draw my love

      На утро заболел живот. Тэхен в который раз пообещал себе начать готовить нормальную еду и перестать есть всякую фигню, а потом, выпив таблетку обезболивающего, съел сахарный тост, который отрыл в холодильнике на верхней полке. Срок годности почти истек, но почти — не значит полностью, поэтому он умял его за обе щеки, запивая чаем. И ему было совсем невдомек, что боль в животе не была болью в желудке от съеденного накануне сухого ужина. О таком он только слышал от бабушки, но никогда не испытывал на себе, потому и не понял, что это был именно тот случай, когда Художник предчувствует: произойдет то, что не должно происходить, и что напрямую коснется его самого. Хотя даже если бы он и понял, то не смог бы что-то сделать, разве только осознал бы некоторые вещи, которые произойдут с ним после, намного раньше.       Так или иначе, его день продолжался как обычно: лениво и праздно, пока снова не пришли друзья. В прошлом месяце Тэхен продал несколько картин за приличную сумму и сейчас позволял себе даже слишком много отдыха, почти не заглядываясь на мольберт и холст на нем, ждавших своего часа. «Еще пара серий», — говорил он себе периодически, хотя, скорее, постоянно и точно так же сказал сегодня. Но этот день выдался не таким жарким, поэтому после двух серий, превратившихся в пять, он в самом деле встал и что-то сделал: зашел в ванную и наконец-то вымыл все кисточки и банки, вернув их на место, на полку рядом с парой потрепанных бабушкиных книг и засушенной композицией. Взглянув на нее лишь мельком, как обычно, он вдруг вспомнил…        — Бабуля, ну что это за цветок, скажи мне! — канючил десятилетний Тэхен, держа в руках цветы, которые бабушка только недавно начала высушивать для композиции. — Ну как, как он называется?       Маленький Тэхен еще только учился различать цветы, надеясь стать таким же умным и искусным Художником, как и бабушка. Рисовать цветы, зная вид и особенности каждого, помогать людям быть счастливее с их парой — мальчик мечтал об этом с того дня, когда ему впервые рассказали, что значит соулмейты и как они определяются цветами. Чуть позже он узнал еще одну особенность Художников, но она его почти не расстроила.       — Осторожно, Тэхен-и! — бабушка вмиг оказалась рядом и аккуратно забрала из рук внука цветы. — Их нельзя трогать, иначе они сломаются. Это сирень.       — Си-рень, — повторил мальчик по слогам, запоминая новое слово и привыкая к его существованию. — А зачем ты ее сушишь? Что значит сирень? Она нужна для чего-то? Она полезная?       Столько вопросов сразу вскружили бабушке голову, она рассмеялась, громко и добродушно.       — Какой же ты у меня любопытный, Тэхен-и, — вздохнула она, возвращая цветы на полку, где они и стояли, а потом погладила внука по его растрепанным волосам. — Из сирени делают настойку, для моих суставов она очень подходит. Сами цветы символизируют непорочную, волнительную любовь, а еще они очень похожи на легендарный цветок Сахэ, помнишь эту легенду?       — Помню! Это тот волшебный цветок, который может соединить кого угодно?       — Не кого угодно, а Художника с другим человеком, — бабушка улыбнулась и с тихим вздохом села за стол. В последнее время ей стало как-то тяжело ходить, она больше не могла долго стоять, как раньше, готовя на кухне.       — А у сирени тоже есть какая-то легенда? — спросил Тэхен, подсаживаясь рядом и смотря большими любопытными глазами.       — У многих цветов есть легенды, у сирени тоже.       — Расскажи, расскажи!       Бабушка снова рассмеялась и рассказала внуку легенду о появлении сирени:       — Однажды давным-давно лесной бог Пан гулял по лесу и заметил прекрасную, невероятной красоты нимфу по имени Сиринга. Очарованный ею, бог хотел подойти к девушке, но та испугалась и бросилась прочь. Когда Пан уже почти догнал Сирингу, она обратилась в куст с нежными ароматными цветами — куст сирени.       — О-ох, — Тэхен вздохнул пораженно, но как будто немного расстроенно. — Так получается, сирень означает любовь, которую нельзя получить?       Сказав это вслух, он и правда погрустнел. Бабушка приобняла его и ободряюще потрепала за плечо.       — Нет, малыш, это скорее значит любовь, ради которой нужно прилагать большие усилия. Думаю, если бы бог бежал быстрее, он бы смог догнать Сирингу.       — Смог бы?       Тэхен словно не верил, хоть и соглашался. Ему стало грустно от этой истории, ведь это «бы». На самом деле лесной бог так и не догнал свою любовь.       Незванное воспоминание кольнуло прямо в сердце. Тэхен провел рукой по волосам, как бабушка обычно делала ему. Он скучает по ней всегда, но эта композиция вызвала чувство тоски, такое невыносимое, что захотелось даже выкинуть эти засохшие старые цветы. Он не сделал этого, конечно. И пошел обратно к дивану, чтобы продолжить смотреть сериал, чувствуя какой-то далекий, будто из воспоминаний, запах сирени.       Но не успело пройти и пяти минут, как в дверь забарабанил Чимин.       — Встречай гостей! — воскликнул парень громко, тут же кидаясь Тэхену на шею, крепко обнимая его.       — Каких гостей, Чимин-а, — Ким кое-как стянул друга с себя, почти затаскивая в квартиру. — Ты что, уже выпить успел?       — Неправда! — отнекивался тот, но запах, в отличие от него самого, не врет. От Чимина пахло пивом и суши.       — Правда, и не ври хоть сам себе! — сказал Юнги, входя следом, пожимая руку другу, которого пока еще до конца не отпустил его соул. — Он пытался напоить нас, а в итоге уже сам того.       — Чего ты врешь-то? — вздохнул Чимин, отпуская Тэ и наконец принимая серьезный вид, показывая тем самым, что на самом деле он более веселый, чем опьяневший.       — А кого нас? — спросил Тэхен быстро, пока парочка опять не начала свой шутливо-нешуточный спор. И только после этих его слов из-за спины Юнги показался парень, ростом выше Мина, но как будто весь съежившийся, с трудом вышедший из полутьмы подъезда, ведь у Тэхена на этаже опять перегорела лампочка.       — Да, точно! — Чимин сказал так, будто и правда забыл, что они привели еще одного друга. — Это Чонгук, мы дружили, когда я жил в Пусане, теперь он тоже приехал сюда учиться. Хотел познакомиться с Художником, вот и привели.       — Привет, Чонгук, — Тэ приветливо улыбнулся парню, застывшему на пороге, то ли испугавшись чего-то, то ли не пойми почему еще у него было такое странное лицо. — Проходи, не стой столбом! Меня зовут Тэхен.       Как-то слишком резко Чонгук сделал шаг вперед, так что хозяин квартиры еле успел отойти назад и вправо, пропуская всех внутрь. Он закрыл дверь, и они все вместе двинулись к дивану, который так всех и манил к себе.       — Все в порядке? — спросил Тэ.       Друзья расселись на диване: Чимин с Юнги рядом с одной стороны и почти совсем на краю — Чонгук, зажавший коленями сложенные ладони, втянув голову в плечи, как будто ему холодно при плюс двадцати пяти градусах сегодняшним вечером. Ким смотрел на него с большим и нескрываемым интересом, усаживаясь напротив всех прямо на полу, как и вчера.       — В порядке, — ответил Юнги за всех и в принципе оправданно.       — Просто Чонгук выглядит так, как будто ему нехорошо, ты сильно его напоил, Чимин? — Тэ посмотрел на друга укоризненно, прекрасно зная его необузданную тягу к алкоголю: пить и подпаивать других.       — Да он-то как раз и не пил почти, — усмехнулся Юнги.       — Он просто волнуется, Тэ, не смотри так на него, вообще не смотри, — бурчал Чимин, заботливо глядя на друга, младше его не намного, но все равно вызывающего «чувства хена». — Если что, он просто дурак, можешь не слушать его.       — Эй, Чимин-а! — возразил Тэхен, посмеиваясь. — Чему ты его учишь вообще? Напился, так веди себя прилично, или ты привел его сюда не познакомиться со мной?       — Да не напился я! Хватит уже, — бросил он и… засмеялся, потому что друзья все равно видели его насквозь, их взгляды типа «да кого ты обманываешь» щекотали перышком по душе. — Ну ладно-ладно, да, и между прочим, не против еще что-нибудь выпить, а ты сам как?       — Я бы пошел с вами с самого начала, но ты не позвал, — Тэ улыбался, хоть и делал вид, будто упрекает друга. — Но можно сходить купить чуть позже.       — Я же говорил: давай зайдем в магазин, — Юнги закатил глаза и вздохнул, — все равно ведь тебе всегда мало, на что надеялся-то?       — Надеялся, что ты не будешь ворчать мне тут опять, как дед старый, — фыркнул Чимин и прильнул к парню, обнимая и устраиваясь максимально удобно головой на его плече.       — Опять вы за свое, — Тэхен даже отвернулся, в шутку, конечно, но иногда эти двое и правда были до отвратительного милые. — Может чай пока хотите?       — Давай, — со вздохом, еще более тяжелым, согласился Юнги и, еле дотянувшись, ткнул в плечо Чонгука: — Будешь?       Тот кивнул и только.       — Тогда пошли, поможешь мне с кружками, — улыбнулся Тэ примирительно и поднялся, зовя парня за собой на кухню, отделенную от основной комнаты всего-лишь перегородкой, уставленной книгами и приблудами для живописи.       Они заваривали чай молча, пока двое на диване о чем-то тихо переговаривались, или начинали новый спор, как предполагал Ким, но когда Тэхен уже наливал кипяток в кружки, Чонгук вдруг сказал негромко:       — Сегодня он уже два раза назвал его старым дедом и один раз старым пердуном.       — Ну потому что так и есть, Юнги постоянно ведет себя как дед, — Тэхен попытался подавить смешок, но не вышло.       Они понесли кружки в комнату, по две у каждого.       — Разве это не одно и то же, эти прозвища?       — Абсолютно одно и то же, — кивнул Тэ и улыбнулся Чимину как ни в чем не бывало, и протянул ему кружку с черным чаем.       — Я не просил, но спасибо, — сказал тот, принимая.       — Попросил бы, когда я только сел на свое место, — Тэ дал вторую, с более крепким, Юнги.       — Ты посмотри, знает меня как облупленного, — усмехнулся Чимин, отпивая чай. — И опять какую-то траву добавил, она не испортит моего опьянения?       — Она испортит твое похмелье, — бросил Тэхен, принимая кружку от Чонгука, им обоим он заварил зеленый с жасмином и той же травой, что и всем. Он никому не говорил, что это именно такое, держа в тайне свой секрет. — Тем, что его не будет.       — Ой, спасибо большое, — Чимин сначала цокнул языком, а потом улыбнулся благодарно. — Остальным тоже?       — Всем, — кивнул он.       Все вместе сделали несколько глотков и замолчали, трое оглянулись на Чонгука — они ждали его первой реакции, будет ли она такой же, как у них самих, когда они впервые попробовали такой чай. Посмаковав вкус и посмотрев в кружку, Чонгук поднял взгляд на друзей и сказал:       — Ну и хрень, что это?       Парни рассмеялись. Ожидания были оправданы.       — Со второго глотка уже не так противно, — Тэхен улыбнулся и подмигнул ему, — а потом и вовсе не замечаешь вкус.       — Надеюсь, — Чонгук обреченно вздохнул, приготовившись снова терпеть вкус, но все оказалось и правда лучше. Чай становился все более обычным с каждым новым глотком.       Они просидели так, болтая о мелочах, где-то с час, прежде, чем вспомнить о планах на выпивку. Все это время Тэхен осторожно наблюдал за Чонгуком — все ему в нем казалось странноватым, он чувствовал, что что-то не так с ним, но не мог определить точно. В голове всплывало только «что-то случилось», и все, ничего больше. Почему-то Тэхен считал, что обязан понять, в чем дело, как будто оно его.       Тем временем Чимин вдруг вскочил, словно вспомнив что-то очень важное, а на самом деле он просто почти протрезвел и резко захотел в туалет.       — Надо идти за соджу! — бросил он посреди разговора, встал и ушел.       Парни без удивления проводили его взглядом и дождались, когда вернется. Тэхен спросил:       — Еще не передумал? Может, и не надо уже?       — Ты же сам хочешь, не ври, и я уже блин трезвый, так не годится! — ответил Чимин, но вернулся на диван к Юнги, ясно дав понять, что сам пока никуда идти не собирается.       — Ну да, и я так понимаю, мне идти?       — Если не сложно? — лукаво улыбнулся. — Возьми с собой Чонгука, чтобы не скучно было.       — Ладно, хрен с тобой, — усмехнулся Тэхен и посмотрел на молчащего весь вечер парня. — Пойдешь?       На удивление, тот согласно кивнул. Видно, его не прельщала возможность быть третьим рядом со сладкой парочкой, но уже на выходе вспоминая слова Чимина, Тэ задумался. Он хотел познакомиться с Художником. И кое-что немного встало на места. Парень хотел что-то узнать — понял Тэхен и про себя улыбнулся. Ему стало дико любопытно, в чем же дело, раз Чонгук так волнуется.       Они вышли на улицу молча, и там их встретила такая же молчаливая духота по-настоящему летнего вечера. Небо было ясным, иссиня-черным за холодным светом уличных фонарей, где-то там, спрятанные пеленой зарева огромного города, сияли звезды, но здесь и сейчас виднелись лишь самые яркие и растущий месяц. Тэхен глубоко вдохнул разгоряченный за день воздух, огляделся, стоя у входа в подъезд и произнес тем своим тихим и низким голосом, которым всегда говорил о самом серьезном:       — Гроза будет.       У Чонгука пробежал холодок по спине, хотя дышать и правда было тяжело.       — Думаешь? — он представлял ответ, но все равно спросил, чтобы что-то ответить.       — Не думаю, я знаю, — сказал Ким все тем же голосом, пробирающим до мурашек, и двинулся вниз по улице. — Там через пару домов есть магазин, который работает допоздна. Ты будешь соджу? Или пиво? Может, вино?       — Честно, я не разбираюсь в выпивке, поэтому буду, что и Чимин, — Чонгук говорил как-то в себя, совсем не смотря на собеседника, а тот снова его разглядывал украдкой.       — Главное, не столько же, — пошутил Тэхен, но парень и не отреагировал, так что пришлось немного пояснить: — Это я к тому, что он пьет как последний алкоголик, и не каждому под силу выпить столько, сколько может он.       — Да, я понял, — ответил Чонгук и спрятал усмешку.       Тэхену хотелось верить, что эта улыбка именно из-за него, и он тоже улыбнулся. «Кажется, его лед трогается», — подумал он.       Быстро, даже незаметно, они уже и дошли до магазина каждый в мыслях друг о друге. Чудаковатый какой-то парень. Прячет взгляд, весь в себе. Так казалось Тэхену. «Такой открытый и красивый», — только и думал Чонгук, буквально силой заставляя себя не смотреть на него. Он честно не ожидал, что тот самый «лучший» Художник, о котором все говорил Чимин, окажется настолько… действительно лучшим. Потому что те цветы, Чимин и Юнги, конечно, уже показали ему их, на самом деле чертовски красивые, видно работу мастера. И Чонгук даже не сомневался, что связь получилась такой же искусной и сильной. Сила Тэхена так и сквозила в каждом его движении, во взгляде, в голосе. Особенно когда он сказал о грядущей грозе.       — Эй, спишь что ли уже? Рано ведь, — тихо посмеялся Тэхен, он протягивал ему бутылки соджу прямиком из холодильника. — Держи.       — А корзин здесь нет? — ответил Чонгук, беря четыре бутылки.       — Ладно тебе, — бросил Тэ, доставая еще четыре бутылки. — Побудь моей корзинкой всего на пару минут.       — Да я же шучу, могу и подольше, — Чонгук улыбнулся шире и уже не смог скрыть это. А еще подумал было ляпнуть «могу побыть и чем-нибудь другим», но тут же себя одернул, потому что забавно это прозвучало только в его голове. Хотя он и не мог знать, что Тэхен бы точно посмеялся и продолжил такую тему.       — Ну раз так, пойдем еще чипсов захватим, — сказал тот и пошел к соседним полкам, чтобы, переложив бутылки в своих руках, накинуть Чонгуку сверху пару пакетов. Когда они уже стояли на кассе он подмигнул и смутил едва раскрывшегося ему парнишку: — Хорошая из тебя корзинка получилась.       — Я всегда знал, что найду свое призвание в жизни, — ответил Чонгук, немного краснея в теплом свете старых ламп магазинчика, — но правда не думал, что именно в этом.       — Любое призвание — уже круто, — с улыбкой сказал Тэхен. Они вышли на улицу, он нес пакет со звенящими покупками. — Хотя я уверен, у тебя найдутся таланты и поинтереснее.       — Куда уж больше, держать бутылки — это верх моего мастерства.       — Ой, ладно тебе, — Тэхен рассмеялся и ткнул свободной рукой Чонгука в плечо. — А теперь честно давай, скажи мне, какие у тебя таланты на самом деле?       — Нет их, — упрямо заявил тот, снова отводя взгляд и закрываясь.       — Врешь, не уйдешь, — Ким притянул парня к себе поближе, потому что тот явно пытался идти на расстоянии. — Не поверю, что, никаких даже увлечений нет? Может, рисование? Живопись? Поэтому ты хотел со мной встретиться?       — Может, ты не будешь пока ко мне с этим приставать? — Чонгук все отворачивался и отказывался посмотреть на Тэхена. Тот в итоге решил оставить его в покое.       — Значит, ты не художник, — заключил Тэ расстроенно, вздохнул и проследил за реакцией.       — Мне нравится рисовать, но нет, не Художник.       — Я имел ввиду в обычном смысле…       — Я понял, в обоих смыслах нет, и не за этим я хотел встретиться с тобой, окей?       — Окей, как скажешь, — Тэхен тихо посмеивался, а Чонгук уже злился из-за того, что тот так нагло развел его на разговор. — Тогда зачем? Или уже не важно и ты передумал?       — Может, позже спрошу.       — Почему не сейчас?       Они уже подошли к дому, вошли в подъезд и в полутьме, прежде чем автоматически включилась лампочка, Тэхен почувствовал, как Чонгук, случайно или нет, коснулся его руки.       — Я еще не решил, что доверяю тебе, — сказал он прямо, уступая место, чтобы идти последним.       — Вот так новости! — Тэхен на самом деле удивился, потому что никогда не думал, что ему можно не доверять, да и вообще такие недоверчивые, скрытные люди ему еще не встречались. — Ну, как знаешь, конечно. Хотя мне теперь любопытно, так что я надеюсь оправдать твои ожидания.       Последний этаж, за дверью квартиры слышится заливистый, очень громкий смех Чимина.       — Надеешься? Правда?       — Да, а чему ты удивляешься?       Но Чонгук не знал и ничего не ответил. В самом деле, почему его так удивило, что кто-то хочет добиться его доверия? Может, потому что раньше такого не было? Такого отношения. «Я надеюсь оправдать твои ожидания», — Чонгук прокрутил эту фразу в голове несколько раз.       Они вошли в квартиру, и на них тут же налетел неугомонный Чимин. Он уже почти полностью протрезвел и жуть как не хотел терять это волшебство опьянения, поэтому чуть ли не с порога начал вытаскивать бутылки, забрав у друга пакет.       — Ой, еще и чипсов купили, какие молодцы! — говорил он, хотя все знали, что волновало его только соджу. — Тэхен, давай стаканы, а то я умру.       — Ничего ты не умрешь, раз хочешь соджу, — усмехнулся Тэ, заходя на кухню, и не спеша стал доставать четыре стакана и миску для чипсов.       — Чимин-а, уймись! — крикнул Юнги с дивана и позвал его. — Налей один и иди уже сюда, только под рукой там мешаешься.       — А я вам бармен что ли? — возмутился Тэхен в шутку, а Чимин ответил совершенно серьезно.       — Не-ет, это Чонгук у нас бармен.       — Что-что? — Кима это сразу заинтересовало, а Чонгук раздраженно шикнул на Чимина.       — Хватит болтать про меня, Чимин-щи! — не сильно, но он толкнул друга специально, чтобы тот пролил соджу немного мимо.       — Ауч, тише! Молчу-молчу, скрытный ты наш, — к счастью, Чимин только посмеялся и даже не заметил, что пролил на руку алкоголь, от которого она теперь будет сладкой и липкой.       Чонгук вздохнул и уже привычным движением пододвинул стаканы и открыл новую бутылку, первую Чимин утащил с собой, возвращаясь к Юнги, как будто его все-таки заставили работать в неурочное время. Тэхен с удивлением наблюдал все это.       — Тебе не обязательно делать это, ты же гость здесь, — с улыбкой сказал он, подходя ближе со спины и осторожно касаясь руки, которой парень держал бутылку.       Чонгук вздрогнул от прикосновения и начал ловко наполнять стаканы.       — Да мне не сложно.       — А говорил — не разбираешься в алкоголе, — усмехнулся Тэхен.       — Я знаю названия и что-где стоит, знаю рецепты самых ходовых коктейлей, это не одно и то же, что разбираться, — Чонгук закончил наливать и протянул Тэхену два стакана, а сам взял третий и пару бутылок с собой, остальные остались стоять забытые на столешнице.       — Разве так можно?       Они прошли в комнату и оба сели на пол. Чонгук поставил бутылки на столик, они издали тихий звон.       — Представь себе, можно.       Этот разговор немного оскорбил его, потому что, как он сам считал, нельзя зваться барменом, не разбираясь в своем деле, чему он чертовски хотел научиться, но пока это выходило не очень. Чимин говорит — дело в практике. И именно потому Чонгук сам предложил выпить прежде, чем идти к Тэхену. Отчасти, правда, это было все-таки еще и ради смелости, которой он, однако, так и не набрался. Смелости поговорить с Художником насчет…       — Выпьем же за ваше знакомство! — воскликнул Чимин, чудесным образом уже выпивший один стакан и наливавший себе еще.       — За знакомство! — поддержал Тэхен.       Парни громко чокнулись стаканами и выпили. Пройдя по горлу, прохладное соджу попало в желудок, где затеплилось мягкое пламя, пока по телу пробегала легкая дрожь от охлажденного напитка. Через несколько минут алкоголь осторожно начнет действовать на сознание, и тогда всем станет совсем хорошо.       Чем больше соджу парни пили, тем веселее им становилось, разговор шел сам собой, хоть и совершенно непредсказуемым путем. Темы скакали от недавних событий в жизни каждого до пространных рассуждений о значении осознания течения времени для человека, желающего научиться контролировать свою жизнь, а не «плыть по течению». И в какой-то момент, когда от открытых настежь окон повеяло свежестью и прохладой приближающейся грозы с призрачным запахом сирени, Тэхен неосознанно потянулся за скетчбуком и карандашом. «Почему запах не уходит? Где цветет сирень?» — думает он и как бы между делом начинает рисовать Чонгука.       — … я все-таки считаю, это неправильно так думать, в смысле, — говорил Чимин, полулежа на Юнги и потягивая соджу. — Надо говорить себе хорошие вещи, хотя унижать самого себя-то проще, но опять же…       — Мы уже приходили к этому, Чимин-и, — тихо рассмеялся Юнги, обнимая парня. — Нужно любить себя, а ты уже повторяешься, значит пора закругляться.       — Нет, погоди, ты не видишь что ли? Тэхен еще не закончил, — Чимин тыкнул Мина в бок, намекая изо всех сил, но не понимая, что его парень и так сам уже заметил, что происходит.       — Можем оставить его с ним, не думаешь?       Они как будто говорили наедине, но Чонгук сидел и, смотря в одну точку перед собой, все же слышал каждое слово. Кое-что не давало ему покоя, несмотря на алкоголь в крови. Пришлось приложить усилия, чтобы отвести взгляд и посмотреть сначала на друзей напротив, тут же замолчавших, а потом на ничего не замечавшего Тэхена, погруженного в рисование.       — Можешь смело попросить его перестать, — сказал Чимин, — если тебе не хочется, чтобы тебя рисовали.       — Да ладно, — Чонгук пьяно улыбнулся, наблюдая за изящными, длинными пальцами Художника, — я не против.        — С таким красивым лицом — грех отказываться от портрета, — сказал с ухмылкой Тэхен, все-таки услышавший часть разговора. — Ты знаешь, что в некоторых студиях платят за позирование? Не хочешь побыть моделью?       — Тэхен, слишком рано для предложений работы, — заметил Юнги, приподнимаясь с кряхтением из-за долгого сидения в одном положении.       — Нет, ну а что? Я так, просто для справки говорю.       — Не люблю, когда на меня смотрит куча людей, так что… — ответил Чонгук, все еще наблюдая почти законченный скетч.       — Но насчет меня не против? — Тэхен взглянул на него, чуть дольше задерживая взгляд на глазах. «Красивые глаза, — пронеслось в голове прохладным ветром. — У него что, одеколон с отзвуком сирени?»       — Как ни странно, не против, — Чонгук не выдержал и отвернулся, снова смотря перед собой.       — После хорошего соджу чего удивляться, — рассмеялся Чимин.       В его сердце разливалось приятное тепло, когда он смотрел на этих двоих. На самом деле, ему очень хотелось, чтобы Гуки нашел новых друзей, чтобы смог сблизиться с кем-то еще кроме них с Юнги. К тому же эта меркантильная мысль естественно соседствовала с почти любовными чувствами: было бы неплохо, если бы Чонгук нашел себе нового соседа и съехал к нему. В Тэхене он видел прекрасного соседа для Чонгука, хотя понимал, что тому нужно много времени, чтобы сблизиться с кем-то новым. Но в силе обаяния Тэхена едва ли стоило сомневаться. Чонгук краснел под его внимательными взглядами.       Рисунок был закончен, когда последние капли соджу отправились в желудок Чимина, а Юнги сказал, что им пора. На часах шел второй час ночи, и парни бы удивились, если бы заметили. Прежде чем проводить друзей до двери, Тэхен вырвал листок, на котором рисовал, и вручил его Чонгуку.       — Приходи еще, если понравилось, — сказал Тэ, устало улыбаясь.       — Мне понравилось… — тихо ответил Чон, смотря на рисунок в тусклом теплом свете. Он оказался очень похожим и очень красивым.       — Будьте осторожны, ребят, утром будет гроза, — предупредил Ким, прощаясь.       Через несколько часов, когда все друзья, кроме него самого, уже будут мирно спать, с неба упадут первые капли долгожданного дождя. Всю ночь и все утро после этого Тэхен рисовал свою новую картину.