Выживание

— Давай пройдёмся. Нам есть, что обсудить, — настойчиво предложил Хьюга и поравнялся с Наруто. — Мне тоже не хватает Хинаты. Но вы украли у меня Боруто. Зачем, Неджи, в чём виноват ребёнок? — рука болела всё сильнее и сильнее, что отражалось на лице Наруто. На лбу появилась испарина, а щёки побледнели. — Моя сестра умерла из-за тебя! — прорычал Неджи. Он всегда быстро выходил из себя. — Хината умерла из-за того же, что и все. Она — одна из многих, кто сейчас сводит счёты с жизнью, — хладнокровно ответил Узумаки. Ему не нравилась ситуация. В особенности её безвыходность. — Ты не видел, как она страдала, когда узнала про самолёт! Не ела, не спала, постоянно плакала! — Неджи сорвался на крик, и несколько его бугаев схватили Наруто под руки. От боли в плече искры посыпались из глаз. Его быстро затащили в какой-то заброшенный склад с огромными пролётами. Ряд ржавых стеллажей всё ещё оставался внутри, окна были выбиты, а крыша пропускала свет сквозь дыры от коррозии.       Наруто поставили на колени перед Неджи. Узумаки сопротивлялся первые секунд десять, но, заметив довольные ухмылки, решил сменить тактику. — Ходят слухи, что ты любишь члены в заднице, — сказал Хьюга, а его свита гнусно заржала. — Причём не абы чей, а Учихи Саске.       По тому, как изменился в лице Узумаки, Неджи понял, что попал в цель. Это как играть в морской бой, только у Хьюги была атомная бомба. Наруто испугался не за себя, он испугался за Саске. От осознания того, что только что спалил все свои секреты, Наруто поник. — Где Боруто? — Узумаки поднял взгляд на Неджи. Тот улыбался так довольно, что хотелось стереть его блядское лицо об бетон. Раскроить череп и кинуть труп собакам. Злость бурлила в Наруто, и это всё читалось во взгляде. — Забудь о нём. Он тебя даже не помнит, глиномес, — Наруто дёрнулся, и реакция не заставила себя долго ждать. По складу раскатистым эхом прокатился хохот. — Хоши, если Учихе так нравится это личико, то святым делом было бы его испортить. Приступай, — Неджи отошёл на пару шагов назад и неотрывно смотрел на Узумаки. Он хотел увидеть страх, но не получил желаемого.       Тем временем Хоши достал из кармана канцелярский нож. Может, подчинённый Хьюги и мало походил на Неваду-тян, но намерениями от неё не отличался. И хладнокровием. Этот Хоши с каким-то особым воодушевлением вытянул лезвие и вытер об штаны. Некое подобие чистоты, якобы обеззаразил.       Наруто сохранял самообладание. Он столько хуйни уже пережил, что ему стоит пережить ещё одну? С таким же безразличием живут люди около железных дорог, убивают террористов военные и вскрывают трупы патологоанатомы. Дело привычное, обыденное. По крайней мере, Узумаки хотелось в это верить и не показывать свой растущий внутри страх. Ведь, что жители, что военные, что медики — рано или поздно срываются. Вот Наруто и не хотел сорваться именно сейчас. Он краем сознания понял, что может проявлять слабость перед Саске, Итачи. Хрен с ними, Хозуки и Джуго тоже входят в этот список. Но не Неджи с его придурками. — Действительно красивое лицо, — безумный оскал обезобразил лицо Хоши, и он лизнул губы Наруто. Узумаки закрыл глаза, но не дёрнулся. — Что, даже сопротивляться не станешь? — безразлично спросил Неджи.       Наруто промолчал. Он понимал, что шансов у него нет. Особенно, когда держат два амбала сзади. Это лишь позабавит народ, а Узумаки сегодня — кто угодно, но не клоун. Возможно, терпила, но веселить Неджи он не будет. Поэтому сегодня Узумаки дал себе обещание — вытерпеть всё. — Такой красивый, — повторил Хоши и коснулся щеки лезвием. Острая боль обожгла кожу, Наруто сглотнул.       Лезвие было не шибко острым, с мелкими деформациями, которые рвали кожу на лице. С глаз хлынули слёзы, заливая свежие раны. Наруто не кричал, он не подарит им такой радости. Узумаки крепко сжал челюсти и закрыл глаза. Когда один порез дошёл до края щеки, Хоши принялся за второй. Наруто начало мутить от боли, а тело мелко трясти. Звук разрезаемой кожи больше походил на звук старой рвущейся ткани. Неджи молча стоял напротив Узумаки и смотрел. Его взгляд был холоден, а глаза, как у фарфоровой куклы. Он не получал удовольствия от зрелища, но и не был к нему равнодушен. Он думал, что этого мало.       Трёх полос на одной щеке хватило, чтобы зубы начали выплясывать чечётку, а дыхание стало обрывистым, судорожным. Горячее дыхание одного из амбалов сзади опаляло шею. Было противно, было нереально, было мерзко. Что же такого сделал Наруто в прошлой жизни, что судьба так с ним обходится? Где ближайшая остановка с этого колеса сансары?       Тем временем скульптор принялся за вторую щёку. Тихое мычание сквозь плотно сомкнутые губы. Он ненавидел себя в этот момент. Хоши выполняет поручение, Неджи мстит за сестру, а Наруто? Наруто просто слабак. Допустил подобное, с горя попёрся на бои, ушёл один в промзону. Он же, блядь, знал, что всё так обернётся. Всеми фибрами своей души предчувствовал эту ситуацию и всё равно пошёл.       Тошнота подбиралась к горлу, и он упёрто сглатывал густую слюну в надежде, что это хоть как-то оттянет время. Наруто уже понимал, что блеванет. А когда — дело времени. Узумаки открыл глаза и встретился с безумным взглядом. Парень напротив был в восторге от своей работы. Вторая полоса, Наруто едва слышно завыл от боли. Кто ж знал, что порезы на лице настолько болезненные. Они даже затмили боль в плече, переплюнули слова Саске.       На третьей полосе Наруто всё же не выдержал, и его стошнило прямо на грудь и живот Хоши. Как только мучитель осознал, что произошло, тут же последовал удар под дых. Кровь с щёк лилась по подбородку ручьём, заливалась в открытый рот и смешивалась там с желчью. Ещё удар по затылку. Амбалы перестали держать Узумаки, позволяя тому упасть на бетонный пол. То ли диафрагма разучилась работать, то ли воздух перекрыли, но Наруто не мог вдохнуть. Он судорожно открывал рот и выгибался, потому что разум охватила паника. Ещё ни одно тело не хотело умирать, люди, может, и хотели, а телам всегда страшно. В воспоминаниях всплыл момент со времён острова, где он сидел задницей под водой на самом дне. Только теперь суеты в его организме стало больше. — Ещё раз повторяю, Наруто, я не отдам тебя в когти костлявой, пока ты сполна не прочувствуешь ту скорбь, что постигла нашу семью со смертью Хинаты. Хиаши-сама всегда говорил, что выродок Намикадзе счастья не принесёт, — Неджи подошёл и посмотрел на Наруто сверху вниз.       Окровавленное, изуродованное лицо радовало, а упрямый взгляд синих глаз нет. Совершенно не радовал. Хьюга плюнул Наруто в лицо и пнул под рёбра. Он снова выбил весь дух из только что начавшего дышать парня. Ещё удар, затем ещё. Неджи с силой наступил на повреждённое плечо. Наруто силился, собрав всю свою гордость, лишь бы не издать и звука. Он зло смотрел на Хьюгу. А того бесило, что в этой ситуации не всё шло по его плану. Он хотел сломать Наруто, растоптать, уничтожить морально с первой встречи, а тот лишь смотрел на него зверем. Можно ли назвать добычей волка, что попал в капкан и всё равно готов вцепиться в глотку охотнику? — Сука, — прошипел Неджи. Он приказал своим людям отойти и стал пинать Наруто ногами. Он бил, куда попадёт, часто, сильно, что Узумаки перестал что-либо чувствовать уже с удара пятого. Если от действий Неджи разорвалась селезёнка, то Наруто не успеет попрощаться с Саске.       В голове всплыли слова Джуго сегодня перед боем. Парни хотят, чтобы он жил. Значит, они друзья, значит, он нужен. Стало обидно, что он своей смертью расстроит Суйгецу и Джуго. А Саске… Что касается Саске, то он наверняка впадёт в депрессию и будет винить себя во всём. По крайней мере, именно такого расклада хотел бы Наруто, сплёвывая кровь на пыльный бетонный пол, стараясь оставаться в сознании. Чтобы у Саске было сердце. Чтобы он отреагировал, как положено, а не забыл о Наруто уже завтра. — Чернила, Неджи-сама, — видимо, кому-то стало жаль Узумаки, и он отвлёк Хьюгу от избиения безвольного тела. — Что? — явно выдернутый из раздумий, Неджи вернулся в реальность. — Точно. Поливай.       Сначала Наруто почувствовал, как что-то холодное начало течь по его лицу. А затем каждый разрез на щеке вспыхнул такой болью, что Узумаки даже не знал, что такое бывает. Резкая, режущая, словно кислотная, въедающаяся в живую плоть боль. Чернила заполняли каждый миллиметр ранок, смешиваясь с кровью, слюнями и соплями на лице Наруто. Они попадали в рот, отравляя Узумаки своим ядом, затекали в нос. Теперь Неджи был доволен. Наруто корчился от сумасшедшей боли, рукой стараясь стереть с лица чернила. Он кричал, как раненое животное, и от такого крика холодный ужас растекался по венам у всех присутствующих. Даже Хьюге стало не по себе. Его улыбка начала сползать, и он трезво посмотрел на ситуацию. Он вышел из себя, натворил дел, возможно, даже убил Наруто. Тот орал так, словно у него агония. Образ плачущей Хинаты возник из ниоткуда. Она рыдала и закрывала тело мужа собой. Да, именно так бы поступила его сестра. Она бы смотрела на него с таким диким ужасом. Но её нет, а Наруто есть. — Заткнись! — Неджи пнул Узумаки в живот, но это никак не повлияло на того. Ещё удар, потом ещё. Наруто будет настоящим везунчиком, если его органы останутся невредимыми. Потом Хьюга сделал то, чего от него никто не ожидал. Он прыгнул на грудную клетку Наруто, в прямом смысле выбивая весь воздух из лёгких. Неудивительно, что крик стих, а Наруто провалился во тьму.       Он балансировал на грани уебищной реальности и сладкой бессознательности. Полностью отключиться не давала боль и едкий химический вкус чернил во рту. — А что тут происходит? — чей-то далёкий и знакомый голос донёсся до Наруто. Тело больше не чувствовало боли, шок приглушил все рецепторы. Но он не мог открыть глаза, так как их щипало от краски. Судя по шуму, началась драка и кто-то пару раз выстрелил. Наруто был единственным слепым зрителем этого спектакля. Кажется, его спасают. Прям как в боевиках. К нему, судя по ударам, пришёл сам Рэмбо или Чак Норрис. Теперь его спасут, пара сцен из больницы и титры. Скорей бы титры, Наруто так хочет в туалет. Как он не обоссался, пока его били? Или обоссался? Почему, когда человек находится на грани смерти, его всегда интересуют глупости? А может, это только его особенность, то есть только Наруто умудряется думать о херне в самые неуместные моменты. Но мысли держали его в сознании. Как говорил дядюшка Декарт: «Cōgitō ergō sum». Откуда он это знает? Действительно. Точно, так постоянно говорил старик из дома престарелых, куда возили детдомовцев для помощи пожилым людям. Наруто чувствовал, как восстанавливается боль в его теле. Как она мягко, словно любовница, обнимает его со спины. Как гладит по щекам, запускает руки к груди.       Раздался телефонный звонок. Звонили Неджи, по крайней мере ответил он. Его голос сначала был злым, затем взволнованным. — Как это произошло? Зараза! Выезжаю, не трогайте там ничего! — он практически орал в трубку. А затем приказал парням «бросить его» и уходить.       Вот так вот просто Неджи куда-то смылся. Без долгих прощаний и жарких речей. Он даже не удосужился проверить живой ли Наруто.       А Узумаки лежал на спине и не шевелился. Он слышал тяжёлое дыхание неподалёку, но сил спросить что-либо не было. Он дышал-то с трудом, какие разговоры. Сейчас он хорошо понимал, что отключаться нельзя. Это было равносильно смерти, а умирать Наруто не хотел. Ему ещё столько надо было высказать Саске, надрать зад Неджи, забрать сына, проведать в больнице Суйгецу и выпить с Джуго. У него планов ещё ого-го. — Сипло дышишь, нужно скорую, — прохрипел всё тот же голос. — Хотя, если тебя избили якудза, то нет смысла идти к врачам. Побоятся.       Послышался шум, его спаситель, наконец, встал. Судя по шагам, он хромал, а по кряхтениям — досталось ему тоже не слабо. — Я проследил за тобой после боя, — голос звучал совсем рядом. Наруто через силу приоткрыл глаза. Как он и ожидал, смазанная картинка. — Я же говорил, такое хорошенькое личико нельзя портить.       Грубая рука скользнула по рёбрам. Вспышки боли возвращали ускользающую реальность. — Семь рёбер сломаны как минимум, — хмыкнул мужчина. Он всё же скользнул взглядом по травмированной им же руке и довольно улыбнулся, когда увидел буквы.       Судя по дальнейшим звукам, Забуза кому-то звонил. — Да, он сегодня со мной был. Откуда я знаю имя. Блондин. Нет, не длинные. У меня нога и пара рёбер. Хорошо, жду, — каждая реплика обрывалась, но ответ Узумаки не мог расслышать.       Он хотел потянуться за своим телефоном, но рука не слушалась. Она даже не двигалась, и тут Наруто накрыла паника. Неужели Неджи перебил ему позвонки, и он теперь инвалидом будет всю жизнь? Наруто чаще задышал, и каждый его вдох тревожил разбитые рёбра. Он попробовал пошевелить хоть чем-то — снова неудача. Он хрипло застонал от боли и отчаянья. — Больно, знаю, но ты терпи. На боях и не в такой фарш превращали, — Забуза коснулся руки Наруто, и тот почувствовал чужое тепло. Немного отлегло, ведь, если есть чувствительность, значит, и шевелить можно? Узумаки попробовал ещё раз, и у него получилось. Что было до этого — непонятно. — Даже так? Уж не думал, что у тебя есть сердце, — новый голос прозвучал откуда-то издалека. Он был холодный и властный, как у Саске. — Хватит языком трепать, лучше помоги с этим вот, — Забуза поднялся на ноги, но стоял неустойчиво. — Кто это? — голос казался презрительным, но Наруто был не в состоянии оценивать что-либо правильно. — Новенький. Я видел его с Джуго и Суйгецу, — ответил Забуза и сглотнул. Наверно, ему хорошо досталось. — Ясно, — голос звучал слишком близко. Потом чьи-то руки обхватили Наруто под спину и подняли. Узумаки был словно тряпичная кукла. — Смотри аккуратно, он от боли обоссался, — предупредил ещё один новый голос. Сколько же тут людей?       Повисла тишина. — Ну, а что я сказал? Он же реально обоссался, — продолжил громче говорящий. — Продолжишь хуйню нести — обосрёшься, — единственный, кого узнавал Наруто — Забуза. Отчасти было приятно, что мужик понимающий оказался. — А чего с ним сделали, а? — неуёмный третий голос продолжал донимать расспросами. — Я видел только, как на грудину прыгнули. Тебе бы и этого хватило. — А с рожей что? В чём он вообще? — Киба, блядь, заткнись, — снова тот властный голос.       Наруто вынесли на свежий воздух, а сознание окончательно покинуло измученное тело.

***

      Наруто приходил в себя ещё несколько раз. Его везли в машине. Когда он был в сознании, то слышал голос Джуго, а значит, теперь всё будет хорошо.       Потом опять темнота.       Ещё он помнил, как лежал в кровати. Возможно, это сон, а, может, действительно Сай зашивал его раны на щеках. — Помимо разрезов на лице у него ещё многочисленные переломы рёбер, травмы брюшной и забрюшинной областей, перелом со смещением плечевой кости и сотрясение мозга. Состояние сейчас нестабильное. Во избежание гиповолемического шока, что является опасным последствием… — больше Наруто не слышал. Он вновь провалился в густую и мягкую тьму.

***

      Телефон Саске разрывался от звонков, только Учиха не слышал его. Он делал то, что делают после идиотских поступков половина населения планеты. Он пил. Пил много, не жалея ни горла, ни мозга. С уходом Узумаки его терзали наилютейшие эмоции. В тот день он ближе познакомился с совестью, насколько только мог, а также с чувством вины. В этой компании также присутствовали старые добрые знакомые: злость, страх, печаль и то самое, давно забытое «чувство утраты», что не отпускало его после смерти матери.       Он знал, что поступил, как последний мудак, но от этого осознания не легче.       А вот уже звонок в домофон он услышал. Он очень удивился, когда Джуго стал кричать на него. Алкоголь взял верх над телом, и всё происходящее казалось нереальным. Его разум отрезвел, когда Джуго и Киба затащили окровавленный труп в прихожую. Лицо этого тела было залито чёрным, но Саске смутно догадывался, кого могли принести к нему в дом. Тошнота подступила к горлу, и Учиха едва успел добежать до раковины на кухне. Желудок сводило судорогой, а Саске не хотел верить в реальность. Его самые ужасные мысли воплощались там, за спиной, в прихожей. Джуго сразу понял состояние Учихи и стал командовать Кибой, взяв ситуацию под контроль. Саске боялся даже спросить что-либо. Он медленно проваливался в глубокий ужас.       Всё повторяется, как с матерью. Он снова не мог контролировать ситуацию, он снова бессилен.       Спустя пару минут в дом буквально ворвались Итачи с Кисаме. Старший Учиха быстро нашёл взглядом сползающего на пол Саске. Лицо посеревшее, в глазах ужас и очень потерянный вид. Итачи нахмурился, быстрым шагом преодолел расстояние между ними и врезал брату по лицу. — Сейчас ты быстро трезвеешь, приходишь в себя и объясняешь мне, какого хуя произошло с Наруто. Живо, Саске! В душ, блядь, иди. Кисаме, помоги ему, — такого злого Итачи видел один лишь его телохранитель. Даже Джуго удивился, но виду не подал и поспешил к Наруто. Из комнаты, где разместили его, вылетел перепуганный Киба. — Он там.. помер совсем, — растерянно сообщил Инузука и закрыл рот рукой. — Что..? — даже вечно спокойному Джуго такая новость резанула сердце. Почему-то не хотелось в это верить. Он быстро подошёл к Узумаки и двумя пальцами коснулся шеи в поисках пульса. И он был. — Придурок, он отключился просто, — озвучил догадки Джуго. — Пиздец какой-то, — Киба стоял у прохода. Он смахнул пот со лба и испачкался чернилами и кровью. — Всё, беги домой, пока не попал под горячую руку Учих. С меня причитается, — Джуго кивнул, а Киба только того и ждал. Ему не нравилось вмешиваться в серьёзные разборки. — Саске, давай покурим? — предложил Джуго и достал пачку сигарет. Учиха кивнул, и они вышли на террасу. — Знаешь, сколько лет знакомы, а я никогда тебя таким не видел, — спокойно сказал Джуго, делая очередную затяжку. Оба парня опёрлись на перила и смотрели на сакуру. — Я сам себя таким не помню, — Саске потёр переносицу. От сигареты тошнило, но он заставлял себя курить, потому что это казалось правильным. — Как он? — Жить будет. Там Итачи врача на вертолёте доставил. Выглядело эффектно, — усмехнулся Джуго, а в голове Саске всплыл образ, как Сай спускается с висящего в воздухе вертолёта в белом халате по верёвочной лестнице. Как в дешёвых боевиках. — Это хорошо, — Учиха присел в уличное кресло. — Я во всём этом виноват. — Не надо жалеть себя, Саске. Это не в твоём стиле. Виноват тут только Хьюга, — под глазами Джуго лежали тёмные круги. Он мыслями был где-то не здесь. — Да я, блядь, выгнал его, — Саске сделал глубокую затяжку и чертовски медленно выдохнул. — А он не дождался меня и ушёл в промку один. Это всё воля случая, — Джуго пожал плечами и повернул лицо к Саске. — Начнётся война? — Да. Итачи не прощает такого, — Учиха не смотрел в ответ. Он просто кивнул. — А ты? — А я убью Неджи, — казалось, что Саске собирает себя по частям. Совсем не похож на себя. — Ты же знаешь, что мы с тобой, — Джуго курил быстрее, его сигарета была скурена до половины. Интересно, о чём он думает? Слишком он отстранён, даже для себя. — Спасибо. — Ого, ты даже так умеешь, — Джуго усмехнулся и снова помрачнел. — Пошёл ты, — Саске усмехнулся. — Как твой отец? — Умер позавчера, — слишком спокойно произнёс Джуго. Но это для вида, Саске-то знал, что друг переживает. Для него семья была всем. — Соболезную. — Теперь он не страдает. Суйгецу, кстати, после разговора с Узумаки решил отключить Карин.       Повисла тишина. Даже сверчки замолчали. — Мне кажется, я его, — Саске физически не мог выговорить это слово. Оно словно измазано клеем с блёстками, розовыми соплями и пахнет пончиками и клубникой. Это слово не шло Саске, и всё его нутро противилось ему. — И боишься этого? — Да, — честно признался на выдохе Учиха. — Того, что Наруто парень, или самого чувства? — Джуго, не еби мозг. И так тошно, — Саске посмотрел на друга, а потом выдохнул. — Когда мать умерла, я лет пять сидел на колёсах. Думал, уже ни к кому не привяжусь. А тут этот Узумаки. Джуго, он же несчастье ходячее, — Саске выкинул сигарету в пепельницу и закрыл лицо руками. — Знаешь, Саске, любить кого-то — это нормально. Ненормально — вести себя настолько мудово. Филофобия у тебя, а страдают другие. — Да знаю я. Вконец расклеился. Кстати, кто нашёл его? — Забуза. Он сейчас со сломанной ногой в больнице, — ответил Джуго, а Саске удивлённо поднял бровь. — А что он забыл там? — Говорил, что выебать хотел, но ты же знаешь Забузу, — Джуго тоже затушил сигарету и присел рядом с Саске на соседнее кресло.       Учиху кольнула злость и ревность, но всё равно он был благодарен этому мудаку. — А что у него с лицом? — Вырезали по три полосы на щеке. Медик ваш уже заштопал, но говорит, на всю жизнь останется. Краска въелась в ткани, считай татуировки, — Джуго облокотился на спинку кресла и закрыл глаза. Он не открыл их, даже когда Наруто в очередной раз разбил тишину криком. Один Саске вздрогнул и тут же встал, намереваясь пойти к нему. — Сиди. Ты там ничем не поможешь. А видеть тебе всего этого необязательно, — Джуго открыл один глаз и посмотрел на Саске. — Пойдёшь на бой завтра? Скинешь стресс. — Не знаю, — Учиха уселся обратно и посмотрел на выглянувшую из облаков луну.

***

      Только спустя четыре дня Наруто всё-таки пришёл в себя фундаментально. Не сказать, что он был рад этому, потому что все чувства вернулись. Ощущался буквально каждый квадратный сантиметр тела. Даже не самый квадратный всё равно отзывался болью.       Во рту пересохло, но он не мог встать и взять воды. Пришедшего в себя пациента увидел Сай. Он поспешил остановить все попытки Узумаки хоть как-то пошевелиться. — Я бы рекомендовал вам, как лечащий врач и чисто по-человечески, не двигаться. — Где я? — Дома у Саске Учиха. — А он где? — Ты.. придурок, — Саске только вошёл в комнату и тут же подлетел к постели. Он крепко взял руку Наруто в свою. — Я думал, что ты сдохнешь тут у меня на кровати. — Я выйду, надо с Итачи-сама поговорить. Саске-сан, не давайте ему двигаться. — Прости, — спустя минутное молчание всё-таки произнёс Саске. — Только не разводи сопли, — Наруто попробовал улыбнуться, но лицо пронзила острая боль. И тут он вспомнил, что было до того, как его хорошенько отпинали. — Есть зеркало? — Ты сейчас всё равно ничего не увидишь под повязками, — Саске гладил ладонь Узумаки. Сказать, что он винил себя в произошедшем — ничего не сказать.       Было больно видеть подавленного Наруто. — Сколько мне так лежать? — жалость в глазах Саске пугала больше всего. — Минимум две недели, — Узумаки простонал, обиженный на подобный приговор. — Скукота, — Наруто закрыл глаза. Саске присел рядом с Узумаки и приподнял его руку. — Что с тобой? — Ты не заебал меня. Меня заебало бояться, — Саске поднёс ладонь Наруто к губам и поцеловал кончики пальцев. — Я постараюсь больше не быть мудаком, если ты останешься со мной. — Саске, ты на себя не похож. Куда я, блядь, денусь, прикованный к кровати, — Наруто снова попытался улыбнуться. Ему было смешно от неловкой ситуации, от глупого положения вещей. — И к тебе. — Не подохни, пожалуйста, — Учиха так хотел рассказать, как у него вырвали сердце, когда принесли безвольное тело в дом. Как скрутило лёгкие в минуту, когда он узнал в этом теле Наруто. Он так много хотел сказать, но слова, сука, цеплялись за голосовые связки, царапали глотку и не хотели быть произнесёнными. — Хах, постараюсь, — усмехнулся Узумаки, но затем поджал губы. — Саске.. я не хочу быть педиком, — он сильнее обхватил руку Саске и посмотрел на него грустными глазами.       Даже сейчас, в отёках и синяках, Узумаки был красивым. Саске показалось, что эта самая красота у Наруто просто внутри и лезвием её не вырезать. Или красота Узумаки глубоко засела в мозгах Учихи, ведь говорят же, красота в глазах смотрящего.       Вместо ответа Саске просто склонился над Наруто и мягко, едва касаясь, поцеловал того в губы. После этого он встал с кровати и направился к выходу. Уже у самых дверей он повернулся и прошептал: — Поздно. — Сука, ты, Саске, — снова Наруто хотелось улыбаться. Какое ужасное, на самом деле, наказание — лишить человека возможности улыбнуться. Не должны такие эмоции причинять боль. Несправедливая несправедливость какая-то. А Учиха, наверно бы, и не заметил разницы. — Я позову к тебе Сая, — Саске скрылся в коридоре.       Наруто остался один на один с собой, своими мыслями и желанием сходить в туалет. Всё, что ему оставалось, это ждать врача. А вдруг он тоже в туалете? Или в душе? Боже, а если он только начал есть? Это же человек, потребности и все дела. Наруто проскулил и сжал пальцы на ногах. Он всегда гордился тем, что раньше всех в детдоме перестал мочить свою репутацию в постели. А тут, взрослая детина. Наруто начал занимать свой мозг всякими мыслями. Например, извечный вопрос. Почему самолёты летают? Нет, самолёты это больная тема. А вот собаку бы Наруто завёл. Интересно, если Саске попросил его не уходить, может, можно продавить тему с животным? Наруто всегда хотел Акита-ину, но, если Учиха будет против, можно и мини-версию. Сиба-ину тоже милые. Как бы её назвать, а мальчика или девочку? Кажется, у собак это кобель и сука, но разве это не грубо? Это больше про людей. Наверное, лучше мальчика, с девочками сейчас какая-то хуйня творится. Потолок у Саске натяжной? Где Сай, ебаный рот? Наруто приподнял голову и скинул с себя одеяло. Его переодели. Рёбра были перевязаны бинтами, на животе были тёмные наливающиеся гематомы. — Сай, сука, ну где ты-ы-ы, — взвыл Наруто. Он смотрел в дверной проём, как Хатико.       Секунды длились, как минуты. Тянулись патокой. Это была война терпения и мочевого. — Блядь, — терпение потерпело поражение, и Наруто сквозь невыносимую боль поднялся с кровати. Ему даже удалось сделать три шага в сторону двери, а ещё на три шага его просто понесло. Голова закружилась, и в глазах потемнело. Тело рухнуло с грохотом на пол. Тут же послышались торопливые шаги, и у проёма столпились Учихи и Сай. Они быстро вернули на кровать вяло сопротивляющегося Узумаки. — Тебе ж сказали не рыпаться, чего же ты встал-то, идиот, — Саске сам скривился, словно чувствовал ту же боль. Наруто же густо покраснел, а глаза его заблестели от влаги: — Я пописать хотел, — совсем по-детски проскулил он. Организм настолько устал ощущать боль, что хотелось рыдать. — Для этих целей есть утка, Наруто-сан, — Сай показал на ёмкость на прикроватной тумбе. Да, до неё было легко дотянуться и не надо было бы падать. — Что болит? — Всё, — врача напрягло, что лицо Наруто начало стремительно бледнеть. На его лбу выступил пот, а дыхание стало чаще.       Сай быстро надел стетоскоп и выудил скальпель из своей сумки. Быстрым движением он разрезал существующие бинты и откинул их подальше. Он приложил стетоскоп и стал слушать лёгкие. Наруто в это время едва сдерживал кашель. Но, как бы он не старался, всё равно закашлялся, прикрывая рот рукой. Саске обратил внимание, что ладонь стала в красную крапинку с ярко-алыми разводами. Это заметил и Сай. Он с безучастным лицом продолжил слушать лёгкие и нашёл то, что искал. — Что с ним? — подал голос Итачи, который стоял позади, но переживал не меньше других. — Гемоторакс. Неудивительно, в принципе. Мне нужны ассистенты, — Наруто снова зашёлся в кашле, его челюсть дрожала, а в огромных зрачках бился страх. — Что делать? — Саске подоспел быстрее брата. — Спирт, шприц на двадцать кубов и стальные нервы. Откачивать я никого, кроме Наруто-сана, не собираюсь, — Сай говорил это, улыбаясь. Учиха кивнул и протянул бутыль спирта с ваткой.       Сай обеззаразил скальпель, надел перчатки и протёр нужный участок кожи. Он делал это неторопливо, с присущим ему профессионализмом. — Держи его, — приказал медик, заметив, что пациент всё ещё в сознании и не собирается его терять.       Приложив пальцы к коже, он прошёлся по грудной клетке, фиксируя место травмы, и легко вонзил скальпель в межреберье. Саске удерживал скулящего Наруто и говорил всякие глупости, от которых только кривился, если слышал их в фильме. Учиха наблюдал, как шприц наполняется кровью, и сглотнул. Что за день такой.       Наруто сильно дрожал. Его пот был холодным, от чего тело быстро замёрзло. Дыхание было частым и поверхностным. Сай в это время вводил в плевральную полость препараты во избежание развития инфекции.       Узумаки же вцепился в руку Саске здоровой. Он смотрел прямо в чёрные глаза и искал там отвлечение. — Собаку… Саске, давай заведём собаку, — из-за дрожания челюсти слова ломались и распадались на ходу. — Только, если будешь следить за ней, — Учиха целовал мокрый лоб и гладил пшеничные волосы. Сай зашивал рану. Всего два стяжка. — Помоги, нужно его перевязать заново. И сменить постельное, — спокойно сказал врач. — Я не… — Наруто, ты вспотел и залил кровать кровью, — предупредил все возмущения Сай.       Итачи убедился, что всё хорошо, и вышел из комнаты. В коридоре его ждал Кисаме с новостями. — Итачи-сама, мелкие группировки на нашей стороне. Никто не хочет быть под началом Хьюги. С полицией тоже проблем в нашу сторону не будет, — спокойно отчитался Кисаме. — Хорошо.