Love Token

Защищаясь рукой от яркого июньского солнца, Брайан с некоторым трепетом наблюдал за сыном, пытавшимся подражать Родни Маллену. Иногда становилось действительно страшно, что мальчик упадёт со своей доски, но, казалось, что Джимми буквально сросся со скейтом, и Брайан сдерживал окрик. Мэй уже давно обещал сыну, что отвезёт его в скейт-парк на юге города, но июнь не радовал погожими днями, привычно заливая Лондон дождём. Сегодня, наконец, всё получилось: с утра светило солнце, было довольно тепло, и вот они на месте. Джимми, как и многие подростки его возраста и чуть старше, не желал расставаться с доской ни на минуту. Чуть ли не по дому рассекал на скейте, несмотря на строгий материнский запрет. Скейтбординг стал просто каким-то помешательством у молодёжи. Да что там, Брайан, наблюдая за сыном и за компанией парней постарше, что каталась неподалёку, понимал, что был бы не против попробовать и сам. Сейчас, проводя время с Джимми, Брайан чувствовал себя счастливым. Конечно, отношения с сыном изменились. Трудный возраст, напряжённая обстановка в семье всё ещё давали о себе знать. Но прямой агрессии к отцу у мальчика уже не было. Он с радостью соглашался на совместные прогулки, иногда делился какими-то своими, всё ещё по-детски наивными, но крайне важными переживаниями. Но всегда мрачнел, когда встречи подходили к концу, и нужно было расставаться. В такие моменты парень словно замыкался, становился агрессивным, а иногда и вовсе молча выходил из машины, не считая нужным попрощаться. Но, несмотря ни на что, в последние месяцы Брайан чувствовал себя спокойным, даже умиротворённым. Ему всё чаще казалось, что самая страшная гроза в его жизни прошла, и наконец-то выглянуло солнце. Они с Роджером всё ещё держали оборону перед любознательной и вездесущей прессой. Особенно сейчас, когда вышел альбом, журналисты донимали постоянными и однообразными вопросами. Почему не будет тура? Что с Фредди Меркьюри? Неужели Королева скоро падёт? Отвечать на них было сложно и утомительно, но необходимо. Жизненно необходимо было отвести огонь от Фредди, дать ему возможность ещё поработать, ещё что-то сделать. Каждый раз, когда тоска подкрадывалась, беря за горло своими липкими холодными лапами, Брайан вспоминал день, когда снимали один из клипов для нового альбома. Работа была уже завершена, и съёмочная группа разошлась. Джон с Роджером тоже уже уехали по своим делам. Мэй не мог не обратить внимания на то, как быстро, едва оставшись без посторонних, Фредди поменялся. Ещё меньше часа назад он был энергичен, заражал всех вокруг своим жизнелюбием и азартом, а сейчас сник, словно постарел стразу на несколько лет. Прихрамывая, Меркьюри подошёл к креслу и тяжело опустился, прикрывая глаза. — Брай, — Фредди провёл рукой по лбу и повернулся к Мэю, — подойди сюда. Хочешь узнать, что со мной происходит? Брайан, молча кивнув, подошёл и присел на подлокотник кресла. В носу сильно защипало, когда Фредди приподнял штанину брюк, обнажая ужасную рану на икре. Казалось, что он буквально только что приложился ногой к горячему утюгу. Меркьюри внимательно следил за реакцией Мэя и сам уже пожалел о своей откровенности, когда увидел, как расширились глаза друга. Не от отвращения, а от ужаса. Фредди тут же опустил ткань. — Прости, я не хотел тебя напугать. — Всё в порядке, Фред, — Брайан положил руку на плечо Меркьюри. Конечно, он врал. Ничего не было в порядке. Всё было просто ужасно. Мэй, да и все остальные, прекрасно понимали, что Фредди трудно, что он устаёт в разы быстрее, но насколько всё плохо на самом деле никто и предположить не мог. Брайан хотел бы сейчас что-то сказать, но не знал что именно. Какие-то слова поддержки казались совершенно неуместными. Меркьюри понял его замешательство и ободряюще похлопал по ладони. — Брось, Брай, не ищи слова. Вообще, не смейте меня жалеть, просто давайте работать. Самое ценное, что у нас сейчас есть — это время. Главное не тратить его на ненужные и бесполезные вещи. Жестом отказавшись от помощи, Меркьюри поднялся и вышел, оставляя Брайана в одиночестве. Мэй сидел ещё некоторое время в павильоне, думая о том, что не имеет никакого морального права скатываться, предаваться апатии и терять веру в будущее. Не тогда, когда рядом Фредди. Тем более, что жизнь действительно налаживалась. Весной Брайану удалось выбраться со старшими детьми в короткий отпуск. Казалось, на ту неделю, что они провели в Диснейленде, катаясь на всех возможных аттракционах, поедая липкую сладкую вату в совершенно нездоровых объёмах, обнимаясь с ростовыми куклами и постоянно дурачась, все проблемы отступили. Брайану словно передавался неподдельный восторг Джимми и Луизы от происходящего. Когда они вернулись домой, то здесь, в Лондоне, его ждала Анита. Та январская ночь, когда он внезапно появился у неё на пороге, плавно перетекла в утро. Тогда поцелуи и объятья заменяли слова, но позже, когда первые эмоции схлынули, поговорить всё же пришлось. Разговор получился сложным — слишком много накопилось у обоих не озвученных переживаний. Но было понятно самое главное: как бы сложно не было вместе, но без друг друга они уже точно не смогут. С того дня, казалось, что в их пару пришёл долгожданный покой. Разумеется, были ссоры. Они честно пытались научиться слушать другого, не скатываясь в эгоистичное неприятие чужих желаний. Но радость от встреч, от времени проведённого вместе перекрывала все трудности. Что особенно радовало Брайана, так это то, что Анита довольно быстро нашла общий язык с его дочерьми. Особенно с Эмили, которая теперь довольно часто гостила в Суррее, в то время, когда там находилась Добсон. Брайан даже думал о том, что хотел бы появления у них с Анитой общего ребёнка, но решиться на такой шаг сейчас было бы совершенно неправильно. Не хотелось, чтобы в бракоразводном процессе возник ещё один камень преткновения. Нужно было закончить со старым, чтобы строить новое. Только по этой причине Брайан не начинал разговор с Анитой о детях. — Пап, ты видел мой трюк? — подкативший на доске Джимми, выдернул Брайана из размышлений. — А? А, да, конечно видел, — Брайан на некоторое время потерял сына из виду, погрузившись в собственные мысли. — Ну, понятно… — протянул мальчик, понимая, что отец не видел ничего из того, что он вытворял в последние минуты. — А покажи ещё раз, пожалуйста, — Брайан мысленно обругал себя, видя, как сын насупился, обиженный на то, что ему не досталось отцовского внимания. — Тебе, правда, интересно? — Да, очень. Джимми разогнался на скейте, удаляясь от отца, потом развернулся по широкой дуге и помчал обратно, оттормаживаясь, приподнимая один из бортов доски. Мэй подумал, что сын явно вдохновился образом Марти Макфлая из так любимого ими «Назад в будущее». — Классно? Брайан кивнул и, внезапно, в его голову пришла сумасбродная идея. — Ты молодец! А дашь мне попробовать? У меня, конечно, не выйдет так здорово, как у тебя, но ты ведь мне подскажешь, как сделать правильно? Джимми с улыбкой отдал отцу скейтборд, радуясь, что тот готов поучаствовать в его игре. Мальчик не ожидал, что папа разделит его увлечение, и сейчас с энтузиазмом рассказывал основные принципы езды на доске. Всё больше увлекаясь своим рассказом, понимая, что Брайан его внимательно слушает. Наконец, когда инструктаж был закончен, а Брайан, под руководством сына разумеется, несколько раз проехался по прямой, Джимми решил, что теперь отец может и показать разворот, похожий на тот, что сделал недавно мальчик. Несколько раз сильно оттолкнувшись ногой, Брайан покатил вперёд, думая о том, что сейчас произошло что-то важное в их отношениях с сыном. Ему словно удалось преодолеть ту тонкую, но слишком крепкую невидимую стену, что стояла между ними всё это время. Опьянённый ощущением того, что лёд тронулся, Брайан чуть было не потерял равновесие, но смог вовремя собраться и удачно вошёл в поворот. Он уже начал разгоняться, чтобы вернуться, но, внезапно, почувствовал резкую боль в ноге. Правое колено беспокоило его уже давно. Впервые Брайан почувствовал дискомфорт лет в тридцать. Тогда врач объяснил ему, что ничего страшно на данный момент нет. Довольно обычные последствия для человека, который быстро вытянулся, а скелет ещё не успел сформироваться в силу возраста. А нагрузки на концертах усугубили ситуацию. Но, в целом, нужно просто следить за своим здоровьем. Конечно, идеально было бы сбалансировать воздействие на сустав, но, если это невозможно, то тогда только контроль и профилактика. Отвлекшись на неприятное ощущение в ноге, Брайан потерял концентрацию и тут же слетел с доски на асфальт, заваливаясь на левую руку. В первый момент, после приземления, в глазах резко потемнело, хотя боли не было. Она появилась позже, когда стремительно подбежавший Джимми принялся тормошить отца за плечо. — Папа, папа, посмотри на меня. Ты не ударился, папочка? Пытаясь игнорировать боль в руке, Брайан поспешил успокоить сына, шутя, что ничего страшного не произошло. Но сам понимал, что рука повреждена. Сжимая зубы, Мэй закатал порванный рукав рубашки. Предплечье стремительно опухало. Нужно было отвезти Джимми домой, а самому отправиться в травмпункт. Крисси влетела в приёмный покой разъярённой фурией. Всю дорогу от дома до больницы, она пыталась договориться сама с собой и убедить себя в том, что увлечение сына скейтбордингом было не самым безопасным занятием, и если тот упал, то вины Брайана в этом не было. Но, какого чёрта, не бывший муж ей позвонил, а медсестра, которая сбивчиво просила срочно приехать. Из её слов вообще было плохо понятно, что произошло и насколько всё серьёзно. Женщина зло распахнула дверь палаты и замерла на пороге, растерянно глядя на сидящего на постели Брайана с загипсованной рукой и на Джимми, расположившегося рядом с отцом и крепко держащего его за здоровую руку. Увидев мать, мальчик отпустил отца и, поднявшись, начал сбивчиво рассказывать о произошедшем. Он так горячо защищал отца, пытаясь уговорить Крисси не сердиться на него, что всё, что ей оставалось — ласково потрепать сына по затылку. — Я не злюсь, Джимми. Я просто очень испугалась за тебя, малыш. — Зачем, — мальчик поднял удивлённый взгляд, — это за папу нужно волноваться. Я в отличие от него кататься умею. Брайан улыбался, провожая взглядом такси, увозящее Крисси и Джимми. Травма его не сильно беспокоила: смещения не было и по прогнозам в гипсе нужно будет пробыть около месяца. Но то, что случилось между отцом и сыном, было очень и очень важно. Важнее всех сломанных рук, разбитых коленей и порванных рубашек.