How I feel

/день концерта/ Джон вышел, громко топая, из комнаты и захлопнул за собой дверь. Все вздрогнули. *** – Надо его найти, Серж, ты же знаешь, какой он, когда выпьет, – Шаварш нахмурился, несложно было заметить, что он сильно переживает. Джон мог натворить что угодно, будучи в нетрезвом состоянии. – Мда... А с этим что делать? – Танкян кивнул головой в сторону Малакяна, сидящего на диване. Тот был заботливо завернут в плед и вооружён чашкой чая и валерьянкой, тупо пялился в стену, практически не мигая. – Давай так... Ты останешься с Дароном, а я пойду искать Джона, – с этими словами Одаджян встал. Танкян взглянул на него скептически, приподняв густую бровь. – Он телефон здесь оставил, как ты ему позвонишь? Да даже если и позвонишь, он не возьмёт трубку, – Серж выразительно взмахнул рукой, – Да даже если и возьмёт, то не скажет, где находится. Это же Джон. – Вот именно! Это же Джон, – просиял Шаварш, – А где может быть Джон, когда он не в духе? – В баре! – вскрикнули оба, напугав Дарона. *** Шаво выбежал на улицу и поймал первое встречное такси. Моросил мелкий противный дождь, под ногами хлюпало. Подъехавшая машина окатила Одаджяна водой, но тот не обратил внимания, волнуясь лишь о том, как бы Долмаян не покалечил кого-то или сам не покалечился. – Куда едем? – угрожающего вида таксист взглянул на пассажира. Джон посещает определенные бары в определенные случаи. Каждое заведение, по его мнению, имеет свою собственную атмосферу. Прийти с горя выпить в тот паб, в который барабанщик обычно ходит на свой день рождения, считалось кощунством и абсолютным извращением. Был момент, когда Шаварш сопровождал Джона, горюющего после разрыва с девушкой. Долмаян – чувствительная и тонкая натура, несмотря на внешний вид, это Одаджян точно знал. Иногда и не скажешь, что он как-то волнуется и переживает, но дело в том, что он выплескивает свои эмоции по-другому. Пьянками в баре зачастую. Басист назвал адрес того самого заведения, в которое в тот день провожал друга. Машина двинулась с места и помчалась по мокрым дорогам. Таксист вёл автомобиль агрессивно, изредка тихо ругая других водителей и пешеходов. Город горел неоном электрических ламп, подсвечивая фигуры прохожих, вывески клубов, кафе, ресторанов. Ещё только-только стемнело, но ночные гуляки уже потихоньку выползали из своих убежищ. Так много людей, и все до одного чужие. – Приехали, – рыкнул водитель, обернувшись к Шаво и притянув руку за деньгами. Одаджян расплатился и пулей вылетел из машины. Распахнув входную дверь бара, он стремительно двинулся вниз по знакомой лестнице, обходя одурманенных и заторможенных людей. Много, очень много людей. Казалось бы бесконечная лестница вдруг прервалась, и Шаво был вытолкнут в толпу танцующих на площадке. Одаджян, конечно, не паниковал, но чувствовал себя жутко некомфортно. Протиснуться через клокочущую человеческую массу не представлялось возможным, и басист уже почти отчаялся найти Джона. Однако в этот момент до его ушей донеслось призывное и очень знакомое «...а ты меня что, остановить собрался?». Сомнений не было, это был Долмаян. Тут же с какой-то невероятной силой Шаво растолкал близстоящих, спровоцировав поток брани в свою сторону. Он вывалился в пустой круг, споткнувшись об чью-то ногу. В круге стояли двое: обезьяноподобный громила и вусмерть пьяный барабанщик, казавший на фоне своего неприятеля катастрофически маленьким и слабым. Шаварша прошиб холодный пот. Было дело, он вытаскивал Джонни из драк, да и не один раз. Долмаян отнюдь не был немощным, напротив, он мог бы с лёгкостью одержать победу в какой-нибудь потасовке. Но при такой разнице в физических возможностях сомнений не осталось: Джона побьют, причём очень сильно. Басист ринулся в сторону друга и дернул его за плечо. Обернувшись, тот посмотрел на него непонимающим мутным взглядом и что-то тихо спросил. Увидев, что кулак громилы летит аккурат Джону в челюсть, Шаво попытался оттолкнуть его в сторону, но не успел. Тело барабанщика бессильно рухнуло на пол. *** Разрешить конфликт с громилой не составило большого труда. Во всяком случае, дотащить бессознательного Джона по злосчастной лестнице вверх оказалось гораздо сложнее. Если громилу можно было спокойно заболтать и уйти от него подальше, то довольно тяжелого Долмаяна надо было на своём горбу донести до такси. В машине Шаво попытался привести товарища в чувства, но потерпел неудачу: барабанщик как был в отключке, так остался, даже не дёрнулся. – Не хочу вмешиваться, но он вообще жив? – спросил любопытный водитель с нотками волнения в голосе. – Да жив конечно, что с ним будет, – Шаварш вздохнул и принялся похлопывать Джона по щекам. *** Так как сознание барабанщика к нему не вернулось, басисту пришлось волочить его тело до своей квартиры.