За гранью твоих иллюзий...

10.00. a.m. — Я никуда не поеду, Кларк, хорошо?.. — Кларк практически пыхтит от накрывающей ее злости, но, продолжая слушать любимую, начинает остывать. И ей сейчас хочется только одного: чтобы Алисия прижала ее к себе для полного спокойствия. Хватит, блондинка уже успела натворить сегодня глупостей, точнее, наговорить. Но вдруг за Ал она видит свой ночной кошмар, своего бывшего. Голубоглазая пугается, наблюдая, как тот медленно идет в их сторону. Неужели она опять сходит с ума, и Коллинз теперь до конца жизни будет преследовать ее? В чем согрешила Кларк? Почему это не мама с наставлениями или беззаботная подруга Октавия? Почему именно он? Как бы Гриффин не изменяла ему, а с Ал они познакомились позже. Или она теперь до конца жизни должна нести этот венец безбрачия? Кларк бледнеет, сердце ее испуганно начинает тарабанить в грудную клетку, тревога распространяется по жилам, слабость окутывает тело, и головокружение заставляет девушку потеряться в пространстве. Блондинка чувствует, что еще немного, и она потеряет сознание, ведь парень все ближе и ближе... — Никуда... — Финн... — в ужасе протягивает голубоглазая. Единственное, что она пытается произнести в предприпадочном состоянии и предупредить любимую. Но та не слышит, зациклившись на их разговоре... — Кларк, причем сейчас тут он? Я говорю... Голос Алисии прерывается, и она падает на асфальт. — Ал, Алисия! Алиша! — пытается Кларк докричаться из последних сил до брюнетки, конечно, примечая в руках парня окровавленную биту. — Соскучилась, любимая? — злорадно усмехается Коллинз, в другой руке держа платок. И Кларк догадывается, с чем он, но хлороформ не нужен, ибо у блондинки закатываются глаза, и она покидает реальность, пропадая где-то между временем и пространством. 12 a.m. Резкий запах нашатыря заставляет Кларк откинуть голову назад и распахнуть глаза. — Любимая, давай просыпайся. Гриффин поднимает голову, ее глаза еще слезятся то ли от едкого раствора, то ли от того, что ей снилась будущая жена с окровавленной головой, и как беспомощно голубоглазая звала ее, ибо не могла пошевелить руками и ногами. Парень убирает склянку в сторону и заправляет выпавшие белокурые пряди с двух сторон за уши девушки. — Ты так же прекрасна, как и год тому назад. Как же я соскучился по тебе и твоей сладко-пахнущей коже, — Коллинз присаживается на корточки и обнимает голубоглазую, утыкаясь носом в ложбинку меж ее грудей. Даже сквозь майку и лифчик Кларк чувствует отвращение и хочет оттолкнуть его, но только сейчас замечает, что связана по рукам и ногам, привязана к стулу. — Финн! — беспомощно протестует девушка. И странно, что раньше, когда тот являлся, то никогда не разговаривал с ней, а сейчас... Это не могло быть плодом ее воображения, как было с Октавией, Линкольном и Рейвен. Она бы никогда не называла себя «любимой» от его имени. Коллинз отрывается от блондинки, встает и отходит на безопасное расстояние. — Ах да, я и забыл, что все обжимания после свадьбы. Я все помню, дорогая. — Ты мертв! Ты должен быть мертв... мы тебя похоронили... — вырывается мученический вопль из уст Гриффин в то время, как она пытается освободить руки от веревок, но все безуспешно. Кларк лишь боль причиняет своим запястьям. — Ох, я и забыл... Я так долго ждал тебя, наблюдал за тобою, а сейчас ты рядом, и нас никто больше не побеспокоит. Я нашел тебя, ты моя навсегда! — Где мы?? — Кларк, слишком много вопросов. Я не успеваю за тобой. Давай с самого начала, — усмехнулся тот, как будто и вправду разрешал ей ответить. — В тюрьме мой суицид был подстроен. Кого-то повесили за меня в моей одежде, а потом вылили кислоту на лицо. Это было очень уж легко. Я в первый же день встретил там своего друга, который мне был обязан жизнью, вот он и помог. Парень отходит к столу, повернувшись спиной к девушке и продолжая свой рассказ: — Но вот Октавию с Линкольном и Рейвен я не планировал убивать. Они не отходили от тебя ни на минуту. «Кларк, Кларк, Кларк» – бесило. Пришлось поджечь дом, но я знал и верил, что ты у меня умненькая и сообразительная, что выберешься из дома. Так и случилось. Но, блять, твоей сестры там не было, и она запихала тебя в эту лечебницу, расстроив опять мой план! — злится парень. — Пришлось ждать, пока тебя выпишут... Целый сучий год! Но я не оставлял тебя, наблюдал за тобой и там, правда, потом пришлось отказаться и от этой идеи: чертов охранник доложил Анье, что какой-то доктор из города посещает ее сестру. И что ему, сука, не жилось спокойно? Ладно, он уже давно удобряет травку рядом с той психушкой. Кларк в шоке от пламенной речи бывшего, а ее нескончаемые слезы уже давно увлажняют штаны на коленях. — Ох, Эбби... — Ты тоже..? — Да, она бы не оставила тебя в покое потом, поэтому я подрезал ей тормоза. Представляю, с какой скоростью она неслась к тебе в больницу, — посмеивается парень. — Я бы и с твоей сестрой разобрался, но она как назло съехала из квартиры в лечебницу... — Ты – мразь! — выплевывает со злостью блондинка. — Кларк, не советую тебе ссорится со своим будущим мужем, — улыбается тот, замечая еще больший испуг на бледном личике. — И тут появилась эта актрисулька... Что ей вообще нужно от тебя было?? А, не отвечай. Она уже присоединилась к твоей семье. 3.00 p.m. — Вообще у нее нездоровый интерес был к тебе. Я бы и раньше с ней расправился, но она все время почти была то с охраной, то с водителем, — рассуждает парень, а затем разворачивается к блондинке, протягивая кольцо. — Надеюсь, ты хочешь стать моей, Кларк, после всего, что я пережил ради тебя, после года ожидания... — Нет! Никогда! Я уже помолвлена! — выкрикивает в сердцах Гриффин, но не ощущает на пальце того фамильного кольца. — И кто же он? — усмехается Коллинз и, обходя девушку, дергает ее болезненно за руку. — И кольца нет. Так что не обманывай меня, любимая. — Это Алисия! И я никогда не скажу тебе «да»! — Так она мертва, — смеется Финн, возвращаясь на место, и берет со стола пистолет, приставляя дуло к белокурой головке. — Скажешь, еще как скажешь! Кларк закрывает глаза и мысленно призывает брюнетку. Она не хочет умирать без нее. — Никогда, — повторяет блонди. — Ты всегда была слишком легкомысленна, даже сейчас, перед лицом смерти... Но уверяю, у меня есть способ заставить тебя. 5.00 p.m. Финн ушел и оставил Кларк в одиночестве. Как бы та ни старалась избавиться от веревки, не получалось. Лишь некие струйки прохлады девушка ощущала на своих пальцах, подразумевая, что истерла запястья в кровь. Парень возвращается, но уже не один. За собой он тянет священника. Это стало понятно по рясе, в которую тот был одет. У мужчины связаны руки за спиной, а на губах наклеена серебряная полоска скотча. Коллинз швыряет священника к ногам блондинки и теперь подставляет дуло к его виску. — Ну что, любимая? Теперь ты согласна выйти за меня? А то из-за тебя погибнет еще один невинный человек. Блондинка срывается в горючие слезы, понимая, что во всех смертях в ее семье повинна лишь она и только она. — Да, да, я выйду за тебя! — срывается в истерический плач голубоглазая и не может его унять. — Это уже хорошо. Перестань плакать, любимая, а то не пристало невесте так рыдать в день своей свадьбы, — Финн привязывает священника к столбу. — А мне нужно немного подготовиться к свадьбе. И, конечно, свадебное ложе. У нас сегодня с тобой первая брачная ночь, Кларк.