Hell for Leather

Выскользнуть из дома оказалось легче, чем Стив предполагал, учитывая, что в доме была Эл. Может быть, она спала, может быть, ее отвлёк Майк или, скорее всего, у неё были дела поважнее, чем думать о своей полуживой няне. Как бы то ни было, Стив натянул куртку и выскользнул в окно. В эту липкую августовскую жару Стив мечтал оказаться в своей машине, но не было никакой возможности выехать на ней прежде, чем кто-нибудь из его «охранников» услышит. Стиву действительно не хотелось снова быть переброшенным через плечо Хоппера, так что он пошёл пешком. Прогулка по лесу и глухим переулкам Хокинса была долгой, душной и даже болезненной, но она помогла Стиву прояснить голову. Целеустремленность подстегивала его, помогала не обращать внимания на боль, усталость и одиночество, пока он не стал думать только о Билли и о том, что нужно было сделать. Это чувство важности, то самое, которое дети заставляли его испытывать, то, что ощущалось с Нэнси время от времени, — оно было как наркотик. Проводить так много времени в одиночестве в большом доме своих родителей, пытаясь окружить себя людьми, чтобы заполнить пространство — это никогда не срабатывало. Он нужен был Дастину и остальным ребятам хотя бы для того, чтобы прокатиться на машине или бесплатно сходить в кино. Нэнси нуждалась в нем, когда чувство вины за смерть Барб становилось для нее невыносимым (своё собственное он засунул куда подальше); До тех пор пока ей стала не нужна ни его помощь, ни его любовь — как и его родителям. Может быть, Билли нуждался в нем только сейчас, может быть, он смог заставить Стива услышать его только потому, что это было проще из-за того что Стив был одинок, и он явно отчаянно нуждался хоть в каком-то внимании. А может быть, Билли скучал по нему. Но это не имело значения. Единственное, что имело значение, так это то, что сейчас Билли нуждался в нем, и Стиву этого было достаточно. К тому времени, когда он наконец добрался до дома Томми, Стив был весь потный и дрожал, темные пятна плясали на периферии его зрения. Он сбросил с себя куртку и теперь крепко сжимал её в своих липких руках, он чувствовал тяжесть во всём теле пока переводил дыхание. Стив мельком видел машину Хоппера, когда въезжал в район своего старого друга, без сомнения, они искали его уже некоторое время. То ли Эл заметила его, то ли кто-то рассказал шерифу о его примирении с Томми, потому что ему пришлось еще пару раз увернуться от машины, прежде чем показался дом Холла. Однако, цель была уже близка, а машины не было видно. Стиву каким-то образом удалось пробраться на задний двор Томми, не попавшись и не споткнувшись о свои непослушные ноги. Осторожно, избегая окон нижнего этажа, Стив поднял камень и швырнул его в окно комнаты Томми, громкий звон почти заглушил окружающие его звуки лета. Его руки были как желе, когда он бросил ещё один камень, и ещё, и ещё — Стив упал на траву, его кожу покалывало будто лезвиями, жара казалась сухой и острой. Конечно, Томми не было дома. Конечно. На дворе август, середина лета, с чего бы ему прятаться дома? Он не был Стивом, он не бродил по своему большому, пустому, наполненному тенями дому и не пытался понять, почему его кости будто налиты свинцом. Томми был в порядке, с Томми всё было супер, Томми был- — Харрингтон? — здесь. Сонное, растерянное лицо, выглядывающее из-под копны рыжих растрёпанных волос смотрело на Стива сверху вниз. Томми зевнул и рассеянно почесал голую грудь, — Почему ты лежишь на траве? Стив приподнялся на дрожащих локтях. — Мне нужно поговорить с тобой. Томми кивнул. — Входи, чувак, дверь открыта. — А где твои родители? — Они где-то в Кабо или типа того. С огромным усилием Стив поднялся и вошел в дом, непристойно постанывая на включенный кондиционер. Внезапный холод заставил пот на его коже застыть, и Стив задрожал от удовольствия. Чёрт, он и не подозревал, насколько мерзким был, пока не почувствовал холод. — Что привело тебя в дом Холлов в такой прекрасный день, Стиви? Томми завернул за угол и остановился как вкопанный, окинув Стива оценивающим взглядом — странно было видеть на лице Томми такие эмоции. — Что? — Ты выглядишь дерьмово, чувак. — Ну спасибо блин. — Стив рухнул в кресло, плотно прижимая куртку к груди. — Отличный способ заставить человека почувствовать себя хорошо. Томми устроился напротив него, все следы былой сонливости давно исчезли. — Извини, чувак, ты просто был не в себе в последнее время и сейчас- — Ты что, спал? Томми пожал плечами. — Летняя сиеста, амиго, тебе стоит как-нибудь попробовать. Я слышал, что сон полезен для здоровья. — Уморительно. — Я серьезно, чел, ты неважно выглядишь. — Мне нужна твоя помощь. Томми нахмурился, его веснушчатое лицо сморщилось. Стив однажды назвал это очаровательным — ну, однажды сказал это вслух. Он много думал об этом, думал о Томми и Кэрол и о том, какие они милые. Вместе, порознь, со Стивом — но это было до Нэнси. До Билли. Но все равно это было мило — то, как Томми сморщил лицо. — Стив, давай, парень, говори. Не уплывай от меня. — Я не… никуда я не уплываю. Хорошо. Звук проезжающей мимо машины и низкий гул кондиционера заполнил тишину; летняя жара была гнетущей, и конца ей не было видно. — Знаешь, шериф Хоппер был здесь до тебя. — Я видел, как он проезжал неподалёку. — Он очень беспокоился о тебе, сказал, чтобы я позвонил ему, если ты появишься. Сказал, что я не должен тебя никуда отпускать. «Чёрт» — Стив теребил куртку, дрожа, но будучи уверенным, что сможет убежать, если понадобится. — Но разве я когда-нибудь делаю то, что мне говорят? — Что? — Стиви, дружище, если ты говоришь, что тебе нужна помощь, я помогу. — Правда? — Конечно, дружище, ты же мой самый давний друг. Если бы он не был так выжат досуха и, вероятно, сильно обезвожен, Стив, возможно, заплакал бы. Из-за всего этого он забыл, что Томми долгое время был ему хорошим другом. Он творил странную херню, но и Стив тоже. Черт возьми, Томми многое сделал для Стива. Тот случай с Нэнси… Было нехорошо, писать это там, на виду у всего города. Стив должен был остановить его. Но каким бы дерьмовым ни был этот поступок, Томми сделал это ради друга. Несмотря на то, что Нэнси на самом деле не предавала его (хоть часть его мозга говорила ему об обратном), Томми обозвал Нэнси не без причины. Он вёл себя как придурок со всеми, но не со Стивом… — Прости меня, Томми Теперь настала очередь Томми выглядеть растерянным. — Я так увлекся Нэнси и попытками быть достаточно крутым для нее, что подвёл тебя и Кэрол. — Он сглотнул, слова с трудом срывались с его языка, — Ты был мне хорошим другом, очень долгое время, и я бросил тебя ради кого-то, кто даже не знал тебя… и меня, как оказалось. Томми улыбнулся, по-настоящему улыбнулся, глядя на Стива так, как не смотрел уже очень давно. — Ты такой всепрощающий, знаешь, Стиви? — Разве? — Простил Билли за то, что он начистил тебе морду, простил Байерса за то, что он сделал то же самое. Простил Нэнси за то, что она обращалась с тобой как с куском дерьма- — Она так не делала- — Она так и сделала, Стив. Кэрол всегда говорила, что ты чересчур милый. — Никто никогда не называл меня милым, Томми. — Ты бы удивился, чувак. — он ухмыльнулся, и на мгновение на него как будто бы уставился Билли. — Значит, ты меня прощаешь? — Ты прощаешь меня за то, что я позволял Харгроуву так тебя донимать? Стив пожал плечами: Томми не смог бы остановить Билли, даже если бы захотел. — Эй, чувак, Билли — чертов ураган, я не виню тебя за то, что тебя унесло. Голубые глаза и светлые кудри промелькнули в его сознании вместе с дикой улыбкой и смехом, теплым, как солнечный ожог. — И вообще, он мог быть довольно обаятельным, когда хотел, ты ничего не смог бы поделать с такой настойчивостью. Томми замер, опустив глаза на куртку в руках Стива, жадно, отчаянно зажатую между пальцами. — Было не так уж плохо, правда, Стиви? — Что? — Быть в центре его внимания. Иногда мне кажется, что ты не так уж сильно возражал. — Нет, — тихо ответил Стив, — в конце концов, я не возражал.

***

Начало Декабря 1984 Года — Так, кто бьет сильнее? — А? Томми ухмылялся ему, откинувшись на спинку одного из идеально подобранных мамой Стива кресел, как будто он не уезжал почти на год. Кэрол и Билли сидели на полу перед ними, споря о том, какую пластинку поставить следующей. Стиву было все равно, лишь бы они не переставали болтать. Томми кивнул на парочку. — Теперь Байерс и Билли надрали тебе задницу. Кто бьет сильнее? Стив фыркнул, делая глоток своего постепенно теплеющего пива. — Ты это сейчас серьёзно спрашиваешь? — Я имею в виду, конечно, Харгроув выглядит так, как будто у него крепкий удар, но этот извращенец Байерс был просто блять в ярости в тот день. — Всего праведного негодования мира не хватит, чтобы изменить тот факт, что руки Билли размером с торс Джонатана. — Ты говоришь обо мне, принцесса? Стив вздохнул, не обращая внимания на то как Томми разразился хохотом. — Я так и думал, что ты меня перебьешь, чертов нарцисс. — Ого, громкие слова, красавчик. Уверен, что используешь их правильно? — Если и нет, как будто ты бы догадался. — какие бы возражения ни собирались сорваться с безумного языка Билли, они были прерваны низкими, мрачными звуками ударных заполнивших комнату. — Господи, опять Кэрол? Переключи, Боже. — Это для детей, Томми, для голодающих детей. Неужели тебе наплевать на голодающих детей? Разве ты не хочешь, чтобы они знали, что сейчас Рождество? — Она хихикнула, когда Томми хмуро плюхнулся на диван, хотя он ухмыльнулся, когда она забралась на крошечное местечко рядом с ним. — Вы о чём вообще? — О том, как Стиви надрали задницу. — О, неужели? — Билли прополз по полу до дивана, как хищный кот, забираясь в личное пространство Стива. Он устроился рядом с ним на диване, прижав горячее колено к бедру Стива. — Ты хочешь сказать, я не первый, кто раскрасил это милое личико в фиолетовый цвет? — И синий, и зеленый, и желтый- — Ладно, ладно. Боже, я же извинился, так? — и перед этими придурками, как ты и хотел. Стив кивнул, Билли извинился, без пререканий. С Билли могло быть так… легко, когда он сам этого хотел, когда не соперничал с тобой. Он мог быть мягким. — Так что давай, колись кто сорвал твою вишенку? Стив пробормотал в ответ: «Джонатан». Билли нахмурился на мгновение, прежде чем его глаза расширились. — Байерс? — Да, этот чудик надрал Стиву зад, — ответил Томми. — Господи, Стив, эти дети тоже тебя прессуют. Вот почему ты ни с того ни с сего подвозишь их? — Билли выглядел странно серьезным, когда говорил это, оценивающе оглядывая Стива. — Похоже мне стоит сопровождать тебя в городе, чтобы убедиться, что ни один восьмиклассник не набросится на тебя. — Да пошёл ты, чувак, я сам могу о себе позаботиться. Пока он говорил, у Билли на лице появилось очень странное выражение. Всё, что было в поле зрения Стива, помимо Билли, будто бы стало мягким и расплывчатым. Зияющая тишина пустого дома за спиной Стива внезапно напомнила ему о собственном существовании. — Да, принцесса, я знаю, что ты можешь. — Хочешь знать, почему, Стиви? — голос Кэрол прорезал мрак, и он отвернулся от взгляда Билли, затягивающего, как глубокая бедна океана, чтобы посмотреть на неё. — Что «почему»? — Почему ты все время нуждаешься в спасении. — Неправда, — ощетинился Стив. — Это все из-за твоего образа симпатичного мальчика. У тебя такое лицо, которое просто кричит, «я не буду сопротивляться». И ты выглядишь довольно сексуально немного побитым. — Что за херня, Кэрол? Томми спрятал смешок за своим пивом, когда она продолжила: — Я имею в виду всю эту историю с Королем Стивом; ты добился всего этого, будучи очаровательным, забавным и симпатичным. Люди открыли тебе дверь, но Билли — тот, кто вышиб её самостоятельно. Стив откинулся назад, в голове гудело от ее слов и от ощущения плеча Билли, прижатого к его собственному. Этот Калифорниец испустил протяжное рычание, которое ударило Стива прямо в грудь. — Какое это имеет отношение к тому, что у Стиви лицо жертвы? Недовольное Стивово «Билли!» заглушил лающий смех Томми. Кэрол продолжила. — Это не лицо жертвы, ты просто… выглядишь мило. С твоими большими оленьими глазами и ресницами- — И ногами. — Ногами? — Он повернулся к Билли, не обращая внимания на напряженный взгляд Кэрол. — Что не так с моими ногами? — О, с твоими ногами все в порядке. Бэмби. Стив набросился на Билли. Недовольные крики «заткнись к чертовой матери, придурок» полностью были заглушены смехом и звуком их неуклюже ударяющихся о мебель конечностей. Без особых усилий Стив вскоре обнаружил себя распростёртым на полу, а Билли — нависающим над ним с львиной улыбкой. — Попался, Бэмби.