날 위해서 해 준다는 말
Джэ часто возвращается к мыслям, почему все так сложилось и как они до этого докатились, когда идет по другой стороне дороги от бывшей подруги детства. Ему не отвечали на эти вопросы окружающие, ему не давали спросить саму Чеён, его, как от чумы, просили держаться подальше от нее. Почему Пак поддался уговорам? На этот вопрос и у самого Пака нет ответа.내가 아까워 보인단 말
/// Подготовка к предстоящему школьному концерту заполняет все свободное время учеников, наравне с мыслями о подарках к наступающему празднику. Джэхен с друзьями, составляющими их группу самодеятельности, репетирует песни, выпросив ключи от актового зала на вахте. Джэ чувствует, что его фотографируют. В груди, как всегда бывает в такие моменты, зарождается мелкая злоба, но по большей части тревожность. Поэтому он смазанным движением оборачивается и очень удивляется черному объективу фотоаппарата и торчащим из-за него розовым волосам. На бэйджике, висящем на шее девушки, написано: "фотограф школьной стен.газеты". Это проясняет ситуацию, но не делает ее менее неловкой, учитывая устремлённые на них взгляды немногочисленных окружающих. Слышно ещё несколько щелчков затвора камеры, прежде чем Сонджин не отложит гитару в сторону, намереваясь встать, показывая тем самым, что Чеён лучше уйти. И она убегает, плотно прикрывая за собой дверь. /// До дня Х три дня, а Джэ начинает волноваться. Никогда ещё он не выступал перед публикой. Да, внутри группы всегда всё шло гладко и весело, но сцена - это же новый опыт... Он сидит на ступеньке, ведущей на сцену и перебирает струны гитары, думая обо всем одновременно и ни о чем конкретно. Он сейчас один здесь, среди рядов зрительских сидений и пыльных занавесных штор. Дверь приоткрывается, туда просовывается лишь часть ее головы и спешит скрыться, заметив человека. Но Джэ не спешит ее отпускать, секундным зрительным контактом просит остаться. Через столько лет снова находиться на привычном им близком расстоянии по началу неловко, но не по-злому, а как-то очень по-дружески. Пак возобновляет брынчание на гитаре, чтобы заполнить по-доброму неловкую тишину. Чеён робко, совсем не так, как на виду людей, проходит к первому ряду и усаживается , опустив спинку сидения. С ногами забирается на него и прикрывает голые коленки огромным свитером.그 사람은 약간은 쎄 보여 근데 사실 알아가 보면 그 누구보다 여려
Они молчат под звуки струн электрогитары ещё некоторое время. Через огромные окна в зале видно, что солнце по-зимнему рано начало садиться, обдавая прохладный воздух розовым колером. Это состояние, окутывающее их, такое необходимое для каждого из нас порою, когда никто ничего друг другу не обязан, когда можно просто помолчать, когда у рядом сидящего человека нет задних мыслей по поводу тебя, когда никто никуда не спешит и ничего не просит. Оно для Чеён давно позабыто, и потому каждая секунда исцеляет ее, доводя при этом до точки невозврата. Гитара жалобно ойкает, только начинают слышаться всхлипы с зрительского сидения. Джэхен не знает, как ему быть, на его памяти никто из близких никогда не плакал при нем. С опаской, но решается подойти ближе. Семь лет так изменили их, но есть что-то известное, возможно лишь им двоим, что не заметить не возможно. Руки девушки, которыми она обхватила коленки, судорожно подрагивают, но Пак все равно замечает этот шрамик на ребре правой ладони от падения в детстве с велосипеда, когда они вместе учились во дворе частного дома парня. На коленке тоже есть следы давнишних веселий: лазаньей по деревьям, катаний солнышком на старой качеле, доставания варенья с верхней полки серванта дома. Но все это не так страшно, это следы ребячества и бурного детства. Осознание того, что самого болезненного шрама девушки никто никогда не увидит, прилетает к нему звоном барабанных тарелок в ушах. Эта рана в ее душе, она заставляет Чеён сейчас так горько плакать от простого чувства спокойствия и умиротворения. - Эй Чучу,- так на автомате старое прозвище вырывается и заставляет смутиться. Можно ли ему ещё так ее называть? Имеет ли он право? Но Пак себя пересиливает, заставляя не обращать внимание, - эй~ давай, малая, давай успокоимся... Ну же все, вот так. Он смыкает свои ладони поверх ее и потрясывает. Сон лишь чаще всхлипывает и прячет лицо в вороте кофты. -Давай не будем прятаться, мы никогда не любили играть в прятки, помнишь...Нам это не нравилось, помнишь? Она почти незаметно кивает и высовывается из убежища, но отворачивает голову. Девушку хочется защитить от всего мира, но все, что он может сделать(или не всё?), это обнять. И то это довольно проблематично. Джэхен за подмышки ее тянет вверх, ногами ставя на сидение. Теперь она выше стовосьмидесятисантиметрового друга. Чеён всем своим весом физическим и психологическим удерживается на плечах Джэ и позволяет себя укачивать и успокаивать, крепко держа за талию. - Пошли домой?- старается заглянуть в заплаканные глаза, - Мама давно спрашивает о тебе... Я... Скучал... /// Они идут бок о бок. И это правильно. Чеён в длинном белом пуховике, но с голыми ногами. А вот это неправильно. Поэтому они ускоряют шаг. Добегают до дома парня, врываясь в его тепло, совсем как в детстве, наигравшись в снежки и отморозив носы, чтобы госпожа Пак хлопотала и причитала, суетилась с заварником лимонного чая в руках. Но как обычно непоседливые дети сбегают из-за стола раньше времени, срываясь по своим неотложным ребяческим делам. Правда сейчас разговор и в правду нотложный, со сроком давности в семь лет. -Поговорим? -Хотел сказать, давай, Чеён, говори, а я послушаю... -Хочешь, чтобы я послушал? -Не хочу, чтобы стало ещё больше неловко... -Давай имейджн, что я не полный бабу, и ты можешь мне доверять? -Мне почему-то кажется, что это легче, чем кажется... /// Родители расстались. Она осталась с матерью, конечно. Но у той диагностировали рак. Она быстро сгорела, буквально за пол года. Пришлось вернуться к отцу. Ему дела нет до дочери. А время от времени со злобой вспоминает покойную бывшую жену, говоря, что если б не та, они жили бы не хуже Паков, тоже могли бы уехать, чего-то добиться, кому-то что-то доказать... У Сон внутри ломаются мостики и вера в людей вместе с ними. Год за годом она вживается в тот образ, что стали ей приписывать, стрижка короче и короче, юбки короче и короче, нервы короче и короче... /// Она говорит и плачет, лёжа поперек джэхеновской кровати, засыпая тревожным сном. Пак вспоминает, как раньше они, оставаясь на ночёвки, строили крепость из подушек и одеял, засыпая среди простыней с рисунками Молнии Маквин или феи Динь-динь, смотря у кого ночевали. А на утро всегда просыпались в невозможной духоте, спешно вылезая из убежища. Он вспоминает об этом, укутывая подругу в одеяло и вытирая последние полузасохшие слезинки. /// В следущий раз они встречаются на параллельных дорогах по пути в школу. Джэ крепче прихватывает лямку чехла с гитарой и перебегает дорогу. Он недовольно цокает замечая вновь оголённые ноги младшей и натягивает капюшон на ее розовую макушку. Сегодня концерт. И Джэ волнуется. Не удивительно, скажете вы. Все не так просто, кричит блокнот с текстом новой песни в кармане кофра за спиной парня. /// В зале, наполненном до краев собравшимися, непозволительно тихо, когда звучат эти строки. И пускай в кои-то веки помолчат. От ваших слов никому здесь не станет легче... Она выглядит довольно сильной, Но, честно, узнав ее лучше, поймете, Она слабее всех. Что вы несёте? Не говорите, не подумав. Не хочу вас слушать. Не судите меня. Следите за своими словами. Я знаю ее получше вас. Я верю тому, что вижу. Я верю тому, что знаю.