***
Месяц назад… Сидя среди прочих Владык, что оказались на борту корабля принцессы Майло, Трандуил внимательно смотрел то на нее, то на королевскую семью Белых гор, одному из которых бло плохо из-за морской болезни. Подумать только, он все же взошел на борт корабля, так или иначе зная, что будет себя чувствовать очень и очень плохо. Нет, все же, несмотря на то, что приходились друг другу кузенами, Сэмина и Даурис были очень похожи. Даже манерой вести себя в кругу тех, кто мог воспринять их слова двояко. Улыбаясь, и сдержанно отвечая Ангаронцу, что отличался вспыльчивостью и непринятием отказов, девушка так или иначе переглядывалась со светловолосым эльфом, что сидел рядом - Халдир. Из разговоров, что были подняты, ему стало ясно, что тем, за кого она должна была выйти, являлся именно лориенец. Ах, до чего же это… Нельзя сказать “разочаровывающе”, но все же… Выбрать лориенца! Просто невероятно. По мнению самого короля, эльфы Лотлориена отличались излишним самодовольством, показным благородством и приверженностью правил, на что чувство неприязни и даже капли презрения, сами собой появлялись в сознании. В момент, когда Сэмина заговорила о том, чтобы пойти в свою каюту, лихолесец едва не вызвался проводить ее, желая извиниться за то, что наговорил утром, но вовремя остался на месте. Стоило их взглядам на мгновение встретиться, как он заметил в глазах юной эллет толику печали, словно ей так же было, что сказать, но вокруг оказалось слишком много свидетелей. Умна, благородна, быстро учится… Ох, да почему он вообще думает об этом?! Эльфийка заставила его вспомнить те чувства, что были живы два тысячелетия назад; те, что он запер глубоко внутри, не желая вспоминать ни об одном из них; те, что ранили и истязали грудь, словно ее разрезали на тысячи кусочков, сшивая раскаленной иглой. Незабываемое чувство, которое нельзя сравнить ни с чем другим, ведь только оно становилось настолько острым и неожиданным, что даже для понимания его появления требовалось какое-то время. Разумеется, поведение Ангаронца, его настойчивость и наглость, не могли не заставить Владыку возмутиться, однако, рассудок вовремя напомнил о себе, призвав к сдержанности и молчаливости - их взаимоотношения никак не могли повлиять на окружающих, и тем более на королевства, которыми они правили. О, говоря о поведении - многое настораживало: поведение Сэмины, к примеру. Она стала строже, но вместе с этим...хладнокровнее? Оружие в ее руках становилось чем-то бОльшим, и это глупо отрицать - оно словно начинало жить своей жизнью, превращаясь в инструмент искусства, смертоносный и опасный даже для самой эллет. Что происходит в ее голове, когда пистолет оказывается в руках? Что за мысли заставляют спускать курок и лишать жизни? Самозащита? О-о, ей для защиты пистолет не нужен, но тогда, на приеме, что был на окраине Нью-Йорка… Взгляд девушки определенно поменялся, и всему виной что-то, что произошло у подножья Эребора. В лучших английских манерах поднявшись и пожелав всем выспаться перед завтрашним утром, Трандуил пошел в сторону двери, ведущей на нижние палубы, как вдруг, заметил советника Белых гор, стоящего возле перил. Парень смотрел куда-то вдаль, всматриваясь в постепенно сгущающийся туман, будто думая, что из него кто-то может появиться в самый неожиданный момент. - Что произошло у Эребора? - сорвалось с губ короля - он мог не бояться, что его услышат все еще сидящие у рубки, гости корабля, ведь они невероятно шумели, едва не заглушив его голос. - Милорд? - откликнулся Титтон, сразу посмотрев на Владыку и склонив голову в знак почтения. - Я видел, как она хладнокровно застрелила его, - продолжил мужчина, определенно говоря о Сэмине. - Того человека, что устроил прием в Нью-Йорке и причастен к нападению орков, - на что белогорец печально вздохнул, понимая, к чему ведет король. - Что именно произошло у Эребора? - Полагаю, что… - Я хочу услышать ответ, а не предположения, - жестко отрезал тот. - Ее Светлость изменила не столько Пустошь, сколько то, что произошло после нее - дома. - О Наместнике Формейле слышали все - новость удивляющая, но не меняющая на столько. - Ей с принцем Аланселем пришлось решать все вопросы королевства, и видеть то, чего не видел никто. Наместник был не просто правителем - он заменил ей отца, и то, как он изменился, тяжело далось принцессе. - За один день жестоким не становятся, - не отступал Трандуил, поведя головой. - Вы правы. Ее Светлость видела не мало войн, и всякий раз верила в людей и их стойкость, но получала взамен разочарование - оно может подкосить кого угодно. - Разочарование не учит жестокости. - Оно учит стойкости. Убийство того человека - малая доля того, что ожесточило мою Владычицу, и малая доля того, что могли видеть ВЫ, Владыка, - сдержанно склонив голову, парень захотел, как можно скорее закончить разговор, ведь все, что касалось Сэмины, не входило в его любимые темы, для обсуждения. - Ее Светлость упряма, и очень отважна, но мягкосердечие и управление королевством - не совместимы. Вы знаете это, - снова собравшись и поклонившись, советник сделала шаг в сторону. - Прошу меня простить, Владыка, - после чего обошел мужчину, скрывшись где-то на палубах корабля. Титтон определенно не хотел говорить о Сэмине, и это было видно невооруженным взглядом, но тогда, что же произошло на самом деле? Она стала словно взрослее, однако, тот взгляд, когда выстрелила в человека… Откуда столько жестокости? Хм… Ворочаясь в кровати, отведенной каюты, Трандуил так и не смог уснуть и, все же поднявшись на ноги, надел военный камзол, изнутри прошитый стальными пластинами, взяв свои длинные, острые, как акульи зубы, клинки. Едва он успел выйти из каюты, как корабль что-то сильно встряхнуло. Что это? Выбежав на палубу и вовремя увернувшись от летящего прямо в его сторону булыжника, Владыка подошел к перилам борта возле самого мыса, всмотревшись в туман. Один снаряд за другим вырывался из неизвестности, все чаще задевая корабль, оставляя после себя вмятины - те, кто управлял катапультами, не знал, куда целиться, и делал это в слепую… Сэмина удивительно быстро оказалась на палубе: пара слов...строгих распоряжений… И вот, она ринулась в бой, схватившись за край перил и буквально спрыгнув в неизвестность. Отважна, собрана и владеет тем оружием, что было необходимо для мира Средиземья - эльфиек, подобных ей в нынешнее время нельзя встретить. Подобных ей он вообще никогда не встречал, и не мог остаться на корабле. Ринувшись в бой, и увидев то количество орков, что оказалось на просторном поле Мордора, король ловко взмахивал мечами, прокручиваясь на месте, то и дело убивая монстров, видя сражающихся с ним воинов. Шаг за шагом, он пробивался через полчища орков, в один момент заметив огромных троллей, сшибающих все на своем пути. Они не разбирали, кого топчут: орков, гоблинов, гномов, эльфов… На одном из таких троллей он увидел девчонку, что без страха и сомнений повела за собой войско, способное что угодно уничтожить на своем пути, следуя за Владычицей. Следуя за той, что всю ночь занимала его мысли, Трандуил крушил орков, троллей, отдавал приказы своим воинам, и в конечном итоге увидел ее возле катапульты раненной, и едва удерживающей сознание от полученных ран. Несколько шагов, снесенных голов и отрезанных конечностей, и он буквально запрыгнул на перевернутую катапульту. Секунда, и Владыка спрыгнул с нее, срубив голову орку, что приближался к Сэмине. Плавно и грациозно перемещаясь, он отражал атаки и в скором времени оказался в окружении своих воинов. Преданные ему эльфы вступились и стали живым щитом, дав возможность подойти к девчонке и узнать, что с ней. Раненая, измученная, но не потерявшая доблести и смелости, с которой ринулась в бой. От ее вида сердце сжималось в болезненный комок, и единственное, что он мог сказать: “Ты должна уйти”. В шоке, она словно пропустила его слова, говоря о количестве орков, и ему пришлось настаивать. Вернее, даже приказывать ей уйти, подозвав Вельдрина, который неизменно был рядом, но… В какой-то момент его слова оборвал разнесшийся по округе шум, и это были воины Ангарона, во главе с принцем, слушавшим голос куража, а не страха или боли. Безудержный Пейнфорд, с частичкой безумия во взгляде, оказался рядом, бодро, и даже весело, заговорив с ним и юной эллет, что все еще с трудом могла держаться на ногах. Усталость была в ее голосе и глазах, но никак не страх. Нет. При всей резвости, быстроте и самоотверженности, сейчас она была не более, чем эльфийкой-лучницей, способной отдать приказ воинам, и вступиться за того, кто оказался ранен. Столь бесстрашно споря с Пейнфордом и отстаивая интересы всех эльфов, что сейчас сражались, она скрывала боль, что тенью затмила ее лицо, держась на столько стойко, что и сложно представить. Удивительна. Как изменились ее черты… Как хладнокровно она застрелила того человека в Мире Людей… И как трезво сейчас расставила приоритеты. Ей невозможно не восхититься. О, о чем я думаю!? Резко прекратив их споры, Трандуил взял на себя обязанность отдавать приказы, и в прямом смысле наставил Сэмину на правильное решение. Пейнфорд хотел возразить, но он вовремя одернул его, заставив опомниться и снова заговорить девчонке. Всего несколько слов, и Ангаронец отдал приказ своим воинам отступать, а взгляд Сэмины столкнулся с его. Он хотел уйти с поля боя вместе с эльфийкой, но та в который раз выказала желание остаться и проследить за своим войском, чтобы все смогли уйти. Новая волна орков спустилась с холма и выбора больше не было - надо уходить, немедля. Удивительно, даже для самого себя, он произнес одно единственное слово, которого не говорил уже очень и очень давно: “Пожалуйста”. Упорно ответив одним из самых вежливых отказов, Сэмина велела ему уходить, уводя следом войско, на что Пейнфорд твердо выразил желание присмотреть ЗА НЕЙ, и в этот момент сердце пропустило самый больной удар. Если она останется - точно погибнет, но, если рядом останется столь искусный воин - шанс все же есть. “Головой отвечаешь” - два слова, но они были пропитаны недовольством и нежеланием оставлять ту, что проявила столько отваги и смелости, позабыв про их распри и то, как он посмел обращаться с ней прошлым утром. Она хотела помочь, рассказав о Леголасе и пришедшем письме, но вместо этого - получила лишь грубость и новое недовольство. Сделав несколько шагов в сторону, чтобы снова вступить в бой, он услышал голос Сэмины, заставивший остановиться и снова посмотреть на нее: - Трандуил! Спасибо… Будь осторожен. Желая извиниться, он даже сейчас не смог сказать ни единого слова, что могло подойти. Да что же это!? Только кивнув в ответ, Владыка вступил в бой, сокрушая одного орка за другим. Буквально прорубая себе путь, тот вел свое войско к кораблям и, в один момент обернувшись, он увидел в небольшой просвет среди крови и чужих тел, Пейнфорда и Сэмину. Притянув эллет к себе за талию, он поцеловал ее столь пылко и страстно, что не поверить в их связь было слишком сложно. Разорвав поцелуй, принц коснулся своим лбом - лба девушки, что-то с улыбкой произнеся, и в тот же миг, его дернула назад цепь, обвившая пояс в несколько витков. Сделав шаг вперед, Сэмина тяжело выдохнула - наверняка она почувствовала тяжесть и опустошение, совсем не походя на ту, что легкомысленно целует дерзких эльфов, для развлечения. Такую же пустоту почувствовал и он, увидев это. Сложно сказать, кем девчонка стала для него. Никем? Нет. Большой памятью? Нет, конечно нет. Но что же тогда заставило его ощутить пустоту? Что ее вновь породило? Не успел он отразить очередную атаку, как вокруг начали открываться большие круги, ведущие в местность, что была видна с нескольких метров. Порталы? Лишь могущественные маги могли ох открывать и закрывать, и это значит… Тиера, увидев, в каком состоянии и с какими ранами вернулся Владыка, едва смогла найти слова, чтобы усадить его на оттоманку в своем кабинете и начать залечивать их. Мудрая врачевательница тихо бормотала себе под нос недовольства, задавая вопросы и все больше раздражая Трандуила. Мысли о том, что произошло в Мордоре и лесу Аокигахара - не давали покоя. Сэмина могла оказаться где угодно, и это одновременно пугало и будоражило мысли, заглушая даже голос целительницы. Был ли он зол? О-о, он был дико зол. На столько зол, что даже не чувствовал того, что делала девушка, продолжая ходить кругами, накладывая повязки. Столько слов, и так мало пользы… Ее наставления были бы полезны, если бы он их слушал, однако сейчас, все мысли были заняты лишь войском и каждым из него. Что случилось? Откуда появились порталы? В какие миры они открылись, и были ли те, что перенесли в Межвременье? О, неведение приводит в ярость. Нужно найти Вельдрина и остальных воинов, как можно скорее!***
Прошла пара недель… Эльфов и гномов находили по всему Земному Шару, в том обличье, что были в Мордоре. Многие были ранены, многие потеряли слишком много крови, чтобы выжить, многие не получили должной помощи, в силу странности места, в которое попали… Все пострадали. Потери оказались куда больше, чем можно представить, но самое главное - Ее Светлость Сэмину все же нашли. Куба. Место, в котором медицина была недостаточно хороша, для исцеления, но ее хватило на то, чтобы сохранить ей жизнь. Разумеется, Владыка Лихолесья знал, что происходит в Белых горах, и не раз думал о том, чтобы написать хотя бы советнику, которого так же нашли с ранениями, но всякий раз останавливался, вспоминая о этике и том, какое положение занимает. Вельдрина также нашли, в Средиземье, с травмой груди - множественные переломы ребер и гематомы на самих легких. Стойкий воин был по-прежнему предан и не подавал вида собственной сломленности. Даже усталость не отразилась на его лице - преданность и чувство долга всегда преобладали в нем, не позволяя прочим чувствам появиться на глазах у других. В один из вечеров, возвращаясь в собственные покои от Тиеры, что настойчиво говорила о его ранах и отсутствии результатов заживления, Трандулил крепко сжимал в руке несколько бумаг, что были присланы Владыками различных королевств. Каждый день кто-то присылал гонцов, письма, карты с отметками, списки тех, кого продолжали находить, их состояние… От каждой такой бумаги ему становилось одновременно легче и одновременно тяжелее - потери все еще возрастали, и теперь находили лишь тела воинов, но их хотя бы находили, а значит, они не оказывались в Межвременье. Межвременье…. ПрОклятый Мир. Оказавшись там - можно не рассчитывать на то, что выберешься живым. Это обречение на муки и страдания, прежде чем погибнуть. Такой участи нельзя желать даже самому великому врагу. Переступив порог и закрыв за собой дверь, Владыка положил бумаги на стол, проведя по ним кончиками пальцев, после чего, стиснув зубы, снял с плеч длинную мантию, скрывающую одежду, в которой был сегодня. К слову, сквозь плотную рубашку темно-коричневого цвета, уже начали проступать первые капли крови, просочившиеся даже через несколько слоев бинта. Поморщившись от боли, и машинально дотронувшись до раненого бока, эльф приблизился к открытому балкону, окинув взглядом королевство, что открывалось из покоев. Прекрасный вид на ночной город, с тысячей огней, часть из которых перемещалась из стороны в сторону. Морозный воздух, что проникал во дворец через большие окна, в виде просторных люков, что редко закрывались, сейчас обжигал легкие: скоро Рождество, все будут помнить о празднике и готовиться к торжеству, но… Никто не будет ему рад так, как радовался год назад, два, три… Все будут помнить произошедшее в Мордоре, не раз говоря о том, чья в этом вина, и почему пришлось понести столько потерь. Имя Владычицы Белых гор не раз слышалось на улицах и в стенах дворца, однако, сам король был другого мнения, и не желал ни от кого слышать ничего подобного. Сэмина позвала всех в бой, но не заставляла следовать - каждый принял такое решение самостоятельно, и не смел в чем-либо винить. Разумеется, сказать, что во всем виновата одна девчонка, словно ослепленная гордыней, было проще всего, но это не так. Его сердце разрывалось на части от одной только мысли, что может сейчас происходить с эллет: безудержная, отважная, самоотверженная, и такая...хрупкая. В последнюю минуту, что он ее видел - сердце девушки, должно быть, оказалось разбито, ведь Ангаронец… И тот поцелуй… Он был ей дорог, и это очевидно. Так же очевидно, как и она ему. Но-о-о, что на счет самого Лихолесца? Что чувствовал он? О ее ранах и состоянии мало что было известно, однако, этого хватало, чтобы беспокойство не давало уснуть по ночам, в тот момент, как сознание начинало рисовать ужасающие картины, становясь все хуже и хуже. Боль от ран становилась сильнее, и Трандуил вынужденно поднимался с кровати, начиная либо читать, либо пить вино, лишь немного снимающее чувство внутренней пустоты, становящееся только больше. Ох, Сэмина… Он хотел узнать о ее состоянии только от нее, а не писать письмо и получать ответ от советника, что, наверняка, был обеспокоен не меньше. Судя по слухам - во главе королевства встала ее подруга из древнего рода - Дариэль, кажется. Она не принимала решения, не отдавала приказов - только решала вопросы, что не требовали отлагательств. Гневно вздернув головой, Владыка расправил плечи, тихо простонав от той боли, что снова сковала его тело - правая рука не слушалась, не позволяя сжать даже простые бумаги. Что-то с мышцами или связками. Тиера старалась помочь, но пока все было тщетно. - Ты ранен? - прозвучал мягкий, обеспокоенный женский голос позади, от которого по спине парня пробежали ледяные мурашки. Он не слышал этого голоса практически две тысячи лет, и мог его только вспоминать. Каждое слово, каждая нотка или слог, что произносился с акцентом - постепенно стирались из сознания, и сейчас стали подобны молнии на ясном небе. Столь мелодичный, спокойный, сдержанный и очень родной. Медленно повернувшись, Трандуил всмотрелся в темноту, что была в противоположном углу, различив высокий, женский силуэт. Медленно, не спеша, силуэт сделал пару шагов вперед, показавшись в свете постепенно затухающих поленьев в камине. Женщина с вытянутыми, овальными чертами лица, прямыми волосами и легким венцом на голове. Струящееся платье, подчеркивающее фигуру, длинные рукава и утонченные пальцы - это же… - Мэриэнме, - сорвалось с губ мужчины - ведь перед ним стояла та самая эллет, с которой он множество веков назад поклялся связать свою судьбу. Она стояла здесь и сейчас, словно ничего не было у Гундабада, словно ему все померещилось, будто кошмарный сон. - Что с тобой случилось? - продолжала девушка, на что Владыка почувствовал проступившую на лбу испарину. - Что ты здесь делаешь? - сорвалось с губ короля, не верящего, что его жена стоит перед ним. - Тебе нужно обратиться к Тиере - она справится с ранами. - Тебя здесь быть не должно, - вздернув головой, он поверил своим воспоминаниям. - Ты погибла, два тысячелетия назад. - Но все же я здесь, - мягко продолжила она, улыбнувшись. - Ты видишь меня, и можешь прикоснуться, - протянув руку, она сделала шаг в сторону парня, будто желая, чтобы он убедился в ее реальности. - Ты плод моего воображения, и не больше. - Получается, ты так часто думал обо мне, что… - Не проходит и дня, чтобы я не думал о тебе, - он вложил всю искренность в слова, на которую только был способен. - Но сейчас, ты отталкиваешь меня, - тяжело опустив руку, Мэриэнме печально улыбнулась. - Я не могу поверить, что ты здесь… - сделав шаг, вперед, он уже хотел подойти к жене, но вовремя осекся. - Расскажи мне, что случилось? - Поражение, - голос короля дрогнул, ведь он знал, что причина его ран именно в одном единственном слове, которое лучше остальных описывало ситуацию. Появление Мэриэнме было неожиданным и настолько удивительным, что буквально ослепляло короля. Нет, Трандуил понимал, что это всего лишь образ, воспоминания о ней, иллюзия, что создало сознание. Вероятно, он так сильно ударился головой, упав тогда в портал, что теперь видит то, чего не может быть? Но ох, как же приятно ее снова видеть. Как приятно слышать голос и понимать, на сколько она может быть близко. Да, это обман, но именно он придает сил и… И все равно внутри пустота. Сэмина... Что же это…?!