Cupio

Слэш
NC-17
В процессе
120
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 276 страниц, 22 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
120 Нравится 91 Отзывы 30 В сборник Скачать

Timor

Настройки текста
      Страх парализует меня. Я боюсь шевелиться, я боюсь дышать, я боюсь даже молиться про себя. Я неотрывно смотрю в две жёлтые точки и чувствую, как сердце болезненно стучит в груди. Кажется, я стою так продолжительное время, но на деле же проходит секунда или две.       А после оно бросается в мою сторону.       Я не успеваю даже осмыслить это. Не успеваю даже шагу сделать. Оно очень быстрое. И сильное. Вдавливает меня лицом в асфальт так, что не получается вдохнуть. По лицу текут слёзы, твёрдые соринки впиваются в щеку. Я думаю о том, как это будет больно. Мучительно. Страшно. И смертельно. Господи, не хочу!       В следующий миг меня резко приподнимают. Прижимают ладонь ко рту и куда-то тащат. У меня болит уже не только колено. Я делаю слабые попытки тормозить ногами, пытаюсь отцепить его руку от себя, но так тщетно. Меня просто тащат куда-то подальше, как… мясную тушу. Из-за слёз почти ничего не вижу.       Оно останавливается в каком-то тихом крытом закоулке между домами. С трёх сторон нас окружают высокие бетонные стены. Крепче обхватывает меня за поясницу и тяжело выдыхает. Меня трясёт от страха, но следующий момент и вовсе доводит меня почти до истерики.       — Свидетели долго не живут.       Говорит… Оно говорит. Оно говорит. Мать вашу, оно умеет разговаривать. Или, наверное, он?.. Голос похож на человеческий, но не совсем. На мужской. Довольно молодой, шипяще-приторный голос с каким-то монструозным животным звучанием. Спокойный. Жуткий. До усрачки маньячный!       Следующая мысль, которая ударяет мне в голову – он разумный. Если он разумный, с ним можно вести диалог. Может, я смогу его уговорить. Заболтать. Ослабить бдительность. Что угодно, пожалуйста, Господи Боже, умоляю! Я отчаянно мычу в его ладонь.       В тот же миг он хватает меня другой рукой за глотку, сдавливает, вынуждая судорожно вцепиться ногтями в его руку.       «Т-с-с-с», — слышу совсем у своего уха.       Где-то рядом что-то шумит. Кажется, такой же громкий топот, который был до этого. Тварь, схватившая меня, заметно напрягается. Господи, их что, будет много? Умоляю, нет. Меня затаскивают ещё глубже в закоулок, куда-то за мусорный бак, в совершенно непроглядную темноту, и я наблюдаю, как с другой стороны появляется несколько силуэтов. Ещё несколько его сородичей. Они останавливаются, смотрят, кажется, на нас, но затем следуют дальше, исчезая из поля зрения. Спиной чувствую, как тварь расслабляется, плечи чуть опускаются, и хватка становится легче. Понимаю, что это мой шанс, и резко толкаю его рукой, вырываясь из плена. На пальцах остаётся свежая кровь. Кровь?..       Тварь по-звериному шипит, немного сгибаясь, кажется, от боли. Он ранен? Не успеваю додумать мысль до конца, как он уже приходит в себя и снова набрасывается на меня, впечатывая в землю. Успевает задеть лицо окровавленной рукой и измазать меня. Я вижу яркие глаза всего в паре сантиметров от себя, чувствую на щеке тяжёлое сбитое дыхание. В носу мерзкий запах его крови, на губах – её тошнотворный вкус. Я собираю все свои силы и выдаю хриплым шёпотом:       — Я могу помочь.       Тварь, кажется, это предложение сбивает с толку.       — Помочь? — какой же жуткий голос.       — Рана. У вас там рана, — я не знаю, почему я обратился к нему на «вы». — У меня медицинское образование.       — Ложь тебя не спасёт.       — Я не вру.       Я вру. Я пиздец как вру и пытаюсь придумать хоть что-то, чтобы остаться в живых. Здравый смысл вопит мне, что всё бесполезно, потому что выживших после встреч с тварями нет. Но всё моё естество так отчаянно хочет жить. Я так хочу жить!       — Спрячь меня.       Я широко распахиваю глаза, но потом сразу же начинаю энергично кивать, заливаясь слезами. Я сделаю всё, что угодно, только оставь меня в живых. Он издаёт какой-то совсем непонятный для меня звук и снова зажимает мне рот, больно надавливая на челюсть. Встаёт и тянет наверх меня, разворачивая к себе спиной. В таком положении начинает вести впереди себя.       — Куда?       Звучит он очень раздражённо, поэтому я решаю не медлить и быстро прикидываю варианты. Спрятать, спрятать… Чёрт, как же болит колено. Куда можно спрятать тварь? Как надолго ему надо спрятаться? Как сильно? От кого? Я не собираюсь рисковать, задавая подобные вопросы (да и не могу), поэтому решаю, что нужно подобрать место, которое хорошо подойдёт под самые худшие варианты.       На ум не приходит ничего, кроме собственной квартиры. Но сейчас я готов пожертвовать даже этим, лишь бы всё было хорошо.       Я указываю пальцем, куда ему идти, и мы медленно и очень неудобно продвигаемся в сторону моего дома. По пути он постоянно осматривается. Когда оказываемся в подъезде, меня отпускают. Едва удерживаюсь на ногах.       — Попробуй только пискнуть, — слышится позади меня.       Я снова судорожно киваю и, не оборачиваясь, боясь смотреть на него, быстро поднимаюсь на свой этаж, совершенно наплевав на боль. По пути постоянно спотыкаюсь, цепляюсь за перила, но громкий звук массивных шагов сзади вынуждает забыть и об этом. Входную дверь получается открыть только с четвёртого раза.       Я быстро проскальзываю внутрь, очень надеясь, что у меня получится сразу же захлопнуть дверь и запереться на всевозможные замки. Но тварь оказывается очень шустрой, поэтому, как только я разворачиваюсь и протягиваю руку, то сразу же сталкиваюсь с ней нос к носу. При включённом свете жёлтые глаза уже не кажутся такими яркими.       — Думал, получится сбежать? Ну как же так, ты же обещал помочь.       Он скалится во весь рот, и я вижу, по крайней мере, три пары острых клыков. Думать о том, как такие зубы разрывают мясо, вовсе не хочется. За пару секунд я успеваю бегло пробежаться по нему взглядом. Я не могу поверить, что вижу тварь прямо перед собой.       Он же похож на человека. По крайней мере, бóльшая его часть. Высокий, метр восемьдесят пять, наверное. Или даже больше. Кожа тёмная-тёмная, коричнево-сероватая. А вот волосы светлые. Почти что платиновый блонд, наверное. Очень странное сочетание. Всё те же жёлтые глаза смотрят на меня с интересом, ярко выделяясь на фоне абсолютно чёрного белка. Слегка дёргаются длинные, повёрнутые раковиной вниз уши, и в одном из них глухо звенит серьга. Тварь всё с тем же массивным звуком переминается с ноги на ногу. Нет. С лапы на лапу. Лапы крупные, покрытые всё такой же светлой шерстью, что и волосы на голове. Им в такт двигается длинный светлый хвост с большой кисточкой. Нетерпеливо сжимаются ладони с когтистыми пальцами, и я замечаю, что на них, пускай и не шерсть, но кожа всё такого же платиново-блондинистого цвета. Никогда ничего подобного не видел.       — Хватит любоваться, — тварь хватает меня за ворот свитера и легко приподнимает над полом. Дышать становится тяжело.       Я веду его в свою ванную. Пока ищу аптечку и разбираюсь с содержимым, он не сводит с меня взгляда. Опирается на бортик ванны и самодовольно скалится. Как бы я ни пытался этого избежать, а контактировать с ним всё же придётся. Набираю в лёгкие побольше воздуха.       — Нужно снять свитер. Так осмотреть рану не получится.       — Без тебя знаю, — он раздражённо взмахивает хвостом и стягивает с себя грязный светло-серый свитер с большим воротом.       Бросает на пол рядом, и моему взору открывается окровавленный торс твари. Замечаю, что его кровь куда темнее человеческой, почти что чёрная. Она едва различима на тёмном худом животе, и мне в любом случае приходится подойти ближе, чтобы осмотреть рану. От пистолета ли она, от ножа, от удара о какой-то предмет? Я никогда не смогу сказать даже приблизительно. Я совершенно не разбираюсь в этом. Но сам факт того, что это существо ранено, вызывает во мне массу вопросов.       Я дрожащими руками аккуратно промываю рану.       Естественно, люди пытались уничтожить тварей, как только те появились в нашем мире. На них шли с огнестрельным, холодным оружием, пытались устраивать засады и даже подрывать их. Но твари оказались очень умными и проворными существами. Попасть по ним было почти невозможно. Когда же это удалось, человечество ждало ужасное разочарование. Организм этих адских существ регенерировал за секунды. Выжившие очевидцы, смелые и отчаянные ребята, рассказывали, как подстреленные твари каким-то неведомым образом откашливали пули из себя. Независимо от того, в какой части тела они находились. Большинство считает это не более чем преувеличением, но точно известно одно: ранить тварь на длительный период времени для нас пока невозможно.       Так что же случилось с этим… парнем?.. Звучит странно, если я думаю о твари.       Медленно и осторожно прикасаюсь к нему, чтобы наложить повязку. Кожа оказывается горячей на ощупь. Как будто у него жар. Что вполне может быть, учитывая его состояние. Всё это время он не сводит с меня взгляда и, когда я заканчиваю, скептически рассматривает результат.       — Надеюсь, тебя выгонят из твоего воображаемого медицинского.       Поднимает с пола свой свитер и надевает обратно. Я не знаю, что делать дальше. Ответ подкидывает он же.       — Займись собой теперь. От твоих ног воняет свернувшейся кровью, мясо.       Он покидает ванную, и я остаюсь предоставленным самому себе. Мясо. Он назвал меня мясом. Я сползаю по стенке и буквально вою от стресса. Пускай это окажется дурным сном. А если нет, то пускай он сейчас уйдёт и больше никогда не вернётся. Это слишком для меня. Меня сводит с ума эта ситуация и это существо, потому что я уже совершенно не знаю, чего стоит ждать. Я всё ещё боюсь, и это чувство становится всё более мучительным и невыносимым, потому что я ощущаю себя загнанным в угол кроликом. Которого почему-то пока не убивают, но и не отпускают.       Я успокаиваю нервы ещё около пяти минут, потом всё же занимаюсь злосчастным коленом. За это время тварь в поле моего зрения не появляется, и шума хоть какого-либо я не слышу. Ещё пять минут уходит на то, чтобы я решился выйти из ванной.       В гостиной никого не оказывается, и мне уже хочется облегчённо выдохнуть, но счастье оказывается преждевременным, потому что тварь находится на кухне. Лежит на полу у батареи, на спине, сложив на груди руки и вытянув ноги. Я замираю, не зная, что делать. Поворачивает ко мне голову.       — Соскучился?       Надо задать вопрос. Самый важный для меня в данный момент. Прикрываю глаза и собираю свою смелость в кулак.       — Как скоро я умру?       Тварь приподнимается, склоняет голову к плечу. Длинное ухо дёргается. Через секунду снова скалится. От этой улыбки хочется повеситься.       — О Время, да живи. Нужен ты мне.       То есть?.. Мои глаза распахиваются. То есть, не убьют? Не съедят? Не распотрошат на куски? Я буду жить?!       — Удивлён? — киваю. — Я не голоден. Но на будущее – я знаю, где тебя искать.       И опять сверкает зубами. Меня потряхивает. Он пододвигается ближе к батарее, перекатывается и кладёт подбородок на свои руки. Прикрывает глаза. Подождите. Он же не собирается спать здесь? Блять, да за что же мне это.       В университете я хожу призраком, не замечая ничего и никого вокруг. Я ужасно хочу спать. Я жутко нервничаю и стрессую. Не хочется контактировать ни с кем.       Я не смыкал глаз до самого утра, заперевшись в ванной комнате и борясь с сонливостью. Расслабился только когда услышал копошение где-то у входной двери. После нашёл её открытой настежь. Тварь ушла. А уже через полчаса ушёл и я. Не шёл бы на учёбу при других обстоятельствах, но сидеть в квартире не было сил.       Я маленькими глотками пью крепкий чёрный кофе, пытаясь сконцентрироваться на жизни. Блядский мир.       К моему сожалению, вскоре меня находит Кэтрин. Я вижу, как она идёт ко мне и тяжело вздыхаю. Ну нет, не хочу сейчас с тобой разговаривать. Когда угодно, но сейчас – оставь меня в покое.       — Привет! — она добродушно улыбается и устраивается рядом.       А где я сижу? Медленно моргаю. На скамейке в коридоре. Ну, бывает.       — Привет, — делаю глоток.       — Ты чего вялый такой? Не выспался?       И как ты угадала.       — Да.       — Как же ты так? Снова сериалом увлекся?       — Да.       Она мотает головой.       — Ведь и знал же, что тебе плохо будет.       — Да.       Кэтрин ненадолго замолкает. Кладёт руку мне на плечо.       — Бен, — поднимаю на неё взгляд. — Иди домой. На тебя смотреть страшно.       Отрицательно мотаю головой, и от этого действия в моей черепной коробке словно взрываются фейерверки. Больно.       — Нет, я серьёзно!       — Пошли со мной? — до меня не сразу доходит, что я сказал. Вздыхаю. — Извини. Не хочу домой.       — Почему? У тебя что-то случилось?       Да.       — Нет. Просто не хочу туда сейчас.       Она грустно поджимает губы, понимая, что переубедить меня не получится. Приходит время следующей пары.       — Подумай всё же над этим, Бен, — встаёт со скамейки. — И ради Бога, если я ещё хоть раз узнаю, что ты рискуешь своим здоровьем и не спишь ради сериалов, игр, книг, не важно чего, я тебя придушу.       — Я понял, — выбрасываю пустой стакан в урну. — Иди уже.       Она наклоняется и обнимает меня.       — Пока, Бен.       Я лишь киваю в ответ, слабо обхватывая её руками.       Дома появляюсь только около пяти. Сажусь на диван в гостиной и сразу же засыпаю.       Время тянется, словно резина. Проходит около четырёх дней, прежде чем я потихоньку успокаиваюсь. О произошедшем я не рассказываю никому. Половина мне не поверит, а другая будет чересчур волноваться. И Мартин, и Кэтрин, и Алрой – все они замечают, что я молчаливее обычного. Списываю всё на бессонницу. По сути, я даже не вру. С того дня мне действительно очень сложно засыпать. Вздрагиваю от любого звука. Я боюсь его возвращения. Думаю, можно сказать, я мучаю себя тем, что жду его. Я жду того, что эта тварь вернётся и убьёт меня. Потому что знает, где я живу.       Тем не менее, дни проходят, а вокруг ничего меняется. Никто меня не убивает. Поэтому уже к пятнице эта встреча откладывается в глубине моего сознания страшным сном и просто неприятным воспоминанием. Жизнь возвращается в норму. В который раз. Меня уже тошнит от этих американских горок, честно говоря.       В воскресенье мы с Кэтрин снова выбираемся в город. На этот раз чтобы просто погулять.       Стоим в книжном, пока она выбирает себе нужные словари. Будет изучать французский.       — Не легче с чего-то другого начать? — я открываю одну из книг на случайной странице и прохожусь взглядом по незнакомым словам.       — С чего-то другого я уже начала. А это, — она пихает мне под локоть уже второй словарь. — Для закрепления знаний.       — Господи, — я закатываю глаза.       — Думаю перебраться во Францию после университета.       — Будешь пытать удачу?       — Ещё бы. Буду присылать тебе открытки, если к тому времени ещё общаться будем.       — Посмотрим.       Мы идём к кассе. На всё купленное веселье она тратит около сорока долларов.       После мы вдоволь гуляем по разным местам, а устав, заглядываем в небольшое кафе на углу улицы, где готовят очень вкусную пиццу.       — Этот соус жуть какой острый.       Кэтрин кривляется и отодвигает соусницу подальше. Пожимаю плечами.       — Тебе кажется.       — Уверена, что мне не кажется. И вообще, о вкусах не спорят.       — Как скажешь.       Я доливаю себе немного томатного сока. Подруга снова кривит лицо:       — Или спорят.       Мы беззвучно смеёмся, смотря друг на друга. Вдруг она меняется в лице и становится серьёзной.       — Бен, я так рада, что ты в порядке. Знаешь, я так жутко волновалась в последнее время. Даже подумала, что тебе попросту неинтересно со мной общаться больше.       — Ну и дура. Дело вообще не в тебе было.       — Я рада это слышать, — она делает небольшую паузу. — Часто это у тебя бывает? Ну, бессонница.       Я вздыхаю.       — Очень редко.       — Интересно, чего оно так вдруг.       — Это всё… — я обрываю предложение, пробормотав его окончание себе под нос.       — Извини?       — Нет, ничего. Я просто согласился с тобой.       Она недоверчиво щурит глаза, и я не выдерживаю этого пристального взгляда. Смотрю в пол.       Я бы и рассказал ей, может. Но, чёрт возьми, это же странно будет выглядеть! Вот что я ей скажу? Ой, знаешь, на меня тут недавно напала тварь, но мы поговорили и вместо поужинать мной, она поспала у меня дома. Так, что ли? Да это бред же. Тварь ещё и чертовски странной оказалась. Совсем не похожа на мои ожидания. Ладно ещё внешне, тут можно было много чего додумывать. Но судя по тому, что мне довелось услышать за тот злополучный вечер, эта – довольно нахальный и маньячный тип. Я бы мог описать так человека. Но не тварь. Тварь у меня вызывает какой-то диссонанс вместе с этими чертами характера. Как будто… Ну… Ну как будто это совсем не то существо, о котором я слышу последние несколько лет. Сам себе придумал образ, а теперь мне тяжело, потому что реальность ему не соответствует. Бред.       — Ты снова витаешь в облаках.       Кэтрин прерывает мои внутренние терзания. Грустно смотрю на неё.       — Наверное, я поторопилась с выводами, решив, что у тебя всё хорошо.       Я в который раз вздыхаю. А после натягиваю на себя беззаботную улыбку.       Ещё одна неделя пролетает так, словно её и не было. Уже почти середина ноября, и я вовсю готовлюсь к зимней сессии. На самоистязание времени больше нет. И с Кэтрин мы стали реже видеться. Зато больше с преподавателями.       — И как вы себе это представляете?       Я сижу перед лицом математического моделирования и пытаюсь защитить практическую работу.       — Ну-у-у… Если верно настроить расчётные параметры… Мы получим конкретные критерии…       Лью воду. Потому что сказать мне больше нечего. Я эту работу не помню и помнить не хочу. Голова кипит.       Домой возвращаюсь с горсткой хороших отметок. Начало положено.       В квартире ещё успеваю застать Мартина, который уже собирается обратно на работу. Поедет в какой-то крупный город. В какой именно я не помню, а переспрашивать не хочу. Успеваем перекинуться парой слов, и он снова оставляет меня одного на ближайшие пару-тройку дней. Становится грустно. Мы нормально и не говорим толком. Поскорее бы уже пойти работать.       Вечер провожу за просмотром сериала, а с утра снова собираюсь покорять университет своими знаниями. Время летит чертовски быстро.       Увы, моё спокойствие не длится вечно.       Проходит уже много спокойных и беззаботных дней, дружба с Кэтрин и разговоры с психологом потихоньку вытягивают меня из омрачённой реальности.       Но все их старания сводятся на нет, когда одной тихой и холодной ночью я просыпаюсь от странных неприятных звуков. Будто скребётся что-то. Достаю из-под подушки телефон и смотрю на время, сильно щурясь от непривычно яркого света. Почти два часа ночи. Звук повторяется. Что ж такое-то. Приходится включить свет и подняться с кровати. Скребётся со стороны окна. Когда я понимаю это, мне становится жутко. А потом я вспоминаю, что живу на восьмом этаже. Может рама окна от ветра и скрипит. Подхожу к нему и раздвигаю шторы.       Задвигаю обратно. Сердце неистово колотится. Как? Мне это не мерещится. Блять, как? Как?!       Я быстро отхожу от окна и прячусь в соседней комнате. Слышу, как в него громко стучат. Да ни за что в жизни я не открою тебе! Уходи, сволочь, уходи!       Стук становится всё громче, а после резко прекращается. Я жду ещё около двух минут, но больше ничего не слышно. Неужели ушёл? Осторожно заглядываю в комнату. Никого. И не скребётся никто. Медленно набираю полную грудь воздуха. А после резко подпрыгиваю, потому что стучать начинают уже в дверь. Чтоб тебя! Это чертовски страшно. Начинаю чувствовать себя героем фильма ужасов. Стук не прекращается.       Господи, может, позвонить в службу спасения? Или ещё куда? Я лихорадочно начинаю соображать. Может, сбежать через окно? Сразу отбрасываю эту идею. Надо попробовать службу спасения. Бегу за мобильным и начинаю набирать всего три несложные цифры. Вспотевшие пальцы соскальзывают с экрана. Прижимаю телефон к уху и жду, пока трубку поднимут. За дверью что-то настойчиво шумит.       — Девять-один-один. Что у вас произошло?       Слышен сильный грохот.       — Тварь!..       В эту же секунду меня хватают сзади за шею. Телефон выскальзывает из рук и падает на пол. Рядом с моей ногой появляется массивная светлая лапа и опускается прямо на экран, разбивая его вдребезги. Господи! Меня разворачивают на все сто восемьдесят градусов, и я сталкиваюсь со злющими жёлтыми глазами. Помогите.       — Шутки шутить вздумал? — когтистая рука сдавливает глотку всё больнее. — Я не собираюсь сидеть и ждать у тебя под дверью, как собачка. Если я хочу войти, ты, — он надавливает когтем мне на лоб. Начинает жечь, — ты, маленькое гнилое мясо, впускаешь меня сразу же. Ты понял?       Кивнуть не получается, поэтому я хриплю что-то согласное. Он разжимает ладонь, и я начинаю судорожно дышать.       — А теперь помоги мне.       И он протягивает свою окровавленную руку. Ненавижу тебя, сука.       И снова ванная, и снова пострадавший я перевязываю рану твари. Эта выглядит даже хуже прежней. Интересно, как ни крути, где этот ублюдок так умудрился. Спросить я, конечно, не решаюсь. Зато он явно настроен поговорить. Будто и не душил меня только что.       — Как тебя зовут?       — Бенджамин.       — Какое нелепое имя.       Вот и что мне на это ответить? Кому-то другому я бы уже съязвил, но твари…       — Я закончил.       — Умница, — он протягивает здоровую руку и треплет меня по волосам. От этого действия становится странно.       Встаёт и уходит в сторону кухни. Осторожно следую сзади. Неужели снова спать уляжется.       И действительно, усаживается у той же батареи, пододвигаясь как можно ближе. Мёрзнет, что ли. Я решаю не маячить перед глазами и тихонько ухожу в свою спальню. Уже покинув комнату, слышу:       — Будь проклят Фаг и его острые зубы.       Чертовщина какая-то. Я устал от этого всего. Сил нет, чтобы бояться. Я падаю на кровать и моментально отключаюсь. Будь что будет.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.