Love Token

Казалось, что кто-то одним движением руки стёр все цветные краски. Мир теперь не был даже чёрно-белым — он был просто серым, грязным и невыразительным. Дни давно уже слились в один, а числа менялись только в органайзере. Брайан пытался найти то, что могло бы вызвать эмоции. Уже было не важно положительные или отрицательные. Хотелось почувствовать хоть что-то, хотя бы ощутить себя живым. Единственное, что Мэй мог сказать сейчас наверняка: к сорока одному году он умудрился просрать свою жизнь. В этом он, пожалуй, преуспел как никто другой. Что бы он сейчас ни сделал — всё уже не имело смысла. Брайан пытался вытащить с задворок памяти те моменты, когда он был счастлив, но от этого становилось только хуже. Он вспоминал, как его распирала гордость, когда вышел номер Nature с его первой научной статьёй. Подумать только, он, аспирант первого года, а уже имеет публикацию в уважаемом в профессиональных кругах издании. Вторая статья, теперь уже в Вестнике Королевского Астрономического Общества, только добавила уверенности в нужности и актуальности собственных исследований. И что он сделал с появившейся перед ним дорогой научных открытий? Ушёл с неё в погоне за мечтой. Даже если бы у него сейчас были силы вернуться к диссертации, то за те двадцать лет, что прошли с того времени, научный мир ушёл вперёд. Это был поезд, который теперь уже было не догнать. Конечно, пользуясь своей нынешней славой, он смог бы получить степень, но прекрасно понимал, что максимум, который ему сейчас светит — это заурядная диссертация доктора философии. Брайан вспоминал, как они с парнями радовались первым успехам в шоу-бизнесе. Как он заливался стыдливым румянцем, когда к нему впервые подошли и попросили автограф — непонятно кто тогда смутился больше: заикавшаяся от робости девочка-фанатка или он сам. С каким счастьем он снова принялся за работу в студии после продолжительной болезни. Вспоминал то чувство трепетного восторга, когда они вышли на сцену Live Aid. Музыка дала ему многое: деньги, слава, возможность объездить почти весь мир. Только этого скоро не будет. Да, работа над альбомом была в завершающей стадии. Они закончат его. Фредди был полон решимости продолжать сочинять, записываться, снимать клипы. Но одному Богу известно сколько осталось времени. Год, два, а может быть считанные месяцы или даже дни. Да и съёмки клипов всегда были утомительны для Брайана, а работа в студии приносила куда меньше счастья и удовольствия, чем концерты. А их не будет. Никогда больше не будет. Он думал о том, как буквально летал, а не ходил по земле, когда стал отцом. Рождение первенца — это лучшее, что случилось с ним в этой жизни. Появление Джимми было сродни чуду. Невозможно было поверить, что крошечный человечек был его продолжением, его частью. С таким же трепетом он ждал появления дочерей. Брайану хотелось быть настоящим, заботливым, внимательным, любящим отцом. Но он сам всё сломал. Его сын его ненавидит и презирает. Брайан чувствовал это каждый раз, когда встречался с детьми. С того злополучного дня, когда Джимми узнал о наличии у отца внебрачной связи, мальчик был предельно холоден с ним. Если Луиза и Эмили искренне радовались встречам с папой, то сын больше делал одолжение. Брайан ушёл из семьи ради любимой женщины, но не смог удержать и её. Анита оставила его и была совершенно права. Пожалуй, что от него действительно стоит держаться как можно дальше. Сейчас бы позвонить отцу, а ещё лучше приехать к родителям домой, запереться в кабинете и говорить, говорить долго. Слушать не всегда приятные, но всегда мудрые отцовские слова. Теперь бы Брайан не стал вспыхивать после каждой фразы, сейчас ему действительно нужен был совет. Он неожиданно понял, что не сказал папе много важного, того о чём молчал так долго, что сам не понимал до конца. Брайану жизненно необходимы были удивлённо приподнятые брови, внимательный взгляд за толстыми стёклами очков, даже дым, едкий, гадкий, терпкий дым отцовских сигарет, который он терпеть не мог. Он не испытывал к себе жалости или идиотской, ненужной сейчас, ненависти. По правде сказать, Брайан не чувствовал ничего. Лёжа в постели, пытаясь уснуть хотя бы ненадолго, ему казалось, что всё тело наливается свинцом, превращается в камень. После бессонных ночей не хотелось вставать. Зачем? Зачем он вообще продолжает что-то делать? Какой смысл выходить из дому, если внешний мир не принесёт ничего кроме очередных боли и разочарований, в которых будешь виноват ты сам. Брайан не считал, что виновен мир или окружавшие его люди. Он сам. Он всё сделал сам, причинив боль себе и своим близким. В самые тёмные часы он думал о том, что есть один выход из того мрака, что его окружает. Нужно избавить мир от себя, не дать себе возможность заставить страдать других ещё больше. Мэй цеплялся за этот путь, как за единственно разумный. Смерти он не боялся, думая о том, что всё равно уже навсегда выжжен внутри. Единственное, что его останавливало, так это мысль о том, насколько будет больно Рут, если её единственный сын станет самоубийцей, какого будет его детям, на которых обязательно отразится такое событие. На то, что напишут в газетах, ему было плевать, пожалуй, впервые в жизни. Да и кого удивишь суицидом рок-звезды? Сегодняшний вечер был особенно паршивым. Днем пришлось прервать встречу с группой и Майами из-за самочувствия Фредди. А потом Брайан столкнулся с Анитой на репетиции этого дурацкого мюзикла, в который она его и втянула. Добсон, увлечённая новым кавалером, не заметила его или сделала вид, что не заметила. Брайан ехал из Лондона в Суррей и мечтал, чтобы на его автомобиль рухнул с неба метеорит. В машине было тихо — музыку включать не хотелось. Когда на обочине мелькнул знак, предупреждающий о разводном мосте впереди, нужная мысль пришла внезапно. Он так часто ездит по этой дороге, как он не догадался раньше? Там, в миле впереди, было решение всех его проблем. Брайан добавил газу, чтобы с максимальной скоростью въехать на мост. Всё было так просто — одно движение рулевого колеса и всё. Потом скажут, что он не справился с управлением, заснул за рулём, да что угодно, ему будет уже всё равно. Удар колёс мерседеса о стык в дорожном полотне только прибавил решительности. Скоро всё закончится. Он, скорей всего, даже не почувствует ничего. Машина шла на скорости сто миль в час и в тот момент, когда он встретится с ограждением, то получит удар такой силы, что просто потеряет сознание. Ремень безопасности удержит его в мерседесе, который полетит в воду с высоты в шестьдесят пять футов. Брайан крутанул руль вправо, на встречную полосу, и в этот момент заметил то, что не видел, погружённый в свои мысли. Навстречу к нему приближался грузовик. Загрузив машину в Ричмонде, Хью выехал на полупустую в это время суток трассу. До Лондона было рукой подать, каких-то полчаса в пути, а ездить по темноте он давно уже привык за свою многолетнюю жизнь дальнобойщика. Тяжёлая машина плавно прошла поворот и приближалась к мосту через Темзу, когда водитель увидел огни встречного автомобиля, судя по всему, легкового: видимо кто-то из живущих в пригороде мегаполиса спешил домой после рабочего дня. Ничего необычного в этом не было, и Хью лениво потянулся к переключателю радиоприёмника. There's no chance for us It's all decided for us This world has only one Sweet moment set aside for us Услышав в эфире Queen, водитель тепло улыбнулся, вспомнив, как два года назад вместе с дочерью-подростком был на их концерте, на стадионе Уэмбли. Хью часто не было дома из-за работы, и тем теплее и трепетнее были все воспоминания о моментах, проведённых с семьей. Дальнобойщик расслабленным взглядом следил за дорогой, думая о скором свидании с родными, как вдруг легковушка резко ушла вправо, выезжая на полосу, по которой ехал грузовик. Хью вывернул руль, стараясь уйти от столкновения, но этого не потребовалось: встречный автомобиль, сверкнув фарами, исчез в темноте обочины. Дальнобойщик, грубо выругавшись про себя, вжал в пол педаль тормоза: судя по всему, легковушка вылетела с трассы. И, если Всевышний будет милостив к водителю и пассажирам, то хорошо бы, чтоб авария случилась до моста. Фура остановилась сразу за мостом, но Хью уже понял, что его надежды не оправдались. Защитное ограждение переправы было пробито. Мужчина выскочил из кабины, перед этим передав по рации информацию о случившемся и свои координаты. Шоферское братство велико, кто-то обязательно вызовет спецслужбы, а сам дальнобойщик попробует помочь незамедлительно. Увы, но кто бы не находился в машине, вылетевшей с трассы, помочь было уже нельзя. Хью, в свете своего фонаря, увидел лишь зловещее чёрное пятно крыши автомобиля, которое тут же скрылось под водой. Нырять самому и пытаться на ощупь найти машину, которая сейчас стремилась на дно Темзы, было бы самоубийством. Мало того, что темно так, что с середины реки, пожалуй, и не разберешь даже очертания берегов, так ещё и солидная глубина с быстрым течением, которые совершенно точно обрекали подобное мероприятие на провал. Хью закурил, думая о том, что теперь точно не попадёт в Лондон раньше утра. Уехать сейчас, как единственный свидетель произошедшего несчастья, он не мог. Хорошо, что груз был непортящимся, а график предусматривал задержки в пути. В конце концов, всё это было мелочи. Бедолаге, который сейчас находился в воде, было определённо хуже. Спецслужбы подъехали спустя минут пятнадцать и тут же принялись за работу. Полицейские взяли показания у Хью и попросили его не уезжать до конца операции, чтобы подписать все необходимые бумаги. Чтобы не мешать спасателям, дальнобойщик отправился в кабину своей машины. Когда удалось поднять из воды автомобиль, Хью, наблюдавший за всем в зеркала, присвистнул. Новый двести шестнадцатый мерседес. Простые работяги и клерки на таких тачках не ездят. Судя по тому, что парамедики приготовили одни носилки, то в машине кроме водителя никого не было. И то хорошо, если, конечно, можно так сказать. В дверь грузовика постучал сержант полиции. — Хочется верить, что этот парень не мучился перед смертью, — проговорил Хью, подписывая бумаги. — Судя по всему, он был без сознания, когда машина вошла в воду — сильно ударился об руль и лобовое стекло, — сержант глянул на сигарету, которую не выпускал изо рта дальнобойщик, — у Вас не найдётся закурить? Покурив вместе с сержантом и обсудив ситуацию на трассах страны, Хью запрыгнул в кабину и легко тронулся, оставляя позади мост и реку. Дальнобойщик на мгновение поднял глаза на козырёк, где давно уже жила фотография его дочери. Мужчину передёрнуло. Он столько лет ездит по дорогам Британии и ведь, действительно, случиться может всё, что угодно. Громкий, разрывающий ночную тишину, басовитый звук клаксона грузовика Брайан почти не слышал. Мэй резко вывернул руль, возвращаясь на свою полосу. Он, наплевав на все правила, остановился прямо на мосту и включил аварийку. Руки предательски дрожали, во рту мучительно сушило, а рубашка противно липла к спине, несмотря на работавший в машине кондиционер. В голове неприятно гудело, словно он действительно сильно ударился. Вцепившись двумя руками в руль, ошалело смотря в одну точку и пытаясь привести в норму дыхание, Брайан не мог поверить: он только что действительно чуть не лишил себя жизни. Перед глазами встал образ Эмили. Маленького ангела, которой всё равно было на то, кем считал себя её отец. Она просто радовалась, когда он приходил, когда подкидывал её и сестру под потолок, когда запускала руки в его волосы и c умилительно — серьёзной гримасой оттягивала непослушные кудри. Он нужен был своим детям, должен был обеспечить их всем необходимым, он был ответственен за них. И будет всегда. Да, у него были сейчас разногласия с Джимми, но он не может заставить своего сына пройти через то чувство вины, что испытывал сейчас по отношению к своему отцу. Успокоиться не получалось, понимая, что он не проделал и половины пути до Суррея, Брайан остановился в ближайшем мотеле. Эта была первая ночь за последнее время, когда он уснул сразу.