Сиреневое пламя войны

      Аарон не видит того, куда они двигаются, ведомые лишь зрением венаторов. Тайфун бежит впереди и прокладывает дорогу через лесные дебри, в то время как Гром следует след в след. Они пересекают реку, даже не удосужившись найти мост. Благо что она была широкая, но достаточно мелкая. Шествующие по ней венаторы даже не намочили шерсть на животе.       Холод начинает пробирать до костей и Аарон умудряется расстегнуть свою одежду, чтобы прижать брата ближе и попытаться хоть немного его согреть. Даже сквозь ночной сумрак можно заметить, как бледен Велор. Слабое здоровье в очередной раз напомнило о себе в самый неподходящий момент. Убегая в такой спешке, ни Аарон, ни Бернардайн не позаботились о том, чтобы взять лекарства. Если они не найдут помощь, то для Велора их оплошность может стать роковой.       Они покидают лес прямо перед восходом солнца. На огромной равнине, обдуваемой морозными ветрами, как никогда чувствуется господство осени. Холод заставляет поежиться, почувствовать всю свою ничтожность. Вчера ты был принцем, проснувшимся в теплой постели и завтракающий горячими блюдами, а сегодня ты беглец, пронзенный холодом накатившей осени.       Венаторы будто совсем не выдыхаются. Они бегут по чистому полю стремительно, оставляя за собой отпечатки огромных лап. Почва здесь мягкая, наверняка совсем недавно прошли дожди. А ведь дома в последние дни было солнечно и Аарон не понимает, так ли сильно отличается погода в близких местах, или Гром с Тайфуном унесли их так далеко.       – Думаю, за нами нет хвоста.       Голос сестры выводит Аарона из задумчивости. Он поворачивает голову и видит, как Бернардайн скачет на Тайфуне. Голубой плащ развивается за ней, будто знамя, напоминая о родном доме.       – Думаю, что солдаты не позволили пойти за нами.       На самом деле Аарону нечего было ответить. За ними действительно не слышно погони, а венаторы не оглядываются, подтверждая догадку, что за ними никого нет. Принц поворачивает голову, чтобы еще раз взглянуть на дебри. Покинутый лес кажется тонкой линией на горизонте, в окружении равнины, покрытой желтеющей травой.       – Как он?       Бернардайн обеспокоенно смотрит на младшего брата.       – Не знаю, – Аарон поворачивается, всматриваясь в лицо Велора. Солнце теперь позволило разглядеть его и увидеть темные круги под глазами и бледные губы, которых вчера еще не было. – Нам нужно найти город. Ему необходим лекарь.       – Если будем бежать вперед, то попадем в деревню. Я проходила мимо нее с армией.       – Будет ли там врач, способный нам помочь?       Сестра поджимает губы и смотрит на голову бегущего Тайфуна. Зверь чувствует сомнения своей хозяйки и бросает на нее обеспокоенный взгляд.       – Все будет хорошо, – произносит она тихим и немного неуверенным голосом. – Я уверена, что мы с этим справимся.       Аарон так и не понял, кого она хотела подбодрить. Его или Тайфуна, но сердце подсказывало, что даже больше Бернардайн пыталась подбодрить саму себя. Чувствуя боль родного человека, даже великий генерал не может скрыть своего беспокойства.       Они так и не добрались до населенного пункта за день, пускай венаторы мчали во всю прыть, лишь изредка переходя на рысь. Окружающие пейзажи сменяли друг друга со стабильной периодичностью. Минув равнину, они оказались в очередном лесу, что прерывается сетью полян и рек.       За весь день путешественники так и не остановились. Лишь перед самым закатом Гром начал немного хрипеть. Все-таки Тайфун был тренирован в боях и выносливость его была намного выше, в то время как венатор Аарона большую часть времени отдыхал в своем загоне. Вовсе не удивительно, что из них двоих он первым начал выдыхаться.       – Нужно сделать привал, – сказала Бернардайн. – Все равно ночью ничего не увидим, нужно хоть немного отдохнуть.       Разбили лагерь они в лесу. Найдя относительно ровное место, Бернардайн спешилась с Тайфуна и помогла Аарону спустить брата. Девушка подхватила Велора, будто пушинку.       После началась их подготовка к ночи, в которой Аарон почувствовал себя полным профаном, отдав все заботы сестре. Та расседлала венаторов и пустила их на охоту, после чего собрала ветки для костра и разожгла огонь. Эти занятия ее вовсе не напрягали и Аарон даже не мог представить, как часто она это делала.       Аарон сел у костра, прижав к себе брата. За все то время тот так и не открыл глаза, а тепло от огня его совсем не согревало. Принц даже накинул на Велора свою накидку, но тот как был холоден, так и остался.       – С самого утра продолжим путь, – Бернардайн говорит громко и уверенно. – Если выдвинемся перед самым восходом солнца, то к полудню должны будем добраться до деревни.       Аарону казалось странным то, что за все это время они так и не встретили поселений. Да, их Империя огромна, но разве рядом со столицей не должно быть поселков? Почему же так долго им нужно идти? Быть может у их брата нет возможности ждать полудня.       – Почему так далеко?       Голос Аарона после долгих часов молчания и непрерывного бега хрипит, и он кашляет от неприятного ощущения. Кажется, будто тысяча когтей вцепились в глотку.       – Эти места довольно опасны. Мало кто захочет жить здесь, – отвечает Бернардайн.       За все то время они так и не встретили ничего, что может быть угрожающим, но сестра выглядит так, словно верит в правдивость собственных слов. Аарон не смеет в этом сомневаться.       Венаторы возвращаются через несколько часов. В пасти Тайфуна безжизненно висит тушка птицы, которая раскачивается из стороны в сторону при его шагах. Он передает ее в руки сестры и та благодарно чешет зверя за ухом.       – Он научился этому, когда мы только двигались к границе, – невзначай говорит Бернардайн, пытаясь разогнать гнетущую тишину, прерываемую лишь треском огня. – Еда закончилась рано, и мы голодали несколько дней, пока он не стал убегать и возвращаться с дичью.       – Он всегда был смышленым, – Аарон пытается выжать из себя улыбку, но она выходит такой жалкой, что от одного вида на нее станет только хуже.       Все мысли принца были далеко от этого места. Он все еще думал о покинутых родителях и доме, не зная, что же сейчас там происходит. Удалось ли им отбить атаку? Отец всегда был сильным человеком, которому нет равных. Даже Бернардайн, будучи самым сильным воином еще до того момента, как отправилась на войну, не могла его одолеть. Но вспомнив о криках и пламени, что заполонили город, Аарон действительно сомневался во всесильности Императора. Ужасы того, что он увидел, будут преследовать его всю оставшуюся жизнь.       Сестра заметила его обеспокоенное лицо, когда полностью разделала птицу и стала жарить ее, предварительно нанизав на ветки.       – Не переживай. Все будет хорошо, вот увидишь. Отец сильный, ты же это знаешь.       – Да, ты права, – говорит Аарон, после чего смотрит на брата, что лежит на его плече. – Просто то, что я увидел… Не знаю, смогу ли я пережить нечто подобное еще раз.       Бернардайн понимающе кивает и какое-то время молчит, пытаясь подобрать слова.       – Жизнь действительно часто преподносит нам сюрпризы. Мы можем лишь покорно принять их и попытаться сделать что-то с тем, что имеем, нежели просто бежать от них.       – Разве сейчас мы не убегаем? – усмехается Аарон и смех его такой едкий, что самому дурно.       – Побег тоже бывает разным, брат. Иногда люди бегут, опасаясь за свою жизнь, но иногда нам нужно отступить, чтобы в дальнейшем вернуться с большими силами.       Последние слова сестра говорит твердо, а лицо ее преисполнено решимостью.       – О чем ты говоришь? – не понимает ее Аарон.       – Мы не исполним волю отца. Мы не поедем в резиденцию.       То странное состояние, в котором Аарон пребывал весь день, будто исчезает. Сестра всегда беспрекословно слушалась отца и то, что прямо сейчас она собирается не выполнить данный ей приказ, заставляет насторожиться.       – И что же мы будем делать?       Бернардайн на секунду прикрывает глаза, а затем смотрит на огонь, что чудовищными бликами играет в ее зеленых глазах.       – Мы доедем до деревни и вылечим брата, после чего отправимся на запад.       Аарон не стал спрашивать, что они будут там искать. На западе есть лишь одна вещь, которая может интересовать сестру. Черная Орхидея и второй принц должны выслушать ее и предоставить необходимую помощь, чтобы уничтожить завоевателей.       – Ты думаешь, что они помогут нам?       Бернардайн будто задумывается на какое-то мгновение, но потом отвечает:       – Быть может сам Император и будет против, но я могу с уверенностью сказать, что второй принц встанет на мою сторону.       В дальнейшем они не говорили. Сестра подала ему жареное мясо, но отчего-то кусок в горло не лез. Целый день без еды сделал его жутко голодным, но пережитые потрясения не позволяли нормально поесть. Пришлось заталкивать мясо силой.       Ложились спать у Тайфуна. Зверь лег на бок, позволяя Бернардайн опереться на живот.       – Неси сюда, – показала на Велора сестра, – его нужно отогреть.       Бросив ветку в сторону, Аарон подхватил бессознательное тело брата на руки и поднес к сестре. Та расстелила свою накидку на землю, позволяя опустить на нее Велора. Устроив брата рядом с Бернардайн, что быстро накрыла его плащом и приобняла, Аарон устроился с другой стороны. Тайфун, поняв, что люди улеглись, поднял голову и обернулся вокруг них кольцом, защищая от холода. Крупный зверь излучал тепло, будто камин зимой, отчего на душе должно было стать спокойно, но мысли вновь и вновь уносились в сторону того кошмара.       Через некоторое время Аарон слышит размеренное дыхание сестры, что даже сейчас льнет к Велору, пытаясь согреть. Принц только и может поднять руку, чтобы прижать их обоих к себе. Его голову посещают тысячи мыслей и он не знает, какая из них хуже. Спустя долгое время утомленный дорогой и кошмарами Аарон засыпает беспокойным сном, только сильнее обнимая своих родных.       Гром лишь брезгливо рыкнул и отошел в сторону, практически полностью скрываясь в темноте ночного леса. ***       Стоило только первому лучу осветить лесной сумрак, как Аарона разбудила сестра. Костер уже догорел и девушка засыпала оставшиеся угли землей. Какое-то время Аарон все нежился рядом с Тайфуном, но осознание того, что им нужно двигаться дальше, заставило его подняться.       Сестра уже приготовила Грома. Зверь был явно недоволен ее прикосновениями и рычал каждый раз, когда она зажимала ремни седла, но не сопротивлялся. Аарону действительно интересно, как Бернардайн удалось заставить этого венатора стоять ровно и позволять касаться себя. Характер Грома был слишком непредсказуем. Он мог рычать лишь на один направленный на его персону взгляд, а мог спокойно стоять, когда садятся к нему на спину. Будто море, что в любой момент переменится.       Аарон уже даже сомневается, что выбрал правильное имя для своего венатора. По обычаям звери многие годы ходят без имени. Лишь после долгих наблюдений хозяин дает венатору прозвище, характеризующее его натуру. Гром получил свое имя из-за вспыльчивости и шума, который постоянно следует за ним.       Сестра же нарекла своего зверя Тайфуном из-за сильного и волевого характера. Венатор несся в самый эпицентр опасности, словно и вовсе не замечал поставленных перед собой препятствий. Сносил абсолютно все, что только попадало под его лапы.       Велор назвал своего венатора Лавандой, потому как она была мягкой и кроткой, словно аромат этого прекрасного цветка.       Аарон посмотрел на брата, когда вспомнил Лаванду. Тот продолжал спать и его дыхание было настолько тихим, что принц с трудом мог его расслышать. Стоило ему только приподнять Велора, как Тайфун под ним немного покатился, а затем и вовсе встал на лапы. Отряхнувшись, тем самым разогнав по онемевшему телу кровь, он потрусил к хозяйке. Заметивший это Гром зарычал, но Бернардайн уже заканчивала с амуницией и хлопнула зверя по шее, позволяя отойти.       Звери были большими, поэтому их нужно заставить их лечь на живот, чтобы накинуть на седло. Стоит Бернардайн только взять его, как Тайфун выдрессированным движением ложится на землю, давая доступ к спине. И как только седло оказывается на нужном месте, зверь осторожно поднимается, позволяя закрепить ремни. Тайфун послушно открывает пасть, когда девушка берет уздечку и послушно выполняет остальные необходимые движения, даже без команд сестры.       – Давай, нам надо идти.       Аарон вместе с братом встает и идет к Грому. Пускай зверь явно не в восторге очередного путешествия, но стоит он спокойно.       – Давай Велора мне.       Сестра берет брата на руки, позволяя Аарону взобраться на спину венатора. После она помогает поднять и Велора. Взобравшись на Тайфуна, Бернардайн направила их через лес.       Аарон еще раз взглянул на их временное пристанище, где брошенный голубой плащ сестры служил последним напоминанием о доме.       В очередной раз покинув лесной массив, всадники вновь оказались на равнине, не потревоженной руками человека. Аарон действительно не понимал, почему ближайшее поселение было так далеко от столицы. Они несутся во всю прыть, а что делают обычные торговцы, чьи повозки в лучшем случае могут похвастаться парой лошадей? Их путь будет занимать намного дольше.       – Я помню это место, – сестра немного снижает скорость, оказываясь сбоку. Она кивает в сторону и Аарон замечает несколько огромных валунов.       – Осталось совсем немного.       Бернардайн оказалась права. Они все еще двигались по поляне, но со временем она прерывалась, резко уходя вниз. И как только они достигли этой границы, внизу можно было разглядеть поселение.       Деревня была крупной и с одной стороны укрывалась возвышенностью, на которой стояли всадники, а с другой – густым лесом. В другой стороне располагались поля, на которых трудились люди, засевая их озимыми. Именно поэтому сама деревня пустовала. Лишь редкие люди появлялись на дорогах.       Они пустили венаторов и те ловко сбежали с обрыва. Оказавшись в поселении, звери пошли плавным шагом, позволяя путешественникам разглядеть деревушку. Дома были старыми, но за ними ухаживали хорошо, отчего те имели приятный вид. Цветники с пожелтевшими от холодов цветами уже отцвели, но упрямо стояли, дожидаясь морозов. В целом деревня казалась уютной и Аарон искренне пожелал, чтобы местные оказались такими же приветливыми, как и их посёлок.       Из одного дома вышел мальчишка. Заметив незнакомцев он замер, после чего вновь скрылся в доме, громко подзывая мать. Практически в ту самую секунду окно этого домика распахнулось, а из него появилась женщина. Она смотрит на них с нескрываемым интересом, а ее пухлые губы изгибаются в дружелюбной улыбке.       – Куда путники держат путь? – интересуется она.       Аарон только сейчас понимает, что их не должны узнать. Пускай внешность детей Императора была неизвестна простому люду, все-таки были определенные черты, из-за которых их можно узнать. Чертова родинка над левой бровью заставила Аарона понервничать, искренне надеясь, что женщина не знает об этом факте.       Сестру же это будто и вовсе не волновало. Ее лицо известно многим ее солдатам, но здесь она будто совершенно не опасается их встретить.       – Мы ищем старосту и лекаря. Нашему брату плохо, – сказала Бернардайн, кивком головы указывая на бессознательного Велора. Женщина кидает на него лишь мимолетный взгляд. – Не подскажете, как их найти?       – Лекаря не подскажу, – женщина постучала по губе своим длинным ногтем, задумавшись. – Он редко появляется здесь. В основном его староста зовет. Его вы сможете найти, если пойдете по этой дороге и у развилки свернете направо. Там вы увидите здание. Ни с чем его не перепутаете, оно единственное в нашем поселке двухэтажное. Там вы и найдете старосту.       – Большое Вам спасибо, – сказала сестра и поклонилась женщине. Аарон сделал то же самое, отчего получил улыбку от незнакомки.       Они продолжили свой путь. Иногда в деревне появлялись люди, но они только смотрели на путников, так и не решаясь заговорить. Видимо путешественники – редкие гости. Или же их больше удивляла красота Грома и Тайфуна, отчего они теряли к новым лицам интерес.       Императорская конюшня долгое время занималась выведением сильных и выносливых венаторов, но и про внешний вид они не забывали. Оттого выращенные в стенах замка венаторы были намного краше любого дикого сородича. То, что не видавшие подобного люди проводят их заинтересованными взглядами, совершенно не удивительно.       Женщина не обманула и практически сразу они увидели дом старейшины. У порога сидел грузный мужчина в теплом халате, задумчиво всматривающийся в одну точку. Поседевшая борода и хилый пучок на голове придавали ему образ мудрого старца, а сморщенные и мозолистые руки выдавали в нем рабочего человека, что в свое время серьезно занимался полевыми работами.       Стоит ему только заметить путников, как он поднимается на ноги, немного кряхтя.       – Добрые путешественники, – голос мужчины громкий, не подходящий для его почтенного возраста. Будто в теле старика заключен молодой юноша. – Чем этот старец может вам помочь?       Бернардайн спрыгивает с Тайфуна и почтительно кланяется старшему.       – Староста, – начинает она, – мы путешествовали несколько недель, как нашего брата свалила болезнь. Женщина из деревни сказала, что у вас есть лекарь. Можем ли мы посетить его, чтобы попросить о помощи?       Старик обошел девушку, чтобы взглянуть на Велора. Нахмурившись и почесав свою бороду, он вновь обратился к Бернардайн:       – Несите его в мой дом. Я попытаюсь помочь, чем смогу.       Передав брата в руки сестры, Аарон спешился с Грома и подхватил обоих венаторов под узды, не зная, куда их отвести.       Неожиданно из дома появился паренек, на вид которому не дашь более пятнадцати лет. Он удивленно смотрит на Аарона и рядом стоящих за ним венаторов, но голос старика отвлекает его от разглядывания зверей.       – Внучок, помоги почтенному господину разместить зверей в конюшне.       Мальчишка подбежал к Аарону и поклонился, прося следовать за ним. Принц посмотрел на удаляющуюся с братом сестру, после чего последовал за ребенком.       Конюшня за домом была тесной для двух больших существ. Имея в распоряжении четыре стойла, одно из которых было занято белой кобылой, мальчишка указал на два загона пальцем, предлагая разместить венаторов в них.       – Вот, можете пока оставить здесь, – взволнованно пролепетал мальчуган.       Аарон не стал заморачиваться со снаряжением, позволяя венаторам зайти в загоны. И пускай места было мало, те легли на соломенную подстилку и скрутились в полукруг. Видимо слишком устали в дороге, оттого теплая подстилка была будто отрада для их уставших тел.       – Спасибо, – говорит Аарон пареньку, закрывая двери в загоны.       – Пустяки, – отнекивается ребенок. – В нашей деревне редко можно встретить чужаков. Откуда вы?       В глазах ребенка искры интереса, которые Аарон замечает, когда они выходят их конюшни. Наивное дитя действительно хочет узнать их историю, но Аарон понимает, что не может ее рассказать. Спокойствие деревни говорит о том, что ей еще не известно о том, что произошло в столице. И если все будет хорошо, до них дойдут только слова, а не солдаты врагов.       – Моя сестра – лучший рассказчик. Если хочешь что-то узнать, то спроси у нее.       Ребенок недоволен его ответом, но быстро загорается, когда понимает, что ему не отказали в истории. Просто сам Аарон не сильно хочет говорить. Быть может его сестра будет более разговорчивой.       И пускай может показаться, что таким образом Аарон пытался спихнуть придумывание их биографии сестре, на самом деле у него была на это причина. Староста наверняка спросил Бернардайн о их происхождении и та, чтобы не проявить грубость к помогающему им человеку, не сможет отказать. А ведь они так и не поговорили о своей фальшивой истории, поэтому Аарон не мог допустить, чтобы его рассказ отличался от рассказа сестры.       Дом встретил их теплом и ароматом душистого теста. Стоило только переступить порог, как из бокового помещения появилась женщина. Скорее всего жена старейшины. Она добродушно улыбалась вошедшим, а ее приподнятые щеки закрывали ей глаза, делая лицо еще более добродушным.       – Прошу, проходите, – говорит она, практически подлетая к Аарону. – Не стесняйтесь и вешайте свою накидку.       – Бабуль, а где деда?       – Они поднялись наверх, – говорит она, а после вновь обращается к Аарону. – Вы, наверное, проголодались с дороги. Прошу, пойдемте. Совсем скоро достану пирог с мясом и вы сможете перекусить.       Такая доброжелательность к незнакомцам смутила Аарона. Неужели эти люди вовсе не боятся неизвестных, пришедших в их дом? Пускай сестра и брат еще выглядели достаточно безобидно, Аарон был достаточно высок, чтобы только одним своим ростом пугать каждого встречного. Рядом с этой милой старушкой и ребенком и вовсе был великаном.       – Благодарю вас, – говорит он, кивнув головой, – но я должен идти к брату.       – Какая забота о родных, – говорит старушка и ее улыбка становится еще шире, хотя кажется, что это уже невозможно. – Не переживайте, все будет хорошо. Ступайте к брату, а я пока приготовлю бульон. Ваша сестра его жалует?       Вспомнив их вчерашнюю трапезу, Аарон усмехается. Они сейчас съедят что угодно, что хоть приблизительно похоже на нормальную еду.       – Думаю, она не откажется. Женщина скрывается там же, откуда и появилась, а парнишка убегает по лестнице наверх.       Второй этаж значительно проще. Если на первом можно заметить ковры и другие украшения, то здесь было практически пусто. Мальчонка ответил, заметив его озадаченность:       – Мы живем внизу, а здесь деда позволяет отдохнуть гостям. Но они так редко заезжают, что он не видит смысла в обустройстве этого этажа.       Они прошли по коридору и оказались перед дверью, которую открыл мальчишка.       Внутри помещения был приятный полумрак. Зашторенное окно дарило комнате легкий желтоватый оттенок, позволяя рассмотреть убранство. Большой темный ковер и пара кресел, а в другой части можно заметить несколько кроватей, на одной из которых лежал Велор. Сестра и старейшина сидели на стульях и о чем-то тихо говорили.       Мальчонка подбегает к деду, а Аарон тихо закрывает за собой дверь.       Оказавшись рядом с сестрой и встав за ее спиной, он увидел, что старик держит брата за запястье и проверяет пульс.       – Плохо дело, – говорит он, аккуратно положив руку Велора на кровать.       – Вы можете помочь? – сразу перешла к вопросам Бернардайн.       Старик задумчиво погладил бороду, после чего изрек:       – Я могу дать ему целебный отвар, но не думаю, что это поможет. Простите, но моих навыков недостаточно, чтобы помочь.       – Но рядом с вами есть лекарь, так? – спрашивает девушка и Аарон слышит небольшой страх в ее голосе. Переживание вечно спокойной сестры было в новинку даже для него. – Быть может вы поможете привести его сюда?       Старик нахмурился, и эти секунды молчания только сильнее заставляли чувствовать беспокойство.       – Я могу попытаться привести его, – говорит он. – но я не уверен, что сейчас это получится. Он покинул дом на несколько дней, чтобы собрать оставшиеся растения и приготовить снадобья перед зимой. Он мог все еще не вернуться.       – Можете привести нас к нему? Прошу, мы не можем просто ждать!       На последних словах Бернардайн срывается и ее голос дрогнул, выдавая волнение. Все-же она всегда беспокоилась о здоровье Велора и сейчас, видя его бедное лицо, она чувствует панику, так не свойственную ее сильному характеру.       – Хорошо, я проведу вас к нему, – говорит старик, после чего поворачивается к мальчишке. – Павол, приготовь мою лошадь.       Ребенок недовольно хмурится, но послушно разворачивается и уходит.       – До дома лекаря как далеко идти? – интересуется Аарон. Старейшина, впервые услышав его голос, только усмехается.       – Нет, его дом близко. Просто я уже не так молод, чтобы самостоятельно до него дойти. Сил во мне уже не так много.       Бернардайн решила остаться рядом с братом, попросив Аарона как можно быстрее привести лекаря. Покидая комнату вместе со старейшиной, принц испытывал тревогу. Быть может все еще ощущалось беспокойство Бернардайн, но что-то подсказывало, что это его собственное сердце волнуется, что они не помогут Велору.       Оказавшись на улице, старик недовольно цокнул:       – Вот ведь несносный мальчишка. Как безобразничать, так самый первый, а как помочь старшим, то днем с огнем не сыщешь.       Мальчишка приводит лошадь к самому порогу спустя долгие минуты. Аарон уже даже успел предложить сходить самому, чтобы помочь ребенку. Старейшина не позволил, и когда на горизонте появилась темноволосая макушка, то поругал юнца. Тот только фыркнул и отдал поводья, после чего скрылся в доме.       – Быть может вам помочь? – интересуется Аарон, косясь на седло. Оно было достаточно высоко, чтобы пожилой мужчина смог на него взобраться.       – Не стоит. Пускай мои ноги и не пройдут длинные дороги, я все еще способен взобраться на спину своей лошади.       Будто в подтверждение своих слов он подходит к кобыле и ловко, словно юнец, взбирается на ее спину. Удивленный такой прыти Аарон только и поспевает встать слева, прежде чем старейшина говорит своей лошади идти.       Какое-то время они плутают по дорогам, встречая селян. Те здороваются со старейшиной и с интересом рассматривают идущего рядом мужчину. Но никто так и не заговорил с ним, отчего принц смог спокойно выдохнуть.       Старейшина тоже был немногословен. Он лишь несколько раз рассказывал Аарону о своей деревне. Об урожае и селянах, но так и не спросил, откуда они появились и зачем путешествуют. Быть может ему все уже рассказала Бернардайн, но Аарону казалось, что старику просто нет до этого дела. Будто года, что он прожил, научили его интересоваться лишь нужными вещами, а история трех путешественников, что рано или поздно покинут деревню, была ему не нужна. Когда они дошли до леса, старейшина заговорил:       – Ты только не пугайся нашего лекаря, если мы его застанем. Он человек своеобразный, но как целитель – настоящий чудотворец.       Аарон искренне надеялся, что это правда.       – Вы так в нем уверены?       – Разумеется, – старейшина взмахивает рукой и кладет себе на грудь, будто этим жестом пытается доказать правдивость своих слов. – Пускай тебя не смущает его молодой возраст, но его лекарства просто чудо из чудес. Однажды моя жена слегла с лихорадкой, а в ее возрасте это почти смертельный приговор. Так он своими отварами ее на ноги практически за три дня поставил. Она мне еще на голову несколько дней капала, чтобы отнес ему гостинцев в благодарность.       – Не думал, что обычный лекарь способен на такое, – пытается поддержать диалог Аарон. – Еще был случай, когда соседская лошадь сломала ногу. Напугала собака и та побежала к оврагу, упала и сломала переднюю ногу. Знакомая долго плакала, не желая убивать любимицу. Сама к лекарю побежала, чтобы просить о помощи. С трудом доставили ему домой кобылу, а после нескольких месяцев вернул, будто та и вовсе не болела. Сейчас пашет в поле лучше любого молодого жеребца.       На самом деле Аарон скептично относился к подобным речам. Быть может старик приукрашивает, пытаясь показать, какой хороший у них в деревне лекарь. Этим грешили все, даже в столице каждый рекомендовал своего врача, пытаясь набить тому посетителей. Иногда дело доходило до абсурда и придумывались такие истории, что даже неразумный ребенок не поверит. Регнер часто рассказывал подобные истории, поэтому Аарон не хотел верить каждому слову старика.       Они выходят на небольшую поляну, окруженную деревянным заборчиком. Он низкий и годится лишь для очерчивания территории, но никакого человека он не остановит. Прямо в центре поляны стоял домик. По сравнению с деревенскими он был сделан из светлого дерева, отчего казался совсем новым.       – Вам несказанно повезло, – говорит старейшина, спускаясь с лошади. Он недовольно кряхтит, когда спускается на землю и привязывает поводья к ограде. – Он сейчас дома.       Аарон не сразу понимает, почему старик так считает, но после замечает открытое окно.       Они открывают калитку и входят за ограждение. Узкая тропинка вьется меж многочисленных грядок, что сейчас пустуют. Аарон с трудом ступает по дорожке, стараясь не наступить на перекопанную землю.       Когда они оказываются у дома, старейшина лишь несколько раз стучит в дверь, после чего без всяких раздумий открывает ее. Аарону кажется это немного невежливым даже с возрастом старейшины, но он ничего не говорит по этому поводу и молча следует за мужчиной.       Первое, что почувствовал Аарон – приятный аромат луговых цветов. Тонкие оттенки, смешавшись в один, заставляли забыть о том, что на улице господствует осень. Словно очутился в Императорской оранжерее, но даже та не могла похвастаться таким запахом. Тот был слишком сладким и приторным, а привыкший к этому Аарон принимал это как данность. Но прямо сейчас, находясь в этом господстве запахов, он глубоко вздыхает, будто пытается наполнить запахом легкие.       Он осматривает помещение и видит, как в самых разных горшках на полу, стенах и потолке, вьются всевозможные растения. Их сочно-зеленой листвы, кажется, и вовсе не коснулись заморозки. Некоторые из них покрыты яркими бутонами, грозясь вот-вот расцвести. Все здесь было похоже на настоящий сад. Аарон даже представить себе не мог, что нечто настолько прекрасное можно вырастить в маленьком домике.       – Друг мой, ты здесь? – позвал старейшина, входя вглубь домика. Аарон с трудом оторвался от разглядывания подобного чуда, медленно шагая за стариком. Стараясь ступать тихо, чтобы не побеспокоить это волшебное место, они оказываются у входа в одну из комнат.       К ним спиной стоит мужчина. Его обсидиановые волосы водопадом тянутся по спине, практически доходя до колен, скрывая за собой тонкую и изящную фигуру, облаченную в черный наряд. По нему тянется узор из серебристых нитей в виде цветов, делая образ цветущего сада, который видел Аарон, завершенным. Кажется, что перед ним вовсе не лекарь, а спустившееся с Небес Божество. Аарон не видел его лица, но уже мог сказать, что этот человек прекрасен.       Аарон видит, как тонкие и длинные пальцы берут выложенные на столе цветы, а затем вновь скрываются. Мужчина перед ними, как понимает принц, делает лекарства и не слышит того, что происходит за ним. Эти плавные движения гипнотизируют и Аарон, словно завороженный, не может отвести своих глаз.       Как бы Аарон не хотел любоваться на прекрасного человека, родной брат нуждался в помощи. Он хотел подойти и отвлечь лекаря, но его опережает старейшина.       – Таллизиум, ты опять увлекся, – он входит в комнату, а его тяжелые шаги нарушают покой этой идиллии. Аарону физически больно от этого. – Даже не услышал, как мы вошли.       Мужчина опускает очередные цветы на место и одной рукой поправляет волосы, что легли на плечи.       – Слишком устал после долгих дней странствий. Прошу меня простить за невнимательность.       Томный голос незнакомца бросает в дрожь. Аарон чувствует, как сердце отчего-то пускается практически в галоп, будто собирается вырваться из груди. Мужчина все еще стоит к нему спиной, и лишь подошедший старейшина видит лицо своего давнего знакомого.       – Нам нужна твоя помощь. Один человек в деревне болен.       Мужчина молчит, а затем поворачивается в сторону Аарона, который при виде лица незнакомца не может сделать и вздоха. Настолько прекрасного человека он еще не встречал. Будто истинное божество спустилось к простым смертным. Высокий воротник полностью скрывал шею, отчего лицо казалось еще ярче. Тонкие губы и аккуратный нос делали его образ настолько волшебным, что все красавицы, которых встречал Аарон, казались на его фоне неприятными лягушками. Но все эти приятные черты лица вовсе не делали его женственным. В нем без труда угадывался мужчина и этот яркий контраст вызывал некий трепет.       Но больше всего Аарона поразили глаза. Черные, укрытые длинными пушистыми ресницами, они были самым ярким штрихом на этом лице. Кажется, что в этих темных омутах Аарон видит звезды и он не знает, почудилось ли ему, или это был отблеск от стоящей рядом лампы.       Однако вся эта красота была холодной. Кажется, что та весна, которую увидел принц, исчезла, а на ее место пришли лютые зимние морозы. Мужчина посмотрел на Аарона нечитаемым взглядом, а его лицо не выражало совершенно никаких эмоций.