Очень твердый знак

По утрам в Министерстве всегда царила суета и неестественное, на взгляд невыспавшейся Гермионы, оживление. После полночи, проведенной с книгой, больше всего на свете ей хотелось не улыбаться коллегам и отдавать дань последним сплетням, а просто доспать с открытыми глазами, бредя по коридорам до своего кабинета. А с тех пор, как она начала все чаще проводить вечера с Малфоем, просыпаться по утрам после горячих прикосновений и жарких поцелуев стало еще труднее. Хотелось нежиться в постели до обеда, дурачиться, потом заняться ленивым утренним сексом с продолжением в душе, а затем долго готовить на кухне завтрак, шлепая по рукам Драко, таскающего с тарелки блинчики. Резко остановившись посреди коридора, отчего пара коллег едва не врезались ей в спину, Гермиона захлопала глазами, чувствуя, что последние остатки дремоты мгновенно развеялись, изгнанные из головы этими странными мыслями. С каких это пор она мечтает просыпаться рядом с Малфоем? Как она докатилась до таких потенциально матримониальных идей? Зайдя к себе в кабинет и первым делом заварив чашку крепкого чая с бергамотом, она с тоской взглянула на небольшую стопку документов на столе, пришедших с утренней рассылкой почты. Сразу отбросив в сторону свежий выпуск «Пророка», письмо с актуальным меню столовой на сегодня и записку от коллеги-активиста, в очередной раз призывающего скинуться на чей-то день рождения по галлеону, она оставила лишь стопку заявок на проверку потенциально опасных артефактов, находящихся в частной собственности граждан. Сегодня была ее очередь дежурить «в поле», и ей предстояло пройтись по всем местам, где была выявлена подозрительная магическая активность. Глубоко вздохнув, Гермиона подвинула бумаги поближе, но так и не взялась за их изучение. Ее не покидало странное предчувствие, что сегодняшний день окажется далеко не самым спокойным. Хотя, возможно, сказывалось приятное волнение из-за предвкушения завтрашнего свидания с Малфоем. Вспомнив о Драко, Гермиона улыбнулась и покачала головой. Они встречались уже почти два месяца, но так никому об этом и не рассказали. Вряд ли можно назвать отношениями встречи после работы ради одних лишь перепихонов, хоть и, надо признать, весьма горячих. Они даже ни разу не ночевали вместе. После первого неудавшегося свидания они так и не рискнули сходить куда-нибудь, а просто встречались у него в квартире. Сначала одни мысли об этих «свиданиях» неистово заводили Гермиону, но теперь она начала уставать от постоянного вранья друзьям о своих планах на вечер, недомолвок и страха быть рассекреченной. Ей хотелось быть честной с близкими и не прятать от них Драко, как какой-то скелет в шкафу. Кем вообще они с Малфоем сейчас приходятся друг другу? Парой? Вряд ли. Одно провальное свидание, да безумный секс несколько раз в неделю еще не повод называть это отношениями. Ну ладно, не несколько раз в неделю, а почти каждый день. Друзья с привилегиями? Они никогда не были друзьями. Партнером на одну ночь Малфоя тоже нельзя считать, так как эта «одна ночь» уже длится семь недель. Так что же между ними? Они никогда это не обсуждали. Временами она порывалась поднять эту тему, но все не решалась. Видимо, Шляпа все же ошиблась, и ее место было на Рейвенкло, а не на Гриффиндоре. Не такая уж она и храбрая. Гермиона вздохнула, устав от метаний и неопределенности. Интересно, а что по этому поводу думает сам Драко? Скорее всего, ничего, так как во время их встреч кровь напрочь отливает от его мозга и скапливается в другом месте. Весьма объемном и внушительном месте, явно требующим хорошую подпитку. Наверно, поэтому Малфой такой дурашка. Гермиона глупо улыбнулась, но радостное выражение стерло с ее лица письмо, влетевшее через специальное отверстие на двери в кабинет, на который в день дежурства не полагалось накладывать защитные чары. Послание аккуратно легло на стол, и Гермиона уже хотела сунуть его в самый низ стопки, как вдруг ее внимание привлек адрес отправителя. Она знала это место, хоть и была там всего один раз. Малфой-мэнор. Сердце Гермионы пропустило удар, а руки, держащие письмо, похолодели. Она снова и снова перечитывала указанный в нем адрес, пока строчки не начали расплываться перед глазами. С каждой ушедшей в вечность секундой страх в душе все увеличивался, грозя перерасти в ужас и нервную икоту. Только этого еще не хватало! Неужели в руки Драко попал очередной древний артефакт, и ее неофициальный любовник недооценил исходящую от него опасность? Вот сколько раз она ему говорила не играться с сомнительными магическими штуковинами! Ох уж эти избалованные аристократы! Если так хочется адреналина, то съешь лучше конфетку «Берти Боттс» или приди на ужин к Молли Уизли сытым! Вот зачем испытывать предметы, действие которых тебе неизвестно?! Чувствуя, как ее начинает потряхивать от жгучей смеси страха за Малфоя и злости на него, Гермиона отбросила в сторону все остальные заявки, нарушив рабочий протокол, и вылетела из кабинета, направившись к ближайшей точке трансгрессии, чтобы переместиться туда, куда она надеялась больше никогда не возвращаться. На территорию поместья были наложены антитрансгрессионные чары, поэтому Гермиона материализовалась около главных ворот. Откуда-то доносилось безмятежное щебетание пташек, а на безоблачном небе сияло жаркое солнце, нещадно припекающее по случаю царящей вокруг поздней весны. Все дышало спокойствием и умиротворением, и Гермиона, цепким взглядом сканирующая местность на предмет любых проявлений воздействия темной магии на поместье, не обнаружила ничего подозрительного. Только павлины с той стороны забора истошно кричали, отчего становилось немного не по себе. Но, возможно, они всего лишь спаривались, а не страдали от происков коварных злых сил. Догадываясь, что на ограждение, скорее всего, наложен целый комплекс мощных защитных заклинаний, которые явно не удастся просто так снять, тем более не члену семьи, Гермиона уже начала размышлять, как пробиться на территорию, чтобы имущество Малфоев не слишком пострадало, как вдруг перед ней, словно по волшебству, открылись ворота. Решив подумать потом, кому только что больше повезло, ей или Малфоям, она быстрым шагом направилась к дому. Сад, окружающий особняк, был великолепен, но ни в прошлый раз, ни в этот Гермионе не удалось вдоволь налюбоваться на аккуратно подстриженные кусты самшита, ухоженные клумбы с растущими на них круглый год, благодаря магии домовиков, цветами и живописным фонтаном прямо напротив широкой каменной лестницы с фигурными балюстрадами, ведущей к главному входу. Уверенным шагом направившись туда, боковым зрением она заметила какое-то движение наверху слева. Вскинув палочку наизготовку, она с облегчением перевела дыхание, увидев улетающего от мэнора филина. Значит в доме точно кто-то есть, но почему тогда ее никто не встречает? Драко рассказывал, что всех гостей у входа в дом обычно приветствует и провожает внутрь специально обученный домовик Рори, но, потоптавшись пару минут у огромной двустворчатой двери из дорогого палисандра, Гермиона так никого и не дождалась. На стук тоже никто не отреагировал, и страх с новой силой всколыхнулся в душе, призывая ломать к мерлиновой бабушке дверь Бомбардой Максима и со скоростью снитча лететь на помощь Малфою. Несколько раз вдохнув и выдохнув, Гермиона напомнила себе, что она тут вообще-то при исполнении и должна оставаться профессионалом. Поэтому она в сердцах пнула дверь ногой и с удивлением обнаружила, что та не заперта. Выставив палочку перед собой, Грейнджер с опаской заглянула внутрь. Пусто. Ни намека на то, что в доме есть хоть одна живая душа. Зайдя в переднюю, она растерялась, не зная, куда идти дальше: перед ней раскинулся длинный коридор с множеством дверей и лестниц, больше напоминающий небольшой лабиринт. Интересно, если долго тут бродить, не наткнется ли она в одной из комнат на Минотавра – большое рогатое чудовище с огромным… хм-м-м аппетитом, так любящее невинных дев? – Гермиона? – раздался со второго этажа голос Малфоя. «А вот и чудовище», – мелькнуло у нее в голове, и в следующий миг она бросилась к лестнице, явно торопясь побыстрее с ним встретиться. – Драко?! С тобой все в порядке? – Не совсем, – странным напряженным голосом ответил он. – Иди сюда. Второй этаж, дверь справа от портрета Мэрвина. Поспешив в указанном направлении, Гермиона нервно подумала, зачем кто-то вообще повесил в своем доме портрет создателя запрещенных зелий, пока не вспомнила, где она находится. Скорее всего, у Малфоев незаконные снадобья варятся на кухне вместо супчика на обед, а все кладовые забиты не старыми Нимбусами и вышедшими из моды туфлями Нарциссы, а бутылочками с ядами. Найти нужную дверь оказалось несложно: она была приоткрыта, привлекая внимание и как будто приглашая войти. Распахнув ее, Гермиона осторожно заглянула внутрь и сразу же опознала в комнате Малую библиотеку Малфой-мэнора, хоть ни разу там не была. Драко рассказывал ей, что у них в доме их было две: основная Большая библиотека с образовательной литературой, в том числе запрещенной, и Малая с художественной. – Ну наконец-то! – шагнувший ей навстречу Драко вздохнул с облегчением, и в следующий миг палочка выпала из рук Гермионы, а она сама в немом удивлении выпучила глаза и открыла рот. Тщательно поморгав, она убедилась, что зрение ее не подводит, и Драко, стоящий перед ней, уперев руки в бока и притопывая в нетерпении ногой, действительно абсолютно голый. На миг ей показалось, что он собирается отчитать ее как нерадивого домовика. – Почему так долго? – возмущенно воскликнул он. – Я жду тебя тут уже почти целый час! «А нет, не показалось», – закатив глаза, подумала Гермиона, не зная, чего ей хочется сейчас больше: развидеть или, наоборот, рассмотреть получше. – Ты голый! – ткнув пальцем в его сторону, обвиняюще заявила она, будто нагота в магической Британии считалась серьезным преступлением. – Поразительная наблюдательность, – не удержался от сарказма Драко. – Почему ты голый? – ошеломленно спросила она, героически борясь с собственным взглядом, который упорно стремился опуститься ниже груди Малфоя. Пока что взгляд побеждал. «Черт побери, Гермиона, ты что, мужских писек в своей жизни мало видела? А ну соберись, ты на службе!» – мысленно рявкнула она и тут же, ощущая, как ее разум, весело хохоча, убегает в закат, самой себе ехидно ответила: – «Ну да, невыразимец по вызову для члена семьи Малфоев. Тьфу, соберись, Грейнджер, никаких членов, пока не выполнишь работу!» – Я знаю, что он тебе нравится, – усмехнулся Малфой, проследив направление ее взгляда. – Но может, ты лучше разберешься с одной интересной штучкой? – Интересной штучкой? – Гермиона вопросительно подняла бровь, не отводя взгляда от его паха. – Не той штучкой. Вот ты какая, Грейнджер, – фыркнул Драко. – Сразу тебе десерт подавай. А работать кто будет? Спасать меня от коварной темной магии? Гермиона слегка покраснела, заставляя себя собраться. Нельзя показывать Малфою непрофессионализм, он ей потом это до пенсии припоминать будет. – Где опасный предмет? – стараясь, чтобы голос звучал уверенно и строго, спросила она. – Перед тобой, – игриво ответил Драко, картинно поведя плечами, на что Гермиона лишь закатила глаза. Грустно вздохнув, он указал рукой куда-то позади нее. – На столе, медальон. Она кивнула, подняла палочку с дорогого ковра и подошла к потенциально опасному предмету. Это был старинный медальон из потемневшего от времени золота, инкрустированный камнями, с длинной цепочкой из крупных звеньев. Быстро проверив его заклинаниями, Гермиона не обнаружила в нем никакой темной магии. Нахмурившись, она просканировала медальон на все известные проклятия, но результат остался прежним: кулон не представлял никакой опасности. Опустив палочку, Грейнджер медленно протянула к нему руку, но ее остановил голос Малфоя: – Не боишься? – А должна? – она обернулась к нему. Драко неопределенно пожал плечами. На его лице было написано самое загадочное выражение, какое она когда-либо видела, будто он задумал какую-то пакость. Или секс. С него станется. – Что произойдет, если я дотронусь до медальона? – нахмурилась она: ей все это решительно не нравилось. То есть, против голого Драко она ничего не имела, как и против секса с ним, но вот все остальное было настолько подозрительным, что руки чесались вызвать подкрепление. Но приходилось признать, что позволять коллегам глазеть на фамильное достояние Малфоев ей совершенно не хотелось. Речь о медальоне, конечно. Занятное, наверное, на нем проклятие. – Да ничего не произойдет, – Драко сделал вид, что задумался. – Играешь со мной? – заподозрила неладное Гермиона. Если предмет опасен, то почему он ей этого не говорит, а если нет, то зачем отправил запрос в Министерство? – Постоянно, – нахально улыбнувшись, промурлыкал Малфой. – Драко, – она предупреждающе навела на него палочку. – Если в твоем доме со мной что-то случится, Гарри потом от тебя мокрого места не оставит. – Понял-понял, – Драко вскинул руки в примирительном жесте. – Он не опасен, но его магия… как бы выразиться… интересна. Тебе понравится. – Хм. Ну хорошо, – вздохнула Гермиона, опуская палочку. – Я посмотрю его. И оденься, Мерлина ради. – Какая ты скучная, – буркнул он и быстрым шагом направился в дальний угол библиотеки, где, как он знал, на спинке одного из кресел должен был остаться его халат. Гермиона тем временем вернулась к столу. Малфой не стал бы ее обманывать насчет медальона, она ему полностью доверяла. Но в чем же его загадка, раз даже Драко им заинтересовался? Подцепив палочкой цепочку, она поднесла медальон к глазам. Вроде бы ничего необычного: небольшой, круглый, явно дорогой, с одним большим красным камнем в центре и маленькими разноцветными вокруг. Сбоку находилась защелка, позволяющая его открыть, а с обратной стороны был выгравирован фамильный герб Малфоев. Интересно, что внутри? Чей-то портрет или мудрая цитата кого-нибудь из предков Драко? – Открой его, – вдруг раздался таинственный шепот ей на ухо. От неожиданности Гермиона вздрогнула, медальон соскользнул с палочки, но она успела в последний момент подхватить его. Она даже не услышала, как Драко подошел, и собралась было отчитать его за то, что он вот так подкрался, хотя, на самом деле, была зла на себя, что утратила бдительность. Но обернувшись, она ошеломленно застыла, увидев, во что он одет, а затем рассмеялась. – Что такое? – притворно обидевшись, поджал губы он. – Что это на тебе? – сквозь смех спросила Гермиона. – Мамин халат? Малфой сложил руки на груди и сердито надул губы, сразу став похожим на обиженную барышню. Розовый шелковый халат идеально дополнял эту картину. – Или это твоего отца? – Гермионе пришлось схватиться за спинку кресла: от безудержного хохота слегка закружилась голова. Медальон она крепко сжала в руке, ни на секунду не забывая о нем. Мало ли что из него может внезапно выскочить. Например, еще десяток голых Малфоев. И тогда единственное, что ей оставалось бы, – это молиться, чтобы все Малфои оказались младшими. – Это мой халат, – пробубнил он, смотря куда угодно, кроме как на истеричку, неспособную от смеха стоять без дополнительной опоры. – Розовый? – хохотнула она, плюхаясь в кресло: стоять и впрямь было тяжело. – А что не так? – буркнул Малфой, оглядывая себя со всех сторон. – Мне идет. Гермиона снова рассмеялась. Она уже успела пожалеть, что не взяла с собой камеру. Таким колдо можно было бы в любой момент поднять себе настроение… ну или шантажировать Драко. Со слизеринцем стоит всегда быть настороже и иметь про запас пару увесистых папок компромата. – Я знаю… – попыталась сквозь смех спокойно сказать она. – Знаю, что идеально подойдет к нему, – и загадочно умолкла, вспомнив розовые тапочки, которые недавно видела в магазине. Немного магии, и даже нога Малфоя в них влезет. – Между прочим, – возмущенно воскликнул он, надув губы, – розовый мой любимый цвет! – С каких пор? – поинтересовалась Грейнджер, тыльной стороной руки стирая со щеки слезы. – Со Дня святого Валентина, – обиженно пробурчал Драко и отошел. Гермиона едва не подавилась смехом, но осознание его слов вдруг накрыло ее, заставив залиться краской стыда. Ей показалось, или он таким образом намекнул, что тот день для него много значит? Неужели не только она вспоминает их первую ночь с особой теплотой? Задумавшись, Гермиона машинально начала перебирать в руках цепочку медальона и не заметила, как тот случайно открылся. Мгновение спустя она поняла, какой магией он обладает. Вскрикнув, она уронила медальон, подскочила с кресла и в панике заметалась, пытаясь решить, что делать в первую очередь: бежать и прятаться или кому-нибудь треснуть по белобрысой башке. Наконец, вспомнив, что она все-таки в первую очередь женщина, а потом уже невыразимец, Гермиона выбрала устроить истерику. – Какого дементора? – ее голос перешел на ультразвук. Где-то на первом этаже что-то взорвалось, а в саду обгадился белый павлин. – Какой вид, – разглядывая ее, мечтательно протянул Драко, моментально забыв о напускной обиде. Обнаженная девушка кому угодно поднимет настроение. И не только настроение. – Какого черта происходит? – Гермиона пыталась одновременно прикрыться руками и эмоционально ими размахивать, но пришлось сделать выбор в пользу чего-то одного, и, учитывая обстоятельства, эмоции перевесили, к пущему воодушевлению Драко. – Не знаю, – пожал плечами он. – Моя одежда так же исчезла, когда я хотел посмотреть, что находится внутри медальона. – Мог бы и предупредить, – прошипела Грейнджер. – Мог бы, – согласился он. – Но ты была не слишком приветлива, еще и посмеялась над моим любимым халатом, вот я и решил, что тебя нужно наказать. – П-предыдущее н-наказание мне п-п-понравилось б-больше, – в замке было зябко, и Гермиона начала дрожать. По коже побежали мурашки, а соски мгновенно затвердели, так что пришлось прикрыть их рукой от холода и развратного взгляда Малфоя, который настолько откровенно скользнул по телу, что это вполне могло бы сойти за прелюдию. – Иди ко мне, – голос Драко звучал слегка хрипло, но его обычная уверенная манера держаться подкупала. Даже находясь голым в одной комнате с обнаженной девушкой, он умудрялся вести себя как на официальном светском приеме. Галантно протянув ей руку, он привлек ее поближе и крепко обнял, прижав к себе. Гермиона, на мгновение забыв обо всем, уткнулась носом ему в грудь и вдохнула исходящий от него аромат дорогого парфюма. В сочетании с естественным запахом его кожи это всегда сводило ее с ума, поэтому она слегка отстранилась, чтобы окончательно не потерять голову. Она все-таки на работе. А руки Драко, целомудренно лежащие у нее на спине, такие теплые… – Дай мне какую-нибудь одежду, – пробормотала она и сама обругала себя за то, как томно прозвучал ее голос. Напряженные соски, прижатые к его груди, болезненно заныли, а во рту пересохло, и Гермиона поняла, что она слишком часто и прерывисто дышит. – Одежды нет, – прошептал Малфой ей в макушку. Она дернулась, собираясь отстраниться, но он лишь прижал ее крепче, не давая возможности отойти. – В смысле, нет одежды? – Гермиона подняла голову, чтобы взглянуть на него, и подозрительно сощурилась. – Совсем нет? Малфой, ты что за два дня, что мы не виделись, успел промотать все свое состояние до последней нитки на Огневиски и распутных женщин? – Грейнджер, – Драко снисходительно посмотрел на нее. – Ну зачем мне распутные женщины, когда у меня есть ты? – Я не распутная! – обиделась Гермиона, снова уткнувшись ему в грудь, чтобы спрятать улыбку. – Правда? – промурлыкал Малфой, и его руки начали сползать со спины ей на поясницу, а потом двинулись еще ниже. – А кто в прошлый раз так жарко стонал в ответ, когда я спрашивал, кто моя развратная девочка? – Даже и не знаю! – шлепнув его по руке, которая нагло сжала ее ягодицу, огрызнулась Гермиона. – Судя по твоему халату, ты вполне мог говорить сам с собой! И вообще, не заговаривай мне зубы, сходи и принеси что-нибудь из одежды, я сейчас тут насмерть околею! – А по-моему, я достаточно тебя согрел. Я ведь такой горячий. – Драко! – Гермиона вывернулась из его объятий и возмущенно посмотрела на него. – Я никуда не пойду! – буркнул он, скрестив руки на груди. – В коридоре портреты! Они вечно смеются над моим халатом, поэтому я ношу его только в библиотеке. Сэр Ульрик уже привык. – Какой еще сэр Ульрик?! – похолодела Гермиона и медленно повернула голову туда, куда указал ей Драко. На стене слева висел портрет в старинной резной раме, покрытой позолотой. Изображенный на нем моложавый мужчина с окладистой бородкой и в лихой шляпе буквально пожирал взглядом ее грудь. Кажется, из его приоткрытого рта даже стекала слюнка. – Доброе утро, мэм. Какой у вас добрый взгляд! – глубоким красивым голосом произнес он, глядя ей совсем не в глаза. Гермиона взвизгнула и спряталась за Драко. – Да ладно тебе, сэр Ульрик безобидный. И ему скучно тут. – Это самое приятное, что случилось в библиотеке за последние сто лет, мэм, – согласился портрет. – Засранец Люциус отказывается переносить меня в коридор, сколько я его ни просил! Вы просто услада для глаз, мэм. Драко, мальчик мой, ты чертов везунчик! – Я знаю, сэр Ульрик, – самоуверенно ответил Драко и ойкнул, получив шлепок по заднице от Гермионы. – Малфой, – злобно зашипела она, – немедленно позови домовиков! Пусть принесут что-нибудь! Или отдай мне свой халат! Я на стриптиз для старого извращенца не подписывалась! Сэр Ульрик обиженно хмыкнул и исчез с портрета. – Ну вот, ты его обидела. И халат мой тоже обижала, поэтому я тебе его не отдам! – категорично заявил Драко, и Гермиона подавила в себе желание засадить ему между ног коленом. – Домовиков тоже нет, – продолжил он, повернувшись к ней и явно не подозревая о кипящих у нее в голове идеях расправы. – Как это нет домовиков? И где же они? – Гермиона начала медленно закипать. – У них выходной. – Выходной? Во вторник? – Ну да, – безмятежно кивнул Драко. – У всех сразу? В один день? – Гермиона почувствовала, как колено начало чесаться, мотивируя ее на активные действия. – Верно, – невинно ответил Малфой. – Ты же говорил, что они в свой выходной убираются в доме, – припомнила Гермиона их беседу в Министерстве, когда Драко заявился к ней на работу злющий и с охапкой носков, которыми она его туда заманила, словно хлебными крошками из сказки про пряничный домик. – Ты меня этим два месяца пилила! – возмутился Малфой. – Вот я и послал их куда подальше на весь день. Гермиона яростно зарычала, понимая, что сама себя загнала в ловушку своей упорной пропагандой идей Г.А.В.Н.Э., которые сыграли с ней злую шутку в самый неподходящий момент. – Я же волшебница! – вдруг вспомнила она, ругая себя, что за все эти годы так и не привыкла во всем безоговорочно полагаться на магию. – Я сейчас что-нибудь трансфигурирую! – Звучит как угроза, – хмыкнул Драко, но увидев, как она примеривается к ажурной белой скатерти на столике, бросился вперед и загородил ее собой. – Нет! Только не это! Эта скатерть – подарок тети Белинды на Рождество! Мама будет убивать меня долго и мучительно, если она исчезнет! – Не очень-то и хотелось, – хмыкнула Гермиона, отворачиваясь и высматривая другой подходящий предмет. – Не смей, Грейнджер! – проследив за направлением ее взгляда, воскликнул Малфой. – Это любимая ваза моего отца! Династия Цзинь! Четвертый век нашей эры! Он потом из меня самого вазу сделает! – Интересно, каким способом, – хмыкнула Гермиона, опасаясь представлять себе, на что способен бывший Пожиратель Смерти и ближайший приспешник Темного Лорда. – Нет, Грейнджер, только не любимые занавески моей матери! – тут же возопил Малфой, стоило ей сделать шаг к окну, и Гермиона в сердцах бросила палочку. Правда, пришлось тут же поднять, мало ли какие еще темные артефакты могут посыпаться с ближайших книжных полок – это же Малфой-мэнор. – Да твоих родителей даже тут нет! – в сердцах воскликнула она. – Кстати, где они? – В Таджикистане. – Где?! – Ну, это страна такая в Центральной Азии… – скучным тоном, похожим на голос профессора Бинса, начал было объяснять Драко, но Гермиона закатила глаза. – Я знаю, где находится Таджикистан! – отрезала она, не понимая, шутит он или нет, и если нет, то непонятно, что там забыли старшие Малфои. – Ладно, неважно, нам еще с медальоном надо разобраться. – Медальон подождет! – тоном, не терпящим возражений, заявил Драко. – Сначала нужно разобраться с другим неотложным делом, – в ответ на вопросительный взгляд Гермионы он указал на вздымающийся в районе паха халат и игриво подвигал бедрами, заставив член призывно дернуться. – Малфой, тебе лишь бы хиханьки да хаханьки, – осуждающе покачала головой Гермиона, скрестив руки на груди. – Нет, Грейнджер, мне лишь бы хиханьки да траханьки, – соблазнительно промурлыкал Драко, медленно наступая на нее. – Никаких траханек, пока не разберемся с медальоном! – отрезала Гермиона, отходя к креслу, где она уронила его, когда тот заставил ее одежду исчезнуть. – Так разберись с ним быстрее, ты же тут специалист. – Я не обнаружила на нем никаких необычных или опасных проклятий, – к ней вернулась прежняя озадаченность, и на минуту она даже забыла о хищно кружащем вокруг нее полуголом Драко. – Ну потыкай в него еще раз палочкой, – вкрадчиво предложил он, подойдя уже совсем близко. – Все бы тебе потыкать, – нервно отозвалась Гермиона. Задумавшись, она поёжилась от холода и машинально обхватила себя за плечи, снова начав замерзать. – Мне нравится ход твоих мыслей, – вдруг обжег ее шею горячий шепот Драко, а его теплые руки легли ей на талию и дразняще соскользнули ниже на бедра. – Замерзла? Позволь, я тебя согрею, моя сладкая. – Но медальон… – попыталась было возразить Гермиона, но голос сорвался, а из груди вырвался хриплый стон, когда Драко нежно втянул мочку ее уха в рот и начал посасывать, а его проворные пальцы пробрались на внутреннюю сторону ее бедра и коснулись расщелины между половыми губами. – Что это, Грейнджер? – шепнул Драко, легонько прикусив чувствительную кожу у нее на шее. – Мои пальцы мне врут, или ты уже настолько мокрая? – Наверное, врут, они же Малфои, – Гермиона нашла в себе силы усмехнуться и тут же вскрикнула, когда на ее ягодицы обрушился резкий шлепок. – Ай, что ты делаешь? – Всего лишь то, что нравится нам обоим, и ничего более, – Драко ласково погладил покрасневший след от ладони и скользнул пальцами ниже, туда, где уже было горячо и влажно. Его напряженный член, все еще скрытый розовой тканью халата, уперся ей в бедро, и Гермиона подалась ему навстречу, чтобы слегка потереться. – Какой твердый, – выдохнула она, протянув руку назад и пытаясь вслепую нащупать завязки его халата. – Да, милая, – Драко лизнул ее шею, а потом чуть сильнее прикусил нежную кожу. – Это знак, что пора хорошенько тебя оттрахать. – М-м-м, очень… твердый знак, – Гермиона плохо понимала, что делает и говорит, когда Драко безо всякого предупреждения ввел два пальца в ее изнывающее от желания влагалище и безошибочно ткнулся ими в самое чувствительное место на передней стенке. Ее ноги подогнулись, но Малфой сильной рукой обхватил ее за талию и сделал несколько медленных дразнящих толчков. – Как ты хочешь сегодня, милая? – его горячий шепот взрывался в голове залпами фейерверков, разноцветные вспышки которых расцветали перед глазами яркими пятнами. – Как мне тебя взять: медленно и ласково и неспешно довести до безумия, или быстро и жестко, чтобы завтра по всему твоему прекрасному телу расцвели следы нашей страсти? – М-м-м, Драко, – бессвязно пробормотала Гермиона, до которой все его слова доходили очень медленно, будто заблудились в коридорах Малфой-мэнора и долго плутали, прежде чем с отыскать ее мозг и с облегчением запрыгнуть в него. – Моя девочка уже сходит с ума, – резко прекратив свои движения внутри нее, отчего она что-то жалобно пробурчала себе под нос, Драко довольно грубо прошелся пальцем по мокрым складочкам ее плоти и дотянулся до клитора. От первого же невесомого касания Гермиона выгнулась, будто уже готова была взорваться, но это не входило в планы Малфоя, который был полон решимости дразнить ее до тех пор, пока не доведет до исступления. – Что ж, тогда я все решу сам, – прорычал он и, подхватив ее на руки, отчего она взвизгнула, сделал два широких шага и опустил ее в кресло. Не отрывая от нее взгляда, в котором, словно в адском котле, кипела похоть, он медленно опустился перед ней на колени и резко раздвинул ее ноги, заставив упереться ступнями в подлокотники кресла. Гермиона задрожала всем телом, разгадав его намерения, и Малфой, самодовольно усмехнувшись, вдруг без предупреждения грубо ввел три пальца ей во влагалище, безжалостно растягивая его, а его язык неторопливо запорхал на клиторе. Контраст между легкой тупой болью в расширяемом жесткими толчками его пальцев отверстии и нежными дразнящими ласками клитора мгновенно забросил Гермиону почти на грань оргазма. Судорожно всхлипнув, она вцепилась в волосы Драко, чувствительно потянув, но это лишь сильнее раззадорило его. – Ты такая сладкая, моя девочка, – хрипло прошептал он и вдруг потерся гладко выбритой щекой о набухшие скользкие половые губы. – Я мог бы часами вылизывать тебя, упиваясь изысканным вкусом твоих соков, которые так обильно текут для меня. – Драко, – простонала Гермиона, подаваясь бедрами навстречу ритмичным толчкам его пальцев и чувствуя, как его дышащие развратом безумные слова, будто сошедший с рельсов Хогвартс-Экспресс, несут ее навстречу кульминации. Малфой никогда так много не говорил во время секса, предпочитая не болтать, а действовать, но оказалось, что его хриплый, наполненный похотью голос, бесконечно шепчущий непристойности, может вполне стать еще одним, едва ли не главным инструментом сладостной любовной пытки. – Сегодня я хочу кончить тебе на лицо, – продолжал Драко, вытаскивая из нее обильно покрытые влагой пальцы и проводя ими во всей промежности от клитора до сжавшегося ануса. – Залить тебя своим семенем и любоваться, как ты слизываешь его со своих припухших от поцелуев и минета губ. А потом я поцелую тебя, и вкус твоих соков на моем языке смешается со вкусом моей спермы… Тело Гермионы резко выгнулось, будто собиралось взлететь к потолку библиотеки, и Малфой, поняв, что она совсем близка, накрыл большим пальцем ее клитор и, довольно сильно надавив, чувствительно потер, удовлетворенно ощущая под пальцами идущую изнутри пульсацию плоти. Оргазм на секунду заставил сознание Гермионы отключиться, но, слегка придя в себя и открыв глаза, она тут же потянулась к Драко, желая привлечь его ближе. Он помедлил, снимая халат и отбрасывая его на пол, а затем, повинуясь рукам Грейнджер, забрался на кресло, встав на сиденье по обе стороны от ее бедер. Она хищно улыбнулась и облизнулась, словно кошка, рассматривая качнувшийся прямо перед ней напряженный член, и, даже не дав себе времени отдышаться после оргазма, тут же взяла его в рот как можно глубже. – Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя в ротик? – низким голосом проговорил Драко, собирая в кулак ее волосы и слегка потянув, чтобы заставить Гермиону взглянуть на него. – Моя бывшая гриффиндорская отличница хочет, чтобы я трахнул ее в горло и пожестче? Не так ли, Грейнджер? Отвечай! – Будешь перегибать палку, я тебе член откушу, – нежно промурлыкала Гермиона, наконец придя в себя после оргазма. Малфой усмехнулся, но тут же подавился смехом, когда она подалась вперед и обхватила головку губами. Язык закружился вокруг нее, изредка касаясь отверстия уретры, из которого непрерывно сочилось прозрачное предсемя. Член пульсировал во рту, и Драко тяжело задышал, забыв о своих грязных разговорчиках – к большому сожалению Гермионы. Немного подразнив его, она сместилась на яички и тут же вобрала одно в рот, а ее проворные пальцы, поползли ниже и ласково надавили на местечко между мошонкой и анусом, заставив Малфоя хрипло застонать. – Хватит, – взмолился он, вмиг растеряв всю свою самоуверенность, которая сочилась из всех его пор в самом начале. – Я еще хочу тебя трахнуть. – А я думала, ты хочешь кончить мне на лицо, – взмахнув ресницами, невинно сказала Гермиона, подняв на него развратный взгляд, и Малфой мгновенно спрыгнул с кресла и с силой рванул ее вверх, поставив на колени. Несколько шлепков тут же опустились на ее ягодицы, распаляя их обоих еще больше. Уткнувшись лицом в сложенные на подлокотнике руки, Гермиона подалась задницей вперед, без слов приглашая его войти, и Драко поспешил воспользоваться приглашением. – Сначала я заставлю тебя кричать, – прорычал он, резко вгоняя член внутрь и на секунду замерев от нахлынувших на него ощущений горячей тесноты и влаги. – А потом ты кончишь для меня еще раз, как хорошая девочка. Как послушная… прилежная… гриффиндорская… отличница, – с каждым словом он все жестче толкался в нее, задевая самую чувствительную точку на передней стенке влагалища, и Гермиона закричала, понимая, что через несколько секунд все произойдет именно так, как сказал этот самодовольный наглец Малфой, но была не в силах ничего с собой поделать, захваченная в ловушку их взаимной страсти. Драко тяжело дышал, а перед глазами маячила туманная пелена. Ритм толчков становился все более резким и рваным, предсказывая близкую кульминацию. Гермиона вскрикнула, когда ей на ягодицы снова с силой опустилась его рука, и кожа загорелась, еще больше разжигая костер желания. – Кончай, Грейнджер, – прохрипел Малфой, продолжая неистово вбиваться в нее и осыпать ее задницу звонкими шлепками. – Давай же, моя сладкая… Вспыхнувший было в Гермионе дух противоречия тут же отступил перед неистовой волной наслаждения, подобно лавине накатывающейся все ближе и ближе. Протянув руку, она коснулась клитора и застонала, когда в теле вспыхнул третий очаг удовольствия, вдобавок к непрекращающейся стимуляции точки G и горячим шлепкам по заднице. Стенки влагалища плотнее сжали член Малфоя, вырвав из его груди животный рык, и по мышцам наконец прокатилась долгожданная волна сокращений. В глазах потемнело, и Гермиона ткнулась лицом в ладони, пережидая неистовую бурю оргазма, сотрясающую тело. Движения Драко постепенно замедлились и, как только он понял, что Грейнджер достаточно пришла в себя, снова помог ей подняться и сесть в кресле. Сжав рукой член, он несколькими точными уверенными движениями довел себя до кульминации и залил раскрасневшееся лицо и волосы Гермионы струями терпкого семени. Помня его слова, она тут же слизала с губ горьковатую жидкость и подалась вперед, чтобы раствориться в коротком поцелуе тяжело дышащего Драко. Подняв ее на руки, он сам скользнул в кресло и, наколдовав для Гермионы беспалочковое очищающее заклинание, устроил ее у себя на коленях, заключив в жаркие объятия и не желая больше ни о чем думать. Он готов был просидеть так целую вечность, и Грейнджер, свернувшаяся клубочком в его руках, казалось, была с ним абсолютно солидарна. Они просидели так несколько минут, купаясь в сладкой послеоргазменной неге, как вдруг в тишине библиотеки, перемежаемой лишь их частым дыханием, раздались сухие хлопки аплодисментов. – Браво! – воскликнул вернувшийся на свой портрет сэр Ульрик, горящими глазами наблюдающий за парочкой в кресле. – Пожалуй, я больше не буду просить этого заносчивого мальчишку Люциуса перенести меня в коридор. Мне и здесь хорошо, главное вы, мисс, заглядывайте сюда почаще. – Отвалите, сэр Ульрик, – лениво проговорил Драко, невербально призывая с пола халат и укутывая в него вконец смутившуюся Грейнджер. – А лучше уйдите. Иначе перестану читать вам вслух дамские романы. – Понял-понял. Удаляюсь! – с достоинством ответил предок Малфоев и, изящно поклонившись краснеющей Гермионе, снова исчез с портрета. – Все вы, Малфои, одинаковые, – проворчала она, не в силах закатить настоящий скандал, и уткнулась носом в грудь Драко, сонно закрыв глаза. Нужно было встать, отнести медальон в Отдел Тайн и отправиться по другим адресам, но шевелиться совсем не хотелось. Насытившееся удовольствием тело устало ныло после жаркого секса, и единственным желанием Гермионы было сейчас уснуть в объятиях Драко и проснуться поздно вечером для второго раунда. Страшно было признаться самой себе, но иногда ее посещало желание провести с Малфоем целый день, а еще по вечерам безумно не хотелось собираться и уходить домой из его квартиры. Но как намекнуть ему, что пора уже переходить на новый этап отношений, если еще в самом начале они оба выразили явное желание оставаться анонимными любовниками? Меньше всего ей хотелось торопить события или показаться навязчивой, но и так продолжаться уже не может. Кажется, она в тупике. Глубоко вздохнув, Гермиона осторожно выбралась из объятий Драко и, отыскав свою палочку, нахмурилась, пытаясь сосредоточиться и трансфигурировать халат во что-то приличное, в чем можно было бы добраться до дома и переодеться, перед тем как вернуться на работу. – Уже уходишь? – задумчиво спросил Драко, с тоской наблюдая, как его любимый халат на глазах превращается в простое черное платье, но от комментариев по этому поводу воздержался, понимая, что это небольшая жертва по сравнению с только что произошедшим умопомрачительным сексом. – Мне пора работать, – ответила она, оглядывая себя со всех сторон, чтобы убедиться, что заклинание сработало как надо. – Проводишь меня? – Конечно, – Драко встал и, выпрямившись во весь рост, сыто потянулся. Лениво пройдясь по библиотеке, он подошел к окну и задумчиво уставился вниз, во двор, будто увидел что-то интересное. Гермиона закатила глаза. – Может, все-таки накинешь что-нибудь, если уж твой план заманить меня сюда и трахнуть удался? – Не понимаю, о чем ты, – невинно пожал плечами Малфой, отходя от окна и беря свою палочку. – А насчет одежды… пожалуй, я накину на себя только согревающее заклинание, чтобы не околеть, пока буду провожать тебя. Не благодари, Грейнджер. – Это еще за что? – Как за что? За бесценную возможность полюбоваться моим божественным телом подольше. И не ври мне, я вижу твой похотливый взгляд! Гермиона обиженно фыркнула, но ничего не возразила, потому что и впрямь пялилась на его опавший член. Рассказывать, какими забавными она считает мужские письки в нерабочем состоянии, она не стала, мудро решив пощадить непомерно раздутое эго Малфоя. – Точно не можешь остаться? – поинтересовался Драко, наблюдая, как она магией запаковывает «опасный артефакт» в специальный пакет. – Некоторые люди живут на одну зарплату, – пробурчала она, направляясь к выходу. В молчании они спустились вниз и дошли до входной двери, у которой Гермиона нерешительно замялась. – Ну, – Малфой щелкнул замком и слегка приоткрыл дверь, – был рад встрече. Заглядывай еще, а то тебя в мэнор только под угрозой проклятья затащить можно. Гермиона грустно улыбнулась, понимая, что он выпроваживает ее, а остаться предложил только из вежливости. Впрочем, она и сама не стремилась задерживаться: вернуться на работу действительно было нужно. Коротко кивнув, она уже собралась было проскользнуть мимо него к выходу, как вдруг Драко схватил ее за руку и, резко дернув на себя, притянул поближе и впился в губы горячим собственническим поцелуем. Язык по-хозяйски ворвался ей в рот, а мужские руки легли на ягодицы. Обняв его за шею, Гермиона вжалась в него всем телом, чувствуя, как снова напряглись всегда готовые к любым приключениям соски. Малфой негромко зарычал, когда ее ноготки чувствительно впились ему в кожу и уже готов был толкнуть ее к стене и сорвать дурацкую трансфигурированную тряпку с такого желанного тела, как вдруг входная дверь с шумом распахнулась и прозвучал знакомый голос: – Гермиона? Резко отпрянув от Драко, она попыталась сделать вид, что ничего такого не происходит, но попытка явно была обречена на провал, когда рядом находился обнаженный Малфой, даже не пытавшийся скрыть самодовольную ухмылку. И внушительный стояк. – Поттер? – лениво протянул Драко, скрестив руки на груди, будто всегда принимал гостей в таком виде и ничего странного не происходило. – Что ты забыл у меня дома? – Что, черт возьми… Малфой! Мерлин! Прикройся! – воскликнул Гарри, спешно отворачиваясь и жалея, что не взял утром дело о краже из секс-шопа в Косом переулке пятидесяти волшебных поющих вибраторов. Всем отделом авроры пытались спихнуть это деликатное расследование друг на друга, и Гарри, когда очередь дошла до него, впервые козырнул своим статусом героя войны, чего не делал никогда. И лучше бы и не начинал, подумал он, старательно мотая головой, словно пытаясь вытряхнуть оттуда настырно всплывающий образ причиндалов своего бывшего школьного врага и радуясь, что они еще тогда не догадались помериться размером… кхм… эго. Похоже, преимущество было бы не на стороне не привыкшего проигрывать Гарри. – Вечно ты не вовремя, Поттер, – с наигранной досадой покачал головой Малфой. – Ч-что? – выпалил Гарри, изумленно вытаращив на него глаза. – Но ты ведь мне… – Да-да, я ведь тебе уже давно об этом твержу, – закатил глаза Драко и как бы невзначай шагнул вперед, угрожающе выпятив самую выступающую часть своего тела. Гарри мгновенно забыл, что хотел сказать, и, побледнев, снова закрыл глаза. На этот раз рукой, для верности. – Вот держи! Прикройся! – Гермиона сунула Малфою первое, что попалось ей под руку в ее бездонной сумочке, и Драко, вопросительно подняв бровь, принял от нее книгу рецептов «Занимательная кулинария: готовим яйца» и все-таки соизволил прикрыть ею срам. – Гарри, все в порядке, можешь открыть глаза, – смущенно произнесла Гермиона, судорожно размышляя, что сказать другу в свое оправдание. – Это не то, о чем ты подумал! Мы просто… Тут медальон… – оставив попытки собрать разбегающиеся слова в кучку, она выставила перед собой, будто щит, мешочек с неизученным артефактом. Гарри, робко выглянувший из-под прикрывающей глаза ладони, убедился, что опасность миновала и, слегка придя в себя, цепким аврорским взглядом оглядел Гермиону и Драко. На артефакт он даже не взглянул. – Вы целовались! – уверенно заявил он утвердительным тоном. – Нет! – выпалила Гермиона. – Да! – одновременно с ней самодовольно кивнул Малфой. Грейнджер метнула в него разгневанный взгляд и уже хотела что-то ответить, но Драко ее перебил: – Да ладно тебе. Поттер, конечно, идиот, но не слепой же. То есть, слепой, но очки ведь чистые. Он все видел. – Я все видел! – подтвердил Гарри, и Гермиона тихонько выругалась, злясь про себя, что они вдруг так неожиданно спелись. – Гарри, я… – Это не мое дело, – он вдруг примирительно поднял ладони вверх. – Мне просто показалось, что ты искала этот самый опасный артефакт у Малфоя во рту. А учитывая, сколько яда он может выделять, я начал немного беспокоиться. Но теперь вижу, что все в порядке. – Правда? – удивленно спросила Гермиона. – Конечно, – ответил Гарри, тупо улыбаясь. – Я вижу, что у тебя иммунитет к его яду, раз он так просто засох у тебя в волосах. – Что?! Где?! Драко!!! – Гермиона судорожно перебирала пряди волос, желая провалиться на месте. Неужели он не всё убрал очищающим заклинанием? Чертов Малфой! «Я хочу кончить тебе на лицо». Себе на лицо пусть кончит в следующий раз, Казанова хренов! – Прости, милая, – Драко, подойдя к ней, приобнял ее за плечи и, заставив поднять голову, убрал очищающим заклинанием несколько засохших капелек. – Тут совсем немного. У твоего Поттера глаз-алмаз. Я хотел тебе сказать, но ты так торопилась… – Я торопилась?! – воскликнула Гермиона, и ее голос сорвался на визг. – Торопилась?! Это ты был счастлив от меня избавиться! Выставить меня за дверь со спермой в волосах! О чем ты вообще думал?! – выхватив у него из руки книгу, которой он все еще прикрывался, она как следует замахнулась. – Поттер! Сделай что-нибудь! Ты же аврор! Помогите, убивают! – завопил Драко, прячась за спиной Гарри, который поспешил дать деру от голого мужика, пристроившегося сзади, и рванул вперед, попав под удар возжелавшей крушить Гермионы. – Ай! – воскликнул Поттер, когда ему здорово прилетело по голове «Занимательной кулинарией». – Ой, прости, Гарри! – всплеснула руками Гермиона и злобно зыркнула на Малфоя. – Вот видишь! Все из-за тебя! – Вижу! – радостно отозвался тот, наслаждаясь зрелищем. – Гарри, тебе очень больно? Дай посмотрю, не будет ли шишки, – озабоченно принялась хлопотать над другом Гермиона. Поттер яростно уворачивался, понимая, что та явно не принимала душ после секса с Малфоем, и не желая знать, где еще на ее теле могут внезапно обнаружиться выделения его организма. – Да все в порядке, Гермиона! – не выдержал он. – Точно? – Точно! – А ее теперь накажут за нападение на аврора при исполнении? – ухмыльнулся Малфой и еле успел пригнуться, когда «Занимательная кулинария» полетела теперь уже ему в голову. – Еще слово про наказания, и я за себя не отвечаю! – разъярилась Грейнджер. – И с тобой я больше не разговариваю! Пока не искупишь свою вину! – Конечно, милая! Я готов хоть прямо сейчас! – Драко глянул вниз на приунывшего Малфоя-младшего и озадаченно добавил: – Ну ладно, может, не прямо сейчас, но ты же знаешь, за мной дело не встанет. Как только кое-кто встанет, так и дело сразу не встанет! – Всё, с меня хватит! – передернул плечами Поттер и решительно направился к двери. – Мне и так после этого теперь будут кошмары сниться. Даже после дела о гоблине-потрошителе не снились, но после вас двоих точно. – Гарри! – отчаянно воскликнула Гермиона, и тот обернулся. Увидев беспокойство на ее лице, он немного смягчился. – Все хорошо, Гермиона. Ты ведь моя подруга, и я хочу, чтобы ты была счастлива. И судя по тому, что я сегодня увидел, этот… Малфой вполне с этим справляется. – Правда? – Конечно! – Давайте вы поговорите в другом месте? – не выдержал Драко, подпиравший стенку с таким лицом, будто его сейчас стошнит на дорогой восточный ковер Нарциссы. – Мне противно наблюдать за вашими розовыми соплями. И раз это больше не тайна, то, Грейнджер, завтра как обычно? Гермиона захлопала глазами, ошарашенная такой вопиющей наглостью. – Жду тебя в семь. Буду извиняться, готовься. Не забудь те кружевные чулки, – ухмыльнулся Малфой и, пользуясь своей наготой как отталкивающими чарами, выставил обоих за дверь, захлопнув ее прямо у них перед носом. – Пока, милая! Бывай, Поттер! – крикнул он и, удовлетворенно потирая ладони, направился в сторону отцовского кабинета. Позвав домовика и приказав, чтобы тот принес ему свежую одежду, Драко порадовался, что подозрительная Грейнджер и впрямь внезапно поверила его байке, будто эльфы могли покинуть поместье на выходной. Когда дело касается домовиков, его девочка становится такой очаровательно наивной со своими утопическими идеями всеобщего равенства, что хочется умиляться и целовать ее в носик. А потом извращенно трахать. Устроившись за столом Люциуса, Драко щедро плеснул себе дорогого коньяка, чтобы отпраздновать удачно реализованный план по заманиванию в мэнор как Грейнджер, так и Поттера, которому он отправил филина незадолго до ее прихода с просьбой срочно явиться. И тот хоть раз в жизни послушался и даже подоспел вовремя! Нужно будет купить ему за это бутылку хорошего Огневиски. Малфой отхлебнул из своего стакана и расслабленно откинулся в кресле, прокручивая в голове все произошедшее. Он уже несколько недель думал, как легализовать их отношения с Гермионой в глазах ее ненаглядных друзей. Он уже был готов официально заявить свои права на Грейнджер, но не мог же он просто так сказать об этом вслух! Он же Малфой! С ним все должно быть сложно! К тому же Гермиона ясно дала понять с самого начала, что ее вполне устраивают тайные свидания, а значит, она явно не готова к серьезным отношениям. И когда Драко понял, что не хочет отпускать Грейнджер ни на минуту и желает заботиться о ней настолько, что готов терпеть поблизости от своей драгоценной персоны ее друзей, еще более несносных, чем она, он просто испугался. Такое с ним было впервые, и он просто не знал, как правильно поступить. Да и Поттер мог собственноручно придушить его василиска, узнай он, в чью тайную комнату тот заползает. Поэтому Драко, выучив расписание дежурств Гермионы, состряпал нехитрый план, главную роль в котором должен был сыграть старинный медальон его семьи, специально изготовленный одним из его предков для жены, у которой вечно болела голова. Немного жаль было расставаться со старинной реликвией, но дело того стоило: Грейнджер не смогла остаться в стороне, увидев срочный вызов из мэнора, да и Поттер не подкачал. И похоже, Гермиона вполне спокойно восприняла неожиданное разоблачение их отношений. Может, она тоже не против перевести их в более серьезное русло? Им точно будет о чем завтра поговорить. А пока остается лишь решить, как он будет «извиняться» перед Грейнджер. Драко ухмыльнулся, когда картинки, одна развратнее другой, замелькали у него в голове, и налил себе еще коньяка.