Janelle Monae — Me Feel
Спустя четыре дня это стало чем-то вроде рутины. После того, как Чуя вынес весь мозг Ворону из-за того, что тот похож на грёбаного сталкера, ходящего за ним весь день, Акутагава пошёл на уступки и шёл либо непосредственно рядом с Чуей, либо немного позади. Он ждал на тротуаре, когда его подопечный выходил по утрам, сопровождал на поезде до универа и следовал за ним между занятиями. В течение двух из четырех дней Акутагава ждал с ланчем после лекций Чуи в час дня, и из-за этого он быстро улучшал своё положение в чужих глазах. Однако на пятый день произошёл разрыв шаблона. После пары по русскому импрессионизму, Чуя пошёл перекусить и обнаружил, что Акутагава ждёт его не по устоявшемуся сценарию. Вместо этого тёмноволосый стоял, прислонившись к шикарному чёрному автомобилю, которого не было, когда Чуя вошёл в аудиторию. Ворон с опаской разглядывал студентов, слоняющихся вокруг, не отрывая взгляда от Чуи. И не было особого смысла делать вид, что он его не видит, особенно когда подчинённый Дазая выглядел таким серьёзным. Чуя повернул голову, чтобы посмотреть на друга с будничной улыбкой. — Идите с Кёкой-чан без меня, мне нужно кое-что сделать, — его спутник с янтарными глазами посмотрел туда, куда только что смотрел одногруппник, и встретился взглядом с Акутагавой. — Этот парень... Я часто вижу его в последнее время. Мичизо сказал, что вы встречаетесь, да? — Чуя молча кипел, решив, что ему придётся немного "поболтать" со своим соседом о личных границах. — Эм, нет-нет, Рю просто друг, — коротко ответил он, подтягивая рюкзак чуть повыше на плечо. — До пятницы, угу? Он не стал дожидаться ответа Ацуши, направившись к Акутагаве, слегка сутуля плечи от раздражения. — У тебя же закончились пары на сегодня? — тихо спросил Акутагава, скрещивая руки на груди. Чуя должен был отдать ему должное — сейчас парень выглядел более уместно, чем когда его впервые приставили к нему. "Молодёжная" панк-рок-рубашка и высокие кроссовки исчезли, сменившись кожаной курткой, тёмными джинсами и солнцезащитными очками, которые чаще всего скрывали выражение лица. — Ага, — пробормотал Чуя, передавая свой рюкзак Акутагаве, который принял его без возражений. — Мы куда-то едем? — Дазай-сан желает видеть тебя... прямо сейчас, — ответил он, открывая пассажирскую дверь, чтобы Чуя мог сесть внутрь. Было в тоне Рю что-то такое, что напрягло Чую. "Друг" был на взводе, и учитывая, что Чуя в данный момент был в некоторой степени в его власти, ему не нравилось быть в неведении. — Мне уже волноваться? — технически причин на то не было. Дазай говорил, что пошлёт за ним машину, когда будет в нём нуждаться, и хотя Чуя уже смирился с этим, выражение лица Акутагавы заставило его забеспокоиться. — Тебе? Скорее всего, нет... — со вздохом ответил тот, заводя машину и выезжая на улицу. — Но он не в настроении, так что, видимо, только тебе и повезло. Чуя не знал, что на это ответить, поэтому и не стал утруждаться, вместо этого включив радио и откинувшись на спинку сиденья. Акутагава почти не разговаривал и рыжий начинал любить его за это ещё больше. Прижавшись щекой к окну, он смотрел, как по мере приближения к центру Йокогамы здания становятся всё выше и изящнее. Несмотря на то, что у Чуи редко были причины уезжать куда-то дальше университета, ему нравились более отдалённые районы портового города. Бывали моменты, когда солнечный свет точно падал на высокие стеклянные колонны, ему бросались в глаза мигающие огни игорного квартала, или люди, забивающие пешеходные переходы, — он вспоминал свой район в Токио, Акасака, как ходил в школу с друзьями, как играли в аркады, пока солнце не опускалось за горизонт, а его мать не взрывала телефон сообщениями. Казалось, будто целая вечность прошла. Чуя был вырван из раздумий, когда заметил здание, маячившее перед глазами. Зачем Дазай приказал Акутагаве доставить его в штаб-квартиру Портовой Мафии?! Он прикусил язык, чтобы не пожаловаться на это Рю, заметив по напряжению, с которым Ворон сжимал руль, что тот явно не хочет делать это так же сильно, как и Чуя. Машина остановилась перед ступенями, ведущими ко входу, люди в чёрных костюмах стояли у дверей. Чуя чувствовал себя совершенно нелепо, входя туда в рваных джинсах и оверсайзной футболке, но он одевался для западных цивилизаций, а не для того, чтобы войти в одно из самых опасных зданий в Японии. Чуя не знал, чего ожидать, входя в вестибюль — может быть, окровавленный пол и плачущих заложников? Но увы. Портовая Мафия, очевидно, была вынуждена работать под видом реального бизнеса, даже Чуя понимал это. Так что вместо какой-нибудь тёмной комнаты для переговоров или камеры пыток, которых можно было ожидать после просмотра фильмов, он стоял посреди безупречно чистого зала, с блестящими мраморными полами и тонкими компьютерными экранами, с несколькими опрятными секретарями, работающими за информационным столом, принимая бесконечные звонки. "Mori Corporation" (как понял Чуя, название не поменяли после прошлого босса) была известна специализирующейся в судоходстве, особенно танкерами, которые перевозили большое количество роскошных автомобилей в Америку и Россию. Они были более чем успешны в своем надземном бизнесе — и всё же Чуя был уверен, что каждый из этих улыбчивых, до неприятного вежливых секретарей был вооружен до зубов. — Акутагава, прекрасно, ты сделал... Ох ты, Чуя-кун, — рыжий резко обернулся, расплывшись в улыбке облегчения, когда увидел знакомое дружелюбное лицо. — Рад снова тебя видеть. — Хироцу-сан! — выдохнул Чуя, борясь с желанием подбежать и обнять прекрасного старого ублюдка. — Вы в курсе, что происходит? Седовласый мужчина сочувственно посмотрел на него, прежде чем переключить своё внимание на Акутагаву, который просто молча покачал головой в отрицательном жесте. — Босс не распространялся... И почти уверен, что даже не хочу этого знать. Но тебе не о чем беспокоиться, Чуя-кун. Я верю, что ты можешь просто вбить в него немного здравого смысла, как в прошлый раз, — старик усмехнулся почти ласково, будто мальчишка был его озорным внуком, а не наёмной усладой для глаз их босса. — Мы все болеем за тебя. Имел ли он в виду то, что Чуя выжил в схватке, или то, что Чуя ударил их начальника, рыжий понятия не имел. Чуя чуть не захихикал, увидев, как потрясённо выглядел Акутагава, когда они вошли в лифт. — Ты сделал что?! Чуя и раньше слышал истории о штаб-квартире Портовой Мафии, в основном читая сплетни в интернете или слушая родителей за обеденным столом. Он знал, что это один из самых высоких небоскрёбов в Японии, скорее всего, населённый призраками, что два последних этажа предназначены только для босса и его исполнителей. Помня это, Чуя не упустил из виду, насколько важно было то, что он шёл с Акутагавой по верхнему этажу. Он даже не ожидал, что тут будет красиво. И это казалось странным, особенно учитывая пятна крови на древесных плитах под ногами. Стена, обращённая к городу, была полностью украшена витражами, вечернее солнце заливало путь к двери в конце коридора — кабинету Дазая — красными, оранжевыми и всеми оттенками между ними. Чуя бесшумно шагал рядом с Рю, его лицо вытягивалось, пока они шли, пытаясь осмыслить всё это. Акутагава встал перед ним, взялся за ручку и открыл дверь, не последовав за Чуей внутрь. Кабинет был примерно таким, каким он его себе представлял. Мягкие ковры, книжные шкафы вдоль стен, окна от пола до потолка, покрытые бархатными занавесками, редкие лучи солнца, проникающие сквозь них, окрашивали комнату в красноватый цвет. И, конечно же, звезда шоу — сам Дазай. Он развернулся на кресле, его глаза цвета охры остановились на Чуе. Он смотрел так, что у того покраснела шея. — Приветик, красотуля, — выдохнул Дазай, откидываясь на спинку кресла, чтобы рассмотреть Чую. — Не ожидал, что Акутагава привезёт тебя сюда так быстро. Видимо, сегодня он не так уж и бесполезен. Чуя проглотил "красотулю" и, вытянув бедро и положив на него руку, смерил главаря мафии взглядом. — Тебе бы повежливее быть со своими подчинёнными, если не хочешь, чтобы кто-нибудь из них перерезал тебе горло во сне. — О? — вместо того, чтобы обидеться на зловещие слова Чуи, Дазай казался очень удивлённым. — Не знал, что ты в курсе этой истории, это же было десять лет назад. Разве тогда Чуя не был учеником начальной школы? — Угу. Я, конечно, надеюсь, что это не часть твоего потрясающего резюме, жалкий извращенец, — проворчал он. — Это довольно известная байка даже в Токио. — Всё время забываю, что ты там вырос... И, Чуя? — Дазай склонил голову набок, немного отодвинувшись от стола, — Иди сюда. Обычно Чуя бы отказался, ну или, по крайней мере, поломался бы чуть дольше, но было в глазах Дазая сегодня что-то такое, заставляющее разрываться между любопытством и осторожностью. Как оказалось, первого в нём больше. Он подошёл ближе к боссу мафии, удивлённо пискнув, когда Дазай схватил его за бёдра, стоило ему лишь оказаться в пределах досягаемости, и притянул Чую к своим коленям. — Алло, ты что делаешь? — слегка возмутился он, когда Дазай наклонился вперёд, уткнувшись лицом в шею Чуи. — Хороню себя в своих пристрастиях, чтобы заглушить свои печали, — жизнерадостно ответил тот. Чуя стиснул зубы, когда чужой нос коснулся его точки пульса. — Чуя, ты так хорошо пахнешь. Только из душа? — А ты не мог бы хоть на пять минут перестать быть подонком? — огрызнулся Чуя, пытаясь немного отодвинуться, упираясь руками в грудь Дазаю, но руки, обхватившие талию, удерживали на месте. — О чём ты только думал, когда приказал Акутагаве привезти меня сюда? Вся Йокогама, наверное, видела. — И? — было что-то гнетущее, почти раздражительное в сжавшихся руках Дазая вокруг его талии, — Почему это меня должно волновать? — Потому что это ты пытался вести себя как Крёстный отец и говорил, что у тебя "много врагов", — жаловался Чуя, убирая руки с груди Дазая, ловя себя на мысли, что разглядывает его крепкие мышцы. — Почему бы мне не беспокоиться? — Потому что если кто-нибудь дотронется до тебя хотя бы пальцем, я сорву с его тела каждый сантиметр кожи, — бодро ответил Дазай с ноткой оправдания в голосе, вонзая зубы в мягкую шею Чуи слишком сильно для игривого укуса. — Я приставил к тебе свою лучшую собаку Баскервилей в лице Акутагавы, так что ты и сам уже мог убедиться. Чуя нахмурился, слегка наклонив голову, в то время как Дазай продолжал покрывать поцелуями его шею, стараясь игнорировать узел, затягивающийся у него в паху. Он ненавидел тот факт, что, слушая подобные речи Дазая, сердце слегка замирало. Приходилось напоминать себе, что ему платят за нахождение здесь. — Так... у тебя был плохой день? — медленно спросил Чуя, стараясь говорить тихо и спокойно. — Все говорили, что ты злишься из-за чего-то... Чуя мог только предполагать. Провалившаяся миссия? Какое-то политическое предательство? Какие вещи настолько важны, чтобы проникнуть под кожу такого человека, как Дазай Осаму? — Да, — странно приглушённым голосом ответил Дазай, в то время как его ладони распластались на спине Чуи, прижимая ближе к себе. — Но я не собираюсь это обсуждать. Было странно слышать, как этот человек говорит так холодно, крепко прижимая Чую к своему телу. Настроение Дазая было почти... скорбным, а не сердитым. Чуя давно заметил в нём что-то такое, что тот тщательно скрывал внутри себя, но только сейчас смог понять, что именно. Одиночество, которое уходило корнями очень глубоко. — Ладно, — ответил Чуя, и он не знал, что двигало им, — может, просто слишком сочувствовал изоляции босса мафии, — протягивая руки, чтобы обхватить шею напротив, поднимаясь на коленях Дазая, пока не оседлал его бёдра поудобнее. — Так ты позвал меня сюда на свидание, или что-то ещё? Глаза Дазая были полны удивления, хотя выражение его лица оставалось таким же самодовольным и сдержанным, как всегда. — По правде говоря, у меня не было плана, я просто соскучился по Чуе, — промурлыкал он, прижавшись губами к подбородку Чуи, тот покрылся мурашками. — Но теперь кое-что начинает приходить мне на ум. — Наприм... — Чуя действительно начал думать, что Дазаю доставляло удовольствие прерывать его, целуя, стоило ему только открыть рот — язык скользил внутрь. Он слегка охнул от удивления, его руки немного сжались вокруг чужой шеи. В последний раз, когда они делали это, он был слишком потрясён и не был в состоянии ответить. Сейчас же всё было иначе. У него даже заранее в мыслях не было сопротивляться. Именно это он и имел в виду, когда несколько дней назад разговаривал с Дазаем по телефону. Они договорились делать всё по его правилам, а Чуя всегда держит своё слово. Кроме того, трогать Дазая было так приятно — он даже описать не мог. Но никогда, вплоть до этого момента, Чуя не принимал сознательного решения стать активным участником. Он целовал его в ответ, руки скользили вверх от бинтов на шее Дазая, чтобы взяться за тёмные волосы, и к удивлению и интересу Чуи, они были такими же мягкими, как и выглядели. Его бёдра сжимались вокруг чужих бёдер, спина выгибалась там, где руки Дазая блуждали по ней, и сам Дазай— Что ж, отреагировал с энтузиазмом. Из его горла вырвалось низкое рычание, такое гортанное и глубокое, что Чуя прочувствовал его всем своим существом. Внезапно они уже не сидели в кресле, Дазай поднял Чую, как будто тот ничего не весил, посадил его на тяжёлый письменный стол из красного дерева, сдвинув стопки бумаг в сторону, без раздумий позволяя им упасть на пол. Чуя сидел там, тяжело дыша, слегка раздвинув ноги, глядя на Дазая, который отстранился, чтобы полюбоваться своей работой. Его глаза блуждали по телу Чуи, когда он потянулся, чтобы ослабить свой галстук, расстегнуть манжеты рукавов рубашки и закатать их до локтя. А Чуя... Он был уверен, что впервые в жизни был так возбуждён. — Так великолепен, чёрт, Чуя... — тон Дазая заставил глаза Чуи подняться, чтобы установить контакт, и он никогда не видел, чтобы тот выглядел настолько голодным, даже когда был на три пальца глубоко внутри Чуи на парковке. И когда Чуя посмотрел вниз, то увидел, насколько же сильно возбуждён Дазай. Господи иисусе, он не может быть таким большим, правда? — Ты трогал себя с тех пор, как я видел тебя в последний раз? — внезапно всё новообретённое спокойствие и уверенность в своей ситуации резко оборвались. — Прошу прощения? — прошипел он, бровь дёрнулась от того, как Дазаю, казалось, понравилась разъярённая реакция Чуи. — Полагаю, что да. Ты думал обо мне? — Чуя уже собрался насмешливо фыркнуть, но тут Дазай зажал ладонью эрекцию Чуи через джинсы, и он не смог засмеяться, издав вместо этого смущающий сдавленный звук, его бёдра подпрыгнули от этого прикосновения. — Н... — он сдавленно воскликнул, когда Дазай начал слегка надавливать, зубы сжались так сильно, что было больно сдерживать стон. — Не... — Помнишь, что я сказал раньше, Чуя? — рыжий был уверен, большинство людей были бы напуганы садистским блеском в глазах Дазая Осаму. Они, вероятно, не были в бешенстве, когда самый опасный человек в Йокогаме держал их буквально за яйца. Что же с ним не так? — Я не потерплю лжи. Чуя уставился на Дазая, понимая, что находится на распутье. Он пообещал постараться пока следовать "его пути", и бинтованный проверял приверженность этому обещанию. Чуя тяжело кивнул — он не мог заставить себя произнести это. — Хороший мальчик, — промурлыкал Дазай, расстёгивая джинсы Чуи. Это движение дало ему отчаянно необходимое освобождение от давления, его бёдра начали немного дрожать от того, как Дазай с ним разговаривал. Затем Дазай наклонился вперёд, навалившись всем телом на Чую, перемещаясь между его раздвинутыми ногами, ладони лежали на столе по обе стороны головы своей добычи. В процессе, он оставил пах Чуи прижатым вплотную к своему, заставляя того издать этот унизительный стон, когда рыжий выгнулся к нему. — Я тоже думал о Чуе. Дазай, очевидно, пытался его убить. — Я представлял, как ты вот так лежишь на моём столе, покрасневший и мокрый для меня, — проурчал Дазай в ухо, начиная толкать их бёдра. Чуя взвыл, его руки взлетели к чужим плечам, ногти впились в ткань рубашки. — Я думал о том, как горячо и тесно внутри тебя... — бёдра Дазая поймали Чую под правильным углом, заставляя орган Чуи почти болезненно пульсировать сквозь боксеры, когда тот прижался ближе. — А потом я представлял, как ты растягиваешься вокруг моего члена, почти до предела, умоляя меня кончить в тебя. Сказав это, он повернул голову, вонзив зубы в то место, где челюсть соединялась с шеей, место, которое Чуя окрестил как любимое место Дазая, видя, что оно теперь почти всегда в синяках. — Это близко к тому, о чём ты думал? Сердце Чуи билось в такт его члену. Он представлял себе пальцы Дазая вместо своих собственных: более длинные, толстые, способные зайти глубже внутрь, чем когда-либо удавалось ему самому. Чуя представлял себе тяжёлое тепло высокого тела мужчины в своей руке, представлял себе, как же всё будет невероятно болезненно растягиваться внутри в их первый раз. В его мыслях Дазай дразнил его, играясь с телом до тех пор, пока Чуя не заплакал, умоляя о большем. И когда он достиг кульминации, сжав все три свои пальца и прислонившись к стене душа, он выкрикнул имя Дазая. Но Чуя не мог сказать ничего из этого, потому что какая бы крупица гордости и безразличия у него ни осталась, рыжий планировал цепляться за неё изо всех сил. — Практически, — тяжело выдохнул Чуя, и, упираясь одной ногой в стол, он смог поднять свои бёдра вверх, поймав Дазая немного врасплох и вытянув из него пьянящий рык, отчего Чуя ухмыльнулся маленькой победе. — Вот как? — Дазай выдохнул прямо в ухо. — Знаешь, Чуя, мне было интересно... — протянул он, невесомо целуя кожу чуть выше воротника футболки, одна из рук опустилась вниз, задирая край, его ладонь была горячей и шершавой напротив гладкой кожи живота Чуи. — То, что ты уже делал раньше. — Ч-что? — Чуя моргнул, выгибаясь, когда Дазай начал поднимать футболку выше. — Ты... Ты о чём... Он резко оборвал себя, когда кончики пальцев мужчины коснулись его соска, такие холодные, что он зашипел. — За ужином ты сказал, что у тебя кое-что было, — Чуя ненавидел Дазая за поддерживание разговора прямо сейчас, — но сомневался, что это подходит. О чём ты говорил? Когда Чуя не соизволил ответить, Дазай сильно ущипнул его за сосок, двигая бёдрами вниз, привлекая к себе внимание. — Ответь мне, Чу-уя. — У меня была девушка, когда мне было пятнадцать... Я прошёл с ней весь путь, и... — он дёрнулся, когда зубы собственнически заскребли по его ключице, искры боли и удовольствия взорвались под кожей, и он посмотрел вниз на босса мафии. — Не спрашивай, если собираешься злиться. Дазай не поднимал лица от того места, где он покрывал шею Чуи укусами, его тон был нечитаем. — Продолжай. Бровь Чуи дёрнулась. — И я понял, что мне не нравятся девушки. У меня был парень в течение года после этого, но мы расстались после окончания школы, — Дазай давил на него сейчас всем своим весом, руки скользили вниз по телу, забираясь под бёдра и обхватывая зад, крепко сжимая. — И чем же вы с ним занимались? — Чуя не мог сказать, была ли это какая-то странная сексуальная игра или Дазай просто был мазохистом, потому что ему явно не нравилось слушать о школьных выходках Чуи. — Дрочка, минет... — бормотал Чуя, руки раздражённо теребили чужую рубашку, но у него не было возможности расстегнуть её. — Он хотел—ах!.. — Чуя вздрогнул, когда Дазай использовал хватку на заднице, чтобы более эффективно прижать их бёдра друг к другу, его глаза закатились от ощущений. — Он хотел трахнуть меня, но не находилось подходящего времени или места... Мои родители не знали... — Это довольно-таки большой секрет, который нужно держать от них в тайне, — пропели в ответ, одной рукой высоко задирая футболку. Было ясно, чего тот хочет, и Чуя практически с радостью слегка склонился в помощи, поднимая руки над головой, чтобы Дазай мог снять её с него и отбросить в сторону. Дерево холодом отдавалось на спине, когда он лёг обратно, но ему было всё равно. — У тебя много секретов, Чуя? Ах, и опять шарманка с доверием. — Они не потерпели бы такие вещи, а я не горел желанием быть выгнанным из дома, — тихо признался Чуя, в его груди всё вдруг сжалось в тугой комок. Этого было достаточно, чтобы дать Дазаю передышку, губы замерли там, где они скользили вниз по обнажённой груди. — Не потерпели бы то, что ты занимаешься сексом, будучи несовершеннолетним, или то, что ты занимаешься сексом с парнем? Чуя повернул голову в сторону, глазами сверля дыру в противоположной стене, желая поджечь обои одним своим взглядом. — А ты как думаешь? Он слышал, как в голове Дазая складывается пазл. — Полагаю, они всё-таки узнали. Почему Чуя был в Йокогаме. Почему финансы Чуи были такими ужасными. Почему Чуя был один. — В точку... — пробормотал Чуя, зажмурившись. Он проебался, это было очевидно. Он был здесь потому, что Дазай платил за снятие стресса, а не потому, что тому было до него дело. — Извини, что сбил настрой. — Кто сказал? — Чуя замер. Сердце подпрыгнуло к горлу, когда кончик пальца прижался к его подбородку, поворачивая лицо так, чтобы он мог посмотреть в глаза напротив. — Ты скучаешь по ним? В глазах Дазая была такая глубина, к которой Чуя не привык. Охра превратилась в море синевы, и в этом было нечто печальное, как будто сам Чуя переживал что-то, что Дазай полностью понимал. — Иногда... — задыхаясь, признался Чуя, глаза внезапно стали горячими и влажными. — Но ты ведь и злишься на них, не так ли? — Чуя напрягся. Он понятия не имел как Дазай мог об этом догадаться. Когда Мичизо узнал о положении соседа, его реакция была не более, чем сочувствием, он обращался с Чуей, как с побитым брошенным щенком. Это обесценило ярость, которую Чуя почувствовал перед лицом непринятия, как сильно он был предан этим испытанием. Но сейчас на него смотрели, ожидая ответ. Вопрос не был риторическим. — Д... да. — Что ж... — задумчиво произнёс Дазай, отстраняясь назад. На мгновение Чуя испугался, что сказал слишком много, заставив босса мафии почувствовать себя неловко и из-за этого он собирается остановиться. Однако Дазай сделал абсолютно всё, но только не это. — Представь, насколько они были бы в бешенстве, — его руки схватили Чую за бёдра, перевернув так, что тот склонился над столом, и стянули джинсы и боксеры вниз, пока те не обхватили колени. — Если бы увидели тебя сейчас? Чуя чувствовал, как руки Дазая раздвигают его зад, он чувствовал тяжесть этих глаз, блуждающих по его проходу. Сердце снова забилось. Дазай собирался сделать это здесь? Вот так? И почему Чуя не пришёл в ярость от этой мысли? — Что... ты имеешь в виду? — Чуя прижался лицом к своим предплечьям, сильная дрожь сотрясала его, когда он почувствовал, как что-то горячее, толстое и тяжёлое прошлось между ягодицами... О боже, это был?.. — Если ты хочешь наслаждаться этой жизнью, ангелок... — Дазай промычал от трения его члена, скользящего по горячей плоти Чуи, в то время как сам Чуя просто затрясся от использования этого ласкательного имени. — Тебе следует быть более злопамятным. Злопамятным? — Ты растянулся на столе мужчины почти на пятнадцать лет старше тебя, настолько великолепный для меня, твоё тело выглядит так, будто оно практически молит о моём члене... — Чуе пришлось укусить себя за руку, чтобы сдержать скулёж, когда головка Дазая слегка задела проход, дразня обещанием проникновения, но не толкаясь внутрь. — И у тебя на коротком поводке лидер Портовой Мафии... Чуя слышал, как пластинка заела у него в голове. У него что? — И ничего бы этого не случилось, если бы не они, — Дазай схватился за ягодицы, прижимая их друг к другу вокруг своего члена, создавая такое сильное трение, что это заставило мафиози запрокинуть голову назад с глубоким стоном, настолько, блять, соблазнительным, что Чуя обернулся, дрожа от желания из-за влажных звуков толчков Дазая напротив него, его прохода и впадинки между его задницей, скользкой от предэякулята мужчины. — Они толкнули тебя прямо в мои объятия. Чуя прикусил губу, когда Дазай наклонился и вонзил зубы в его обнажённое плечо, выгибаясь навстречу. Окей. Это довольно своеобразный способ успокоить Чую, но Дазай был прав. И когда Чуя попытался представить себе выражение лица своего отца, если бы тот мог видеть его таким, дрожащим под Дазаем Осаму, подталкивая бёдра назад к члену и молча умоляя трахнуть его... В этом чувствовалось злорадное удовлетворение. Сейчас Чуя должен был быть зол или смущён, но всё, что он мог делать, — улыбаться. Дазай кончил вскоре после этого, его пальцы сжали бёдра так сильно, что Чуя знал, что там появятся синяки, его сперма брызгала вдоль спины толстыми всплесками. Чуе показалось, что в подобной ситуации ему должно было быть мерзко, однако вместо этого он издал свой собственный низкий, отчаянный стон, его бёдра безнадёжно качались на краю стола, пытаясь найти какое-то трение для собственной разрядки. — Полегче там, красотуля... — промурлыкал Дазай рядом с его ухом, пальцы погрузились в семя на спине. — Я с тобой. И вы знаете, оглядываясь назад, Чуя должен был бы прийти в ярость, когда скользкий от спермы палец Дазая погрузился в него. Ему следовало бы ругаться, избить этого человека и назвать его отвратительным старым извращенцем. Он не должен был простонать имя Дазая таким высоким от возбуждения голосом, больше походящим на всхлип. Это, казалось, только подстегнуло того, резкое рычание эхом отозвалось в ушах Чуи, когда палец начал проникать внутрь, с лёгкостью находя своё место, заставляя дрожать. Когда Чуя, наконец, достиг оргазма, три длинных, тонких пальца Дазая входили и выходили, хлюпая, когда он толкал свою собственную сперму глубже внутрь. Пальцы Чуи вцепились в красное дерево, когда его собственный член дёрнулся и забился в конвульсиях, семя капало вниз со стола Дазая, когда пальцы вышли, оставив Чую дёргающимся и пустым. — Ты был так добр ко мне, Чуя, — руки Дазая медленно скользили по спине рыжеволосого, салфетка, найденная бог знает где, вытирала грязь на его спине и между бёдер. — Такой хороший мальчик. Чуя был слишком погружён в свои воспоминания, чтобы скрыть довольный румянец на щеках от похвалы. Он даже не пожаловался, когда Дазай притянул его обратно в свои объятия, откинувшись на спинку кресла с Чуей, полностью обнажённым и свернувшимся калачиком у него на коленях. Чуя обнаружил, что прислонился головой к груди Дазая, веки были тяжёлыми и сонными, когда его начало отпускать. — Останешься ещё на немного? Уму непостижимо. Этот человек был счастлив заставить его терпеть преследования Акутагавы, тащить Чую через полгорода, потому что у него был плохой день, и теперь он почти говорил так, будто боялся, что может услышать "нет". — Я всё равно пиздец как вымотался, чтобы двигаться, — пробормотал Чуя, руки устало обвивались вокруг шеи Дазая. — Я думал, ты собирался... — Трахнуть тебя? Я думал об этом, — честно ответил он, его пальцы гладили рыжие волосы так, что Чуя почти мурлыкал. — Но я не хотел этого делать, будучи в плохом настроении. Это объяснение заставило задуматься о том, что сказал Акутагава ранее, когда Чуя спросил его, стоит ли ему волноваться.// «Тебе? Скорее всего, нет. Но он не в настроении, так что, видимо, только тебе и повезло.» //
Чуя знал, что лучше не пытаться снова спрашивать, почему, но вопросы продолжали всплывать снова и снова. Как только он заснул в объятиях Дазая, слова того эхом отозвались в его голове.// «У тебя на поводке лидер Портовой Мафии.» //