***
Григорий со скукой осматривал производящее, подпирая плечом колонну. В одной руке он держал бокал с игристым вином, а другой сжимал трость, потирая рукоять. Сие действие происходило уже несколько часов, но ничего интересного не было. Всё, как и везде. Вот сейчас будет полька, после — обязательно вальс. Все девушки были в одинаковых нарядах, с одинаковыми улыбками. Каждая пыталась флиртовать, но ни одна не получала ничего, кроме дежурной улыбки. Он только вернулся с столицы, ещё и дома не успел побывать. Отношения и романы Червинского интересовали менее всего, в особенности, сейчас. Он поправил шейный платок, чувствуя духоту и улыбнулся очередной даме. Скорее, возвращая дань вежливости. — Григорий Петрович, неужели нет здесь дамы, которая бы вам понравилась? Червинский усмехнулся на вопрос друга. — А вас только это волнует, да? — Гриша сделал ещё глоток шампанского. — Они все пустые. — Так-то оно так…— Данил пожал плечами. Они стояли ещё несколько минут молча, пока под цепкий взгляд Кадошникова не попала Катерина. Она как раз проходила мимо, оглядываясь по сторонам в растерянности и ничего, кроме усмешки у Гриши она не вызывала. Совсем юна. И что она здесь забыла? — Симпатичная, — Даниил окинул её взглядом. — Ты как думаешь? Катя остановилась, когда к ней подошла барышня в синем платье и с рыжими, как пламя, волосами. Они улыбались друг другу, мило болтая о чем-то. — Я не собираюсь на ней жениться, друг мой. — А и не надо, — Даниил отставил бокал с шампанским. — Хочу напомнить тебе одну забаву. Гриша заметно оживился, ленивым взглядом смотря на друга. Что же как не спокойно так? — Тогда давай поспорим с тобой. Та милая барышня должна влюбиться в тебя. Он указал пальцем на Катю и та оглянулась на них, будто чувствуя, что смотрит кто-то. Вербицкая нахмурилась и отвернулась, вновь возвращаясь к разговору с знакомой. — А иначе? — В случае твоей победы, Гриша, ты должен будешь мне вот эти часы. Ну, а я, если всё же дамочка устоит, отдам тебе свои револьверы. Ты, кажется, давно на них взгляд свой положил. Это Грише понравилось. В конце концов, ещё ни одна девушка не сдерживалась. Подарить цветы, прочитать стих, поцеловать руку — и они сами лезут к нему, вовсе забывая о том, что они «неприступны». — Даю тебе на это не больше двух месяцев. Даниил улыбнулся, взяв у лакея ещё один бокал с алкоголем. Он отсалютировал Грише им и Червинский кивнул, усмехаясь. Игра, кажется, вновь будет весёлой.***
Катерина вежливо отказывалась от десятого приглашения на танец, ловко обходя каждого танцующего. Ей и впрямь нравилось здесь. Улыбка не сходила с лица, а внутри всё пело — казалось, такого хорошего настроения у неё давно не было. Ещё и встреча с Ольгой пошла ей на пользу. Госпожа Родзевич была ей хорошей знакомой, даже несмотря на разные социальные статусы. Благодаря Кореневой, девушки познакомились ещё в том году и общались тепло. Катя могла довериться Ольге, но понимала, что всё равно, богатая Родзевич во многом могла не понять её. Сейчас же девушки шли к центру зала, чтобы с замиранием сердца послушать стих Володи. Мальчик стоял перед ними, в белом костюме, и Катя сжала пальцы, переживая за него. Она и забыла, что ей нужно будет петь после. Вербицкая выдохнула и хотела было начать слушать мальчика, когда вновь почувствовала изучающий взгляд на себе. Катя замечала уже этого мужчину, который смотрел на неё, совершенно не стесняясь, но это внимание только раздражало её. Лишнее и постыдное, не более. — Катя, не отвлекайся, — сделала ей замечание Ольга и Вербицкая послушно повернулась обратно, слушая стих. Голос Володи дрожал, но он закончил с выражением и громко, заслуживая аплодисменты. Елена обняла его за плечи, уводя и Катерина понимала, что теперь ей нужно было спеть. — Не переживай, — поддержала её Ольга. — Всё будет хорошо. Катерина кивнула и вышла на перед к гостям, садясь за фортепьяно. Её голос, точно пение ангела, разносился по залу. Все замерли, слушая её, а Катя позабыла о своем волнении. Она просто пела, играя мелодия и наслаждалась всем. В пении Катя находила для себя свободу. Когда она закончила, дрогнув лишь на последней ноте, Катя замерла, выдыхая. По её телу пробежались мурашки от того чувства, что её слушали, её пением наслаждались. Это ли не счастье? Катя поклонилась и через пару минут все вновь вернулись к танцам. — Катя, ты спела просто прекрасно, — Елена подошла к ней после, отделавшись от приветствия всех гостей. — Зря ты волновалась. — Спасибо, Елена Александровна. Праздник просто чудесный, спасибо за приглашение, — Катя присела в книксене. — Но мне уже пора домой. Тетушка переживать будет. — Конечно, — Коренева улыбнулась. — Жду тебя завтра к обеду. Катерина вновь попрощалась и вышла из зала, оказываясь в пустом и холодном коридоре. Хотелось оказаться дома, снять тугой корсет и уснуть, вновь вспоминая этот вечер. Она мечтатель улыбнулась и повернула за угол, едва ли не врезавшись в человека, который выходил из-за поворота. — Прошу простить, — быстро протараторила Катя, поднимая глаза. Перед ней стоял мужчина, который только и смотрел на неё весь вечер, смущая своими взглядами. — Что вы, — Гриша улыбнулся. Все ещё проще. Девушка наивна, ещё совсем невинна. Она будет его меньше чем через несколько недель. А вместе с ней и парочка новых револьверов. — Вы очаровательны, барышня. Как вас зовут? — Катерина. — Катенька, значит, — Гриша ухмыльнулся, заметив, как в её глазах почти не остаётся страха. Ей также стало интересно. — Вы сегодня затмили всех. Каждая женщина здесь, должно быть, завидует вам. Катя промолчала. Ей было неуютно от таких комплиментов. А Гриша тихим шагом приближался к ней, всё ближе, не давая Кате отступления. Она прижалась лопатками к холодной стене и нахмурилась, смотря на него. — Не бойтесь, я не сделаю ничего плохого, — Гриша провёл своей рукой по её скуле, ведя вверх и Катя дернулась, резко отходя в сторону. — Не стоит…я…мне… извините, — Катя развернулась и быстро убежала прочь, только и успевая держать тяжёлые юбки. Сердце её колотилось от осознания того, что она позволила такое. Девушка остановилась лишь около выхода, когда лакей подал ей пальто. Дешёвая ткань легла на тонкие плечи и Катерина вышла из дома, подходя к карете, чтобы уехать домой и забыть об этом. Случайность, только и всего.***
Стук в дверь вырвал Катю из крепкого сна. Ей удалось заснуть лишь под утро. Она вертелась, пытаясь забыть о том инциденте, но он упрямо возвращался. Наглец! Как так вообще можно… Девушка подняла голову, пытаясь понять, что происходит, и когда стук повторился, она все же быстро встала, накидывая на себя старый халат. Катя вышла из своей комнаты и прошла к выходным дверям. Стук прекратился и она отворила дверь, впуская холодный морозный воздух. Только на пороге — никого. Лишь цветы, на белом снежном фоне, так отчётливо выделялись. Катерина подняла корзину с розами и улыбнулась: что за чудо такое? Она занесла в их дом, чтобы не замерзали и поставила на стол, проводя пальцами по холодным лепесткам. Девушка с интересом продолжила рассматривать цветы — их было ровно девятнадцать — и только потом нашла открытку. Только теперь Катя поняла, что вовсе и не подумала о том, что это за подарок и от кого он может быть. Может, вовсе перепутали? Не тётке же эти цветы, в самом деле. Она открыла открытку и пробежалась глазами по незнакомому почерку.Я не достоин, может быть, Твоей любви: не мне судить; Но ты обманом наградила Мои надежды и мечты, И я всегда скажу, что ты Несправедливо поступила… Прошу простить меня за вчерашнюю несдержанность. Я, право слово, совершенно не желал вас напугать, милая Катя. Надеюсь, на нашу скорую встречу, чтобы я лично мог вас поблагодарить. С теплом, Григорий Петрович Червинский.
Катя сложила записку и покрутила её, вновь перечитывая те строки. Только вот пустыми они были, совершенно лишними. Этот мужчина, по всей видимости, богатый помещик. Он подумал, что она пани, а на деле… Катерина засунула открытку в рукав халата и вдохнула сладкий запах цветов, забирая корзину и неся её к себе в комнату. Ерунда это. Забыть нужно. Забыть.