. Жене Вождя Племени Воды не быть Хозяйкой Огня. Не быть... — Ты прав, — деловито кивнула Азула, оставив размышления на потом. — Но если я, предположим, не стану женой Вождя, то моя «предполагаемая» задумка осуществима. Я даже знаю отличный способ: мы в море на военном линкоре, магов огня на борту куда больше, чем воинов и магов воды. Я могла бы приказать своим людям устранить всех вас, развернуть корабли, взяв курс на Страну Огня, и через день оказаться дома. — И я все гадал, почему же ты так не поступила? Почему я, источник всех проблем, до сих пор жив? — Сокка развел руки в стороны, будто открываясь для прямого удара. — А потом понял, что на то есть причина — Хозяин Огня Озай. На миг Азуле показалось, что ее тонкие щиколотки скованы кандалами: их груз тянул вниз, а грубое железо раздражало нежную кожу — одно неосторожное движение и кандалы затянутся, стирая ее в кровь. Все так, отец ни за что не просит ей подобную выходку. Ослушайся она — в мгновенье лишится не только титула наследницы. За оскорбление военного советника Зуко получил свой шрам и ссылку, Азула же, пойдя наперекор планам правителя, не отделается каким-то ожогом на половину лица. Но она никогда не поступила бы столь опрометчиво. — Предположим, ты прав, — Азула плавно поднялась с постели и прошла на середину каюты, ступая по металлическому полу так легко, словно прогуливалась по песку вдоль берега моря. Вот только «песок» казался ей раскаленным докрасна, и каждый шаг отзывался предостерегающим шипением. — Но что если мой отец не узнает об этом? Что если я, опять же, предположим, солгу ему, сказав, что на нас напали пираты и я чудом осталась жива? — Выходит, твой отец глупец, который поверит в то, что каким-то чудом, в бою с пиратами победила кучка пиратов, а не объединенные войска Воды и Огня? И, кроме того, в живых остались только его люди и принцесса, которая так не хотела замуж за Вождя. Я все правильно понял? Сокка нахально усмехнулся, Азула же лукаво прищурилась. — Отец поверит тому, что скажу я — его дочь. — Ты в самом деле в это веришь? Сомневаюсь, принцесса. Озай знает тебя лучше прочих и не купится на дешевую байку, даже если рассказывать ее будет актриса редкого таланта. Я же предлагаю тебе потратить талант с пользой — притворись, что счастлива стать частью Племени Воды. Если согласишься, со временем ты получишь уважение, признание, почести и власть... — Власть? — хмыкнула Азула. — В Племени Воды у женщин нет никакой власти. — Пока что нет, — кивнул Сокка, делая шаг ей навстречу. Едва заметно, но его плечо опустилось и ладонь скользнула по левому бедру над коленом. Всего на миг обычно упругая и гибкая походка показалась скованной и болезненной. Так вот почему он держался у двери: всему виной последствия ранения, которое Сокка получил в битве на дороге в Туй. Те две стрелы, ровно там где на штанине осталось два круглых отверстия... — Вскоре все изменится, — продолжил он, игнорируя ее взгляд — заметил, разумеется, и пожелал оставить слабость без внимания. — Как и обещал, я буду твоим союзником, и сделаю все возможное, чтобы ты достигла невиданных высот. Ты сохранишь за собой право использовать магию наравне с прочими воинами — станешь первой женщиной в племени, которой это позволено. Также обещаю прислушиваться к твоему мнению и озвучивать его старейшинам до тех пор, пока ты сама не займешь место в совете. — Ты добудешь мне место в совете племени? — Азула не поверила своим ушам. Однажды Сокка уже пообещал сделать ее равной себе, даже упоминал в своих речах совет, но она никогда не думала, что он собирается... — Я? Нет, Азула. Ты добудешь его сама. Теперь уж я знаю, что тебе это по силам, нужна только небольшая помощь с моей стороны. Ну так что, капитан Кин, готова отложить броню? — И примерить синее платье? — Для начала, — улыбнулся Сокка, самодовольно уперев руки в бока. Что ж, он вполне мог гордиться собой, раз сумел заинтересовать ее. Но их игра только начинается. * * * Оттенки красного шли ей куда больше, особенно глубокий багряный и яркий алый. Медный и золотой подчеркивали цвет ее янтарных глаз, даже зеленые с золотом одежды Царства Земли смотрелись бы куда лучше этого светло-голубого — отвратительно ясного, как небо за окном ее покоев. — Нет, — сдержанно и плавно взмахнула рукой Азула, отказываясь от поданного ей платья. Служанка покорно убрала его и показала следующее — уже четвертое по счету. Темно-синий бархат был более приятен как взгляду, так и на ощупь, и даже фасон пришелся ей по душе: свободные рукава сужены на запястьях, высокие манжеты на трех серебряных пуговицах, точно таких, как на вороте, под грудью до талии широкий пояс в тон. — Его, — велела Азула, служанка кивнула, отложила наряд на край постели и вновь склонилась над одежным сундуком. Девица была совсем молоденькой, на вид не старше шестнадцати и, к удовольствию Азулы, оказалась тихой, покладистой, шустрой и смышленой. Рядом с платьем, у изножья кровати, она разложила две пары чулок и перчатки, а после принесла полушубок из темного волчьего меха: длина до середины бедра, рукава до локтя, глубокий вырез, открывающий шею, вопреки традициям. Разумеется, талия в нем прибавляла сантиметров пять, не меньше, но все лучше, чем объемные меховые мешки, которые обычно носили северянки. Для них шуба — всего-навсего защита от холода, магам огня же холод неведом. — Если позволите, госпожа, — неуверенно обратилась служанка, — сюда больше всего подойдет ремень из черной кожи. И такие же сапожки с серебряными пряжками. — Твое имя? — потребовала Азула. Девица потупила взор, сплетая меж собой загрубелые пальцы, ответила с заминкой, тихо и нерешительно: — Унук. Боялась ее или же смущалась? Присмотревшись, Азула заметила, что у Унук отколот один из передних зубов — если бы не этот изъян, девица была бы вполне симпатичной. По меркам Племени Воды наверняка считалась красавицей. — Больше похоже на мужское, нежели женское. — Имя старинное, госпожа. Вот как? Наверняка и значение у имени имеется? Видимо, родители девицы — ярые ценители древних традиций. Или же рождение дочери стало для них разочарованием, а ее имя послужило утешением. Впрочем, Азуле до этого не было дела. — Теперь ты моя главная служанка, Унук, — оповестила она. — Но, госпожа, я все еще ученица и мне не позволено... Старшая прислуга... — Решение принимаю я, а не старшая прислуга. Ты недовольна? Унук улыбнулась, пряча сколотый зуб за поджатыми губами. Впервые за все время подняла голову, благодаря чему Азула заметила на ее шее простенькую синюю ленту обручального ожерелья. Чему удивляться, браки в Северном Племени Воды принято обговаривать заранее, как правило, не спрашивая мнения невесты. — Я рада, госпожа. Благодарю, что удостоили меня такой чести. — Вот и славно. А теперь подай мне тот пояс и сапоги. Что касается духов, — Азула сделала паузу, надеясь, что ее новая служанка поймет намек. И ее надежды оправдались: — Вождю Сокке нравится можжевельник, — тотчас отозвалась Унук. — Но маслами из можжевельника пользовалась принцесса Юи. Почему бы вам не нанести одно из ваших, тех, что госпожа привезла из Страны Огня? — Думаешь, это разумно? — Разумно ли? — задумчиво протянула она. — Смолянистые и хвойные ароматы пользуются популярностью у женщин и приятны мужчинам. Но разве можно сравнивать их с цветами из южных стран? Ни одна дама в Северном Племени Воды не пахнет лилиями, только вы. Воистину способная девица. Пусть и не отличает лилию от османтуса (что взять с северянки из низшего сословия), но определенно умеет угождать. В дверь постучали. Унук, ни секунды не медля, пробежала через всю комнату, высунула голову в коридор, сообщив, что ее высочество еще не готова, а миг спустя возвратилась к Азуле с посланием: — Корабли на горизонте, госпожа. Вот-вот причалят. — Передай страже, пусть встретят моих подруг и немедля проводят в мои покои. «Немедля» растянулось на долгих полчаса ожидания, но Мей и Тай Ли прибыли, как и было велено, а Унук Азула отослала по поручению: что за хозяйка встречает гостей без чашки чая и угощений? — О-о-о, — восторженно протянула Тай Ли при виде ее наряда. — Какой пушистый мех. И такой темный... Дымчато-черный, я бы сказала. Должно быть, редкий? — Как же иначе? — улыбнулась Азула, высвобождаясь из объятий. — Рада встрече, — Мей ограничилась более скромным приветствием: лишь коснулась ее плеча. Выглядела она бледнее обычного, под глазами залегли тени, а в руке Азула заметила скомканный платок. — Плаванье прошло не так хорошо, как хотелось бы? — Мягко сказано, — звонко отозвалась Тай Ли. — Бедняжка Мей весь путь мучилась из-за морской болезни. Ты же знаешь, она и раньше плохо переносила долгие морские прогулки. В самом деле? Азула не замечала. Впрочем, неудивительно, ведь Мей умело скрывала свои мысли и эмоции. — Что ж, теперь ты на твердой земле. Я велела подать нам чай и легкие закуски. — Ты как всегда предусмотрительна, — благодарно кивнула Мей, на миг поднеся надушенный платок к носу. — Но я, пожалуй, воздержусь. Азула жестом предложила подруге присесть. Тай Ли тоже заняла место в одном из кресел у потухшего камина (по приказу Азулы его разжигали только после захода солнца), сразу после этого вернулась Унук с нагруженным подносом, оставила его на столике и удалилась, будто ее и не было. — Рассказывай, — широко улыбнулась Тай Ли. Было видно, она дрожала от нетерпения. — Мы взяли крепость генерала Фонга, — начала Азула, разливая крепкий чай по глиняным чашкам. Терпкий аромат вернул ее во времена, когда они так же собирались в ее комнате в Стране Огня. — Но вы это уже знаете, не так ли? — Без подробностей, — откликнулась Мей. Было видно, что даже на короткую фразу требовалась немалая выдержка. — Вот именно! — горячо поддержала Тай Ли. — Мы хотим знать все. Все до мельчайших деталей! — Ну, раз вы настаиваете, — улыбнулась Азула и начала... Пересказ недельной истории занял у нее менее получаса. Она начала с самого начала — с плаванья на корабле, где ей пришлось тесниться в каюте без удобств, рассказала, как провела свой отряд через горы, как к утру они добрались до ворот, как она разнесла эти самые ворота, что привело армию к победе. Не утаила и того, что Вождь догадался, что под шлемом капитана Кина скрывается его невеста, и посмел пригрозить отправить ее в Страну Огня. После этого Тай Ли слушала историю с большим интересом, на моменте с нападением на них армии магов земли даже затаила дыхание, а та часть, где Вождь спас Азулу прикрыв от стрел, вызвала у подруги целую бурю эмоций. Она сочла эту сцену «потрясающей» и «невероятно романтичной», несмотря на все уверения Азулы, что в спасении она не нуждалась — отбилась бы без чьей-либо помощи. Мей же выслушала рассказ молча, не выказав ни удивления, ни восхищения. Сидела себе в кресле без кровинки в лице, напряженная, как тетива лука, а на вопрос, доводилось ли ей слышать имя «Шусей», слабо качнула головой и вновь замерла, боясь шелохнуться. — А что Вождь? — спросила Тай Ли, пожирая ее глазами. — Чем закончилась ваша беседа? Их разговор с Соккой она пересказала вскользь, опустив некоторые детали, как, например, его намерение сделать Азулу частью Совета Племени Воды. Отчасти потому, что сама слабо верила его словам. Но, если им суждено сбыться, то почему бы не оставить сюрприз на потом? — Он просил подыграть ему. И я согласилась. — Вот так просто? На тебя не похоже. — Разве? Если вспомнить, именно этим я и занималась — притворялась принцессой, которая всем сердцем желает заключить союз, как военный, так и брачный. И я продолжу придерживаться плана отца и играть эту роль... до определенного момента. — О, — недоуменно протянула Тай Ли. — До момента... до чего именно? — Скажем так, до осуществления нашей общей цели, — лукаво улыбнулась Азула. Но Тай Ли, было видно, истолковала намек по своему. — Так ты все же хочешь стать женой Вождя? Как я и думала! Все потому, что он спас тебя? — Дело вовсе не в желании. И уж точно не в спасении. — Но ты хочешь? Раньше ты отказывалась даже думать об этом. Называла его дикарем, помнишь? Азула отвернулась от подруг, обошла столик и остановилась у окна, за которым предстал неизменный вид: серо-голубое небо, белый снег и далекие обледенелые горы. «Жене Вождя Племени Воды не быть Хозяйкой Огня», — вспомнила она слова Сокки, сказанные на корабле. Представила себе столицу Страны Огня: великие врата Азулона охраняющие вход в залив, теплое море в лучах солнца, кальдеру, окруженную кольцом гор, широкую выложенную камнем дорогу, вдоль которой растут многовековые вечнозеленые деревья. Дорога идет в гору, постепенно сужается, а подъем становится все круче, извивается змеей, поднимается до самой вершины, откуда открывается чудесный вид на красочный ярко-алый город, полный звуков, запахов, света, эмоций, возможностей — жизни. Племя Воды — край долгой ночи, темной и холодной, безликой и безмолвной, насквозь пропахшей морской солью и железом, что так напоминает привкус крови. С пустошами, где протяжно воют оголодавшие волки, с дворцом, стены которого промерзли насквозь, и воинами, которые всегда готовы к смерти, потому как отвыкли от побед — вот место, в котором ей предстоит жить. Она станет правительницей, это не обсуждается, но править ей предстоит царством живых мертвецов. — Так что же, — подала голос Тай Ли. Такой бодрый, веселый и звонкий — контрастирующий на фоне пейзажа, лишенного красок. — Теперь ты довольна? Азула глубоко вздохнула, чувствуя, как внутри нее пробуждается вулкан, как раскаленная магма поднимается от желудка до горла, выжигая внутренности. И выдохнула, подавляя вспышку раздражения. Тай Ли никогда не понимала ее. Что десять лет назад, что сейчас на уме одни романтические глупости и ничего больше. Пустоголовая и беззаботная. А Мей... Мей еще ни разу не высказала собственного мнения — ни одного слова, противоречащего слову дочери Хозяина Огня Озая. — Свадьба уже через четыре дня, — продолжала верещать Тай Ли. — Вернее, три, если не считать этот, да? Интересно, как будет проходить церемония? В Племени Воды ведь нет жрецов и храмов? О, помню, служанки говорили, что в год дракона на небе танцуют Духи, а ведь свадьба как раз в этот самый день... — Оставим это до следующего раза, — резче, чем того хотела, сказала Азула. Обернулась она уже с улыбкой: — Вы ведь устали, не так ли? Ступайте, отдохните с дороги, а я встречусь с отцом: он, должно быть, заждался. У нас троих еще будет время для дружеских бесед. Целых три дня, а потом вы вернетесь в Страну Огня, оставив меня. — Как скажешь, Азула, — улыбнулась Тай Ли, Мей же поднялась без слов. И обе, будто только того и ждали, покинули ее покои, оставив после себя пустоту. * * * Покои отца были открыты настежь, но вместо него Азула застала нескольких солдат, которые вносили тяжелые сундуки и проверяли, все ли вещи доставлены с корабля. Никто из них не знал, где и чем занят их господин — перед прислугой не отчитываются. По пути к лестнице, ведущей в синее крыло, она встретила капитана Хона — начальника личной стражи Хозяина Огня, охранявшего вход в зал совета. Разумеется, ее отец был за этой дверью, раз оставил у порога своего верного пса, вот только Хон отказался ее пропускать. «Беседа приватная», сообщил он, ухмыляясь, а позже добавил, что принцессе следует быть терпеливее — за ней пошлют, когда придет время. Наглец позволял себе лишнего, за что прочих солдат могли бы высечь и прогнать прочь, так Азула и сказала, напомнив, что является частью императорской семьи. Разумеется, Хон принес свои извинения и поклонился, а когда выпрямился, вновь ухмыльнулся – казалось, еще ехиднее, чем прежде. Не будь капитан столь полезен и предан Озаю — своими руками проучила бы, оставив шрам на самом дорогом капитану месте — его смазливом личике. Но приказы отца не обсуждаются, а ей оставалось только смириться. — Я взяла северные ворота, — в третий уже раз повторила Азула, останавливаясь у изножья своей кровати. Отвернулась, отошла к окну, затем к камину, вновь вернулась. — Благодаря мне база Фонга пала, а на дороге в провинцию Туй маги земли отступили, потерпев сокрушительное поражение! Если бы так. Да, она остановила атаку, можно сказать, спасла объединенную армию от потерь, но заставить врага отступить — еще не значит победить. Что отцу результат одного боя, который не дал никаких преимуществ? Нет, этого ему будет недостаточно. Вот уже больше часа они с Вождем говорят о деле, а она торчит здесь, не находя себе места и повторяя доклад. Никогда прежде ей не приходилось репетировать, никогда не доводилось волноваться — зачем, ведь она всегда справлялась со своей задачей... До недавнего времени. Как она могла проявить слабость во время боя? Как дошло до того, что ее пришлось спасать? Как вышло, что ее личность была раскрыта в последний момент? После же она пропустила переговоры с этим взявшимся из неоткуда Шусеем, и понятия не имеет, о чем он договорился с Вождем. О, нет, она догадывается: Сокка пошел на сделку, видимо, заключил временное перемирие, иначе не видать им плененных генерала Шу и его людей. Но каковы были условия — ей неведомо. Отец взбесится, когда узнает. И кого он обвинит в итоге? Когда в дверь постучали, Азула вздрогнула, сама не поняв от чего: внезапного громкого звука, нарушившего ее размышления, или же а от осознания, что может понести наказание за промах? — Ваше высочество, — пробасил рослый воин Племени Воды, приставленный к ней Соккой в качестве охраны. — Лорд Огня желает вас видеть. Ноккан — именно он провожал ее на встречу с отцом — шел впереди, сохраняя молчание; и в этой гнетущей тишине, в столь мрачном и тесном пространстве, его широкая спина казалась спиной тюремщика, что ведет заключенного во тьму и неизвестность. Его шагов Азула не слышала, как и своих — ничего не слышала, полностью сосредоточившись на дыхании: ровном и глубоком, как и подобает заклинательнице пламени королевских кровей. Завидев их, стражи у покоев отца расступились и почтенно поклонились своей принцессе, Ноккан толкнул дверь, пропуская госпожу вперед, выждал те долгие секунды, что понадобились Азуле переступить порог, а после запер, словно клетку темницы. Темницы душной, пропахшей ароматными маслами и вином с пряностями, задрапированной алой и золотой тканью, освещенной так ярко, что стало больно глазам. Темницы, так напоминавшей ей о доме. — А вот и ты, Азула, — отец пребывал в хорошем расположении духа и поприветствовал ее с улыбкой, раскинув руки, словно для объятий. Но сразу опустил их, вольным жестом указав на столик у камина. — Налей нам вина. Из-за жара от огня, такого сильного, что кровь прилила к щекам, даже хрустальный графин показался горячим. — Прими мои поздравления, — молвил Озай, подняв бокал, и сделал глоток. Азула последовала его примеру. Вино было теплым и пряным, легким и сладким — любимый напиток отца, распиваемый им по особым случаям. Как, например, в тот день, когда Азула впервые сумела создать молнию в возрасте всего одиннадцати лет. Первый небольшой глоток вернул ей прежнюю уверенность, вторым она подкрепила ее, опорожнив бокал наполовину. — Поздравления, отец? Вряд ли взятие одной крепости следует отмечать. Это еще не победа. Озай снисходительно улыбнулся. — Речь о скорой свадьбе, — пояснил он. Оглядел ее с ног до головы, как это уж бывало, и удовлетворительно кивнул. — Рад видеть, что ты надела цвета Племени Воды. — Все, чтобы угодить тебе. — Ну-ну, дитя, теперь твоя задача угождать Вождю. «Угождать». Из уст отца это слово звучало уничижительно. Как и роль невесты, которая в одночасье показалась чем-то грязным и постыдным — недостойным принцессы Страны Огня. — Конечно, — Азула ответила улыбкой, делая еще один глубокий глоток. К счастью, Озай не заметил, как дрогнула ее рука. — Я думала, ты позвал меня обсудить захват базы генерала Фонга? — Разумеется, ты хорошо проявила себя. — Не все прошло так гладко, как я планировала, но... — О, дорогая, ты превзошла все ожидания. — Я превзошла?.. — недоуменно переспросила Азула. — Но взять ворота получилось не с первой попытки, а на дороге в провинцию Туй мы столкнулись с магами земли. — Твоей главной целью всегда был Вождь, и ты поразила эту цель в самое сердце, — улыбнулся Озай, отсалютовав ей бокалом, стал позади своего кресла и ухватился свободной рукой за спинку. — Я наслышан, как он бросился защищать тебя от стрел. Похвально. — Мне не нужна была его защита. — Не сомневаюсь. Уверен, ты бы легко уклонилась. Но ты выждала момент и воспользовалась ситуацией. И теперь, — его пальцы играючи, словно перебирая струны музыкального инструмента, скользнули по резьбе, опоясывающей бархат обивки, — Вождь Племени Воды полностью под нашим контролем. — Итак, я выполнила свою роль? — интонация подвела Азулу, оставив утверждение вопросом. — Я готова перейти к следующему этапу. Что от меня требуется? — Все то же. Вскоре ты станешь женой Вождя: той, которая готова поддержать его, выслушать и, что главное, подсказать выгодное для нас решение. — Надолго ли? Озай на мгновенье замер, остановив на ней прямой взгляд — уже не такой торжествующий, как минутой ранее, и более не сулящий Азуле ничего хорошего. — Настолько, насколько потребуется, — произнес он без улыбки в голосе. Медленно, крадучись, словно опасный хищник, обогнул кресло, стал рядом с ней, нависая грозной тучей, и подлил вина в оба их бокала. «Пей» — поняла она без слов, и повиновалась. Из-за духоты и насыщенных пряных ароматов вино быстро ударило в голову, только по этой причине Азула осмелилась уточнить: — На месяцы или годы? Я должна знать. Если речь о победе в войне, то я добуду ее, отец. Даже без союза с Племенем Воды, я смогла бы завоевать Ба Синг Се. — Но союз уже заключен. И я намерен... — Пожертвовать мной, продав, словно вещь?! Ее крик продолжал звенеть в отцовских покоях даже после того, как сомкнулись губы. Осознание пришло сразу, а вместе с ним и леденящий душу страх... Но сказанного не вернуть. Краем глаза Азула заметила, как рука отца двинулась. Подумала было, что он ударит ее или того хуже, напряглась всем телом, готовясь принять наказание, и вздрогнула, когда сильные пальцы бережно и почти что нежно сжали ее подбородок. — Порой ты так напоминаешь мне свою мать, — произнес Озай, глядя на нее как на дорогую фарфоровую вазу с изъяном. С таким же холодным равнодушием он смотрел на Урсу, когда та позволяла себе сказать глупость или впасть в истерику. — Не сравнивай меня с этой безумной, — прошипела Азула, дрожа то ли от страха, то ли от обиды. — В таком случае не веди себя как она. Как ты не понимаешь, — его пальцы скользнули вперед, огладив ее щеку, — Азула, твоя роль — куда более значимая. Ты то звено, что соединяет вместе две могучих силы. Ты станешь мостом между некогда враждующими народами Огня и Воды. Объединив их навеки, мы получим невиданную мощь, которая поможет нам победить Царство Земли, а после весь мир станет нашим. «Звено? Мост? Нет, я только инструмент, с помощью которого ты заполучишь себе всю власть. Нет никакого «мы» и никогда не было. Ведь жене Вождя Племени Воды не править Страной Огня». Отец изначально знал... изначально хотел... — Ты все продумал уже тогда, — улыбнулась Азула, накрыв своей ладонью его руку. — Неужели еще до прибытия в Северное Племя? Как и ожидалось, ты великий стратег. Застывшая, пугающая ее восковая маска преобразилась — отец улыбнулся. — Рад, что ты поняла это. «Поняла. Жаль, слишком поздно». Азула почувствовала внутри тяжелый камень, что тянул ее вниз. Начиная свой путь из середины груди, там, где положено быть сердцу, с каждой секундой он опускался все ниже и ниже. Миг и он дошел до живота. Ей стало дурно. — Ну и каков же наш план? Вождь уже у моих ног, дальше дело за Советом? — Нет, — отмахнулся Озай. — Совет Северного Племени Воды никогда не признает женщину. Оставайся в тени, нашептывай на ушко, наблюдай и подмечай слабости — в этом ты хороша, как никто. Действуй в наших интересах. Полагаю, тебе не надо объяснять, что к чему? — Разумеется, — фыркнула Азула, наигранно надувшись и оттолкнув отцовскую руку. — Я помню все, чему ты меня учил. Я хорошая ученица, ведь так? — Ты была лучшей. «Была». А кто же она теперь? Пока что принцесса Страны Огня, но вскоре даже не наследница. Лишь часть плана. Его плана, не их общего. Пешка, от которой можно избавиться. Азула поклонилась, завершив встречу с отцом улыбкой, широкой и лестной — финальный акт, дабы потешить его самолюбие. Попрощалась, обмолвившись о скорой встрече за завтраком и поспешила дальше — к советницам Ло и Ли, ожидающим ее визита. * * * — Нет, это никуда не годится, — прокряхтела одна из старух, взмахнув рукой. — А иначе и того хуже, — возразила ей сестра-близнец. — Правее! Бледная и худощавая личная служанка советниц при виде Азулы испуганно замерла, едва не выронив картину, которую должна была разместить над камином. Знакома с нравом своей госпожи, а потому дрожит от одного только взгляда. Не то, что некоторые северянки. — Куда уж еще правее? Влево! Ох, Глянь-ка, Ло, явилась наша принцесса. Сегодня Азула различала сестер по ночным халатам: ярко-алому с вышивкой и розовому с оборками. Оба были сшиты из плотного хлопка, но больше напоминали пеньюары, которые носили молодые девицы — никак не старухи. — Прошу, входите, госпожа, — улыбнулась беззубым ртом Ли. — Располагайтесь и отведайте вина. — Привезли для вас самое лучшее. Несколько дубовых бочонков про запас. Насладитесь им, пока ожидаете, еще минута, и мы закончили. — Я сама решу, закончили вы или нет, — огрызнулась Азула. Поднос с кувшином, тремя чашами и закусками стоял прямо на полу — ровно по центру огромной шкуры, сшитой из двух половин: бурого яка и белого. Вокруг, повсюду, куда ни глянь, были разбросаны декоративные шелковые и жаккардовые подушки с вышитыми на них морскими раковинами — прямо как в доме Ло и Ли на Угольном острове, разве что шкуру там заменял тканый ковер и ракушек было в разы больше. — Так мы... закончили? — неуверенно спросила Ло. Азула отмахнулась от нее, дав позволение продолжать, сама же сбросила меха, скинула сапожки, и устроилась как можно дальше от камина. — И как вы только можете дышать в подобной духоте? — Но, госпожа, иначе в покоях будет холодно. Наши старые кости плохо переносят северные морозы. — Поэтому вы решили устроить пикник на каменном полу? Что ж, мудро. — Подумали, вы заходите вспомнить свои детские годы, — пожала плечами Ли. — Шкура теплая и мягкая. Разве вам не удобно? — Ваше высочество чем-то расстроена? — поинтересовалась Ло. — Как вы догадались? — Азула плеснула в свою чашу вина. Старухи не солгали, напиток был хорош: сладость сливы и аромат миндаля. — По вашему тону, госпожа, — осмелилась ответить Ли. — И что же с ним не так?! «Порой ты так напоминаешь мне свою мать», вспомнила Азула слова отца. Нет, она не будет похожа на Урсу, только не на нее. Знатная уважающая себя дама должна быть более сдержанной. — День выдался трудным, — произнесла она с большим достоинством. — Понимаем, — кивнула Ли. — Надеемся, вино скрасит ваш вечер. А ты не стой столбом, — Ло отвернулась к служанке, — поживее. Старухи вновь принялись указывать «правее» да «левее», «выше» и «ниже», Азула же терпеливо ждала, когда девица повесит картину настолько ровно, чтобы угодить обеим. Вино в чаше плавно переливалось от края до края, не расплескивая при том ни капли, а огонь в камине горел так жарко, что Азула задрала подол своего платья и стянула чулки. Спешить ей было некуда, но ожидание раздражало не меньше, чем бессмысленные споры. А ждать пришлось куда дольше заявленной минуты. — Еще немного, и я спалю этот портрет, — произнесла она, лениво откидываясь на мягкие подушки. — Но, ваше высочество, это фамильная ценность! — На портрете мы с Ло в наши.... — В ваши лучшие годы, минувшие сотню лет назад. Ты свободна, — обратилась она к служанке. — Но перед этим передай, пусть с кухни принесут еще этих... маленьких острых шариков. Еще две чаши вина назад Азула помнила название вышеупомянутого блюда, но пьянящий напиток напрочь лишил ее желания вспоминать подобные мелочи. — Закуски из водорослей слишком жесткие для наших зубов, — проворчала Ло. — Так они и не для вас, — скривилась Азула. И вновь повернулась к служанке. — Поняла? Дверь за девицей закрылась, Ло натужено вздохнула, а Ли грузно опустилась на шкуру рядом с Азулой, но поближе к огню. — Вот так, — блаженно улыбнулась она, вытягивая плохо гнущиеся ноги в плотных шерстяных чулках. — Треск поленьев расслабляет, скажи? — И скажу, это ведь я велела подбросить сосновых поленьев. Их аромат успокаивает разум, не так ли, Азула? Вино успокаивало разум куда лучше всего прочего, подумала она, но промолчала. Обстановка и впрямь была приятной, а вот предстоящий разговор... Лучше поскорее его закончить. — Я здесь за тем, чтобы выслушать предсвадебные наставления. Итак, я слушаю. — О, уверена в наставлениях ваше высочество не нуждается, — рассмеялась Ли. — Не то чтобы мы сомневались в невинности своей госпожи... — подхватила Ло. — Мы не сомневаемся, вовсе нет. — Мы знаем, ее высочество всегда была слишком хороша для сыновей чиновников и генералов. — И не стала бы искать удовольствий, которые могут нанести ущерб репутации императорской семье. И снова эта их манера говорить, продолжая мысли друг друга. Старухи и без того выглядят как один человек, а так... Азула не могла отделаться от ощущения, будто у нее двоиться в глазах, а в ушах разносится эхо. Но вино сделало свое дело — ее спокойствие было подобно дзэну мага воздуха. — Наставлений не будет, — сделала вывод Азула, вновь наполняя чашу. — Неужели? — Мы уже научили принцессу всему, что знали, так ведь Ло? — Обучали с самого детства, — кивком подтвердила Ли. — Грамоте, истории, стратегии... — Пристально следили за успехами юной госпожи в магии огня. — Наблюдали поистине выдающийся рост. — Ты в совершенстве овладела всеми дисциплинами. — Ох, довольно лести, — закатила глаза Азула. — Я знаю все ваши подлые приемы. — Им мы тоже тебя обучили, — захихикала Ло. — Мы можем гордиться, не так ли? Нечасто встретишь такую одаренную ученицу. — И мы гордимся. Это нам лестно — мы воспитали прекрасную женщину. — Ближе к делу, — поторопила Азула. — Вы знаете меня всю мою жизнь, но и я знаю вас не меньше. Чего вы хотите? Сестры переглянулись. — Мы хотим, чтобы наша госпожа была всем довольна. — Счастлива в своей новой жизни. Ведь более мы не сможем наблюдать за тобой. — Не сможем дать совет, пусть в советах ты больше не нуждаешься, это мы тоже знаем. — Знаем, — вторила сестре Ло, кивнув. — Но нам есть что сказать тебе напоследок. Очередной глоток отдавал горечью. Причина была не в напитке, но Азула предпочла думать, что все из-за осадка на дне ее чаши. — Что за совет? — сухо спросила она. — Ты всегда брала от жизни все, чего пожелаешь. Все, до чего можешь дотянуться. — Как и все, до чего не можешь, — хохотнула Ли. — Ты не раз выходила за пределы возможного. И твое усердие, твое нежелание принять невозможное как должное — всегда окупалось. — Ты всегда знала, чего хочешь. — Я и сейчас знаю, — нахмурилась Азула. — Уверена? — возразила Ло, подливая всем вина. — И чего же? Азула покрутила в руке чашу, наблюдая за багряной текучей жидкостью. Небольшой водоворот завораживал, затуманивая ее сознание, но в то же время распутывал клубок мыслей. — Жене Вождя Племени Воды не быть Хозяйкой Огня, — сказала она вслух — произнесла слова, которые отказывалась признавать. — Не быть, — подтвердила Ли. Разумеется. Разве могла Азула рассчитывать на другой ответ? Раз уж она не нашла решения, что чего ждать... — Если говорить о законном престолонаследии, то подобное невозможно. — Что? — Азула подумала, что ослышалась. — Ну-ну, не путай нашу госпожу! — вмешалась Ло. — Услышь нас кто, подумает, что мы тут плетем заговор! — Мы? — посмеялась Ли. — Скажи мы хоть слово против Хозяина Огня Озая, принцесса будет первой, кто отправит нас на казнь, не так ли, госпожа? — Несомненно, — проговорила Азула, всматриваясь в каждую морщинку у глаз советницы. Нет, Ли не смеялась, не шутила. Образ беззаботных легкомысленных старушек — всего лишь маска, уж ей ли не знать об умении сестер дурачить людей, тем самым избегая нежелательного внимания. Старухи сами учили ее. И Азула запомнила каждый урок: «прячь ложь за правдой», «не отрицай очевидные обвинения, однако убеждай всех, в том числе себя, в своей невиновности», «и всегда помни: у стен есть глаза и уши». Азула покосилась на дверь. — Вот видишь, Ло, госпожа понимает: мы всего лишь старушки, которые желают счастья своей воспитаннице. — И что же вы двое подразумеваете под счастьем для меня? Моим единственным желанием было удостоиться чести править Страной Огня после отца. — Быть может, принцесса, пришло время пересмотреть свои цели? — Неудобный трон не доставит должного удовольствия — от долгого сидения затекают ноги. — От принятия важных решений, влияющих на судьбы людей, расшатываются нервы. — А от бесконечной болтовни старых советников начинаются мигрени. — Как сейчас? — Азула подняла чашу, шутливо салютуя наставницам, и в два глотка опорожнила ее. — Я хочу получить свое по праву. Ну вот, теперь она говорит совсем как Зуко. Он тоже разглагольствовал о своих правах, судьбе и чести, пусть никогда не мог ответить, что подразумевает под последним. Тогда Азула смеялась над ним, а он дулся, как маленький ребенок и сбегал, крича, что ей не понять. «Такой как ты не понять. Такой одаренной, талантливой, везучей». Что за глупости? Разве это везение — родиться второй наследницей? Разве справедливо, что все твои старания списывают на талант, как будто и не было долгих изнурительных тренировок? Будучи ребенком, она часто задавала этот вопрос себе, однажды — отцу, но никогда — советницам. Что бы они сказали? Как много бы поняли? Или, быть может, они всегда понимали? Быть может, даже подсказывали ей, вот только она не слушала? Что ж, теперь она достаточна умна, чтобы услышать. — Ты хочешь быть оцененной по достоинству, — поправила ее Ли. — Мы понимаем. — Понимаем, Азула, — подтвердила Ло. — Но Страну Огня унаследует твой брат, принц Зуко первенец. — Первенец-мужчина, который продолжит род императорской семьи, даже взяв в жены принцессу Племени Воды. Ты же... — Выйду замуж за Вождя, тем самым лишусь всех прав. — На Страну Огня, — поправила Ли. — Однако твои дети будут править Племенами Воды. — И, надо отдать должное самому Вождю, мужчина из него что надо. — Вы говорите совсем как Тай Ли, — фыркнула Азула. — Тай Ли юная девица, которая видит лишь картинку. — Мы же смотрим глубже, в самую суть. Он не только хорош собой, верно? — Пусть не-маг, но разве он не силен? Еще и умен вдобавок. Ли, много ты знаешь поистине мудрых мужчин? — Из ныне живущих? Они засмеялись, Азула тоже улыбнулась. — Хотите сказать, что мое счастье, как и счастье любой другой женщины, в замужестве? — Азула подалась вперед, наклонилась к подносу, наливая вина всем троим. — Признаю, жених превзошел мои ожидания, но... — О, госпожа, ты еще не осознаешь всех его достоинств, — Ли пододвинулась ближе, чтобы взять свою чашу: костлявые пальцы впились в руку Азулы, сжимая ее с силой крепкого мужчины. Она понизила голос, чтобы никто кроме принцессы и сестры не услышал: — Глупо отказываться от мужчины, который готов пожертвовать ради тебя жизнью. Ло тоже наклонилась за чашей, и так же заговорщически зашептала: — Тем более, что мужчина этот имеет собственную армию. Советницы отстранились, хихикая, словно молодые девицы, краснея от вина и якобы от непристойной шутки, которую недозволенно произносить в приличном обществе. Хитры, как и всегда. — Ох, вы об этих достоинствах, — Азула громко и заливисто рассмеялась, упав на подушки. — Что ж, не могу не согласиться. — Мы действительно обучили тебя всему, что знаем, — ответила Ло с улыбкой. — Ты могла бы стать великой Хозяйкой Огня. Такой же мудрой, как твой дед, и такой же сильной, как твой отец. — Увы, принцесса, мы не увидим твоего восхождения на трон. Но надеемся, что ты найдешь свое счастье. — Следуй своим желаниям и инстинктам. — Ваш мудрый совет звучит как тост воинов Племени Воды. — Ну, в чем-то они правы, — отрывисто рассмеялась Ли. Из коридора послышались шаги, дверь с тихим скрипом приоткрылась, пропуская служанку с подносом, нагруженным закусками из водорослей и еще одним кувшином вина. — Как раз вовремя! — хлопнула в ладоши Ло. — Пополни-ка наши чаши. У принцессы есть тост, не так ли? — Есть, — согласилась Азула. Дождалась пока девица опустится на четвереньки, размещая полный поднос, взяла с блюда самый лакомый на ее взгляд кусочек, и подняла полную чашу. — За жениха. Который воплотит все мои мечты. — За жениха, — хором отозвались старые советницы, одобрительно лукаво улыбаясь.