Разочарования мирового Вершителя

      Солнце резко скрылось, хлынул настоящий ливень, и Нейто долго стоял у входа, оттряхивая свой чёрный зонт, радуясь про себя, что всё же додумался надеть нормальные брюки, а не шорты с гольфами. Его образ сегодняшний в принципе был куда более мрачен, чем повседневный — возможно, всё дело в отсутствии тут и там золотых циферблатов.       Влад-сенсей не отчитал за опоздание: в любом случае были сделаны ещё не все приготовления к действу. У одного из зеркал Нейто остановился, заметив, как сильно растрёпаны его русые волосы.       — Всё в порядке, — не то спросил, не то заверил учитель, заметив сильное волнение юноши, и мягко положил руку ему на плечо. — Никто не станет…       — Никто, кроме меня, — Нейто поёжился, пытаясь унять дрожь во всём теле. — Я себе не прощу. И наверняка тот парень будет запредельно разочарован.       Ему правда было неуютно. После короткого известия о трагедии, случившейся с одним из участников Большой Тройки, спустя захват базы якудза, Нейто столкнулся с испытаниями, которые шли вровень с всё новыми катастрофами Юэй — они будто не желали заканчиваться, напирали и сжимали горло. Пожар Культурного фестиваля потребовал времени на реабилитацию абсолютно для всех, особенно для маленькой обитательницы этого интерната, с которой Нейто только предстояло познакомиться как следует.       Ему пришлось примчать сюда в такой ливень, после такого тяжёлого происшествия, после потери хоть какой-то стабильности, а теперь нужно было ещё и держать себя в руках и не коситься подозрительно на третьегодку с тёмными волосами — Амаджики Тамаки.       — Мне не нужно было сюда приходить, — пробурчал он с непонятной окраской; Нейто сумел различить и недовольство, и невероятное смущение. — Раз до сих пор ничего не ясно, есть ли смысл…       — Не будь таким пессимистом, — хохотнул его лучезарный друг, Мирио Тогата, и хлопнул Тамаки по спине. О нём Нейто тоже слышал немало, как об усердном ученике под руководством самого Сэра Ночноглаза. — Эри сама попросила в один мой визит, чтобы и ты её навестил!       Эри?       Нейто фыркнул, отвернувшись: под глазами Мирио виднелись синяки.       Тамаки выглядел так, будто хотел сказать что-то ещё, но передумал. Нейто собрался уже подойти к нему и объяснить, какова вероятность нежелательного исхода, но, стоило чуть приблизиться, как Тамаки поспешил скрыться из поля зрения, сославшись на что-то пустячное.       Не то чтобы Нейто так уж сильно старался походить на хорошего парня.       Айзава-сенсей, бывший классный руководитель первого А, поприветствовал Мирио и Моному кивком головы; маленькая девочка с длинными белыми волосами держалась за его руку, а, увидев посторонних, прильнула сильнее. Нейто еле удержался, чтобы не вздохнуть с горечью.       Нужно было улыбаться максимально дружелюбно.       — Привет, малышка! Вот и снова я, — максимально светло прозвенел Тогата до того, как Нейто успел что-либо предпринять, и склонился над ребёнком, ох, она совсем ребёнок. — Привёл к тебе своих друзей, ну же, не стесняйся.       Эри чуть высунулась из укрытия — спины Айзавы, то есть — и оглядела Нейто блестящими красными глазами. Тот с ужасом приметил, до чего же она крохотная. Как только она сумела пережить столько лишений и боли?       — А где Тамаки? — тихо спросила девочка, еле шевеля губами.       — Скоро придёт! Пока что можешь познакомиться с Мономой-куном, — Мирио подбадривающе сжал плечо Нейто и чуть подтолкнул вперёд, сам отойдя.       Нейто присел перед ней на корточки и осторожно улыбнулся; получив одобряющий жест Айзавы, Эри сделала шаг навстречу.       — Шота… рассказывал о тебе, — несмело начала она. Пальцы поглаживали низ красного сарафанчика. — Ты не-о-бы-чный…       — Ах, лучшая похвала от самого сенсея! — Нейто заулыбался шире, про себя подмечая, как Эри называет Айзаву-сана по имени. — Полагаю, мы с тобой вдвоём действительно просто неповторимы, тем более, оба блондины!       Эри не испугалась его улыбки и, кажется, даже повеселела от искренности во фразе.       — А Мирио тоже со светлыми волосами…       — Вот-вот, видишь, всё сходится! — Нейто мягко засмеялся, аккуратно, чтобы не отшатнуть. — Нам лучше держаться вместе.       Девочка попыталась улыбнуться в ответ, но у неё всё ещё плохо получалось. Нейто умилился от такой реакции.       — Думаю, тебе сказали, зачем я приехал, верно?       Эри несмело кивнула.       — Мне нужно будет проверить, смогу ли я скопировать твою причуду, чтобы помочь сенпаю.       — Мы бы занялись этим раньше, но тебе следовало отдохнуть, — Айзава поправил огромный бинт на голове с парой засохших капель крови. — В любом случае, не бойся.       — Да, всё пройдёт изумительно! — Нейто приблизился ещё, излучая доброжелательность. — И, каков бы ни был итог, не стоит винить себя в чём-либо, договорились?       Эри, помедлив, согласилась, только сильнее сжала ремешок своей сумочки. Нейто был бы рад, если бы её волнение цепной реакцией не заставляло трястись его самого.       Мирио вызвался посмотреть на новые рисунки девочки, о которых та с воодушевлением начала рассказывать. Айзава-сенсей отвёл Нейто в сторону.       — Риски очень малы, на самом деле, если верить экспертизе. Тем не менее, — мужчина провёл пальцами по переносице с ожесточением, — я буду на подстраховке.       — Боюсь, сенсей, это может даже не понадобиться.       — Мы должны испробовать все варианты. Причуда Амаджики-куна была весьма ценна, — Айзава стал смотреть куда-то сквозь Моному. — Мне жаль, что пришлось тебя побеспокоить, но сам понимаешь.       — Бросьте, я точно не пропаду.       — Уверен?       — Абсолютно. Я не я, если бы у меня не было запасного плана, кроме Юэй.       Нейто вздохнул на видимую борьбу с болью на лице Айзавы. Тот, попросив чуть подождать, пока он позовёт Влада и Амаджики, удалился. Нейто сжал кулаки.       — А это кто здесь? Зелёненький такой, — предельно заинтересованно прозвучал Мирио, тыкнув пальцем в лист бумаги. — Часто его рисуешь.       — О, это мой герой! — Эри слышимо заулыбалась сквозь слова и даже подпрыгнула на месте от эмоций, вопреки своей застенчивой натуре. — Он спас меня! Почти как ты.       Нейто напрягся так сильно, что в ушах звенеть начало.       — Ваушки, а я думал, кролик какой-то. И правда, теперь вижу, похож на героя, — Мирио в задумчивости повертел рисунок. — А у тебя есть ещё рисунки с ним?       Эри радостно схватила отдельную стопку листов и вручила Тогате. Тот с улыбкой пролистал их все, разглядывая мордашки некоего существа с зелёными колючками на голове, отдалённо напоминающими волосы. Нейто выглянул бы из-за спины, чтобы рассмотреть получше, но только прищурился издалека.       — Ты не будешь возражать, если я заберу их? — Мирио прозвучал чуть менее жизнерадостно, но Эри не подметила оттенка. И спокойно отдала целую кипу ему в руки, счастливая, что её рисунки оценили. — Спасибо, солнышко! Не забудь потом изобразить и Тамаки, ха-ха!       Увидев заходящего в комнату Амаджики, Мирио поспешил спрятать листы в свой рюкзак. Нейто подошёл к стене, разглядывая прочие изображения детской руки. И ужаснулся: на одном была нарисована огромная бурая птица с красно-жёлтым клювом, пожирающая крохотную фигурку с длинными незакрашенными волосами. Изо лба с неправильной стороны торчал большой рог.       Эри обернулась к Нейто с вопросом на лице. Того еле заметно передёрнуло, потому что у неё был точно такой же, но маленький витой рожек.       Вскоре рожек вырос и у Нейто, приобретя едва заметный нежно-голубой оттенок. Вот только результатов копирование причуды Эри не дало: Нейто приложил ладонь к рогу и изрёк со скорбью сдерживаемой:       — Пустышка, — и поджал губы. — Здесь я бессилен.       Влад-сенсей попытался подойти и приободрить, как всегда это делал, но Нейто отвернулся и сжался в комок; только Эри могла видеть его лицо в таком положении. Она потянулась к юноше второй рукой — первую он мягко сжимал в своей для активации своей причуды.       — Прости, я правда хочу помочь, — прошептал Монома неизвестно кому.       Тамаки издал странный звук, отдалённо напомнивший всхлип и вздох одновременно, промямлил что-то в успокаивающей манере и будто растворился белым шумом. Так Нейто показалось, потому что дальнейшие разговоры, рассказ короткий Айзавы о прошедших в госпитале днях, натянуто весёлые вскрики Тогаты, тихие вопросы Эри, всё слилось в единое нечто — Монома стряхивал с головы хлопья, пока ехал домой в задумчивости. Из головы не выходило одно имя.       — Шинсо Хитоши из общеобразовательного тоже вместе с ними? — Нейто нахмурил брови, не то насмехаясь, не то взаправду злясь. — Ну и компания.       — Сейчас всех проверяют так и эдак, хоть тресни, — гаркнул Тетсутетсу и громыхнул чемоданом с вещами. Оба стояли в коридоре расформированного общежития 1-Б: ученикам позволили забрать вещи и вернуться домой. — Не нравится мне это всё.       — Не думаю, что тебе стоит волноваться, — Нейто неоднозначно повёл плечами и приложил ладонь к подбородку. — По-моему, и так понятно, что мы точно не станем мишенями. Только для избранных.       Тетсутетсу фыркнул, будто бы имел в виду что-то другое. Монома, бесконечно проницательный по натуре своей, сразу заподозрил что-то неладное — вдобавок, Тетсутетсу был его хорошим другом.       Монома точно различает каждый жест.       — Ненавижу, когда в моих вещах копаются, ок? И в голову всё хотят залезть, отвратительно, — проворчал Тетсутетсу. — От тебя только такого и жди, но вот от посторонних не привык.       — Тебе разве есть что скрывать?       Нейто проскрипел холодно, незнающий его человек не различил бы от привычной интонации, но Тетсутетсу знал, что это означает. И, оглядевшись, проверив, что камеры уже выключены за ненадобностью, произнёс намного тише:       — Киришима пропал не просто так. Я это знаю.       — Это ведь очевидно было? — Нейто не понизил голоса, и Тетсутетсу шикнул на него. — Сквозь твою пластину в голове только сейчас прошло?       — Нет, ты не понял. То, что говорят о, ну… это не ложь.       Брови Нейто взмыли вверх. В самом-самом деле? Губы тронула лёгкая полуулыбка.       — Не ложь, говоришь… значит, он правда ходил на подпольные сборища. Потрясающе, — Нейто заулыбался шире, показывая все зубы; ему действительно почему-то стало ужасно весело. — Значит, ашки снова втянули всех в дерьмище.       Значит, ему есть о чём поведать Бакуго!       — Эй.       — Мы можем сообщить, что с ним произошло! Мы можем раскрыть всем глаза, понимаешь! Давай пойдём прямо сейчас и…       Он не успел договорить: Тетсутетсу цепко схватил его за горло и прижал к стене, вырвав еле слышный удивлённый вздох.       — Ты не расскажешь об этом, или я из тебя весь дух выбью, понял?       — Тетсу, ты чего…       — Никто не должен знать. Если хоть кто-нибудь об этом скажет, я пойму, что это был ты.       Тетсутетсу вселял страх одним взглядом. Он не применял причуду, но его и без того мощная рука больно давила. Нейто сглотнул судорожно, почувствовав металлический привкус на языке.       — Не может такого быть… ты же не… — Нейто сощурился, попытался разглядеть хоть что-нибудь кроме угрозы.       — Монома.       — Ты ходил туда вместе с ним? — он прозвучал так, будто весь мир обрушился, будто земля ушла из-под ног, будто его только что предали, воткнув нож между пятым и шестым ребром.       Так и есть.       — Я не буду в подробности вдаваться. Нам непросто пришлось.       — Тетсу, почему…       — Изнутри всё выглядит совершенно иначе. Поначалу затея не казалась… опасной, — Тетсу чуть ослабил хватку и стал глядеть в пол. — Кто бы туда ни приходил, не возвращается тем, кем был раньше. У многих долги, у многих — просто желание выплеснуть агрессию.       — Как и у него? — Нейто услышал отдалённо, как дрожит его собственный голос. — Как ты мог.       — Ты ничего не знаешь о нём. Не говори так, будто тебе абсолютно всё ясно, — Тетсу выдохнул медленно, унимая дрожь от злости. — Киришима… был моим другом.       Нейто скривил губы.       — Как и ты был моим.       — Не драматизируй.       — Подумать только, увязался с этим… с этим! Как ума хватило на такое согласиться? — обида заклокотала уже у горла, норовя выплеснуться желчью и забрызгать и белую рубашку, и сильные руки Тетсутетсу, и все стены, всё здание, всё. Монома уже не контролировал свою улыбку. — Что ж, поздравляю, теперь он мёртв! И всё из-за чего? Из-за вашей с ним лжи! Смотри, куда его свело это всё, хочешь туда же?       Тетсутетсу врезал Нейто так сильно, что на долгие несколько секунд тот перестал истерически смеяться.       А после продолжил с удвоенной силой.       Тетсу смотрел, как Нейто корячится в судорогах, и морщил нос от отвращения. Мгновения замедлились. С пола под лучами солнца из окна стали подниматься волны пылинок.       — Мне жаль, что так случилось, что я ничего тебе не рассказывал. Но когда бои стали преследоваться по закону, было слишком поздно искать оправдания. Осуждать себя, впрочем, не позволю.       «Ты правда хотел умереть?» — попытался спросить Монома, но изо рта вырвались только крики. Его волновало только это. Ни проблемы с законом, ни преследование полиции.       — О нет, Тетсутетсу, — Нейто осклабился, и растрёпанная чёлка закрыла ему один глаз, — я знаю, что тебе ни капли не жаль.        Тетсутетсу оставил его одного, и колёса чемодана громыхали о порожек лифта, пока гул не утих. Нейто никак не мог выдавить из себя слёзы, хотя щека ужасно болела после удара. Нейто знал, что Тетсутетсу силён, и всё же… Нейто казалось, что Тетсутетсу нужна помощь.       Не со стороны самого Нейто, по всей видимости.       Поэтому и Нейто не будет жаль.

***

      Поэтому он сидел напротив телевизора с выключенным звуком рекламы и драл ногтями себе колени; Кендо Ицука — в домашних шортах и растянутой майке — возвышалась над ним, стоя рядом с диваном. Лампы были не включены, окна зашторены, и свет преимущественно шёл лишь от экрана. Молчание заполняло только шкворчание воды.       Нейто был отчасти рад, что единственный видит такую уязвимую сторону девушки.       — Я понимаю, что это всё чересчур внезапно и явно идёт вразрез с твоими планами.       — В этом весь ты. По-другому не умеешь, — Кендо пожала плечами; говорила она устало, без намёка на упрёк. — Принести чего-нибудь попить с кухни?       — Нет, спасибо, я совсем ненадолго ведь пришёл.       Кендо вздохнула так, словно искренне сожалела об этом факте. Нейто постарался себя не обнадёживать.       — Ты ведь сама понимаешь, после всех происшествий… времена непростые…       — Ну, как есть. Что уж теперь, жаловаться смысла нет.       — …а мне просто не к кому больше обратиться с этим. Либо ты, либо никто более, — Нейто сглотнул и встал с дивана, поравнявшись с Кендо. Та невесело усмехнулась:       — А как же Тетсутетсу-кун?       — Нет.       — Нет?       — Не он точно. Я и не думал никогда, — Монома упрямо тряхнул головой. — Только ты, Ицука. Всё в порядке, если это ты.       Кендо поморщилась: такова была её привычка при раздумывании. Нейто продолжил неутомимо, не запинаясь, но явно торопясь:       — Раз теперь мы выброшены на берег, такая возможность вырваться в люди — настоящий подарок. Поначалу, конечно, будет тяжело, но все старания окупятся… И мы больше не будем ни в чём нуждаться, у нас будет работа, шанс даже пробиться в топ-героев, полная защита от государства, а на время обучения — анонимность.       — И ты совсем не против бросить свою мечту стать про-героем ради мнимой безопасности? — Ицука обхватила себя за локти и прикусила губу. — Для меня это звучит как-то подозрительно, прости.       — Я понимаю, что это не совсем то, чего ты хотела, я всё понимаю, — Монома потянулся к ней руками, и она позволила себя придержать. — Но второго такого предложения не будет. Им нужны герои, слышишь? Такие, как мы с тобой.       Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза. При тусклом свете они блестели. Нейто задержал дыхание, не отнимая от её плеч своих рук.       Она ведь поняла, что он имеет в виду?       — А ты сам как?..       — Конечно, потакать отцу мне хотелось бы меньше всего, — Нейто выдавил улыбку и закатил глаза, — но, если я приведу тебя, он, по крайней мере, не сможет отказать и моей прихоти. Равноценный обмен.       — Неисправимый.       — А ты просто упрямица, — Нейто кивнул.       — Мне… мне нужно время подумать.       — Я-я знаю, но… понимаешь, у нас не так много времени.       — Пара дней хотя бы у меня есть? — Кендо нахмурилась на его волнение. — Ещё нужно обсудить всё с родителями, взвесить…       — Конечно, пара дней! Но всё же, лучше не затягивать с этим…       — Поняла.       — Прости ещё раз. За это всё.       Ицука обхватила Нейто руками — обняла. Она поняла, за что он извиняется. Тот снова задержал дыхание и обнял в ответ, сжимая пальцами ткань её майки на спине. Страх окутывал их тела: за будущее, за настоящее, за то, кем они являлись в моменте и кем будут являться потом. Белый шум продолжал заполнять своим светом полумрак комнаты, оставлял отблески на спинах, желая как бы пометить их неизвестным клеймом.       Верно, не зря Ицука говорила, что в Нейто есть что-то от дьявола.

***

      Точного адреса Тамаки не имел, да и не было в нём необходимости: он просто побрёл в тёмный район, слепо надеясь найти хоть какие-нибудь зацепки. Ему было известно только, что в подобных местах встречаются люди, объединённые определёнными интересами — о них нечасто отнюдь мелькали маленькие сноски в новостях, не более.       И ему просто повезло натолкнуться на один из таких, то ли бар, то ли клуб. На вывеске иронично горела неоном надпись «ЛИГ_ ____ЕЕВ»: некоторые буквы просто не работали. Изнутри доносилась громкая музыка.       Тамаки с порога поприветствовали пьяные крики неизвестных, мрачно выглядевших личностей и вперившиеся в его опрятный кардиган недобрые глаза.       Спустя несколько минут он уже был втянут в драку с этими самыми неизвестными, прямо на цветастом полу с разбитой плиткой.       …Томура Шигараки оживлённо спорил со своими спутниками о походе в то же заведение: Тога, узнав о появившихся у Лиги подражателях, загорелась идеей подловить возможных воздыхателей и долгое время упрашивала лидера сходить в место, где «фанаты» находили своих единомышленников; Твайс же просто увязался следом, потому что не мог упустить возможность провести время со своими соратниками. У Томуры не было выбора, кроме как войти и, брезгливо оглядев обстановку, усесться на барный стул; только сейчас он вспомнил, что не очень-то умеет пить. И разговаривать с людьми.       Никто, впрочем, их не признал: здесь находилось слишком много косплееров, причём несколько довольно талантливых, чтобы спутать с «оригиналами», вдобавок, не нашлось желающих вообще обратить на них внимание. Тога уже надула губы, подумав, что поход сюда был впустую, как вдруг увлеклась дракой посреди танцевальной площадки: группа парней разных размеров развлекала себя кровопролитием какого-то явно выбивающегося из окружения юноши. Удивительно, что эта кучка дилетантов была способна на насилие.       — Ой, я кажется его помню! Точно видела его раньше!       — Не может такого быть, ты сбрендила! Тоже припоминаю это лицо! — Твайс энергично закивал-замотал головой. Томура проследил, за чем они наблюдали, и внезапно заинтересовался.       — И где вы могли его видеть?       — При захвате птички! —Тога просияла. — Ох, у него уже кровь идёт, красиво как!       Томура подумал немного, наклонив голову, а потом обернулся к дерущимся и властно приказал прекратить. Что-то в его голосе было такое, что резко заставило всех застыть на месте. Паренька отпустили.       — Эй, ты кто такой? — спросил у него Томура, постукивая пальцами по столешнице. Обстановка накалилась, даже под давлением такого хриплого, глухого голоса, как у него. Отцовская ладонь на лице наконец заставила шепоткам разнестись по залу. Наконец. — Не из банды ли якудза?       — Не дождётесь, — Тамаки утёр кровь у носа и посмотрел с каким-то вызовом. — Как раз его я и ищу.       — Мхм, — Томуру возмутила подобная дерзость, но он оттягивал момент до уничтожения. Почему-то ему реально стало интересно. — Значит, из геройских.       — Теперь уже не уверен… — Тамаки смутился.       — Что ты забыл в подобном месте? Умереть захотелось?       — Ты и сам находишься здесь не… — начал было Твайс с задором, но его заткнула Тога. Твайс зарыдал.       — Мне нужно найти Чисаки, — и снова этот вызов во взгляде. Томура не был уверен, раздражён ли он настолько, чтобы распылить его сейчас же или потерпеть ещё с минуту. — Надеялся, что кто-либо из здешних в курсе, как его найти.       По толпе прокатился смешок.       — Чисаки, значит, — проскрипел Томура многозначительно. — На тот свет уже отбыл, а его всё вспоминают. Зачем тебе?       — Это… вас не касается.       Сзади Амаджики больно пихнули несколько раз, как бы приводя в чувство ну ты что, так разговаривать нельзя.       — Вы ведь… из Лиги, верно? Вы сталкивались с ним, возможно, знаете, где он сейчас?       — Думаешь, нам теперь есть до него дело? Главный босс был повержен, награды собраны, квест завершён.       Томура снова задумался. Что же с ним делать? Для шпиона или типа того слишком уж болтлив и неподготовлен. Как бы избавиться от него. Внезапно Томуру осенило.       — Не мне помогать всяким геройским мошкам вроде тебя, но, — губы под ладонью тронула улыбка, жаль, никто не мог её увидеть, — знаю я одного коротышку, который состоит в якудза. А ещё я знаю того, кто может помочь его найти.       Тамаки изогнул одну бровь.       — Можешь найти моего человека, Даби зовут, в плаще и весь из имплантов, — Томура поменял позу, удобнее рассаживаясь на стуле. Толпа загудела громче. — Вот от него, если хватит уровня, и выйдешь на Деку.       Шигараки стал глядеть лукаво, с притворным удовольствием — лицо Тамаки на секунду исказилось, словно его пронзила сильная боль. Соединив в голове за секунду кусочки паззла, он бросился прочь из клуба.       — Хах, даже спасибо не сказал, — Томура повернулся к бармену, всё же решив заказать свой любимый коктейль. — Как ты и хотел, Чисаки-сан, Деку теперь — твой. Надеюсь, ты счастлив.       Постепенно обстановка улеглась, свидетели диалога продолжили пить, танцевать и набивать друг другу лица, ломая недешёвый реквизит. В голове у лидера Лиги — настоящей Лиги, не подражательной — назревал план, которым он пока не спешил делиться. Вскоре Тоге Химико стало скучно, и она утащила Твайса на прогулку, оставив Томуру одного. Он же смеялся себе в бокал.

***

      Денки до сих пор не избавился от своей привычки слоняться вечерами без дела — она выработалась, когда Эйджиро убегал в раз очередной на всю ночь, и места беспокойной душе не находилось, и приходилось эту душу проветривать, чтобы совсем не сойти с ума.       Эйджиро поджидал за каждым углом теперь — Денки отдавал себе отчёт, но всё ещё шарахался от каждой тени. Одна из них у кирпичной стены шевельнулась, завидев Денки издали, и в темноте, столкнувшись со светом фонаря, сверкнули металлические украшения.       — Шинсо? — негромко спросил Денки и сощурился: не надел линзы сегодня и очки не взял, а потому в темноте разглядел только зачёсанную назад копну волос.       — Ахренеть, спутал меня с одной из своих сучек? — раздалось хрипло в ответ. — И это твоя благодарность?       Кровь похолодела вмиг. Денки задрожал как лист, его начало колотить.       Нет-нет-нет-нет, только не он, только не он. Кто угодно…       — Здарова, мелкота, — продолжил человек из темноты и вышел на свет. Сигарета, зажатая в губах, дымила фиолетовым. — Давно не виделись.       Денки не успел среагировать, убежать, спрятаться куда-нибудь — Даби схватил его за шиворот и приложил к стене. Денки хотел взвыть, но только раскрыл рот от боли с жалобным воплем.       — От тебя новостей не дождёшься, не пишешь, не звонишь, по всему городу ищи-свищи, — Даби навис над ним, заставляя прогнуться ещё сильнее, и дыхнул с удвоенной силой, вызывая новый кашель. — Мне твоя жопа только больше неприятностей приносит, чем пользы, в курсах?       — Я… я не… — Денки схватился за молнию своей куртки и, резко дёрнув, поцарапал ладони. Снова боль. — Прошу…       — Сопли не размазывай. Говори по существу, чо да как.       Почему именно сейчас, почему именно сегодня. Почему он из всех людей на планете.       Как он сумел его отыскать, Денки ведь надеялся, что замёл все следы, что опасность миновала, что его позабыли по ненадобности. Юноша схватился за горло, чувствуя, как накатывает приступ астмы. Дыхание сошло на нет, и он беспомощно стал глядеть в пустоту. В глазах уже начало темнеть.       — Да ебать тебя в рот, заколебал, — Даби пошарил в карманах и вытащил ингалятор. — Без этого ничего не можешь.       Денки схватил прибор и стал жадно, судорожно вдыхать лекарство; спустя ещё несколько минут ему полегчало. Даби нетерпеливо стучал по стене во время всего действа.       Каминари бы уничтожил его за одну только кражу ингалятора, но просто не мог. Даби, вероятно наученный читать желания по глазам, рассмеялся прокуренным голосом.       — Говорю же, никчёмный совсем. В Камино ещё хоть какая-то польза от тебя была, а сейчас до тебя хер достучишься, — Даби наклонился, чтобы дыханием обжечь щёку Денки. — Объяснишься, почему пропал, м? Надеялся сбежать от меня?       — Не надо, — просипел Денки, пытаясь отодрать от себя его ладонь. — Я н-никак не мог связаться с тобой в любом случае, нам пришлось залечь на дно…       — Точно хотел сбежать.       — М-мне ведь уже нечего тебе докладывать! Школы теперь нет, я сам в бегах…       — И тебе не для кого стараться? — Даби саркастично изобразил сочувствие. — Дружка твоего рял жалко. Только обязательств с твоей стороны это не снимает за всю мою помощь.       — Пожалуйста.       — После твоей выходки на фестивале, знаешь, как я хочу тебя раздавить? Всё должно было пройти тихо, без федералов, а ты включил сирену, и набежали копы, — Даби взял его одной ладонью за подбородок и развернул к себе — Денки заплакал. — В глаза мне смотри. Ты знаешь, что происходит, когда я злюсь.       Его грязные отросшие ногти с облупленным чёрным лаком царапали кожу, оставляли кровавые дорожки. Денки успел уже попрощаться с жизнью, как Даби резко освободил его, бросив на землю. Денки снова схватился за ингалятор.       — Впрочем, не ты один отличился. Тодороки тоже выебнуться решил в этот же, сука, день, — Даби чуть отошёл и засунул руки в карманы, закурив новую сигарету. — Вы все, малолетки, считаете себя круче и умнее остальных.       — Тодороки?.. — Каминари сделал глубокий вдох на половине слова и чуть поднял голову. — Что он…       — Для своей принцессы старается. Ютуберов даже каких-то позвал, чтоб взломать всё. Насрать ваще.       Даби заметил, что Каминари стало легче, поднял его за локоть и, игнорируя резкий его крик «нет, нет, нет, нет!», снова приложил к кирпичам с такой силой, что на секунду тот потерял сознание.       — Теперь вместо наркотиков за инфу будешь получать шанс на спокойную жизнь, — серьёзно произнёс Даби, без намёка единого на оскал. — Может, Академии больше и нет, но мне просто до усрачки необходимо быть в курсе, чем занимается младшенький.       — Пусти, пожалуйста…       — Я знаю, как тебя найти. Из-под земли достану. Начнёшь выёбываться — трахну. Тебе не привыкать.       Денки взревел от страха как дикий зверь, и Даби отшвырнул его в сторону. Их своеобразный ритуал при каждом прощании.       Ещё добрых полчаса Каминари лежал на асфальте неподвижно, сплёвывая кровь и грязь, шаря по всему телу, проверяя, цел ли он, не спит ли он, не придёт ли кто на помощь. Но никто не пришёл.       Он вернулся домой с коробкой чёрной краски, прижатой к груди; завидев Тодороки, недоумевающего и явно беспокоящегося о нём, Денки яростно крикнул ему, что нужно покрасить волосы, иначе быстро на улицах признают и заключат к чёртовой матери. После этой минутной истерики Каминари скрылся за дверью своей комнаты и заперся на замок.       Он не выходил оттуда целый день. Был слышен лишь приглушённый подушкой рёв.