Сиреневое пламя войны

      В самом начале они решили найти того загадочного сумасшедшего, про которого говорил Аарон. Спрашивать у местных было бесполезно. Те быстро отнекивались и уходили, из-за чего нервы принца начинали медленно сдавать. Даже попытка Таллизиума не увенчалась успехом. Люди просто извинялись, что ничем не могут помочь, а после, как и все предыдущие, скрывались.       Взяв с собой Заката, они решили вернуться к тому самому камню, где вчера и был сумасшедший. Каково было удивление Аарона, когда тот там и оказался.       Мужчина стоял на коленях с высокоподнятыми руками и что-то мычал.       – День добрый, – Таллизиум решил сам начать диалог. Мужчина отвлекся и повернулся к ним лицом, после чего лекарь продолжил. – Могу ли я задать вам несколько вопросов?       Мужчина посмотрел ему за плечо и, заметив Аарона, закричал:       – Еще один убийца! Убийца!       Он взмахивает руками и практически попадает Таллизиуму по лицу, но тот ловко уворачивается и хватает человека за запястье. Но сумасшедшего это совершенно не успокоило. Своей свободной рукой он вновь попытался ударить лекаря, и лишь чудом подоспевший Аарон успел оттолкнуть его. Принц сам схватил человека и резко положил того на лопатки, не позволяя даже двинуться.       – Убийца! Убийца!       Он продолжал истошно кричать, пока не надорвал голос. Но даже после этого он все еще называл Аарона убийцей.       – Вчера тоже такое было? – поинтересовался лекарь.       – Нет. Он называл твоего венатора демоном, но на меня реагировал адекватно.       Немного странно, что лишь за одну ночь этот человек так переменился. Пускай его рассудок и помутился, но вчера он казался относительно вменяемым. Даже отвечал на заданные вопросы, пускай и в своей манере.       – Прошу, успокойтесь, – Таллизиум присел рядом, чтобы человек мог его услышать.       – Я не хочу говорить рядом с убийцей!       – Если его здесь не будет, то вы поговорите со мной?       Мужчина испуганно кивает. Видимо компания Аарона была совсем невыносима, поэтому он согласится на любые условия.       Стоит только отпустить мужчину, как тот отползает к камню так быстро, что вырывает руками траву прямо с корнями. Зная, что от него требуется, Аарон уходит, оставляя Таллизиума вместе с сумасшедшим.       Пускай они и пообещали мужчине, что названный “убийца” уйдет, на самом деле Аарон не ушел далеко. Лишь скрылся за деревьями, но этого было достаточно, чтобы сумасшедший стал отвечать на вопросы.       – Почему вы называете всех убийцами?       – Они убили преемника меча Орлана! – вскрикивает человек. – Они убийцы и кормильцы самого дьявола, живущего под землей!       Не прячься Аарон за деревом, то расхохотался бы. Большей глупости он не слышал.       – О каком мече вы говорите?       – То, что несет погибель любому, кто подкармливает демонов. Тигр и есть меч! Он убьет любого, кто пожелает возвращения демона! Великий Орлан не даст ему вновь бесчинствовать на земле, но эти люди кормят его и желают всему погибели!       – И как они его кормят?       Сумасшедший замолкает, отчего Аарону приходится выглянуть из своего укрытия, чтобы посмотреть, что происходит. Мужчина походит к камню и хлопает тот по боку.       – Орлан следит, чтобы демон не выбрался на свободу.       Аарон присматривается к камню и замечает нечто странное. Мох с этой стороны полностью отсутствует, а на сером фоне выделяются крупные белые полосы, словно их нанесло огромное животное. То, что это был тигр, Аарон даже не сомневается.       Таллизиум тоже это заметил и присел, чтобы провести пальцами по царапинам.       – Тигр хочет убить демона по воле великого Орлана.       – Но почему вы назвали того человека убийцей? – поинтересовался лекарь, явно говоря о Аароне.       – Он помешал тигру осуществить месть, значит он причастен ко всему этому!       Единственное, что подходило под это описание, была попытка Аарона защитить Аду. Видимо зрители все же были, отчего слухи полетели по деревне со скоростью лесного пожара. Даже до сумасшедшего дошли. Но рядом с Таллизиумом был Закат, который действительно дал тигру отпор. Почему же человек не бежит и от него?       Если люди говорили только о нем, то должна быть причина. Видимо никому не нравятся его попытки понять, что здесь происходит, поэтому говорят только о нем.       – Однажды демон наберется сил и вернется, – начинает сумасшедший, а из его рта капает слюна, когда он начинает быстро тараторить. – Тигр не сможет ему противостоять, потому что убийцы накормили его кровью и плотью его самого. Тигр не сможет одолеть его. И тогда земля вновь содрогнется под силой демона.       Таллизиум вновь и вновь пытался узнать что-то еще, но человек стал совсем невменяемым, продолжая говорить одно и то же. Словно ничто другое для него не имело смысла. Понимая, что они не услышат ничего дельного, Аарон вышел из леса.       Стоило ему показаться, как сумасшедший вновь завопил. В этот раз его никто не удерживал, поэтому тот дал деру еще до того, как Аарон подошел к камню. Ни лекарь, ни уж тем более принц не пытались его остановить.       – Что ты думаешь об этом? – просил Аарон. Вся эта ситуация казалась крайне странной.       – У меня есть одна догадка.       – Тогда делись.       Таллизиум вздохнул, а затем присел у камня, где виднелись белые полосы.       – У меня есть подозрения, что именно из-за этого места все и происходит. Посмотри на это.       Таллизиум показал на траву у камня и некоторое время Аарон не мог понять, что он умеет в виду, пока не заметил немного примятые растения.       – Видимо камень двигали. И если это так, то под ним должно быть что-то, что пытался достать и тигр.       Это было разумно. Данная теория может объяснить причину, по которой зверь исцарапал камень. Но даже будучи таким огромным он не сдвинул его с места ни на дюйм.       – В таком случае мы должны убрать его и узнать, что за тайны он хранит.       Таллизиум поднялся и без промедления встал в стойку, чтобы начать толкать. Без намека на команду Закат подошел и так же уперся в камень передними лапами. Черные когти на задних конечностях впились в землю, а сам зверь всем своим весом навалился на препятствие. Видя, что камень совершенно не двигается, Аарон встал рядом с мужчиной.       Даже со зверем памятник поддается неохотно. Капля пота стекает по лбу Аарона, в то время как камень совершенно не сдвинулся с мест. Руки нещадно ноют, а в глазах практически темнеет от усталости и изнеможения. Лишь когда мужчина уже собирается прекратить, пара других лап опускается на камень. Позади раздается утробное рычание, и Аарон улыбается, узнав столь родной тембр.       С Громом камень, наконец, сдвинулся. И пускай Аарон уже практически без сил, предчувствие победы заставляет его двигаться, не обращая внимания на боль во всем теле.       Стоит камню, наконец, упасть, Аарон практически падает на землю. Он устало поворачивается к своему венатору и вновь встречается с недовольной мордой последнего. Только сейчас это совершенно не злило, поэтому он одаривает зверя самой счастливой улыбкой из возможных.       – Посмотри.       Найдя в себе силы, Аарон поднимается. Под камнем была скрыта дыра. Она была настолько узкой, что в нее вряд ли протиснулся бы взрослый человек, а дна ее не видно совершенно. Таллизиум находит камень и бросает его в кромешную темноту. Они отсчитывают добрые несколько секунд, пока булыжник не ударился о дно.       – И что теперь? – спрашивает Аарон.       Если подумать, то сейчас они в тупике. Он точно не протиснется в эту дыру, чтобы узнать, что в ней. И пока Аарон об этом думал, он не заметил, как один человек уже скидывал с себя накидку и закатывал рукава.       – Ты задумал залезть туда? – удивился Аарон.       – У тебя есть другие идеи?       На самом деле нет, но идея Таллизиума была слишком безрассудной. Они могли бы попытаться поспрашивать еще, вот только неразговорчивость местных была слишком очевидна. Аарон не уверен, что очередная попытка увенчается успехом.       – Нет, но это не повод бросаться в пекло, не зная, что там.       Пускай Аарон и сам любил риск, в данной ситуации он был совершенно неуместен. Они действительно не знают, что там твориться, а Таллизиум не похож на человека, что может пользоваться грубой силой. В случае опасности он себя не защитит.       – Ты ничего не увидишь в полной темноте.       – С этим проблем не будет.       – Тогда возьми меч!       Эти слова Аарон практически выкрикивает, а руки срывают оружие с ремня и тянут его к лекарю. Тот некоторое время молчит, а затем берет меч и сухо благодарит.       Когда Таллизиум опускает ноги в тоннель, Аарону впервые в жизни хочется ухватить того за локоть и вытянуть обратно. Внутренний голос пытается заставить принца отговорить лекаря от подобной затеи, но сам Аарон не может сказать и слова. Лишь молча наблюдать, как мужчина резко опускается, а его черноволосая макушка скрывается в темноте.       – Будь осторожен, – последнее, что говорит Аарон. Только произносит он это слишком поздно, поэтому не уверен, дошли ли его слова до адресата. ***       Спиной и руками удерживая свое положение, Таллизиум медленно спускался вниз. В какой-то момент тоннель стал слишком узким, отчего даже ему пришлось выпустить весь воздух из груди, чтобы протиснуться.       Прошло не так много времени, прежде чем он добрался до конца. Почувствовав то, что под ногами резко пропала стена, Таллизиум остановился. Спиной и одной рукой он продолжал опираться о стены, а другой полез в карман. Нечто теплое коснулось и вцепилось в его палец и, не долго думая, мужчина вынимает руку.       На указательном пальце сидела крупная зеленая гусеница. Свет на ее спинке медленно становился все ярче, пока не стал светить лучше любого фонарика. Благоговейно погладив ту по голове, он опустил руку, чтобы осветить пространство.       Земля оказалась близко, поэтому лекарь без особой опаски спрыгнул и осмотрел то место, в котором оказался. Пещера была невысокой, но достаточно широкой. И пускай она мало чем отличалась от привычных пещер, Таллизиуму показалось странным то, насколько гладкими были стены. Будто это тоннель, вырытый неким существом, а не созданный природой.       С двух сторон пещеры совершенно не отличались своим видом, поэтому Таллизиум пошел в ту сторону, куда посмотрел впервые. Посадив гусеницу на плечо, он медленным шагом ступил в темноту, что расходится под светом маленького существа.       Пещера представляла собой однородный массив, в котором отсутствовали развилки. И пускай с одной стороны это было хорошо, с другой стороны вызывало некоторые опасения. Но даже с этим чувством Таллизиум не притронулся к мечу, считая тот лишь своей обузой.       Постепенно на стенах появлялась скудная поросль. Из-за отсутствия света она имела бледно-желтый цвет, практически переходящий в белый. Камень под ногами становился все темнее, пока на нем не появилась вода. И пускай она не была выше мизинца, Таллизиум внимательно смотрел на дорогу, боясь столкнуться с подводными ямами.       Он не знает, сколько плутал по этому коридору. Сапоги промокли, а чем дальше Таллизиум продвигался, тем холоднее становилось. В некоторых местах даже можно заметить корку льда у самых стен, но та быстро треснула под небольшими волнами, которые создавали размеренные шаги мужчины.       Неожиданно резко тоннель прекратился и Таллизиум оказался в огромном гроте. Свечения гусеницы было недостаточно, чтобы детально его осмотреть, но даже с таким скудным светом мужчина мог утверждать, насколько тот огромен. Продвигаясь все глубже, Таллизиум смог рассмотреть острые камни, что, подобно клыкам свирепого зверя, свисали с потолка, в любой момент готовые обрушиться на голову. Не желая рисковать, лекарь пошел по краю пещеры.       Внезапно раздался странный звук, что заставил человека остановиться и прислушаться. Почувствовавшая напряжение гусеница быстро переползла с плеча на шею. Звук повторился. Он походил на скрип ножа, что провели по земле, но в этот же момент явно им не был. Пытаясь шагать как можно тише, Таллизиум пошел дальше.       В стене он обнаружил еще один проход, но так и замер. Прямо из пещеры на него были наставлены зубы. Огромная раскрытая пасть блестела рядами острых белоснежных клыков, словно начищенный фарфор. Змеиная голова с двумя длинными клыками смотрела на вошедшего пустыми глазницами. Но даже отсутствие глаз как таковых делало голову чудовища только более грозной. Будто зверь затаился под видом иссохшего мертвеца, но вот-вот прыгнет на свою жертву.       Позади головы тянулось тело. Это был огромный змей, потому как весь его хвост с трудом умещался в этом узком пространстве. Быть может раньше он и был свернут в кольца, но сейчас, под воздействием разрушения, превратился в бесформенную кучу переломанных костей.       Звук повторился и Таллизиум зашел глубже. Пройдя через сотни торчащих костей, он смог добраться до источника шума. Маленький тигренок с голубой шкуркой зажат в угол, а его когти непроизвольно царапают кости. Запавшие бока говорили о том, что звереныш провел здесь не один день. Шерсть взъерошена, а сам котенок сосредоточенно смотрит в сторону, не замечая появившегося мужчину.       Теперь понятно, о каком преемнике меча говорил сумасшедший. Теперь же нужно попытаться доставить котенка наверх, чтобы все закончилось.       Он подходит ближе и лишь сейчас тигренок замечает чужое присутствие. Он отпрыгивает и смотрит на человека враждебно, а от его шипения на холке шерсть встает дыбом.       – Тише, – говорит лекарь и встает на колени, чтобы не пугать звереныша, – я тебя не трону.       Он старается говорить как можно спокойнее, а затем медленно тянет раскрытую ладонь. Котенок отшатывается и шипит сильнее, однако Таллизиум не меняет тактики и продолжает тянуть руку.       Проходят долгие минуты, однако со временем звереныш успокаивается. В испуганных глазах мелькает любопытство, а шерсть постепенно ложится, выдавая его с головой. Тигренок словно чувствует от мужчины безопасность, потому сам делает первый шаг навстречу.       Ощутив себя в надежных руках, звереныш практически впивается когтями в грудь человека. Подхватив того поудобнее, мужчина уже собирался уходить, как вновь услышал нечто необычное. Зверь в его руках напрягается, а когти впиваются в ткань еще сильнее.       – Успокойся, – говорит лекарь и идет ближе к источнику звука.       Небольшая куча костей шевелится, а в образовавшейся щели можно увидеть пару глаз, что внимательно наблюдала за присутствующими. Промелькнувший язык окончательно подтвердил догадку лекаря и тот бесстрашно откинул кости, являя свету своего нового знакомого.       Маленький архан даже не пытался убежать, когда его убежище разрушили. Он выглядел не лучше котенка, а в некоторых местах можно заметить раны от когтей, наверняка оставленные зверенышем, что впился мужчине в одежду.       Два истощенных зверя, запертых в подземелье. Наверняка пытались убить друг друга ради еды, чтобы не погибнуть от голода, но никто так и не преуспел. Хотя по внешнему виду можно сказать, что архан был ближе всех, чтобы отправиться в мир иной. Таллизиуму даже не пришлось успокаивать его, чтобы взять в руку. Тот обессиленно повис в ладонях и даже не попытался поднять голову, чтобы взглянуть на человека.       Тигр был явно недоволен. Он зарычал еще сильнее и даже попытался лапой выбить змею из рук.       – Послушай меня, – сказал Таллизиум и зверь неожиданно посмотрел на него, словно разбирая слова, – ты должен успокоиться, чтобы мы смогли выбраться. Ты меня понял? Никакой зверь не внял бы его словам, однако тигр оказался исключением. Будто под заклинанием он затих и больше не попытался навредить архану, что вот-вот испустит последний вздох.       В компании этих зверей Таллизиум направился назад. Пускай он и ожидал неожиданных жителей в подземелье, кроме трупа архана и двух мелких зверенышей он не встретил никого. Однако этого было более чем достаточно, чтобы картинка сложилась.       Запрыгнуть обратно в тоннель оказалось значительно труднее, чем Таллизиум себе представлял. Пускай там и были камни за которые можно зацепиться, да и потолок был низко, новые знакомые значительно усложняли ситуацию. Пришлось обернуть архана вокруг шеи, а тигра усадить на плечо. Чувствуя стеснение, гусеница переползла на щеку. Ее свечение становилось все более тусклым, отчего уже нельзя было разглядеть всего, что здесь есть, однако благодаря этому у лекаря не слезятся глаза, чему он крайне благодарен. С трудом ему удается ухватиться за выступ еще до того, как свет окончательно исчезнет.       Двигаться назад было крайне тяжело. В том самом месте, где даже он с трудом пролез, пришлось применить всю возможную изворотливость. И пускай ему это удалось, неожиданный треск ткани заставил почувствовать лишь очередную волну усталости. Таллизиум настолько выдохся, что ему совершенно плевать на одежду.       Сил совершенно не прибавляется, даже когда он видит вечернее небо. Ветер, наконец, проникает в тоннель и немного остужает кожу, отчего дышать становится значительно легче.       – Таллизиум, не выходи!       Голос Аарона выбивает из колеи и Таллизиум останавливается.       – Тут тигр!       Усмехнувшись самому себе, Таллизиум продолжил выбираться и устало вздохнул, когда рука вцепилась в землю. Столь сильного желания оказаться на поверхности он не испытывал никогда. Собрав в себе последние силы, мужчина резко подтянулся и практически повалился на землю.       Аарон и венаторы стояли на страже и не позволяли тигру подойти ближе. Тот рьяно рвался к камню, но Закат в очередной раз попытался ударить когтями, когда тот подходил слишком близко.       – Я же сказал не…       Промелькнувший мимо Аарона голубой клубок заставил запнуться. При виде маленького существа тигр практически сходит сума и рвется вперед, отчего даже опешившие венаторы сделали несколько шагов назад. Никто из них не ожидал, что чудовище так смело броситься вперед.       Тигр опускает голову и мурлычет, когда маленький зверек оказывается рядом. Он обнюхивает детеныша и проводит языком у того по шерстке, отчего мелкий издает нечто похожее на мяуканье. И пускай хвост тигра все еще бьет по бокам, это точно было вызвано не злостью и раздражением, а радостью встречи.       На секунду Аарону показалось, что в глазах зверя он увидел осознание. Словно Таллизиум вернул причину, по которой он вышел из себя. И пускай он все еще не понимает, что здесь происходит, устало вздыхает, когда приходит осознание того, что в очередной раз из-за действий лекаря остался жив.       Звери уходят так же неожиданно, как и появились, позволяя выдохнуть. Напряжение на этой поляне было накалено до предела, когда появился тигр. Аарон вместе с венаторами дожидался возвращения лекаря, как неожиданно появившийся гость заставил их изрядно попотеть. Аарон отдал Таллизиуму меч и в тот момент мог только надеяться на силу венаторов, что пытаются его защитить. Ведь если Закату удалось, то вдвоем и подавно. Только вот сегодня тигр словно сорвался с цепи. Даже ночью, обуреваемый жаждой крови, он не был таким разъяренным.       Теперь же, когда тигр с детенышем ушли, мужчина может успокоиться. Он замечает раскинувшегося на траве Таллизиума и садится рядом. Только сейчас он замечает белую змею на шее мужчины. Она блеклая, а светло-серый узор на шкуре практически сливается с цветом всего тела. Рядом с ней ползает гусеница и испытывающий к ним личную неприязнь Аарон решает раздавить существо, но был остановлен. Таллизиум накрыл гусеницу рукой, не позволяя коснуться.       – Что это все значит?       Таллизиум поднимается и мнет запястья, а затем выхватывает меч и резко проводит по коже.       – Ты с ума сошел?       Эта деревня явно проклята, потому как все здесь лишено логики и здравого смысла. Даже Таллизиум поддался всем тем безумствам, что здесь происходят. Аарон выхватывает меч из рук мужчины, боясь, что тот сейчас попытается разрезать что-нибудь более серьезное.       – Что за муха тебя укусила? – Аарон практически кричит, наблюдая, как здоровой рукой лекарь подхватывает голову архана.       Несколько капель крови капают на пасть змеи и та медленно поводит языком, словно пробуя. Ничего более дикого Аарон в своей жизни не видел, поэтому брезгливо кривится, когда Таллизиум опускает запястье ниже, практически вынуждая зверя укусить. Архан резко открывает пасть и впивается в подставленную руку, а сам лекарь даже не изменился в лице, будто делал это каждый день.       – Да что с тобой такое? Где ты их вообще взял?       – Внизу я нашел кости архана, – пояснил лекарь. – Там же я нашел и этих детенышей.       – А дальше?       – А дальше я понял, что здесь происходит.       Аарон выжидающе уставился на лекаря и тот тяжело вздохнул, когда понял, что ему придется многое рассказать.       – Скорее всего под этой землей был заперт архан. Видимо давно, поскольку даже кости уже стали разрушаться.       – И какое это имеет отношение к странному поведению людей и буйству тигра?       – Прямое. Вполне возможно, что раньше тот архан мог провоцировать землетрясения. Вспомни сумасшедшего, который говорил об этом. Люди раньше могли сбрасывать тому подношения, чтобы усмирить его пыл. Вот только этого было недостаточно.       – Именно поэтому архан и помер? – предположил Аарон.       – Именно. Землетрясения прекратились и люди постепенно стали об этом забывать.       – Тогда зачем они бросили детеныша тигра в это место?       – Видимо недавно в этих местах было небольшое землетрясение, раз люди вспомнили старую сказку. Поэтому и поторопились найти зверя, которого можно принести в жертву. Это вполне могло объяснить причину, по которой люди так неохотно шли на контакт. Они знали, почему тигр на них нападал, поэтому и молчали.       – Но я все еще не могу понять одного, – сказал Аарон. Он запнулся, когда вновь обратил внимание на присосавшегося к руке лекаря архана, но попытался быстро прийти в себя. – Даже если это правда, то почему они не бежали? Тигр будет мстить, но он не сможет побежать за всеми.       – Значит ярости подземного демона они боялись значительно больше, нежели безумства тигра.       Вначале Аарон считал, что в деревне обитает лишь один сумасшедший, но прямо сейчас можно было сказать, что тот мужчина был самым адекватным из всех. Пускай и в своей манере, но он пытался всех спасти. Пускай молитвы вряд ли можно считать помощью, но он не закрывал глаза на то, что происходит.       – Что мы теперь будем делать?       – Нужно рассказать Аде, – ответил Таллизиум.       – Не думаешь, что она будет в ярости?       – Даже если так. Но деревне нужно перестать верить в эти небылицы.       Они поднимаются и уходят в деревню, даже не вернув камень на прежнее место.       Пока они шли, Аарон заметил изменения в архане. Узор на спине стал отчетливее, а в глазах появился немного нездоровый блеск. Словно зверь вот-вот заплачет, однако из глаз так не скатывается и слезинки. Немного придя в чувства, он сильнее обвил руку мужчины, не позволяя себя скинуть. От такой хватки на коже наверняка останутся синяки, вот только два острых клыка в запястье были намного опаснее, что должно беспокоить Таллизиума. Но тот совершенно не обращает на это внимания.       – Это ведь архан, – напомнил Аарон. – Разве они не ядовитые?       – Детеныши не имеют яда, – пояснил Таллизиум, даже не посмотрев на него.       – Вот оно что, – Аарон все еще продолжал смотреть на чужое запястье, словно видел там ненасытное чудовище. В принципе этот архан им и являлся. – Нам говорили не подходить даже к мелким, потому что у них тоже есть яд.       Таллизиум оставил это без ответа, а Аарон внутренне простонал, чувствуя себя идиотом. Он прикидывался охотником, а те наверняка знают то, в каком возрасте арханы становятся ядовитыми. Лишь эта фраза могла полностью выдать то, что его история – выдумка.       Но лекарь ничего не сказал, и они дошли до деревни в молчании. Лишь недовольный Гром порыкивал сзади, разбавляя гнетущую тишину.       Поведение местных крайне их удивило. Те старались не смотреть на них, однако стоило лишь одному человеку заметить на руке у Таллизиума архана, как в деревне началась паника.       – У него демон!       Люди кричат и убегают, прячутся в домах или скрываются в любом направлении, лишь бы не видеть змея. Даже Таллизиум, у которого на лице редко красовалось нечто большее, чем брезгливость, был удивлен.       – Пойдем.       Они не успевают даже дойти до дома женщины, как та и сама выходит им навстречу. Ее лицо не выражает ничего, кроме ярости и Аарон даже не успевает среагировать, как та оказывается рядом и пьет Таллизиума по щеке.       – Какого черта ты творишь?       Она замахивается в очередной раз, но Аарон успевает хватить ее.       – Да что с тобой? – спрашивает он.       – Что со мной? – ее взгляд метается между мужчинами, словно бешеный. – Вы хоть понимаете, что сделали? Вы разозлили его!       – Кого его?       – Демона, что живет под землей! – кричит она. Ада пытается ударить Аарона по больной руке, но тому удается схватить ее запястья лишь одной здоровой. – Вы даже не представляете, на что обрекли нас!       – Архан мертв, Ада, – говорит Таллизиум, а после немного заводит руку за спину, не позволяя девушке увидеть змею.       – Ложь! – надрывно кричит она и вырывается. В этот раз не пытается наброситься, но даже близко не успокаивается. – Совсем недавно наша земля содрогнулась. Демон хотел подношений и мы дали их им. Почему вы забрали тигра?       – Потому что вместо мертвого архана вас бы растерзал вполне здравствующий тигр, – Аарон и сам с трудом сдерживался, чтобы не начать кричать.       – Он жив! Земля содрогнулась!       – Ада, он прав. Архан действительно мертв. Я видел его кости. Это не он вызвал землетрясение.       Деревня находилась совсем недалеко от поселки, в котором они остановились. За ближайшие несколько дней Аарон и не почувствовал того, что земля содрогнулась. Либо Ада нагло врет, либо оно было таким слабым, что даже не затронуло ближайшие поселения.       – Даже если так! Ты позволил этому монстру выбраться на поверхность. Ты хоть представляешь, на какие страдания ты обрек нашу землю?       Ее руки дрожат, когда она показывает на Таллизиума, а по щекам катятся слезы, что становятся черными из-за подводки, окрашивая лицо жуткими линиями.       – Он такой же зверь, как и все остальные. К тому же это детеныш.       – Он может переродиться в настоящее чудовище! Монстра, что испепелит все своим огнем, если получит достаточно сил. Ты этого добиваешься, Таллизиум? Считаешь, что любой зверь тебе подвластен? – она практически плюется, выкрикивая эти слова. – Пускай тигр и позволил прикоснуться к тебе, но архан никогда не станет услужливой псиной.       Таллизиум не стал отвечать, что только сильнее заставило Аду плеваться ядом.       – Он уже кусает твою руку. А что дальше? Стоит ему вырасти, как он сожрет тебя целиком. Помяни мои слова, Таллизиум, но ты умрешь жуткой смертью.       Не став ее слушать, Таллизиум направился к постоялому двору. Не желая оставаться рядом с громкой женщиной, Гром и Закат потрусили прямо за ним.       – Послушай, – Аарон вздрогнул, когда ногти женщины впились в его руку. – Ты должен убить эту змею. От них сплошные несчастья!       – Что в нем такого опасного? Это просто белая змея.       – Ты не знаешь, какими огромными они растут и какими монстрами могут стать!       Не желая слушать, Аарон выдернул руку и пошел за Таллизиумом.       – Когда-нибудь вы вспомните мои слова. Сейчас он пьет вашу кровь, а затем он лишит вас жизней.       Ада продолжает истошно кричать проклятия, пока все не стихает.       Аарон догоняет лекаря у колодца, после чего спрашивает:       – О чем она?       – Очередная легенда, в которую верят только сумасшедшие.       – Так о чем она?       – Считается, что арханы появились от первых сброшенных драконов, – Аарон не ожидал, что Таллизиум ответит, потому внимательно вслушивался. – Если архан сможет стать достаточно сильным, то он обратится в дракона и сможет попытаться вернуться на Небо. Вот только сила достается им с кровью, поэтому их, злобных и кровожадных, не пускают на Небесное Древо. Их сбрасывают на землю и они, ведомые жаждой мести, уничтожают все живое.       – Никогда не слышал ничего подобного.       – Это старое поверье. Раньше оно пыталось объяснить то, откуда пришли драконы.       – Нам говорили, что они появились от духов, что были обращены в птиц и заняли свое место на Небесной Ветви. Якобы при жизни они были хорошими людьми, но после смерти их души почернели, оттого их лишили перьев и прокляли, отчего они похожи на драконов, а не птиц.       – Это так. Но это лишь начало легенды. То, как появились первые драконы. А сейчас считается, что они появились из-за арханов, что набрали достаточно сил.       – Ты в это веришь? – не удержался и просил Аарон.       Таллизиум не стразу ответил.       – Нет, вовсе нет. Я никогда не видел архана, что стал драконом. Это просто огромные рогатые змеи, что способны летать. Пускай они и похожи на драконов, но это совершенно другой зверь.       Хозяин постоялого двора проявил свою бестактность и практически выбросил инструменты Таллизиума, даже не позволив зайти в дом. Доведенный до предела Аарон действительно хотел выбить дверь и сказать тому пару ласковых, но был остановлен.       – Не стоит. Соберемся и поедем обратно.       – Мы открыли им глаза на правду! – возмутился Аарон. – Какого черта они не могут проявить и капли благодарности.       – Потому что иногда неведение лучше любой правды, Аарон. Прими это как должное и не жди от этих людей благодарности.       Таллизиум закинул свой мешок за спину, а Аарон направился к конюшне, чтобы забрать снаряжение. Радом с лекарем Гром был слишком послушным и даже лег на живот, чтобы можно было перекинуть седло. Вспомнились слова Ады, что говорила о том, что Таллизиума слушаются животные. Аарон не знал, было ли это правдой, но вопрос так и не задал. Больше всего его интересовало другое.       – Кстати, – начал он, – что тебе нагадала Ада?       Аарон с трудом не засмеялся, когда увидел лицо Таллизиума, что уже забрался на спину своего венатора и ожидал только его. Смесь брезгливости и недовольства смешались в нечто настолько забавное, что Аарон не удержался и испустил тихий смешок.       – Ты в это веришь?       – Вовсе нет. Просто хочу сравнить, насколько моя судьба хуже твоей.       – Она даже карты не тасует, когда гадает. О какой судьбе она может рассказать?       И правда. Ада действительно достала карты, но не соизволила их перемешать. Вначале Аарон решил, что это из-за руки, но сейчас слова Таллизиума окончательно заставили поверить в абсурдность того, что он услышал.       – Я должен был умереть еще два года назад, – сказал Таллизиум. – Меня бы убила жена, уличив в измене.       В этот раз Аарон не выдержал и расхохотался, практически хватаясь руками за живот. Он с трудом взбирается на спину зверя, стараясь не потревожить руку. Все еще не успокоившись, Аарон продолжал громко хохотать даже тогда, когда Закат рванул с места и бросился в сторону их деревни.       Пускай день начался не так уж и хорошо, но сейчас Аарон уже даже не думал о том, что случилось в поселении. Пускай Таллизиум и казался бездушной глыбой льда, но даже он мог в нужный момент пошутить. И это было действительно прекрасно.