Сквозь миры

— Кстати, Локи, кажется, я должен тебе кое-что рассказать… Тор пристально смотрел на сидящего напротив Локи, волнуясь. В момент, когда он обнаружился за дверью квартиры, Тор понял — брат обязан знать правду о нём. Даже если с генетической точки зрения Локи таковым и не являлся. Пару часов Тор пытался выждать лучшего момента, чтобы сказать «Я грёбаный Тор, такие дела», но Локи же его совершенно не слушал, и исправить это помогло лишь внезапное молчание. Чем Тор и воспользовался. — Что такое, Эйч? — поинтересовался Локи, едва заметно прищуриваясь. Несмотря на незаметную тревогу, Локи был расслаблен и спокоен, словно вновь очутился в Асгарде и о своём происхождении ничего пока не знал. Он был хоть капельку, но счастлив с ним, Агентом Эйчем, и как сказать ему, что Эйч и не Эйч совсем, Тор понять не мог, хоть и сделать намеревался. — Ты… Как ты вообще смотришь, ну… прогуляться как-нибудь? — Тор проклинал себя последними словами, но сказать роковую фразу, состоящую из «Я» и настоящего имени физически не получалось. — «Рассказать», — отметил Локи. — Ты сказал, должен рассказать что-то, а не сказать. — Разве? — пошёл на попятную Тор. «Локи, надави сильнее, прошу тебя, — взмолился он про себя. — Если другого выхода не будет, у меня не останется выбора». Лицо Локи посерьёзнело, в воздухе затрещала опасность. — Не так? — Нет, — продолжил гнуть свою линию Тор. Локи нахмурился. Он отставил кружку на стоящий у дивана столик и неспеша поднялся на ноги. — А ты, оказывается, лжец, — авторитетно заявил Бог Лжи. — Ничего удивительного, конечно, но мне казалось, что ты способен на большее. «Он чувствует, когда ему лгут», — вспомнил Тор и прикрыл глаза. «Что, если это тот самый момент, когда выбора нет?» — подумал он. — Это потому что я похож на него? — спросил Тор, поднимаясь следом. Уже шедший к двери Локи обернулся и в удивлении приподнял брови, словно не веря в то, что обычный мидгардец способен был вернуться к непременно запретной теме, а после прищурился. Зелёные глаза опасно вспыхнули. — Даже если и так, то что? — спросил он. «Ну, давай, — читалось в его глазах, — дай мне повод, и окажешься в Хельхейме по щелчку пальцев». — Ты из-за этого мою болтовню терпишь, не так ли? На самого меня тебе плевать. — А ты любишь опасность, смертный. — А как же «Эйч»? Всё? Игрушка сломалась? Тор даже не заметил, как Локи оказался настолько близко, зато явственно почувствовал сильные пальцы, сжавшие шею. — Ты что несёшь? — прорычали ему на ухо. Тора рывком отодвинули на небольшое расстояние, и он встретил взгляд в презрении сощурившихся изумрудных глаз. — Пытаешься выбить откровения в свой адрес, не так ли? И у кого? У Бога? Что ты возомнил о себе, Эйч? Хватка на шее усилилась, и Тор полетел на диван. Он вновь взглянул на стоящего в паре метров Локи, даже не пытаясь подняться, и поразился тому, как он яростно и воинственно выглядел. Ещё несколько минут назад всё было просто замечательно: они сидели с напитками и спокойно болтали. Если быть точней, занимался этим Тор, но Локи слушал, пускай и не особо внимательно, он хотя бы не желал Тора убить. «Эйча», — поправил свои мысли Тор. — Я только начал проникаться к такому жалкому созданию, вот тебе твои откровения, — жестоко произнёс Локи, презрение на его лице и не думало сменяться ничем помимо ярости. — Чего ты хотел добиться этими жалкими выходками? Или ты вздумал, что за неделю станешь тем, кем был для меня тот, с кем я веками бился рука об руку? Думал, будто я скажу тебе подобное на твоё «игрушка»? Мол, это не так, прекрати выдумывать? До чего же ты глупый, смертный. — Конечно, я ведь не твой грёбаный Тор, — выплюнул Тор, а после сам удивился своему внезапному порыву. Словно он и в самом деле был Эйчем, а не этим-самым грёбаным Тором, которого Локи считал для себя настолько важным, что небрежное и слегка ревнивое упоминание о нём вызвало такой гнев. — Как ты смеешь… — Локи замолчал. Тор медленно поднялся и сел, не отрывая взгляда от лица, эмоции на котором быстро менялись, заменяясь одна другой: ярость, замешательство, недоумение, раздражение. — А ну повтори, что сейчас сказал, — потребовал Локи. Тор выпрямился и медленно поднялся на ноги, стараясь не разрушить воцарившуюся в данную секунду тишину и обманчивую атмосферу покоя. — Я не твой грёбаный Тор, — проговорил он каждое слово едва ли не по слогам. Локи смотрел неверяще, весь его запал эмоций словно растворился, лицо медленно расслаблялось, становясь непроницаемым. — Ты не… — качнул он головой. — Нет, ты… Это невозможно. — Я — Тор, — сказал Одинсон. — Твой грёбаный Тор. Тор ожидал чего угодно: продолжения криков, истерику и летящие в него кинжалы, красноречивый сердито-презрительный взгляд или на крайний случай, в совсем уж невероятном исходе, настоящих, не продолжившихся ножом в ребро, объятий. Но Локи молча, не меняясь в непроницаемом лице, взмахнул ладонью, закручивая разделяющее их пространство, и шагнул вперёд, исчезая в образовавшемся перед ним портале. — Локи! — выкрикнул Тор, порываясь следом, но портал уже закрылся. Попавшийся Тору столик тут же отлетел к стене. — Вот Суртур!

***

Возвращаться в квартиру желания не было, по-правде говоря желаний не было совсем. Вот только Эйч, оказавшийся Тором — немыслимо, но факт — знал адрес его места жительства, а видеть его сейчас хотелось в последнюю очередь. Локи очутился в малолюдном парке, недалеко от бегущей воды, и присел прямо на траву в тени одиноко стоящего дерева. Он был не в ярости, как ещё несколько минут назад, но в растерянности. Локи сам себе признался, что был шокирован тем, что узнал. И ему бы радоваться, но мысль огорошила весьма и весьма сильно. Локи хотел всё обдумать, а уже потом что-то делать. «Он лгал мне, лгал с самого начала», — негодовал Локи, при этом понимая, что ложь до сегодняшнего дня он услышал от Эйча лишь однажды. «Пришелец, а, пришелец, — всплыло в сознании Локи, словно он слышал это сейчас. — Расскажи о себе побольше, я ведь и не знаю почти ничего», а после ощущение обмана, на миг поселившееся в сердце. Локи горько усмехнулся: да, конечно Тор почти ничего не знает о нём, с чего бы это. Пальцы левой руки слегка крутанулись по часовой стрелке, на ладонь упал светящийся синим Тессеракт. Локи откинулся на ствол дерева и стал внимательно разглядывать грани, раздумывая над дальнейшими действиями. Идея всё-таки сбежать, как прежде и задумывалось, в другую галактику, в другую вселенную, была привлекательной как никогда, но Локи отчего-то медлил. Его грёбаный Тор, как Тор сам выразился, выходить из мыслей снова не желал, но теперь своё замешательство на смертном Локи хотя бы мог логично себе объяснить: смертный был не смертным, но Тором, хоть и очень изменившимся. Единственное, что теперь волновало Локи — когда Тор успел так повзрослеть, да ещё и оказаться в другой части галактики. Что могло произойти после того, как он скрылся после битвы с Читаури от Мстителей, забрав с собой Тессеракт? Все скрылись от Таноса в иных мирах? Или Всеотец отправил Тора на поиски Локи, чтобы он вернул его в Асгард на суд? Но тогда бы Тор схватил его как только увидел и вернулся обратно. Оставалась лишь версия с Таносом, с осуществлением его плана по уничтожению половины вселенной. Но в таком случае, получается, думалось Лафейсону, что братишка-то так повзрослел не по своему желанию, а по воле Судьбы. Он бы... Тор бы ни в коем случае не оставил Мать и Отца в другом мире, с его-то преданностью, как у мелкой собачонки, а значит, что... Трикстера пробило дрожью, будто бы от холода, от внезапного осознания того, что Одинсон пережил смерть и Фригги, и самого Всеотца. А если ещё и брать во внимание Таноса с его замечательным (по версии самого титана, разумеется) планом, то... О, бедный братец, он через столько всего прошёл, столько всего преодолел и, кажется, по пути успел растерять не только всех близких, но и самого себя. «Его нельзя оставлять одного», — решительно заявил себе Локи. Теперь он был уверен, что Тор, хоть и будет порой обузой, но он был его семьёй — они вместе росли, сражались плечом к плечу. В конце концов столько времени, проведённых в компании друг друга, не могут просто так стереться из памяти никакими разногласиями. Локи поднялся на ноги и сотворил портал, даже не думая отряхивать одежду. Он как можно скорее должен был снова оказаться в той квартире с жутким диваном.